«Национальное возрождение невозможно без возвращения народу правды о его истории»
Вацлав Устинович Ластовский (08.11.1883 - 23.01.1938) белорусский писатель, общественный и политический деятель, академик (1928), историк, филолог, директор Белорусского государственного музея, Премьер-Министр Белорусской Народной Республики. Обвинён по делу о «Союзе за освобождение Белоруссии», приговорён к высылке. Расстрелян.
В лихие девяностые двадцатого века я прочитала в одном материале, что к расстрелам 1937-1938 гг. НКВД не имеет никакого отношения. Здесь же шло утверждение, что откуда взялось слово «Куропаты» никто не знает и приводит интересную трактовку появления этого слова, правда отношения к горько-известному историческому белорусскому местечку оно отношения не имеет…
В книге Зенона Станиславовича Позняка «Истинное лицо», которая вышла в свет раньше его книги «Куропаты», есть артикул «Куропаты – дорога смерти», который в 1988 г. был опубликован в газете «Литература и искусство» (Літаратура і мастацтва –ЛIМ) 3 июня 1988 года. Желающие могут его прочесть полностью, я же приведу несколько отрывков.
Иван Трофимович Смаль, партиец с 1917 года, в 1937 был арестован по безмозглому доносу подонка. Он выдержал все пытки, не сломался, не подписал обвинений. После краха Ежова его выпустили – больного и седого… А в начале 50-х годов в вестибюле Министерства социального обеспечения БССР он встретил следователя Байкову, которая истязала узника в Могилёвском НКВД… Она вела допросы только мужчин…
Минчанин Сергей Фёдорович Ладутько вспоминает: «Помню, в 1938-м зимой иду по улице около здания НКВД. Мороз был такой, что дух занимало, а из открытых окон подвалов НКВД, как из-под земли, через решётки валит пар, будто из трубы паровоза – столько там насадили людей». Авторы статьи и их соратники остановили этот «паровоз».
Старожилы деревни Зелёный Луг (микрорайон Минска сохранил это название) рассказывали, что за два километра на север от деревни, между кольцевой и заславской дорогами, в лесу с 1937 по 1941 года каждый день и каждую ночь расстреливали людей, которых привозили сюда на машинах. Там, на холмах, стоял старый бор, вокруг леса и глухомань. Часть бора, гектаров 10-15, была обнесена высоким более трёх метров, плотным дощатым забором в накладку доска на доску, а сверху была натянута колючая проволока. За этим забором была охрана и собаки. Людей водили сюда по гравийной дороге, что шла от Логойского тракта на Заславль. Этот путь называли «дорогой смерти».
Расстрелы начались тут с 1937 года. Сначала они проводились три раза в день: утром, в 14.00 и вечером, когда темнело – в лес привозили на нескольких машинах людей и расстреливали. Обгородили жуткое место в середине 1937 года и с этого времени изменилось расписание казни: после обеда, под вечер и всю ночь. По словам жителей деревни Цна, доживших и не забывших того времени: «люди пять лет по ночам не могли спать от несмолкающих выстрелов».
Молотов в 1930 жаловался Сталину, что, мол, тюрем не хватает, арестованных нужно кормить, а в стране голод. Именно тогда начали широко применять лагерную систему убийства людей на этапах в дороге. Морение морозом и голодом. В убийстве людей был применен «прогрессивный» метод, который был направлен на уничтожение в первую очередь лучших селян, рабочих, учёных, писателей, учителей… иначе говоря - на цвет нации.
Как уточнили историки, в тот час погиб каждый четвёртый белорус. На каждый большой и малый населённые пункты выдавалась единая «разнарядка» и, как не дико и противно об этом говорить, но сразу возникло «соревнование» по выполнению и перевыполнению данного плана репрессий. Свою подлость продажные души прикрывали формулировкой: «выявление врагов народа»…
Место около заславской дороги называлось Брод. Тут когда-то неподалёку было болото. Мы спросили у жителей Дроздова:
-А это место, которое потом обнесли забором, говорят имело своё местное название?
-Да. Между собой мы его называли «куропаты».
-Почему?
-Потому что весной эти холмы становились белыми от распустившихся на них цветов.
-Курослепы?
-Нет – те жёлтые, а эти белоснежные…
Таких мест, как Куропаты, только в Минске выявлено шесть. При раскопках находят и много личных вещей: бельё, украшения, деньги, надо полагать, была и еда – к расстрелу явно не готовились…
«Н. Ж.» 1994 год
На коллаже: между фото из интернета моя статья