Невидимая брань. Дела давно минувших лет

Коб Ра Творческая Мастерская
 Был получен заказ на создание узора для вышивки, которая должна украшать одежду священника. Предусматривалось несколько вариантов эскизов Пасхальных, несколько - для служения в праздники, посвящённые Пресвятой Богородице и всем святым, а также в Великий пост.
 С Божьей помощью и молитвой на столе были разложены краски,  карандаши, кисти, бумага; негромкий колокольный звон в наушниках настраивал на нужный лад, как в дверь
мастерской-кельи раздался стук…

 Как проявляется искушение? Через внешнее обстоятельства и внутреннее расположение ищущего истину человека. Оно приходит лукаво, неожиданно, стараясь, сначала без разрешения, поселиться в сердце и украсть душевный покой.

  Работа по созданию узора была начата, и, по мере её продвижения, стук за дверью усиливался. Две женщины, толкаясь и изрыгая проклятия, стремились войти в мастерскую и помешать. Шум стоял невообразимый. Создавалось впечатление, что они ломают стены и грызут замочную скважину. Каким-то другим зрением наблюдалось, что на самом деле происходит за дверью: две послушные марионетки с остекленевшими глазами и пеной у рта хаотично вращались в смраде еле заметного чёрного дыма, но пройти сквозь дверь или стены не могли.

 Колокольный Пасхальный звон гремел в наушниках,
 казалось, совершенно обессиленное сердце шептало «Живый в помощи Вышняго…»,
 карандаш, внезапно отяжелевший, словно свинцовый,  упорно пытался вывести узор за узором, как вдруг внезапно кто-то поднял мою руку над ватманом, и она сделалась лёгкой, податливой, словно горячий воск. Моя рука слушалась не меня, а какого-то незримого художника, из-под карандаша которого быстро и точно выходили всё новые и новые удивительные орнаментальные композиции. Я была лишь сторонним наблюдателем сего чудесного действа.
 Впоследствии, при просмотре всех эскизов, священником были выбраны именно эти необычные работы. Оплату за работу вернула – ибо не мои труды.
Но в памяти осталось светлое чувство лёгкости и силы от тихого присутствия того незримого Художника, да праздничное облачение отца Михаила, богато украшенное затейливым узором золотой и серебряной вышивки.

.