Никто не знал, куда она уехала. Волконский увез Анастасию в Сибирь. Она помнила, где при императоре были алмазные шахты и золотоносные жилы. Стази любила бриллианты и самоцветы уральские, тем более что сыновья Фаберже поддерживали с ними связь через третьих лиц. Когда реставрация монархии оказалась отложенной на долгий, вообще неопределенный срок, Стази поняла, надо как-то жить дальше. И Волконский был тем мужчиной, которого она могла представить в качестве своего мужа. Он был энергичный, талантливый, а главное, склонный к авантюризму влюбленный в неё, преданный ей человек. Они тихо расписались под Иркутском, и новоиспеченная "жена декабриста", как он в шутку её называл, по деловому и рачительно стала обустраивать себе "гнездышко".
Анастасия любила Север, могла, одевшись буряткой, запросто селиться в избах местных, говорила по-бурятски, эвенски и ненецки. Анастасия стала собирать фольклор северных народов, чтобы издать книгу их сказок и поверий. Волконский работал в Иркутском остроге, это было самое безопасное для них в годы советских репрессий.
Но больше всего времени Волконские посвящали театру. Иркутский драматический театр был создан еще при царском режиме, как это теперь называлось, и именно Волконскому с его связями в ГПУ удалось сохранить его для народа, страны.
Стази любила перед премьерой отмечать за столиком в ресторане с икоркой и шампанским среди своих друзей и бывших когда-то и новых. Голодно и холодно им не было, земля сибирская сама давала своим людям все.
...
1932 год, продолжение
С Людой в Елисеевском взял:
Выпечка, пусть сама накупает, поем с чаем.
Рыба жареная ерша ломоть большой, что выбрал руками сам, положили в пирог макарони с яйцом. Уже кусками. Отожрал два ломтя со вкусом прям у лотка. Осты в дом, с чаем. Норик обиделся : бочку икры чёрной? К белой рыбе... Не знаю о чём. Икру дегустировал красную в икорном столе, два половничка прям у бочёнка за 10 рублей. Да и задумался, сом с сомёнком пришлись, на убой их, и скушаем потом. Купил ещё осетра Константиновым с рыбьем жиру и золотой стерляди себе уж. А красного окуня заказал и оленью лопатку для Консты, окунь отварный весь что-то, хотя окуней ох, как любою и уважаю всяких. В Адмиралтейском отделе все Санкт-Петербург, уважаюсь. Икры возьму потом к празднику бочку за 100 цел. В конфетной верфи взял одну большую пачку с шоколадом на печенье бисквит, пока что с чаем и мармеладу цв.
В винном зале задержался подольше, купил Бювет-шато, Красного портвейну две бутыли, пять совецкого шампанского. Дальше видно будет, бювета бочку. А Люда макияжу выбирала в Адмиралтейском. Посмотрел: оливье на жиже, в студень хорошо, корейская морковь, пожарю на бутерброд; себе оливье в крутон и мне Адмиралтейский. Я подошёл, взял ещё мяса, холодных ломтей и свекольной стружки. У вандалов Апраксиных, венедками, куплю : мясо-то на рынке, копчёного всего к салями в ГУМе, а Люда сосисек. Корюшки и щуки Псковской, да хлебу и ситру оттуда.
Ну, а теперь пообедаю в кафе Политур. И Чехов прав, мы "глупые французы".