Ранним февральским утром 1562 года в бухте реки Мэй (ныне река Сент-Джонс – И.К.) воды которой впадают в Атлантический океан на якорь встали корабли французских гугенотов экспедиции мореплавателя Жана Рибо, прибывшего на северо-восток Флориды с целью обследования территории и основания там французской колонии.
Сойдя на берег, моряки несколько отошли от побережья, и подверглись нападению местных индейцев, которые обстреляли непрошенных гостей из луков. «Град стрел посыпался на нас из зарослей, – записал Жан Рибо в судовом журнале, – Все случилось так внезапно, что мы не успели понять, кто и откуда атакует. Двое солдат получили серьезные ранения. Индейцев мы так и не увидели».
Далее отряд Рибо численностью 28 человек направился на север, достигнув территории современной Южной Каролины, где основал колонию Чарлсфорт.
Спустя два года в 1564 году в устье реки Сент-Джонс прибыла команда Рене Гулена де Ладоньера. Двести человек колонистов на небольшой равнине образованной на склоне высокого обрывистого берега реки приступили к строительству форта, которой потом назвали «Форт-де-ла-Каролина» (форт Кэролайн).
Форт располагался неподалеку от индейского города Сатурива (Saturiwa) – столицы вождества племени сатурива. Вождь Сатуриб(в)а, как его называли французы получил от Ладоньера много подарков взамен на разрешение построить на территории племени форт.
Как указывают французские источники того времени вождь Сатуриб(в)а был сувереном (верховным правителем) над тридцатью городами племени сатурива. «Сатуриба властвовал над тридцатью другими вождями племени, десять из которых были его братья. Вторым вождем племени был сын Сатурибы по имени Аторе. Сатуриба предложил нам союз против некоего Утина (имя кацика вождества Ютина – И.К.), но мы вряд ли примем его предложение….», – писал Ладоньер.
Ладоньер отказался принять предложение Сатурибы в его борьбе с вождеством Ютина, в результате чего отношения французских колонистов с индейцами сатурива временно испортились.
Вышеизложенное относиться к первым контактам индейцев племени сатурива с европейцами. В отличие от многих других коренных народов Флориды, для племени сатурива первыми европейцами, с которыми оно вступило в контакт, были французы, а не испанцы.
Итак, племя сатурива проживало на северо-востоке полуострова. Границы племени простирались от устья реки Сент-Джонс, где находилась столица вождества, на север до реки Сент-Мэри (река является границей Флориды с Джорджией – И.К.), и на юг до Сент-Огэстина. Город Сатурива являлся столицей и географически располагался в центре племенной территории (сегодня здесь расположен город Джексонвилл, округ Дюваль, штат Флорида – И.К.).
Города племени рассеивались вниз и вверх вдоль реки Сент-Джонс и побережья Атлантического океана. На западе, от столицы города Сатурива, располагались города Омолоа (Omoloa), Касти (Casti) и Малика (Malica). Севернее столицы, как полагают археологи, на острове Маленький Талбот (Little Talbot Island) находился стратегически важный для вождества город Сарабай (Sarabay) или Каравэй (Caravay), и на левом берегу реки Сент-Джонс, напротив города Сатурива, располагался город Алимакани (Alimacani). Остальные города племени, известные археологам, располагались в южном от столицы направлении.
На западе и юге сатурива соседствовали с тимукуа, на севере с племенем такатакуру, а на юго-западе с ютина, с которыми постоянно воевали.
Самоназвание племени неизвестно. Название «сатурива», как вы уже поняли уважаемый читатель, закрепилось за племенем с подачи французов, обозначавших аборигенов устья реки Сент-Джонс именем их верховного вождя Сатуриб(в)ы.
Вождество Сатурива историки считают одним из крупных вождеств Конфедерации тимукуа, а само племя сатурива относят к подгруппе тимукуанских племен известных как мокама (mocama), которые говорили на диалекте племени мокама относящемуся к языку тимукуа, который был характерен для аборигенов прибрежных районах Северной Флориды и Юго-восточной Джорджии. Большинство исследователей не отделяют племя сатурива от племени мокама и считают, что вождество Сатурива со всем своими тридцатью городами входило в состав вождества Мокама, ибо на момент первых контактов с европейцами, последние на вышеописанной территории выделяли два вождества Мокама – это Сатурива и Такатакуру, «властвовавшими над многими деревнями». Границы вождества Мокама определяются немного выше границ вождества Сатурива и Такатакуру, и берут свое начало на севере в районе устья реки Атламаха (Altamaha River) в Джорджии, и простираются, как и границы племени сатурива на юг, до Сент-Огэстина. Когда же во Флориду пришли испанцы, то в системе своих миссий, как указывалось в предыдущих разделах, они образовали Провинцию Мокама, в которую вошли и города племени сатурива.
Сатурива, как и практически все тимукуанские племена относятся к археологической культуре Сент-Джонс, расцвет которой приходиться на период около 500 г. н.э. до начала ХVII века.
С началом архаической эпохи значительная часть фауны эпохи камня (мамонты и мастодонты) исчезла, и предки сатурива стали охотиться на более мелких животных. Во многих местах их обитания возросла роль собирательства, люди искали как растения, так и моллюсков. Именно на этом этапе впервые появились каменные орудия, служившие палеоиндейцам для приготовления пищи из диких растений. Памятники архаической эпохи, расположенные вдоль рек, на восточном побережье Флориды содержат мощные раковинные отложения, свидетельствующие о длительном обитании людей на одном месте.
Наряду с многочисленными орудиями и украшениями из шлифованного или полированного камня в «навозных кучах» сатурива археологи находят изделия, вырезанные из кости и раковин, а также керамику. Глина для керамических изделий бралась индейцами из источников свежей пресной воды, в которой содержались спикулы пресноводной губки, благодаря которым изделие после обжига сохранялось достаточно мягким для того, чтобы на нем можно было без труда выцарапать какой-либо узор. Большинство образцов керамики найденных в «навозных кучах» и курганах на территории племени представляли «экзотические» типы изделий, использовавшиеся в церемониальных целях.
Предки сатурива, и в последствие их потомки, на протяжении сотен лет интенсивно эксплуатировали морские и пресноводные ресурсы. Навозные кучи из раковин моллюсков, обнаруженные археологами, по площади иногда занимали по нескольку акров (боле 8 тысяч м;) и высоту доходили до 25 футов (7,6 м).
Некоторые курганы на территории, занимаемой сатурива, как правило, представляли насыпи из песка с усеченным конусом. На вершинах этих курганов индейцы располагали святилище, а также ставили дома вождей.
В целом же курганы служили местом погребения умерших. В курганах «Шилдс Маунд» и «Гранд Маунд» расположенных на территории современного округа Дюваль, археологи обнаружили специальные площадки для захоронения, а также множество экзотического погребального инвентаря: изделия из полированного камня, сколы каменных орудий, мыльный камень, курительные трубки, чаши из морских раковин, которые использовались для употребления «черного напитка» и медные артефакты. Наличие указанных артефактов в точности изделий и украшений из меди, дало основание археологам полагать, что культура курганов «Шилдс Маунд» и «Гранд Маунд» формировалась под воздействием более развитой культуры строителей курганов, а именно культуры существовавшей на западе от Флориды.
По размерам курганы округа Дюваль значительно уступают курганам Западной Флориды и к тому же, как считают ученые, общее количество курганов имеющих платформу на вершине усеченного конуса в регионе реки Сент-Джонс в отличие от долины реки Миссисипи не велико.
Основу хозяйственной деятельности ранних сатурива составляли охота и рыбалка. В «навозных кучах» вдоль побережья реки Сент-Джонс археологами обнаружены крупные, с широким лезвием и черешком каменные наконечники, полированные каменные грузила, в том числе и для сетей, копьеметалки, каменные лодочные якоря, костяные гарпуны, рыболовные крючки и наконечники для стрел. Бусы, ожерелья и другие личные украшения индейцы до прихода европейцев делали из камня, кости, раковин и из обработанной методом холодной ковки меди.
Примерно между 1000 до н.э. и 500 н.э., предки сатурива постепенно переходили от охоты и собирательства, характерных для архаической стадии развития, к земледельческому хозяйству. Этот процесс стимулировался несколькими факторами. Из Центральной Америки на север шло распространение культурных растений и навыков земледелия. Вполне вероятно, что эти новшества несли с собой переселенцы с юга – представители нового, ширококостного и круглоголового, физического типа, которые в это время появились в некоторых районах восточной зоны современных США и смешались с прежним длинноголовым населением архаической эпохи. В направлении, противоположном этому движению с юга, распространялись некоторые элементы культуры, а возможно и люди, проникшие с севера (возможно из Азии). Именно оттуда, как полагают исследователи, на земли, занимаемые тимукуанскими племенами во Флориде, был принесен достаточно развитый культ мертвых, выразившийся в сооружении погребальных насыпей и обычае вторичного захоронения умерших. Также на азиатское происхождение указывает и керамика, орнаментированная оттисками ткани и шнура, появившаяся примерно в это время на востоке и юго-востоке Северной Америки.
Погребальные насыпи на территории, занимаемой племенем сатурива, возникли как ритуальные центры полукочевых общин, занятых в основном охотой и собирательством. Вместе с умершими в качестве погребального инвентаря под земляные насыпи индейцы клали прекрасные курительные трубки в виде резных каменных фигурок птиц и зверей, сложные медные украшения, геометрические и растительные узоры, вырезанные из пластинок слюды, пресноводный жемчуг и керамику, украшенную врезными или штампованными изображениями птиц и змей.
Когда европейцы впервые вторглись в земли индейцев сатурива, то последние настороженно восприняли появление белых пришельцев. Дружественного контакта сначала не получилось, ибо менталитет индейцев не позволял воспринять белого человека должным образом, поэтому первые свидетельства об этих индейцах сквозят необъективностью. Французы, как указывалось выше, первыми столкнувшиеся с сатурива, первоначально определяли их каннибалами, что в действительности позже не подтвердилось. Кроме этого, впечатленные атлетичностью телосложения воинов сатурива, французы преувеличивали их рост, указывая на более чем семь футов (более двух метров).
По существу, вождество Сатурива не было единым политическим блоком, а всего лишь было составной частью Конфедерации тимукуа, в которую на момент появления европейцев входило от 25 до 30 тимукуаговорящих племен. Ряд авторитетных американских ученых, таких как Д.Миланич, Д.Ханн и другие, склонны считать, что верховный правитель вождества Сатурива, вождь Сатуриб(в)а был главным правителем над большинством вождеств тимукуа.
Дома сатурива представляли каркасное сооружение круглой формы, с крышами покрытыми соломой. Дома располагались вокруг центральной площади города, которая в некоторых городах использовалась для игры в мяч, аналогичной той, которая была характерна для культуры индейцев апалачи. «Они были просто одержимы этой игрой, – писал отец Пареха, – делая ставки на ту или иную команду».
В крупных поселениях в центре городской площади сооружались земляные курганы (насыпи), где располагалось святилище и резиденция вождя.
Каждая семья имела собственный дом, но приготовление пищи производилась не отдельно каждой семьей, а коллективно – всем родовым кланом. Прием пищи индейцы сатурива осуществляли также совместно, один раз в день, в центре городской площади.
Археологические данные свидетельствуют о достаточно развитом сельском хозяйстве сатурива, основанном на выращивании кукурузы, тыквы фасоли и овощей. Чтобы подготовить поле, сатурива сначала расчищали участок от растений и деревьев путем их поджога. Когда все выгорало, почву рыхлили с помощью мотыги, после чего женщины сатурива сажали семена. В год сатурива собирали по два урожая. Для защиты засеянного поля, индейцы выставляли охрану из числа рабов и пленников, в обязанности которых входило гонять птиц деревянной каланчей.
Кроме зерновых и бобовых, индейцы сатурива культивировали растение замиа (zamia), корень которого перерабатывали в муку, из которой пекли лепешки.
Для использования в религиозных церемониях, сатурива выращивали табак, сорта которого получали в ходе межплеменной торговли с племенами северных от Флориды территорий.
Традиционно посевная и сбор урожая сопровождались религиозными церемониями, которые проводили жрецы из числа духовных лидеров племени.
Один раз в год сатурива производили сбор дикорастущих плодов и растений, заготавливая все это впрок. Также, раз в год все жители селения выходили к водоемам, чтобы наловить там рептилий и собрать впрок моллюсков и устриц.
Мужчины сатурива имели длинный волос, который по обычаю многих народов Флориды связывали в узел на макушке головы. Нижнюю часть тела мужчин, прикрывала узкая набедренная повязка из волокон пальметто, тонкой замши или испанского мха, которые они плотно оборачивали гениталии. Тела воинов и знати были расписаны татуировками, подчеркивающими статус мужчины в обществе.
Женщины сатурива носили волосы распущенными. Нижнюю часть тела женщин закрывали бахромистые юбки из растительных волокон.
Обуви в виде мокасин у этих индейцев не было.
Сатурива слыли искусными охотниками и рыболовами. Для этой цели они использовали копья, палицы, лук и стрелы, а также духовые трубки.
Для ловли рыбы в реке и ручьях, сатурива устраивали запруды. Как только во время прилива рыба заходила в запруду, индейцы перекрывали ей выход плотиной, после чего производили водослив.
В ходе морской охоты сатурива добывали ламантинов, китов и акул, а также крупную морскую рыбу, которую ловили на крючок или с помощью сетей.
При охоте на аллигатора сатурива использовали длинный шест, которым поражали рептилию посредством засовывания его в пасть. Мясо аллигатора готовили над огнем на деревянной решетчатой стойке, способом описанным испанцами как «барбокоа».
Охотясь на оленей, сатурива покрывали свои тела шкурами этого животного, для того, чтобы скрытно подобраться к стаду, войти внутрь его и добыть зверя.
В рацион питания сатурива входили рыба, моллюски, устрицы, мясо медведей аллигаторов, индеек и оленей.
Практика лечения больных у сатурива изумляла европейцев. «Больному знахари надрезали лоб, для того чтобы пусть кровь. Потом эту кровь знахарь высасывал ртом и сплевывал в сосуд. Настоявшуюся в сосуде кровь употребляли беременные женщины, ибо эти индейцы считали, что сия процедура позволяет вырабатывать иммунитет, который потом защитит от болезней их будущих детей», – отмечал Жак Ле Мойн.
Испанцы считали, что сатурива не столь воинственны как их западные соседи апалачи, но, тем не менее, они высоко ценили их воинское искусство.
Военные предводители сатурива всегда старались избегать открытого боя с потенциальными врагами, и с этой целью работали, так сказать на упреждение. Например, сатурива из засады нападали на вражеского воина, убивали его, скальпировали, отрезали конечности и вывешивали их на деревьях в непосредственной близости от того или иного вражеского поселения, предупреждая, таким образом противника, о том, что будет с ним, если он начнет воевать с ними.
Помимо этого, воины сатурива носили на поясе части тел своих врагов, что являлось определенны знаком их доблести. Помимо переламывания конечностей, отрезания частей тела, сатурива по отношению к врагам практиковали такой вид пытки, как засовывания стрелы в прямую кишку.
Захваченных на войне пленников мужского пола сатурива обращали в рабов, а их жен и детей принимали в племя.
Ученые считают, что сатурива, впрочем, как и все тимукуанские племена, практиковали человеческие жертвоприношения. Жертвами как правила являлись захваченные в плен воины врагов.
В ходе открытого противостояния с врагами на поле брани, воины сатурива всегда окружали плотным кольцом своего предводителя, не давая возможности противнику в ходе схватки добраться до него.
Если предводитель в бою погибал, то «редут» из живых тел воинов, в той его части, где противнику удалось прорвать кольцо обороны, и подступиться к телу лидера, впоследствии предавали казни.
Предводителя хоронили в кургане. Вместе с телом военного вождя сатурива погребали и его личные вещи. На вершине кургана жрецы устанавливали чашу из раковины, в которую наливали «черный напиток». Десятки женщин из клана этого вождя в день похорон были обязаны обрезать свои волосы. Дом и все имущество в доме погибшего клан должен был сжечь дотла. Главная жена вождя после этого получала привилегию быть носимой на паланкине вместо своего мужа. Помимо этого за ней закреплялся воин-носильщик, который был обязан таскать женщину на своей спине при ее передвижениях.
Вдовы погибших воинов сатурива на могилы своих мужей клали их личное оружие: колчаны для стрел, луки и копья, и чаши из раковин из которых при жизни их погибшие мужья пили «черный напиток». Потом женщины коротко, до ушей обрезали свои волосы и разбрасывали их над могилами. По обычаю, когда волосы у вдов снова отрастали до плеч, им разрешалась вновь выходить замуж.
В 1565 году отношения между французами и племенем сатурива наладились. Причина возобновления союза – вторжение испанцев, стремившихся вытеснить французов с восточного побережья Флориды.
Во время схватки между испанцами и французами в борьбе за колониальное владычество, сатурива приняли сторону французов, и вместе с ними выступили против испанцев, к которым присоединились враги сатурива индейцы вождества Ютина.
Одержав победу над французами, испанский аделантадо Педро Менендес де Авилес, уничтожил форт Кэролайн, казнив 132 человека из числа поселенцев форта.
Оставшись без союзника, сатурива в 1566 году присоединились к военной коалиции индейцев потано и майяка, совместно с которыми выступили против испанских войск и союзных им племен ютина и агуа дульсе. Пик военных действий между двумя враждующими коалициями пришелся на 1567 год, который стал решающим. Коалиция потано, майяка и сатурива потерпела поражение.
Проиграв в той войне сатурива не сдались, и, заключив союз с племенем такатакуру, присоединились к французским пиратам капитана Доминика де Горгуа, которые прибыли во Флориду в 1567 году с целью отмщения испанцам за смерть невинных соотечественников форта Кэролайн.
Горгуа, индейцы сатурива и такатакуру осадили форт Кэролайн, который испанцы к тому времени переименовали в Сан-Матео, вынудив его обитателей, в конце концов, сдаться. Французские пираты и индейцы жестоко расправились с побежденными. «Дикари осквернили трупы убитых ими христиан, – вспоминал позднее де Авилес. – Повсюду на деревьях висели изуродованные человеческие конечности – руки, ноги, головы. У многих солдат в заднем проходе торчали стрелы и дротики. Некоторые мертвые женщины были явно изнасилованы…».
Враждебность сатурива по отношению к испанским колониальным властям сохранялась вплоть до 1570-х годов, то есть до того времени, как считают исследователи, пока не скончался верховный правитель – вождь Сатуриб(в)а.
Первые попытки христианизации сатурива, относятся ко времени их контакта с французскими гугенотами, проживавшими в форту Кэролайн. Поначалу индейцы с интересом восприняли христианский догмат о Святой Троице, и с уважением стали относиться к французским поселенцам. Однако вскоре гугеноты стали требовать от индейцев прекратить курение табака, объясняя пагубность воздействия сего снадобья на человека, но что последние незамедлительно отреагировали. Всякое сношение с христианами из форта Кэролайн вождь Сатуриб(в)а запретил, таким образом, оградив свой народ от проникновения «чуждой» религии.
Следующий виток христианизации сатурива произошел спустя двадцать лет, когда испанцы в стране сатурива основали одну из первых миссий во Флориде. В 1587 году испанские войска в союзе с индейцами ютина вторглись в столицу вождества Сатурива, с целью приведения к покорности верховного правителя сатурива. Результатом переговоров между испанцами и главным вождем племени стала договоренность об основании возле города Сатурива францисканской миссии Сан-Хуан-дель-Пуэрто (San Juan del Puerto) Миссия располагалась в устье реки Сент-Джонс и стала центром христианства в земле сатурива. В этой миссии в основном проводил свое пасторское служение монах-исследователь отец Франциско Пареха, положивший начала изучению языка тимукуа. В 1612 году он издал катехизис для тимукуаязычных племен региона, это была первая книга, напечатанная на языке коренного народа Флориды.
Согласно испанским записям начала 1600-х годов, сатурива перенесли эпидемию моровой язвы, в результате чего их численность заметно сократилась, поэтому францисканцы были вынуждены переселить жителей пострадавших деревень из миссии Сан-Хуан в миссию Сан-Педро-де-Мокама, где окормлялись индейцы племени такатакуру.
Что же касается миссии Сан-Хуан, то она в 1650 году была вновь заселена бежавшими из Джорджии индейцами племени гуале.
В 1656 году сатурива приняли участие во всеобщем восстании тимукуа направленного против испанского владычества, а в 1672 году вновь пострадали от эпидемии оспы, вследствие чего численность племени сократилась настолько, что 1680 год стал последним годом, когда это племя упоминалось вообще. «Мы ничего не слышали о них больше, – писал епископ Кальдерон в 1680 году. – Очевидно, их постигла та же участь, что и другие племена».
Данных о численности племени сатурива в истории не сохранилось. Известно, что в 1602 году один из миссионеров миссии Сан-Хуан, указывал на цифру «около 500 христиан» из числа представителей этого племени. Записи миссии 1675 года, говорят уже о тридцати сатурива проживавших в миссии. Историки предполагают, что выжившие члены племени сатурива растворились среди других племенных групп народа тимукуа, эмигрировавших в начале 60-х годов ХVIII века на Кубу.