Жили-были
Жили-были три медведя, да не где-нибудь, а в обычной квартире на втором этаже обычного дома. А звали их: Машка, Мишка и Топтышка.
- А как выдумаете, кто о них заботился? – Конечно же, домовой, что жил на кухне, по имени Кузя. А как же иначе, ведь еда – дело важное.
Жил в этой квартире и другой домовой, а точнее, домовенок, по имени Митяй, но у него были свои заботы: следить за всеми, кто входит и выходит из дому, чтобы чужие в дом не попали, вреда не принесли. Жили все они дружно. В свободное время Кузьма и Митяй отдыхали, с медведями и между собой общались большей частью ночью, когда никто из домашних им не мешал.
Ох, и веселье же устраивали Митяй с Кузьмой иногда, так что полный кавардак в доме был, но так им и виделся порядок. Топтышка тоже любил с ними развлекаться, разбрасывать все вокруг. Была у Топтыжки малюсенькая собачонка по кличке Дружок, которую он частенько носил за собой, иначе ей его не догнать было, а ему одному было скучно. Кузьма с Митяем не всегда брали его в свои забавы.
Романтичным Мишке и Машке было не до Топтыжки. А ведь они были его семьей и должны были бы знать, что детей без присмотра оставлять нельзя. Мало ли что с ними может случиться? Надеяться на Митяя с Кузьмой тоже не стоило. Оно конечно, Кузьма накормит, Митяй присмотрит, чтобы чужие кто ему не навредили, но дома всегда много и других опасностей. К тому же, надо быть для него примером во всем, а тут Митяй с Кузьмой, но они родителей никак не могли заменить. Топтыжка порой хныкал, прося внимания, а порой и поучать брался своих родителей, будто взрослым медведем стал.
Когда власть никто не взял на себя, то не всегда ее возьмет тот, кто достоин.
Как-то Топтыжка начал поучать Машку.
- Как не стыдно, - строго сказал ему Кузьма и стукнул ложкой ему по голове, как учил его когда-то домовой Матаня, - разве можно так с мамой разговаривать?
- Чего дерешься, - возмутился Топтыжка.
- Нельзя грубить старшим, - поддержал Кузьму Митяй.
- А драться, что можно, да, - завизжал возмущенный Топтыжка.
- Драться нельзя, но я же тебя шлепнул любя, в воспитательных целях, чтобы до тебя дошло, чтобы ты понял, о чем я говорю, - сказал ему Кузьма, ощутив поддержку Митяя. Поддержка всегда важна.
- Я понял, - виновато сказал Топтыжка, глядя на серьезного Кузьму, да он и сам знал, что не прав.
- То-то же, - улыбнулся в усы Митяй.
- А что понял, - строго спросил Кузьма Топтыжку.
- Про старших понял, вы все тут старшие, - вот и взялись воспитывать, - сказал Топтыжка обиженно, а, помолчав немного, под нос себе пробурчал, - говорят, любят, а сами дерутся.
Машка облизала Топтыжку и ласково обняла, а Кузьма недовольно сказал Митяю:
- Так вот и портят детей своей любовью, лижут, когда наказывать надо.
Так и шла их жизнь.
Как-то зимой Топтыжка взобрался на стул возле окна вместе со своим Дружком, и начал общаться с Морозом.
- Еще картинку покажи, - просил он Мороза, а тот показывал ему все новые и новые картинке, разрисовывая окно.
- Какие красивые растения, - восхищался Топтыжка, а Мороз только посмеивался в бороду, меняя одну картинку на другую.
- Чем ты там занят, - спросила Машка, глядя на окно, - это что мультики что ли, - спросила она Мороза, показывая то на окно, то на телевизор, напротив которого стоял стул, где они с Мишкой сидели, а иногда и телевизор оттуда смотрели, если его кто-то включал.
- Можно считать, что и мультики, - захохотал Мороз так, будто это зимний гром за окном прогромыхал.
Машка смутилась.
- Эти красивее, чем мультики, они такие сказочные, диковинные, только не такие яркие, как мультики, - проговорила она смущенно.
- Ну-ка, - спать, - в голос скомандовали Митяй с Кузьмой, и все сразу притихли, ведь это они следили за порядком в доме.
Похоже, что все уснули, а Мороз, между тем, пошел по своим делам. Это только один день или ночь в этой квартире, а их так много в нашей жизни, меняются один за другим и всегда что-то происходит.
Однажды ночью
- Тише, еще не спят, - прошептал кто-то в темноте.
- Свет давно выключили, чего же ты волнуешься, Потапыч, - прошептал кто-то чуть слышно.
- Ну, и что, от того, - Сердечко мое, - прошептал Потапыч, - сколько людей в темноте лежат и не спят, думают о чем-то, мечтают, грустят…
- Откуда ты все это знаешь, Потапыч, - прошелестел еще чей-то голос.
- Ты забыл, что я живу здесь много десятков лет и потому много знаю, Снеговичок, - а ты всего-то несколько лет здесь.
- Даже не верится, что ты – такой старый, Потапыч, - пробормотал еще кто-то.
- И то верно, Мишутка, - тебе всего-то года 3-4, а ведь мы с тобой вроде бы родственники.
- От того, что медведи?
- Не только, ведь я когда-то был куплен дочке хозяйской, а тебя она, дочка эта, маме своей подарила, когда уже стала сама совсем взрослой… Не странно ли это?
- Интересно! Мишки, как здорово, ведь между вами лет сорок уже, - восторженно прошептало Сердечко.
- Да, как-то и грустно, и радостно, - пробормотал Потапыч.
- А меня подарила хозяйке тоже она, ее дочь, чтобы ей было кого обнять и ощутить мягкость и нежность, - сказал Мужичок-Снеговичок.
- Как же людям нужно ощущать тепло, нежность друг друга, - кого-то обнять, ощутить объятия, - прошептало нежно Сердечко, - по тому ящику, что телевизором зовут, говорили, что нужно в день обняться восемь раз, представляете?
- Ого-о-о-о, - заговорили они все разом.
- А я еще и говорить умею, - похвалился Мишутка, - когда меня обнимают,, - правда мне бы хотелось говорить другие слова, а не те, которым меня научили.
- Я знаю, знаю, - что тебе хотелось бы сказать хозяйке, - сказало Сердечко, - «Я люблю тебя», ведь правда?
- Правда, Сердечко, как только ты догадалась, - сказал удивленно Мишутка, - с благодарностью, что его поняли без слов.
- Люди часто хотят сказать это, но говорят почему-то редко.
- А я помню, как твоя хозяйка подарила своей старенькой маме двух утят, которые обнимаются и кричат друг другу: «Я люблю тебя», а потом они начинали радостно смеяться. Помню, как это нравилось обоим, не только утятам, но и людям, ведь маме казалось, что это дочка ей так хочет сказать, а дочка ощущала, будто сказала это своей маме, - задумчиво сказал Потапыч, словно вспоминал, как это было.
- Иногда людям нужны игрушки, которые помогают им сказать что-то очень важное, чего они не решаются сделать, - прошептало Сердечко.
- А как ты, Сердечко, попало в этот дом, - спросил Мишутка.
- Меня хозяйке подарил ее внук, она полюбила меня, не расстается, я все время у нее на глазах.
- Ты знаешь, почему, - спросил Снеговичок.
- Знаю, - ей так хочется ощущать себя любимой, и я помогаю ей это ощутить.
- Я тоже хочу, чтобы меня любили, - тявкнула Белая собачка с бусами на шее, стриженая пуделем.
- Марта, ты уж очень нежная, хочешь, чтобы тебя любили, но не готова сама дарить кому-то радость.
- Почему… почему, - грустно и томно прошептала Белая собачка и замолчала, думая, о чем-то своем.
- И тебя подарила хозяйке дочка, - спросил Марту Снеговичок.
- Да, она хотела сделать своей маме что-то приятное, ведь я ей очень понравилась.
- Ты забавная и кому-то была бы в радость, наверное, - грустно сказал Снеговичок, но Марта обиделась почему-то и больше с ними говорить не стала.
- Мне тоже было сложно ощутить себя любимым, ведь я Снеговичок, но хозяйка все равно меня обнимала, когда я сюда попал, раньше и шарфик мне мой клетчатый завязывала, да и стирала меня, чтобы я снова стал снежно былым, а сейчас меня убрали и редко достают, - грустно сказал Мужичок-Снеговичок.
- Меня тоже она стирала, даже внутренности мне меняла, чтобы я стал мягким, как прежде, - с гордостью сказал Потапыч, а ведь люди не всегда берегут или стирают, лечат свои игрушки, иногда просто выбрасывают, а она хотела меня снова дочке отдать, но та почему-то не взяла… Может причины какие у нее?
- Может, и есть какие причины временные, придет время и она захочет тебя видеть рядом, ведь ты родом из ее детства, а это так здорово!
- Ты прав, Снеговичок, может быть и так, да я слышал, что у нее то ли стройка, то ремонт в доме…
- Вот видишь, - придет время, когда девочка, что с тобой играла маленькой, захочет видеть тебя рядом.
- Я тоже так думаю, - прошептало Сердечко, - взрослые люди часто вспоминают свои игрушки.
- Откуда ты знаешь?
- Слышу от людей, ведь я всегда рядом, не то, что вы… все больше в шкафу… Мне жаль вас!
- Не жалей, нам там хорошо… но лучше бы чаще о нас вспоминали!
Сказка о любви
Прошли праздники, убрали елку, но память о праздниках и ощущения его все еще жили в этом доме.
- Посмотрите, большой Снеговик, что лепила из снега Марьяшка теперь с елкой стоит и улыбается радостно всем, - с восторгом сказал Мужичок-Снеговичок своим друзьям, что рядом с ним из окна, смотрели на улицу, где играли дети.
- Одень шляпу, - заботливо сказала ему Медведица Машка, сидевшая рядом, ведь из окна дует.
- Я же все-таки Снеговик, а шляпа для меня только украшение и мне хорошо, когда холодно и морозно.
- Ладно, - недовольно пробурчала Машка, решив с ним не спорить.
- Смотрите, - как они с горки катаются, не зря постарался Ванюшка, когда ее делал, - проговорил Топтышка, - а Ванюшка ловит внизу Марьяшку, Танюшку и Антошку, чтобы малыши не ушиблись, какой он заботливый!
- Из него хороший отец получится, когда вырастет, - задумчиво заметила Машка, - по поведению детей уже видно, какими они станут, когда вырастут.
- Поглядите, - завопил Снеговичок, - вон еще дети к нам идут в гости!
- Это те детки из Детского дома, что и раньше к нам в гости приходили, - внушительно пояснила Машка, - видите, их ведут наши хозяева.
- Знаю, - сказал Топтышка, - я слышал, как прошлый раз хозяева говорили, что хотят их взять к себе, насовсем жить.
- О, весело будет, - закричал Снеговичок радостно, - а Детский дом – это где детей продают, как нас?
- В Детском доме живут дети, у которых нет папы и мамы, другого дома, - сказал Потапыч, сидевший на ковре рядом с Собакой Мартой, - потому и «детский» называется, в нашем же живут и взрослые, и дети, и мы – игрушки, да еще во дворе у нас живут животные разные.
- Да, вон Полкан прыгает возле детей, облизать их хочет, - заметила Машка, - у него игрушки – кости, да палки, только он их грызет почему-то, а детей лижет, может это не любимые его игрушки?
- Хорошо, что детей в доме будет много, - заметил Потапыч, - всем нам внимания будет больше, со всеми играть будут…
- Главное, чтобы детям хорошо было, - важно заметила Машка, - эти детки так мечтали о маме и папе, - я слышала, как они об этом говорили, надо чтобы у всех детей был такой дом, как наш, где все друг друга любят!
- Дааааааааааааааааа, - протяжно воскликнули в голос другие игрушки.
- Ой! Смотрите, - они уже подошли и все обнимаются, - рады, - закричал Снеговичок, - я тоже люблю, чтобы меня обнимали.
- Кто же этого не любит, - удивился Топтышка, - я тоже люблю…
И я, и я, - поддержали его друг за другом другие игрушки.
- Люблю смотреть на обнимающихся и целующихся людей, так тепло делается, - сказал Топтышка, протягивая Медведице свое сердце.
- Спасибо, - потупилась Машка, а глаза ее радостно блеснули, - вот и мы этих деток тоже будем любить, а они нас, - мечтательно продолжила она.
- И я тоже буду их любить, - прошептала Марта, сидя на ковре и до этого не присоединявшаяся к разговору.
- Тихо, хозяева идут, уже дверь открывают, они не должны нас слышать, - сказал Потапыч, ведь он был среди них старший, ему больше сорока лет, потому всего слушали внимательно, если он что-то говорил.
- Пусть порадуются дети, - сказала хозяйка, входя в дом, держа за руку мужа.
- Любовь она всем нужна, - поддакнул хозяин, обняв и поцеловав жену.
Из открытой двери в дом принесли они свежесть морозного дня, ощущение прошедшего праздника, от чего Мужичок-Снеговичок на мгновенье зажмурился, прикрыв свои глазки, блестевшие угольками.
- Люблю мороз, - подумал Снеговичок, - а от Любви могу и растаять.
- Не растаешь, - прошептала Медведица Машка, - ты ведь игрушка.
- А, - обрадовался Снеговичок, - и наступила тишина, та от которой тепло на душе у каждого.
Антошкин праздник
- Праздники всегда заканчиваются, ведь будни и праздники должны отличаться друг от друга, вот и сегодня праздник мой закончился, - думал Антошка, лежа в своей кроватке и, закрыв глаза, просматривая историю этого дня, как кино.
Свой внутренний взгляд он направлял то на себя и свои ощущения, то на гостей, что только что разошлись по своим домам, то на подарки и пожелания. Этот взгляд лишь на мгновение останавливался на чем-то одном, а потом двигался все дальше и дальше.
Он видит своих гостей за столом, красиво накрытым мамой, когда задувает свечи на торте, а его гости с нетерпением и любопытством ожидают.
Антошка не долго думал о своих желаниях, его желание такое, о котором он не забывал никогда, это была его мечта, тайная меча та, о которой он думал, перед тем как дунуть, представив, как его мечта осуществится и все сбудется.
Потом он вспоминал, как получал свои подарки.
Тема подарил ему большую, красивую книгу, ведь Антошка так любил читать и слушать сказки, разгадывать тайны. Это – куда лучше, чем смотреть кино, ведь можно представить все самому.
- Разве какой-то дядя вместо тебя придумает так, как хочется тебе, - подумал Антошка, - чтение сравнить нельзя ни с чем, - это самое лучшее занятие, самое любимое!
А Марьяшка подарила ему еще одного медведя в его семье игрушек пополнение.
- Все медведи разные и у каждого свой характер, не только цвет и размер, - размышлял Малыш, - этот очень любящий и дарящий любовь, и такой мягкий, приятный, назову его Топтышкой, - подумал он.
Ванюшка подарил маленькую легковую машинку, именно такую, какие так любил Антон, хотя всяких машин у него было много, больших и маленьких, разного цвета и назначения.
- Почему маленькая лучше большой, - размышлял Антон, - потому, что ее всегда можно держать в руке, положить в карман и чувствовать, что она твоя и только твоя машинка.
Так он перебирал в памяти и гостей, любимых своих друзей: Ванюшку и Марьяшку, Танюшку и Катюшу, Тему и других, их подарки и пожелания, иногда очень даже смешные.
Катюша пожелала быть красивым.
- Странные эти девчонки, - размышлял Антон, - будто быть красивым – это так важно и нет ничего важнее… Может это ей важно, но не мне, я же – мальчик и у меня есть кое-что поважнее.
Мысли летали вокруг Антошки, лишь не надолго присаживаясь, летели дальше до тех самых пор, пока он не уснул.
- Уснул, - прошептал серый медвежонок с сердечком, высовываясь из-под одеяла и устремляясь к другим игрушкам, где находилась медведица Машка.
- Она такая желтая, как Солнышко, и говорит так смешно, такая мягкая, чем-то похожа на Марьяшку, - мечтательно прошептал Топтышка.
- Машуля, - спросил он медведицу Машку, присев рядом с нею, - а что это за портрет на твоем галстуке на шее.
- Это портрет моего суженого, его мне подарила Фея, чтобы узнать, когда его встречу, ведь тогда меня ждет счастье.
- Как он похож на меня, - разглядывая портрет внимательно, сказал Топтышка, - дарю тебе мое сердце, бери, - сказал он, протягивая ей сердечко, на котором написано «люблю».
Медведица Машка стыдливо отвернулась, не зная, что делать.
- Возьми, - сказал Топтышка, - какое же счастье без любви, только там, где есть любовь - есть счастье.
- Я верю тебе, Топтышка, пусть свое сердце будет у тебя, а я просто буду знать, что ты его отдал мне, - сказала тихо Машка, исподлобья глядя на Топтышку. А это сердечко отдай Антошке, ведь ему иногда не верится, что его любят. Это сердечко напомнит ему о том, что любовь всегда рядом.
- Спасибо, Машуля, так важно чувствовать себя любимым, ощущать себя окруженным любовью родных, друзей, всех-всех!
Как-то незаметно наступило утро. Антошка открыл глаза, осматривая все вокруг. Его лукавый взгляд задержался на игрушках. Он улыбнулся, соскочил с кроватки, и с криком «Мама» побежал на кухню, откуда слышались вкусные запахи.
Дружок
Дружок жил в магазине вместе с другими игрушками. Как он появился на свет, не помнил, но всегда ждал, когда у него появится свой дом, в котором его будут любить. Все игрушки этого ждали.
За окном бывали солнечные деньки, когда игрушки были особенно веселыми, но в этот день шел снег. Дружок видел его только в окно, но был уже вечер и снег освещался огнями, отчего выглядел очень красиво, так как переливался разными цветами. В магазин заходили покупатели. Последние дни их было особенно много. Они часто уходили с кем-то из игрушек. И вот, дверь в магазин опять открылась…
- Это за мной, - с надеждой подумал Дружок, внимательно вглядываясь в одну из покупательниц.
Она оглядела своими карими глазами ряды мягких игрушек, словно ища кого-то. Больше всего здесь было медведей, больших и маленьких, но были и зайцы разных цветов, один лисенок, большой черный кот и маленький серый и полосатый котенок, леопард и тигр, большущая черная пантера и львенок. Дружок волновался:
- На кого упадет выбор? Хорошо бы, если на меня, - думал он, напряженно вглядываясь с надеждой на эту покупательницу.
Вот она остановила взгляд на нем и улыбнулась, милой улыбкой, от которой надежда Дружка еще сильнее вспыхнула.
- Мне вот эту собачку покажите, - сказала покупательница.
- Ура, у меня будет свой дом, где меня будут любить, - обрадовался Дружок.
- Какой он мягкий, приятный, я подарю его моей Бабушке, и она будет обнимать его, спать с ним, когда заскучает, - сказала покупательница продавцу, улыбаясь.
- Хорошо бы мы понравились друг другу с ее Бабушкой, - с надеждой подумал Дружок, ожидая встречу, которую так долго ждал.
Так у него появился дом и ласковые объятия своей хозяйки.
- Она любит меня, а я - ее, - восхищенно размышлял Дружок, - это так замечательно, когда любовь взаимна!
- Какой он – милый, - прижимая к себе, думала Бабушка, - я устрою тебя здесь, на тумбочке возле кровати, ведь у других игрушек уже есть свои места, - а когда придут дети, то они будут с тобой играть, - сказала она Дружку нежно и заботливо.
Новый дом здесь обрели и другие игрушки. Пингвиненок в красной шапочке и шарфике, который умел своей улыбкой освещать все вокруг, устроился рядом с Дедом Морозом и Снегурочкой. Нежно-желтая Овечка обрела свою подругу, Овечку, которая так ждала себе пару. Они обе взгромоздились на елку и устроились там, среди ветвей и новогодних игрушек.
Лев по-прежнему обнимал Мишутку, удобно расположившись на ковре возле елки.
Началась новая жизнь Дружка в новом для него доме, жизнь полная любви. В этот дом приходили дети, которые играли с ним, а он радовался теплоте, которую дарили друг другу все в этом доме.
Алиса
Алиса не была куклой-красавицей, которую каждому хотелось взять в руки, но видимо показалась кому-то милой, коли оказалась в этом доме, и осталась в нем.
Очень скоро она подружилась с маленькой собачкой Микки и Барашком, который был не намного больше Микки. Она полюбила их, уж очень они были милые, а потом ей не хотелось с ними расставаться. Может от того, то они маленькие и, опекая их, Алиса чувствовала себя большой и нужной. Микки был очень маленький, шоколадного цвета, с длинными курчавыми ушами, словно Барашек тоже кучерявый, но бело-золотистый, такой, каким и бывает руно.
Другие игрушки на Алису никакого внимания не обращали, несмотря на ее яркое, красное, бархатное платье и такую же шляпку, из-под которой выбивалась золотистая челка и небольшие косички. Возможно, ей просто так казалась.
Медведи, Машка и Тедди, сидевшие неподалеку, общались больше друг с другом. Меж ними давно уже были особые отношения. Их мало интересовали другие игрушки.
Большая собака по кличке Дружок предпочитала жить в другой комнате, где расположился огромный Лев. Наверное, Дружок ощущал ото Льва какую-то угрозу и хотел защитить других от него? А может просто ему нравилось на своем месте, в своей конуре… Многие любят свой дом и не стремятся куда-то еще. Дружок был из их числа. С Алисой они не подружились, но какие-то мысли о ней у Дружка были:
- Она, как будто из сказки «Красная шапочка», но мне известно, что моя защита ей не требуется.
Лев вел себя, как полагается царю зверей, важно и спокойно, взирая на всех, кто был в доме. Но все знали, что больше всего он любил играть в мяч. Когда мяч был в его лапах, ему было спокойнее, но он был не против, если дети забирали у него мяч и играли им.
- Все-таки Лев – это кошка, только большая, думалось иногда Дружку.
Все в доме жили мирно, не мешая друг другу, ведь каждый имеет право на собственную жизнь.
- Каждый мог что-то предложить другому, но выбор свой делал каждый сам, - размышлял Дружок, - все разные, у каждого свои интересы, привычки, желания, у каждого свое жизненное пространство, на которое никто не должен посягать.
Алиса сразу поняла жизненный уклад этого дома. Ей это все нравилось. Она видела вокруг порядок, который признавался всеми, и не было желающих его нарушить, ведь каждый был свободен в своем мире, в своем жизненном пространстве.
Но иногда порядок все-таки нарушался, когда все в их мире перемешивалось. Это случалось, когда в доме появлялись маленькие дети. Они будто только и занимались тем, чтобы нарушить существующий порядок, навести свой.
- Ох, и суетливы же они, - думала Алиса, глядя на происходящее вокруг.
У детей, словно глаза разбегались, глядя на игрушки. Они бросались то к одной, то к другой, но не старались восстановить порядок, который существовал до их прихода.
Игрушки терпеливо сносили любую трепку, которую порой приходилось пережить. Когда дети уезжали, порядок в доме восстанавлся, все становилось спокойно, все с облегчением вздыхали.
Но еще долго игрушки вспоминали с улыбкой прошедшие события, перешептывались мед собой.
- Тоша, - обращалась Машка-медведица по-свойски к Тедди, - как это ты позволяешь, чтобы тебя за ухо таскали по квартире, бросали на пол, - словно пыталась его на что-то настроить.
- Так я же люблю этих малышей, - миролюбиво говорил ей Тедди.
- Почему-то больше всего играют со Львом, - ревниво говорила ему Машка.
- Может потому, что он больше всех, на нем и посидеть, и полежать можно, - предположил Тедди.
Алиса слушала их разговор и успокаивающе гладила то малышку Микки, лежащую у нее на коленях, то Барашка, что стоял, прислоняясь к ней. Она гладила их и успокаивающе ласково говорила:
- Всякое случается в жизни, но доброта и любовь всегда побеждают, иначе и быть не может, иначе бы жизнь вообще остановилась.
Маленький Барашек удивленно и восхищенно смотрел на Алису.
- Какая она умная, - думал он.
Микки прислушивался, иногда приоткрывая глаза, словно старался не упустить всего происходящего и быть в курсе всего вокруг.
- Алиса, - как-то удивленно спросил свою подругу Микки, - а почему дети тебя не берут поиграть, - может оттого, что ты такая серьезная, или оттого, что меня боятся, ведь я всегда рядом.
- Тебя пугаются, - засмеялась весело Алиса, - ты же еще – малыш, - нежно сказала Алиса, ласково поглаживая Микки и теребя его за ушами, - любят всех, не обязательно должны любить кого-то все-все, у каждого своя любовь, своя мера любви.
Малыш Микки уткнулся в ее колени, вначале обиженно, а потом преданно и с любовью. Он считал себя настоящей собакой, способной защитить и напугать.
Алиса взглянула на Машку с Тедди, но они словно и не слышали их разговора, перешептываясь меж собой.
- И правда, почему Льва больше любят дети, может потому, что он все-таки тоже из кошек, - подумала Алиса.
Так мирно, спокойно и безмятежно шла жизни в этом доме за разговорами и размышлениями, жизнь обычных игрушек.
ОДНА КОМАНДА
Игрушки в этом доме жили каждый своей жизнью. Они редко ссорились или спорили друг с другом о чем, правда, не часто и общались.
Медведи Машка с Мишкой общались чаще других, у них всегда находились какие-то общие темы для разговоров и общения. Собака Дружок предпочитала дремать в своей будке, не видя опасности в этом доме ни для кого. Кошка с котятами дремала в своем уголке. Львенок предпочитал игру в мяч на ковре, вместе с мячом он и дремал. Чаще других с Львенком беседовал Тигренок, так как у них был общий интерес, оба любили игру в мяч. У каждого из них был свой мячик, так им казалось удобным, но взаимный интерес не угасал.
Как-то Львенок с Тигренком увидели в большом ящике, где все время что-то двигалось и звучало, как люди играют в мяч… Много людей играли с одним мячом, бегали за мячом, отталкивая друг друга и отбирая мяч. Совсем не казалось, что им весело играть с одним мячом. Радовались лишь, когда играть закончили.
Львенок засмотрелся на движения этого общего мяча и подумал:
- Чего это они все за одним мячом бегают, неужели нет у каждого из них своего мяча?
Тигренок тоже наблюдал за этим, но не удержался и заговорил с Львом.
- Как хорошо, что у нас с тобой есть свои любимые мячи, нам не надо отбирать друг у друга, ссориться и драться, правда?
Лев только молча кивнул Тигренку. Он не привык подавать голос без особой нужды.
Тут рядом неожиданно оказалась кукла Алиса. Она была маленькой, нарядной и редко оказывалась рядом с ними.
- Давай поиграем с твоим попинухой, - предложила Алиса Тигренку, показывая на его мячик.
- А как, - спросил Тигренок.
- Просто. Ты будешь катить мячик мне или кидать мне, а я тебе.
- А ты мне вернешь, - недоверчиво спросил Тигренок Алису.
- Конечно, Тигренок, ведь это же – игра, я не хочу отбирать у тебя твой мячик, я хочу вместе с тобой играть, ведь вместе веселее.
Они начали то катать, то кидать мячик друг другу и ловить, но поймать получалось не всегда, тогда Алиса весело смеялась, отчего и Тигренку становилось весело, ему нравился смех Алисы. Оказалось, что играть вместе куда интересней, чем одному.
- А давайте играть все вместе, - предложил им Львенок, - можно и Дружка позвать, чего он один сидит, можно и моим мячом поиграть, мне не жалко.
- _Давайте играть все вместе, - весело отозвалась Алиса, - Дружок иди к нам играть, - предложила она собаке, которая тоже наблюдала за всем происходящим.
Игра началась вновь уже вместе с Дружком и Львенком.
Играть вместе куда интереснее, чем одному или вдвоем, - весело пролаяло Дружок.
- Конечно, - поддержала его Алиса, - все мы начинаем дружить друг с другом, доверять друг другу, когда играем вместе.
- Да, - мурлыкнул Львенок, убеждаясь, что общая игра интереснее.
- Если бы не общая игра, Алиса так бы не смеялась, и Дружок не вилял так весело хвостом, задорно лая. Все бы сидели поодиночке, а сейчас мы все вместе, как одна семья, - сказал Тигренок.
- Да, да, да, - отозвались его друзья.
- Мы – одна команда, - поддержал его Дружок.
- Какие же вы все хорошие, - сказала Алиса, когда игра закончилась, и поцеловала каждого, а они в ответ лизнули ее в щеку и замурлыкали от удовольствия.
= В другой раз мы будем играть в догонялки или еще в какую-нибудь общую игру, - предложила Алиса своим друзьям.
Глаза у ее друзей заблестели от удовольствия, они были этому рады и вернулись на свои места, но у них произошли большие перемены, которые ощутили все, они стали не просто соседями, а друзьями.
Кити и Тики
Игрушки никогда не ссорятся, так устроен их мир. Но у них есть свои симпатии и антипатии, как у всех.
Медведи чаще любят дружить друг с другом. Кошки и собаки часто дружат со всеми. Алиса больше общалась с небольшими игрушками. Ей казалось, что им нужна ее опека.
Как-то в доме появились две обезьянки: Тики и Кити. Они чаще общались друг с другом, но порой устраивали такой кавардак, что мешали всем, вовлекали в игры всех. Они лезли то к тому, то к другому, лезли на руки, на голову, цеплялись всюду, за что могли зацепиться. А потому они любили только мягкие игрушки и неравнодушны были только к ним. Игрушкам из дерева, керамики или каким-то другим они были равнодушны. Такая вот у них симпатия.
- Ведут себя, как дети, обижаться на них невозможно, - замечала Алиса в очередной раз после какой-то их выходки. – В конце концов, после общения с ними на всех личиках и мордочках появляется улыбка, меняется настроение. Тики и Кити будто выпрашивают любовь, но они и дарят всем ее.
Только Лев внимания не обращал на выходки обезьян. Он вообще не обращал внимания на все, что его окружало, даже если на его голову кто-то садился, он и ухом не поведет. Такой уж у него характер.
Собственно и другие вели себя подобно Льву, разве что медведица Машка иногда рычала, да Дружок тявкал, если его донимали.
Микки обезьянки понравились, и они часто играли вместе, обезьянки и маленькая собачка.
Лишь Алиса волновалась:
- Вдруг эти проказницы обезьянки утащат Микки куда-то наверх, он упадет, ушибется, ему будет больно!
Сердечко Алисы билось от волнения за Микки, она старалась не отпускать его от себя. И не зря волновалась Алиса.
Однажды, так и случилось. Обезьянки схватили Микки и, играя, усадили на светильник, что висел на стене. Не успела Алиса оглянуться, как Микки свалился прямо ей на голову. Это уберегло его, но вою было все равно много. Микки так обижался и жаловался Алисе. Микки очень перепугался. С тех пор он старался удерживаться от активных игр с обезьянками, хотя они всегда пытались вовлечь его в свои игры. Он не умел лазать как они всюду.
Так и жили игрушки своей жизнью, в общем, для всех доме.
Однако, были дни, когда все игрушки собирались вместе. Эти дни все называли «Новый год». Игрушки не понимали, что это значит, но когда эти слова звучали все чаще и чаще, знали: скоро все соберутся вместе вокруг красивого дерева, украшенного огнями и блестками. Какие-то игрушки, как обезьянки, взбирались на дерево, которое все называли «елкой», а какие-то садились под елкой.
Это время считалось праздником. Он сопровождался общей радостью, улыбками, смехом, прекрасным настроением, с которым в этом мире становилось больше любви и доброты.
А проказницы Тики и Кити умели создать праздник и в другие деньки.
Дети и игрушки
- Как появляются игрушки, - заговорил Антошка, улегшись на ковер и положив голову на спину Льва, устав от шумных игр.
Дети задумались. Им и в голову не приходили такие мысли. Все знали, что игрушки либо кто-то дарит, либо покупают в магазине.
- Мне папа свистульку сделала, я сам видел, как он это делал. Думаю, что все игрушки кто-то делает, - как самый старший, приосанившись, сказал Ванятка. – Вот у меня есть большой деревянный грузовик. Хорошо видно, как он сделан.
- Некоторые игрушки шьют, я видела, когда Бабушка стирала Топтышку, - по-хозяйски уверенно сказала Марьяшка.
Глядя на детей, порой кажется, что они знают все.
- Много труда, наверное, надо чтобы сделать игрушки, а мы не всегда их бережем, ломаем, - с сожалением сказала Светланка, с грустью оглядывая игрушки, что лежали на ковре.
- Не только сделать, - задумчиво произнес Гриша, - надо вначеле придумать игрушку, - сказал он, словно сделал открытие.
- И правда, - поддержала его Марьяшка, - вот мы же сами тоже придумываем свои рисунки или когда собираемся лепить что-то из глины, соленого теста или пластилина.
- Я слушал, Бабушка рассказывала, как появились такие игрушки, как Матрешки, - встрепенулся Антошка и стал пересказывать бабушкину историю детям.
Они замолчали, и стали внимательно слушать. Уже не хотелось играть, каждый думал о чем-то своем.
Притча о материнской любви
Все мамы любят своих детей. Разве может быть иначе? Они защищают своих деток от всего и так, как только могут.
Давно это случилось… уж никто и не знает когда. Только в одном поселении жила женщина, которую звали обычным именем Матрена. Так уж случилось, что муж погиб, защищая Отчизну свою. Отчизна – это же отчий дом, родная земля и родные тебе люди. А потому жила Матрена одна с детьми своими, как могла, берегла их от всяческих неприятностей. А тех, кто мужа ее убил, врагами считала не только Отчизны, но и своими.
Однажды враги напали на ее дом, хотели деток ее забрать в рабство увезти на чужую сторону. Услышала она врагов, когда они еще во дворе были, испугалась, но о детях особенно волновалась.
- Куда детей спрятать, - подумала она.
А в ту пору юбки носили длинные, да широкие. Вот и велела она всем деткам своим спрятаться под юбку ее. Дети спрятались. А испугались так, что и пикнуть боялись. Да и Матрена испугалась. Не за себя больше, за детей, вдруг, малыш заплачет, враги найдут деток. Замерла Матрена на месте по среди избы. Стоит, молчит, глаза круглые от страха, даже дышать, как будто перестала, ничего не видя вокруг.
Искали враги всюду в доме, куда только не заглянули. Нет нигде. Лишь Матрена стоит посередь избы - не жива, ни мертва. Покинули враги избу ни с чем.
Прошло не мало времени, прежде чем соседи поняли, что Матрены нет и деток ее. Пришли в дом к ней, узнать, что случилось.
В доме никого не оказалось, только стоит посреди избы деревянная кукла в цветастом сарафане, в платочке на голове и смотрит перед собой широко открытыми глазами.
- Глянь-ка, что это, - воскликнул сосед, увидев куклу, напоминающую ему соседку Матрену.
- Погляди, ее можно разделить надвое, - показала ему жена на место, где фартук был привязан.
Сосед разделил куклу надвое и обнаружил внутри еще и еще куклы, напомнившие ему о детках Матрены. Их как раз столько и было, сколько детей у Матрены.
- Ничего не понимаю, - произнес он, подавая куклу своей дочке Настеньке, что тоже увязалась с родителями к соседям, - на, возьми Матрешку.
Стала с тех пор Настена играть с этой куклой в дочки-матери, а отец сделал еще одну куклу, потом еще и еще, да повез на ярмарку свою работу показать. А называть такие куклы стали «Матрешка».
А куда девалась Матрена и ее дети? Как знать? Чего только не случается на этом свете!