СТРЕКОЗА И ЖАБА
В некотором царстве, в Никаком государстве жила-была в крымском лесу Стрекоза. С одной стороны — горы, с другой — море, с третьей — болото да мох, а с четвёртой — ох! Болото было подёрнуто густой зелёной ряской, и кто только не жил на этом болоте! И у каждой пары была отдельная благоустроенная квартира. А у некоторых даже отдельный двух-, а то и трёхэтажный особняк.
Стрекоза была любознательна и непоседлива, иногда её даже на болото заносило. Однажды, обиженная злым мужем Стрекозлом, она прилетела туда в весьма плачевном состоянии и уже собралась припарковаться на большой лист лопуха и всласть в одиночестве поплакать, как вдруг увидела роскошный лотос, который рос прямо из грязи в центре болота. Стрекоза залюбовалась чудесным цветком и на время забыла про свои горести-печали.
Под вечер она вернулась домой очищенная от мутных обид и позабыла злые слова, которыми были изранены её хрупкая душа и прозрачные крылья. Стрекоза долго не могла уснуть, вспоминая волшебный розовый цветок, который так дивно излечил её душу, и решила прилетать на болото как можно чаще. Но часто не получалось, так как дом Стрекозы и Стрекозла был большим и забирал много часов её короткой жизни для наведения в нём порядка. Да к тому же Стрекозёл любил вкусно и много поесть, и Стрекоза крутилась как белка в колесе. Но когда выдавалась свободная минутка, она летела к волшебному лотосу.
И вот в один из своих визитов она обнаружила, что не одинока, — в тени лопуха сидела толстая серая Жаба с мольбертом и, высунув от усердия липкий язык, рисовала пейзаж. Справедливости ради надо отметить, что для такого художника, как Жаба, пейзаж был выше всяких похвал. Не только цветок лотоса, но и зелёное болото, и голубое небо получились весьма убедительными. Восхищённая Стрекоза подлетела поближе и от всего сердца выразила яркие, сладкие похвалы Жабе. Та довольно квакнула и ещё больше раздулась от важности:
— Тебе нравится? — уточнила она.
— Да, замечательно, восхитительно! У вас золотые руки! Я бы так никогда не смогла, — захлопала крыльями Стрекоза, и они засияли в лучах солнца.
— А ты ничего, — похвалила Жаба. — Хочешь, твой портрет нарисую, недорого? Вижу, у тебя денежки есть. Вона как вся сияешь! Всего триста баксов.
— Нет, портрет не хочу, — погрустнела Стрекоза.. А может, вы продадите мне этот пейзаж с лотосом? — робко поинтересовалась она.
— Забирай,— благородно согласилась Жаба. — Только «утром — деньги, а вечером — стулья». Пойдём, покажу свою мастерскую. Принесёшь денежки — заберёшь картину.
Жаба с первого взгляда поняла, что Стрекоза никогда не видела настоящих шедевров и не смогла бы отличить руку великого художника от руки обычного ремесленника, коих в этом болоте водилось великое множество. Сама Жаба по случаю получила «заслуженного».
А случай был такой. Один тщедушный, но очень проворный зелёный Кузнечик выбился в маленькие депутаты. Но ему страсть как хотелось стать большим депутатом. Он пришёл к Жабе и предложил сделку:
— Я возьму тебя в свою команду, и мы поедем на периферию нашего болота сеять зёрна культуры в биомассы. Вообще-то, это предвыборная кампания, но обставим, как заботу о подрастающем поколении. Ты будешь исполнять роль великого художника и давать мастер-классы в деревнях. Я куплю у тебя дюжину картин по три тугрика за полотно и оставлю в подарок каждой школе. Я тебя прославлю, а сам снищу любовь электората. Если за меня проголосует большинство, я привезу Барану-Гаранту в подарок от нашего болота твой лучший триптих и попрошу для тебя звание заслуженного художника. Согласна?
— Ква- нечно! — ответила радостно Жаба.
И они устремились вперёд — в прекрасное будущее. Всё так и случилось, как запланировал Кузнечик. Получила Жаба почётное звание и раздулась ещё больше от гордыни. Правда, звание не пирог — в рот не положишь. А тем временем, к большому болоту подобралась незваная и жестокая гостья. Имя ей было Инфляция. Но кому война, а кому мать родна, у кого щи жидки, а у кого бриллианты мелки. И вот уже толпы обитателей болота остались с пустыми желудками и холодными жилищами. Правда, самые изворотливые и предприимчивые граждане болота открыли в центре фешенебельные рестораны и модные бутики с гуманитарной помощью, собранной добрыми самаритянами других болот, куда костлявая рука Инфляции ещё не дотянулась. Муж Стрекозы был из их числа, и дом их наполнялся валютой и разным скарбом не по дням, а по часам. Только нашей Стрекозе от этого богатства счастливее не жилось. Наверное, оттого, что когда она прилетала в центр большого болота, то видела толпы голодных и злых его обитателей.
Однажды она встретила в подземном переходе изрядно потрёпанную Жабу. Та сидела, понуро опустив голову, возле своих натюрмортов. Стрекозе стало жаль Жабу до слёз. Она купила у неё самую большую картину, и они начали «дружить». Большая Жаба смотрела на маленькую, хрупкую Стрекозу сверху вниз с некоторой долей презрения. Наверное, это было правильно, так как в это время Стрекоза со своими сияющими крыльями и восхищённым взглядом была очень похожа на кустарник — лох серебристый, который стала успешно стричь болотная Жаба. Стрекоза принесла ей на своих крыльях не одну сотню баксов. Сначала Стрекоза покупала картины для своего дома, а потом и друзья стали получать от неё картины известного художника, но в очень узком кругу.
Прошли годы. Стрекозёл превратился в настоящего Козла — с пегой бородой и ранней лысиной. От жадности он стал невыносимо смердеть. Хорошо птичке в золотой клетке, а ещё лучше на зелёной ветке! Встав в одно прекрасное утро на подоконник, взмахнула Стрекоза мощно крыльями и улетела в дальние дали искать себе новую долю.
Много воды утекло с тех пор, но однажды вернулась Стрекоза на болото и встретила свою старую подругу. Они обнялись, расцеловались. И Жаба, как обычно, стала громко хвастать своими успехами и душно предлагать свои картины. Не было у Стрекозы желания больше картины Жабьи покупать. Но была с собой книжка собственных произведений, только что вышедшая. Взяла Стрекоза в своё крыло ручку и надписала книжку подруге «на добрую память от автора». Хоть сегодня Стрекоза почти не напоминала кустарник лох серебристый, наивности своей всё же не утратила. Она ожидала, что Жаба порадуется её успехам. Но та книжку небрежно взяла, полистала, да и говорит Стрекозе снисходительно:
— А напиши роман про меня — Заслуженного художника Большого Болота. Я бы и сама смогла, да всё некогда. Тебе ведь всё равно про кого писать, дело-то плёвое.
Удивилась Стрекоза, растерялась:
— Писание — не лёгкое дело. Пишут два перста, а болит всё тело.
— Да ладно, ты начни, а я тебе помогу.
— Хорошо, я попробую.
Долго билась Стрекоза над новой рукописью. Но ничего выдающегося или примечательного в жизни Жабы не нашла, — не получался роман. Долго ли, коротко ли, повстречались они снова. Жаба и хвастается, и жалуется Стрекозе одновременно:
— Открываю новую выставку к юбилею. Приходи, будет тебе материал для книги обо мне любимой. Вот из типографии иду — писала рекламу. Полдня просидела, тридцать три раза переписывала, а больше трёх строчек написать не смогла. Аж мигрень разыгралась!
Улыбнулась Стрекоза и спрашивает:
— Теперь ты поняла, что труд писательский не так уж лёгок?
Вскочила Жаба на кочку повыше, чтобы значительней казаться, раздулась вся от гнева и выплюнула в лицо Стрекозе ядовито:
— Не путай Божий дар с яичницей! Ты забыла, кто ты, а кто я! Я — Заслуженный художник Болота и не училась книжки писать. Не ответила Стрекоза грубостью — угля сажей не замараешь. И учить уже поздно: чего хвалить не умеешь, того не хули, да не плюй в колодец — придётся водицы напиться. Земля круглая — на краях встретимся…