Старенький кинотеатр в маленьком районном городке Сокиряны все называли , впрочем, как и везде, просто КИНО. Постоянное место бабушка Рива присмотрела знатное. Во втором ряду, с правого краю, довольно близко от экрана. Кроме того, за первым рядом было очень удобно прятаться от страшных киногероев. Хорошо помню, как, схоронившись за сиденьем, сквозь просвет, смотрел эпизоды "Мальчика-Спальчика", где появлялся страшный-престрашный Людоед...
Справа находилась одна из дверей входа-выхода в фойе, где совсем рядом, в пяти шагах располагался праздник-буфет. Оттуда тетя Ита, жена бабушкиного брата Янкеля, всегда задаривала не только ароматными Ситро с пирожными, но ещё многими, многими вкусностями... Их бабушка заносила прямо в зал во время киносеансов. Она точно подгадывала моменты, когда на экране шпион, белогвардеец или коварные кулаки с попами, смачно пили мутный самогон из громадной бутыли , со звенящим хрустом закусывая квашеной капустой. Худющий, не очень любящий поесть мальчишка, в эти минуты хватал из рук все, что бабушка только и успевала принести из буфета. Почему советские режиссеры самую вкусную еду предпочитали скармливать настоящим врагам, мне понять было не дано. Затем, я сообразил, что при очень скромных тогдашних разносолах , кулацкое изобилие неизменно вызывало у всех волну подсознательной зависти, от которой до ненависти, был один только шаг ...
Бабушка Рива работала в кино контролером, ее брат Янкель - киномехаником. До 1940 года, пока Буковина, а с ней и Черновицкая область, не отошли от Румынии к Союзу, этот кинотеатр принадлежал нашей семье. Дед Мендель, энергичный, юморной и очень добрый, был там директором. Сигуранца - румынская контразведка, в лице мрачных квадратных типов, как-то, даже избила его за контрабандный показ слишком уж прокоммунистического фильма "Трактористы"...
В беспокойные тридцатые скандальную кинопленку тогдашнего блокбастера забросили в Сокиряны прямо из СССР. Пока румынские шестерки не успели донести на деда в Сигуранцу, весь городок уже вовсю распевал песню о разгроме японских самураев доблестными советскими танками... После прихода Советов в 1940 году, нашу семью, в отличие от многих, содержавших и менее заметные бизнесы, не репресировали... В нашем кино, оказалось, не было наемной силы... Руководство, демонстрацию фильмов, продажу билетов, пирожных и уборку помещения, осуществляли только члены семьи. Ирония судьбы состояла в том, что всего за несколько дней до 22 июня 1941 года, многих, очень многих наших родственников и знакомых, как буржуев, выслали в Сибирь, где, несмотря на тяжелые условия, подавляющее большинство выжило...
Те , кому, казалось, крупно повезло, остались в Сокирянах и попали в неумолимые жернова фронтов и гетто, где мало, мало кому удалось уцелеть... В Тирасполе, куда мы переехали из Сокирян в 1964 году, на кладбище, на могильной памятной плите рядом с фотографией моей любимой бабушки Ривы расположена фотография ее мужа - молодого улыбчивого красивого человека, дорогого Деда Менделя Зицера...
В его кинотеатре я прожил своё детство. Там, помню все: и особый запах пленки в аппаратной у Янкеля, и пыль, стоящую столбом в солнечных лучах, врывающихся в кинозал через открытые настежь широченные двери после каждого сеанса. Уборщица Фейга выметала из зала горы шелухи от нескончаемых семечек. Помню жуткий стыд, когда рвалась пленка, а весь зал начинал свистеть и топать ногами с криками: "Механика на мыло!". Мне казалось, что доля вины, конечно же, лежит и на мне. Самое страшное случалось, когда вырубало свет во время демонстрации многосерийных индийских фильмов. Янкель со своим горбатым помощником Максимом во весь опор неслись в соседний сарайчик, где, иногда, битый час, пытались реанимировать видавший виды генератор. Сколько же было счастья, когда все, наконец, видели улыбку на их потных лицах, и , быстро рассаживаясь, продолжали смотреть КИНО..!
Папу с мамой, обычно,я видел только по вечерам и воскресеньям. В те времена в субботу работали. Мы же с бабушкой, зачастую, отправлялись в кино ещё днём. К вящему удовольствию, мне удавалось просматривать большое количество фильмов по многу-многу раз. Многократно повторяющиеся детали позволяли воспроизводить, почти один к одному, даже сложное кинодейство. Родители, зачастую, обижались на бабушку... Их трехлетний сынок, порой, слишком уж подробно описывал некоторые пикантные детали...
- Он ее убил,- терпеливо разъяснял я непонятливым родителям,- за то, что обнималась с любовником и каталась, кружилась с ним в соломе на чердаке. А муж с ружьем случайно заглянул туда...
- Ты, все равно, ничего не понимаешь!,- обижала мама,
снова и снова заставляя выяснять, что же мне непонятно с ее точки зрения...- Вроде, все им рассказал, ничего-ничегошеньки, не забыл... Жена, измена,любовник, разозленный муж, убийство - Что, здесь, непонятного ..? Нет! Взрослые народ тяжелый...
Хорошо запомнился особый скандал, разразившийся после одной из точно воспроизведенных мною цитат... Герой фильма назвал своего врага "Политической проституткой". К несчастью, я применил это выражение к моей маме, когда она попыталась насильно отправить меня в садик. Идти туда в этот пасмурный день у меня не было никакой охоты...
- Ну проститутка - это понятно,- улыбаясь, отец попытался, было, неудачно пошутить и , как-то, все сгладить ,- но почему политическая?...
После дословного и детального повторения злосчастного эпизода, вся вина была дружно, но, конечно же, незаслуженно, переложена на широкие плечи моей бедной бабушки ...
..............
Из-за частых смен государств, властей и режимов, родные, близкие, практически все сокирянские знакомые говорили на странной смеси еврейского, русского, украинского и румынского языков. Акценты были уникальными и, порой, очень-очень, смешными. Абсолютно убежден, что ещё , долго-долго, говорил бы на суржике - жаргоне с сильным украинско-еврейским, похожим на древне-одесский, прононсом, если бы не великая сила искусства, в котором, наиглавнейшим, для нас явилось, конечно же, великое, неповторимое и удивительное ....
КИН-О-О-О..!