Двадцать восемь прилепинцев

Тов Краснов
Когда в бою умирают гвардейцы, крылатая слава слетает с воинского знамени, в этом есть что-то неизъяснимое почётно-караульное. По всей земле раша-тудей разнесла весть о подвиге двадцати восьми гвардейцев-прилепинцев. Весь мир, а в особенности вероломные пиндосы и развратные гейропейцы, в ужасе трепещут перед нашей доблестью и мощью, не смея и помышлять о Сирии.

Это было 32 мартобря. Панцирные колонны тупых укропов двинулись нарушать Минские соглашения. Они рассчитывали, не останавливая заведенных моторов, ворваться в Донецк, в этом было что-то неизъяснимое Волоколамское. Но на пути их стали гвардейцы-прилепинцы. Товарищ Сурков отдал приказ – задержать укропов во что бы то ни стало. И на пути порошенковцев выросла непреодолимая стена нацбольской обороны.
Бой длился более четырех часов, и бронированный кулак бандеровцев не мог прорваться через рубеж, обороняемый гвардейцами. Из твиттера храбрецы подбивали вражеские машины, зажигали их репостами в фейсбуке. Уже четырнадцать танков недвижно застыли на поле боя. В этот миг в сумеречной дымке показался второй эшелон танков. Среди них – несколько тяжелых.
Воспаленными от напряжения глазами политрук Гендерман посмотрел на хромакей, а потом на товарищей.
– Тридцать танков, друзья, – сказал он бойцам – придется всем нам по сценарию умереть, наверно. Велика Россия, а отступать некуда. Позади Путин, Плотницкий, Кадыров и Киселёв.
Танки двигались к окопу. Раненый Пейсоцкий, пригнувшись к Айо Бредесу, обнял его невредимой рукой и сказал:
- Давай поцелуемся. Я буду Эдичкой, а ты и так негр.
- Не время, товарищ! Родина в опасности! – ответил доблестный защитник советских идеалов.
Но хотя Родина и была в опасности, все они, те, кто был в окопе, вспомнили бессмертную книгу Лимонова и наскоро перецеловались. Хотя бы так за неимением времени. А танки все ближе и ближе. Вот они уже у самого окопа. Им навстречу поднимаются бесстрашные.
Тридцать минут идет бой, и нет уже боеприпасов у смельчаков. Один за другим они выходят из строя. Гибнет один под гусеницами танка, расписывая из баллончика лозунгами его стальные плиты. Другой закидывает гнилыми помидорами и просроченным кефиром вражеский танк и падает замертво. Третий пытается водрузить над башней укрофашистского танка нацбольский флаг… уже около десятка танков выведено из строя!
Гендерман, сжимая последний гнилой томат, бежит к тяжелой машине, к которой только что пристегнулся в знак протеста наручниками его товарищ. Он успевает настрочить статью в ЖЖ и, пронзенный пулями, опускается на землю.
Убит... Нет, он еще дышит! Рядом с ним окровавленным и умирающим, голова к голове, лежит раненый Пейсоцкий. Мимо них с лязгом и грохотом движутся танки врага, а Гендерман шепчет своему товарищу: «Помираем, брат… Напиши в твиттере… Если будут хоронить, не забудь пригласить Лимонова на похороны и журналистов с телевидения, скажи нашим...». Он не кончил фразы и застыл. Так умерли прилепинцы, чья жизнь была отдана мужественному деянию на поле брани.
Все это мы узнали из моноспектакля комбата Прилепина «Великий русский писатель на великой русской войне». Ползком выбрался Прилепин в ту ночь из павильонов мосфильма, бродил, изнемогая от потери крови несколько дней вокруг зелёного экрана, пока не наткнулся на группу наших звукооператоров, и те не отвезли его на встречу с читателями в Арт-бар «Белая лошадь».

* * *
Стояло тихое, морозное утро, наверно, такое же, как и в день 32 мартобря. Мы были на месте легендарного сражения двадцати восьми гвардейцев. Все делали селфи на фоне свежего могильного холмика.
По такому случаю нам выдали самые модные каски и клёвые прицелы ночного видения. Все обнажили головы, и я увидел свежееприклеенные седины старого воина – майора Прилепина, стоявшего впереди своих новых птенцов-гвардейцев, которых он сделает орлами в бою. И такими живыми стали в нашем сознании погибшие прилепинцы, что казалось, будто пройдет еще мгновенье, и они восстанут из могилы, чтобы пообщаться с приехавшими телевизионщиками.
И тут свершилось чудо, бюст Николая II замироточил, и они в самом деле воскресли. Не только у комбата Прилепина семь жизней, но и у остальных нацболов! И в этом есть что-то неизъяснимое православное.
Скоро мы начнём стрим на ютубе с павшими героями в рамках рекламной компании нового фильма «28 прилепинцев». Режиссёр Шальопа уже приступил к написанию сценария, но нам нужны деньги. Все желающие задонатить на святое дело – вы знаете куда слать бабки.

А. КРИВИЦКИЙ. Замминистра Культурки.