Жизнь Лизы Мановой сложилась совсем не так, как хотелось бы. В 1992 году ей исполнилось тридцать пять, а она продолжала жить с семидесятидвухлетней матерью и никаких изменений в семейном положении не предвиделось. Мать Лизы, властная и придирчивая, постепенно затюкала Лизу, которая уродилась совершенно не в мать и не в отца характером. Отец тоже не подарок и с матерью давно развёлся. С Лизой они виделись не очень часто. У отца своя семья и двое взрослых детей от второй жены. С ними Лиза не очень дружила, да и мать ворчала каждый раз, когда Лиза отправлялась навестить отца. Лиза закончила педогагический и работала учительницей в младших классах. Детей она любила, и в работе, как это частенько случается, искала отдушину от всех неурядиц. А неурядиц хватало, к тому же время наступило совершенно ни на что не похожее. Описывать послесоветский хаос дело долгое и скучное. Одной из проблем безвременья для Лизы оказалось то, что страдавшую стенокардией мать некому показать. Она уже перенесла два инфаркта и нуждалась в наблюдении. Официальная, как бы бесплатная, медицина никуда не годилась, а частные врачи, которые наблюдали мать, разъехались кто куда. Лиза искала кого-нибудь, кому можно доверять. Вот тут-то и выпрыгнул, как чёртик из коробочки, Виталик Пенкин. На чёртика он впрочем ничем не походил. Напротив, очень даже представительный, а рожки если и имелись, то торчали чуть-чуть, хорошо спрятанные в причёске. Но по порядку. Виталик как врач-кардиолог пользовался в Харькове популярностью. Ну, если не в первых рядах, то и не в последних. Особенно его почему-то любили пенсионеры. Виталику в то время настучало сорок пять и никуда он уезжать не собирался, ибо нигде, кроме Харькова, собрать урожай не рассчитывал. Он ездил в гости к друзьям в Израиль и Америку и возвращался с просьбами присмотреть за оставшимися родственниками. Его, естественно, благодарили. Заграница помогала, и даже пожалуй щедро помогала. Виталик производил очень солидное впечатление. Он умел пустить пыль в глаза не только больным. В семидесятые он принадлежал к многолюдной компании "квадратного" Жени, то есть Жени Ройтмана. Тина, жена Жени, вздыхала, глядя на Виталика: «Ну надо же, мало того, что красивый, ещё и умный. Какая редкость!» Виталик ментально мало чем отличался от Жени. Те же категорические суждения обо всём на свете, тот же двумерный кругозор и желчное отношение ко всему хотя бы немного, чуть-чуть метафизическому. Так или иначе, его кто-то Лизе порекомендовал. Робкая Лиза немедленно подпала под Виталиковы чары. Она слушала его, открыв рот, и Виталику это нравилось. Понравилась ему и сама Лиза. Он не без удовольствия посматривал на неё и вскоре они начали встречаться. Лизиной маме Виталик не особенно пришёлся по душе. Ей вообще не нравиились мужчины, проявлявшие интерес к дочери. Лизина мама начала наводить справки. Вскоре она узнала, что Виталик уже дважды был женат, но детей у него нет, а почему разводился - неясно. Вроде бы жёны бросали его по не вполне понятным причинам. Сплетни конечно имели место, но ничего определённого. Ещё Лизина мать случайно наткнулась на бывшего Виталикового пациента, вредного старикашку, который сразу же заявил, что врач Виталик никуда не годный и уже кучу пациентов на тот свет отправил. Поэтому вредный старикашка от его услуг отказался. Здесь впрочем ничего такого не намечалось. Большая часть пациентов являлись людьми пожилого возраста с хроническими болезнями сердца, так что могли и должны были рано или поздно умереть без всякой злокачественной помощи Виталика. Старикашка, однако, стоял на своём и даже сообщил, что окрестил Виталика вредящей его врачебной репутации кличкой «Смерть». Поговорив ещё с несколькими бывшими пациентами Виталика, Лизина мать сделала вывод, что Виталик тут конечно не при чём. Но действительно очень уж часто его пациенты отправлялись на тот свет уже вскоре после встречи с Виталиком. То есть он вроде и не при чём, но что-то в этом всё же неприятное присутствовало, словно Виталик являлся к людям тёмным вестником. Естественно, Лизина мать не могла ничего толком объяснить Лизе, ибо и сама ничего не понимала. Так что только стариковское ворчание Лиза и расслышала. К материнской ревности она давно привыкла, точнее давно с ней познакомилась. Собственно, в основном из-за неё она и осталась одна. Лиза плюнула и решила на этот раз никого не слушать. Лекарства Виталик прописывал исправно, доставать их помогал, электрокардиограммы снимал, никаких разумных претензий предъявить ему никто бы не смог. Прошёл месяц и состояние Лизиной матери ухудшилось. Возможно, причиной явилось её нервничанье в связи с Лизой и её романом. Виталик подсуетился и маму положили в кардиологическое отделение областной больницы. Сам Виталик должен был навестить "квадратного" Женю в Нью-Йорке. Уезжал он не надолго, на месяц только. Лиза проводила его и занялась матерью.
Почти одновременно произошли два печальных события. Лизина мать умерла от третьего инфаркта, который настиг её прямо в отделении, а в Нью-Йорке от инсульта неожиданно скончался Женя. Как выяснилось, перед инсультом случилось совершенно пустяковое происшествие. Миша Зильбер, оклемавшийся от своего харьковского житья, пошутил. Надо думать, Миша действительно испытал прилив сил. В Харькове ему подобные шутки в голову не приходили. Отличаясь высокой морозоустойчивостью, он почти всю зиму ходил в лёгкой куртке, больше напоминавшей пиджак. Женя не мог равнодушно видеть Мишину одежонку, его от одного Мишиного вида мороз пробирал. Несколько раз он хотел подарить Мише тёплую куртку. Но Миша упорно отвергал его предложения. Чтобы прекратить Женины приставания, Миша решил пошутить. В середине января он зашёл в Женин подъезд, огляделся, быстро снял с себя всё кроме трусов, положил одежду в целлофановый мешок и спрятал его возле двери в Женину квартиру. Он позвонил и предстал с улыбкой до ушей взору открывшего дверь потрясённого Жени. Неизвестно что тот подумал, но вслух он заорал как резаный: - Тина, вызывай скорую! – Тина примчалась и тоже остолбенела. Наконец, Миша извлёк мешок с одеждой из-за двери и с хохотом вошёл в квартиру. Шутка понравилась ему одному. Ночью у Жени случился инсульт. Надо сказать, что в Америке квадратный Женя сильно прибавил в весе и квадратность его из Евклидовой геометрии переместилась, образно говоря, в область геометрии Лобачевского. Возможно, это сыграло свою роль вместе с разными психотравмирующими моментами: неприятностями на работе, отношениями с Изей, которого он в Харькове ославил "стукачом", а теперь работал под его началом. Но это догадки. Интересно, что Миша со своим шоу явился буквально через десять минут после ухода Виталика. Виталик отправился по своим делам и вернулся ночевать. Так что первую помощь Жене оказывал именно он. Никаких претензий, етественно, к Виталику быть не могло. Наоборот, Тина очень благодарила его за поддержку и считала большой удачей его пребывание в Нью-Йорке в этот скорбный час. С одних похорон Виталик отправился на другие. На похороны Лизиной мамы он впрочем опоздал. Лизу Виталик утешил как мог и их отношения продолжались. Теперь уж им никто не мешал. Лиза, однако, начала замечать, что по непонятной причине боится Виталика. Объяснить себе она этого долго не могла. Виталик был хорош собой: немного выше среднего роста, слегка полноватый, с чёрными волосами и тёмно-карими блестящими выпуклыми глазами на смуглом лице типичного сефарда. Нос небольшой с едва заметной горбинкой. Одним словом, вполне приятный и моложавый облик. Виталик проявлял в общении и разговоре ровно столько эмоций, сколько этого требовали обстятельства. Назвать его угрюмым или наоборот психованным никак бы не получилось. Вполне нормальный, уравновешенный человек. Женщинам должен нравиться, да и нравился. Лиза это замечала. Но что же не давало ей покоя? Позже, когда она разобралась в себе, она признавалась, что боялась Виталика по странной причине. Ей казалось, что его как бы нет внутри него самого. Он даже не пуст, а словно иллюзия, привидение, нежить. Выразить это ощущение адекватно она не могла, не находила слов. Когда отношение её определилось, она, не найдя никакого другого выхода, созвонилась со школьными друзьями в Израиле и сообщила Виталику, что уезжает насовсем. Виталик пережил эту новость совершенно спокойно и помог Лизе собраться. В случае с Лизой никаких мрачных случайностей не произошло. Лиза подозревала, что и жёны Виталика унесли от него ноги по той же причине, даже если не выражали или не ощущали её сходным с Лизой образом.
Виталик прекрасно себя чувствует и поныне, продолжает пользовать стариков и старушек с неблагоприятным жизненным прогнозом, а сколько их отправилось на тот свет, дело десятое. Отправляются туда все - с помощью Виталика или без оной. А кто приносит людям эту скорбную весть - не так уж важно. У кого какое призвание.