Эпиграф.
Не многие осознают, что сено это гениальное изобретение, без которого была бы немыслима цивилизация.
Сено сильно повлияло на нашу судьбу. В 80-х мы бывали в деревне только летом. Уже перестройка развалила в районе колхозы, и местные предприятия, народ начал «крутиться», кто как мог. В деревне стояли без дела старые конные грабли и косилки, по моему еще довоенного производства. Уже вовсю работали совместные предприятия и кооперативы, которые прибирали к рукам за бесценок все, что плохо лежит. Безработный народ ринулся в дикое мелкое предпринимательство, появились приемные пункты цветных и черных металлов, Народ долго кормился и пьянствовал за счет огромного парка брошенной на произвол судьбы колхозной сельхозтехники. Конечно новую, не требующую ремонта технику расхватало и приватизировало начальство, которое и составило основной костяк предпринимателей и фермеров. Но в колхозах было много и старой техники, которая использовалась на запчасти. Вот и в нашей деревне стали исчезать старые тракторный телеги, бороны, плуга, косилки. Исчезла и конная косилка. А у меня уже был китайский мини-трактор. Мне так захотелось покосить сено, что я в соседней деревне нашел старую, но работающую конную косилку. Наступил сенокос, мы начали косить. Колхоза не было, мы косили траву рядом с деревней прямо на заброшенном колхозном поле. Занятие оказалось увлекательным. Я должен пояснить. Конная косилка устроена так, ее тащат лошади, одна или две. Колеса приводят в движение кривошипный механизм, который дергает большой пилообразный нож, который и подрезает встречную траву. Позади косилки остается полоса срезанный травы. На следующем круге надо сместиться на ширину этой полосы, и так круг за кругом. На скошенном поле остаются параллельные полосы скошенной травы. Мы вместо того чтобы запрягать в косилку лошадь, цепляем ее к мини трактору, а дальше все одинаково.
Я очень полюбил работу по заготовке сена и занимался ей конкретно более 20 лет.. В хорошую погоду скошенная трава быстро подсыхала. Мы приходили ее ворошить, собирать в валки. Через пару дней сено было готово, и мы складывали его в копны. Это занятие я полюбил больше всего. Конец июля, приходишь на поле к концу дня, когда спадает жара. Идешь вдоль уложенных валков и собираешь их в небольшие копны. Работа не тяжелая, если руки приноровились. Я за пару часов укладывал в пятидесяти копен, это примерно тонна сухого сена. Но это было уже потом, когда я превратился в профессионала. А пока мы только начали косить сено, правда, толком не зная зачем. Скажу честно, меня просто увлекал процесс освоения малой сельхозтехники. В начале мы стали помогать постаревшим местным жителям. Вскоре уже из местных никто не косил. Я проезжал на своем тракторе с прицепленной косилкой, а хозяевам оставалось только посушить и убрать сено в сараи. Все это бесплатно, из любви к искусству и согласно своим идейным установкам относительно роли научной интеллигенции. Косили мы сено и себе, убирали его в свои оставшиеся от хозяев старенькие сараи. Мы стали себя чувствовать как-то уверенно. Ну да, живем в деревенском доме, у нас есть дрова, есть сено. Как то подходит соседка — дачница из Максатихи. «Купите две козочки. У вас столько сена, хватит на два года. А у меня сестра овдовела, косить некому, козочек кормит нечем». Это был уже 1994 год, Ирина стала жить в деревне круглый год, почему бы не взять козочек? Вот так у нас появились две молодые козочки, белая Даша и черная Цыганка.
С тех пор вопрос зачем мы косим сено не возникал. Косить каждое лето сено — это не обсуждается. Так же как сажать огород, заготавливать грибы, сушить воблу, запасать дрова. Знакомые, которые косили сено вручную, считали нас настоящими крестьянами. Нам стали предлагать лошадей, телят. Мы по молодости и от избытка энергии, соглашались, все больше погружаясь в настоящий крестьянский быт. Это заставляло меня повышать производительность труда при заготовки сена. Маленькая конная косилка не справлялась с поставленной задачей. Я купил настоящую навесную косилку к своему второму трактору Т-25 В лучшие годы я заготавливал за сезон. до 15 тонн, что позволяло мне держать две лошади две телки, полтора десяток коз. С средины июля до середины сентября я был озабочен сеном. Надо было дождаться хорошей погоды. Накосить столько сена, чтобы успеть его высушить и убрать до дождей. Обычно я косил два три часа. Если погода стояла ясная, на другой день можно было сгребать сено в валки. Я это делал на маленьком тракторе, с помощью старинных конных граблей. Грабли на огромных колесах шириной три метра тащатся по скошенной подсохшей траве, собирают их в валок. Я дергаю за веревку, грабли поднимаются оставляя валок лежать и тут же опускаются, чтобы начать собирать следующий. Накошенную за два часа траву я сгребал в валки за 15 минут. В валках сено лежит еще сутки и хорошо провяливается. Вот тогда я появляюсь на поле с вилами и складываю сено в копны. После этого дожди уже не так страшны, если они не затяжные. Сено в копнах «дозревает» и его можно отправлять на место длительного хранения. В свое время я купил для сена большой старый, но еще крепкий, сарай. За сеном я отправлялся на тракторе с тележкой. Едешь по полю, останавливаешься около очередной копны, грузишь ее и едешь к следующей. Если копны маленькие, то приходится часто спрыгивать с трактора и залезать на него. От этого устаешь больше, чем от собственно погрузки. Укладывать сено не телегу — это надо хорошо уметь. Укладывать надо небольшими охапками по периметру, оставляя в середине ямку. Первый ряд укладываешь так, чтобы охапки почти наполовину свисали с телеги. По мере укладки в центре образуется углубление. Его надо закладывать сеном, но так чтобы охапки перехлестывались, и небольшая ямка в центре была постоянно. В конце ямка заполняется полностью и даже выкладывается небольшая плоская горка. Все это делается, чтобы сено на телеге лежало широко, но стопкой, в которые слои расположены строго горизонтально с небольшим подъемом на краях. Представляете? Сено лежит как стопка мягких столовых тарелок, оно никуда не упадет. и не сползет. Всегда интересно получается с крепкими мужиками помощниками, не имеющих ранее дела с сеном. У всех мужиков есть одна и та же манера — за один прием положить как можно больше. Мой бывший еврейский зять Саша Гольдберг обычно сразу ломал ручку от вил. Сильный помощник норовит зацепить вилами целую копну. Пока он ее тащит к телеге, с нее отваливаются клочки сена, и на телегу кладется бесформенная охапка, в которой слои расположены как угодно. При этом такую охапку человек как правило кладет в самую середины телеги, иначе она упадет. Потом кладется такая же следующая, и так далее. Кладутся охапки в стиле «кучки камней». Но поскольку это не камни, а мягкие бесформенные охапки, то очень скоро все начинает сползать и падать на землю рядом с телегой. Потому что сено у нас лежит уж если как стопка тарелок, то перевернутых донышками вверх.
Правильно уложить сено может не каждый. Около сарая я как правило, упершись вилами в бок воза валю его на землю. Затем перекидываю сено в сарай. А далее укладываю снова в аккуратные стопки, чтобы было можно удобно его брать. Когда я готовлю сено, московские гости, которые в это время навещают соседа, ходят специально в мой сарай, полежать на свежем душистом сене.
Пять лет тому назад я прекратил заниматься любимым делом. Мое время кончилось. В один прекрасный момент я просто не смог прикрепить косилку к трактору. Она весит килограммов сто. С тех пор я сено покупаю. Мне привозят сено в рулонах. В этом году я купил 40 рулонов по цене восемьсот рублей за рулон. Это примерно 10 тонн.
Но оказалось, что не все так просто. Раньше я брал сено в сарае по мере надобности. Иногда я подвозил сено в автомобильном прицепе, иногда запрягал коня и вез сено на санях. Иногда возил за веревочку на небольших санках. Теперь же сено хранилось в рулонах. Рулон — это цилиндр диаметром полтора метра и столько же высотой. Весит он до трехсот килограммов. Рулоны хранятся часть в сарае, часть просто на отгороженной площадке. Мы поставили дело так. Раз в неделю или в пять дней мы подтаскивали рулон прямо к сараю где живет скотина, разрезали веревки, разваливали, превращая в большую кучу сена и загружали сено в сарай, рядом со стойлами, чтобы потом каждый день раздавать животным. Теперь оказалось, что катить рулон сена очень тяжело. Мы просили помочь соседа и катили рулон втроем. Мне это не нравилось, потому что я старался не привлекать помощников и все делать исключительно своими силами. Иначе вся наша жизнь теряла смысл. Крестьянскую жизни мы приняли не для извлечения доходов, а исключительно как образ жизни. Ну и что это за образ жизни, с регулярным привлечением помощников? Поэтому помощь соседа я рассматривал как временную меру для преодоления временных трудностей. А сам искал возможность обойтись без посторонней помощи. Я приспособился таскать рулоны волоком, привязав и веревкой к трактору. Но скоро снегу становилось так много, что трактор начинал буксовать и зарываться.
Должен заметить что мой трактор Т-25 производства Владимирского завода — это легкий трактор для перевозки небольших грузов и выполнения нетяжелых сельскохозяйственных работ, таких как полив, окучивание, культивация. Он вовсе не приспособлен для преодоления сложных дорожных условий. По проходимости он существенно уступает нашему легкому внедорожнику Ниве. Сравните: трактор в 25 лошадиных сил с задним приводом и Нива 4х4 мощностью 75 лошадиных сил. Единственное преимущество трактора — большой диаметр ведущих колес и по сути полуметровый дорожный просвет. Весной во время таяния снегов и разливов он не раз выручал нас, спокойно преодолевая глубокие лужи, в которых захлебывалась Нива.
Однажды в очень снежную зиму дети привезли мне снегоход «Буран». Это дешевый снегоход советского времени, который раздавали коренным жителям севера бесплатно. Из пары старых горных лыж я сделал прицепные сани и весь сезон таскал рулоны на санях снегоходом.
В этом сезоне я решил встретить зиму во всеоружии. Я соорудил на тракторе специальное устройство используя штатный гидравлический подъемник и электрическую лебедку. Теперь я подъезжаю к рулону, захватываю его своим устройством, приподнимаю и везу куда мне надо. Все это не вылезая из кабины трактора. Я как ребенок испытываю огромное удовлетворение.
Используя свои знания и смекалку, я придумал и изготовил самостоятельно средство механизации. Это средство позволяет мне очень пожилому человеку, с трудом залезающему на сиденье трактора, легко захватить трехсоткилограммовый рулон сена и отвезти его туда, куда мне надо. Разумеется все это можно было бы купить. Стоило бы это от пятидесяти тысяч. Мне это обошлось не считая моего труда от силы пять. Изготовление самодельных навесных устройств к трактору — это отдельная история. Надо будет потом описать ее подробнее.
Что я еще могу сказать про сено? Сегодня его можно накосить сколько угодно, а его никто не косит, и это очень плохо. Некошеная трава очень опасна как провокатор пожаров. Убийцы колхозов должны осмыслить еще и страшный косвенный урон, который они нанесли стране, превратив ее в бочку с порохом. В результате — лишние затраты на противопожарные мероприятия. Я уже не говорю о бедных дачниках, который теперь косят не только свои газоны, но и примыкающие к ним заброшенные поля и луга. Но это не главное. Очень обидно, что пропадает зря огромное богатство, которая ежегодно дарит нам природа. Мы оставляем заброшенной и не нужной растительную биомассу, которая впитала в себя энергию солнца, которую могут поедать животные наращивая то самое мясо, за которое мы платим валюту австралийцам, французам, бразильцам. Я знаю это не понаслышке. В течении 15 лет среди заросших бурьяном колхозных полей всегда красовались мои покосы, сначала сочной травой, потом скошенными рядами травы, красивыми копнами сена, а к осени изумрудной отавой, которая вырастала на пожне, образуя крепкую озимую траву для следующего урожая. А спустя еще пять лет и на моих покосах появляются заросли молодых березок, пушистых сосенок. И уже нет моих полукилометровых ровных прогонов, по которым можно разогнать трактор и положить ровную как стрела полосу первого прокоса.
Мне грустно. За 20 лет моей счастливой сельской жизни, приносящей радость душе и здоровье телу, ни один родственник, ни один коллега, друг, знакомый не последовал моему примеру. Это значит, что нас, в которых осталась генетическая память крестьянской цивилизации, очень и очень мало. Я бы сказал, безнадежно мало. Сельскохозяйственное производство в России возродится, уже возрождается. Дай бог, чтобы это возрождение было успешным. Но так же хочется и другого возрождения или если угодно становления. Надеюсь вы понимаете о чем я. О том, чтобы в образе жизни нового современного человека его чувства, эстетика и нравственность не теряли бы связи с историей развития человеческой цивилизации в гармонии с миром живой природы.