Вечером Катю не отпустили врачи, сославшись, что ей ещё необходимо пройти некоторые процедуры, чтобы закрепить лечение. Она не стала возмущаться, а полностью согласилась с требованием своего лечащего врача. Приехавший за ней Яков на мерседесе был очень разочарован, но Катя, приняв его у себя в палате, усадила на кровати.
Выглянув в коридор, она посмотрела по сторонам и, подозвав к себе Сергея, тихо произнесла, смущённо улыбнувшись ему. – Серёжа! Сделай так, чтобы к нам полчаса никто не смог зайти! Понял? Никто! Даже врач!
- Не волнуйтесь, Екатерина Михайловна! – так же, ответив ей улыбкой на улыбку, произнёс он, после чего Катя вновь вернулась в палату.
Она молча, продолжая улыбаться, подошла к Яше и сняла с него пиджак, а затем и туфли. Завалив на кровать, Катя села на парня, смущённого до невозможности, слегка задрав кверху юбочку, и принялась расстёгивать на нём белую рубашку, освобождая столь прекрасное тело для поцелуев. Постепенно её руки дошли до брюк, которые она легко сняла с него, оставив одуревшего от любви Якова в один плавках, и расстёгнутой рубашке. Сбросив с себя джинсовый пиджачок и блузку, оставшись лишь в юбочке, нижнего белья у Кати на теле не было, она осторожно легла на мужчину, и стала водить язычком по его разгорячённой груди, дотрагиваясь до сосков, отчего Яков чуть ли не взвыл. Он нежно обнял свою королеву и, стал гладить её спину, её плечи, а затем целовать её груди. Через несколько минут бесконечной ласки, Яков перевернул Катю под себя и, без конца целуя её, стал осторожно вводить в её плоть то, чего жаждали они оба. Делал он это очень осторожно, чтобы не навредить любимой, отчего она даже застонала. Застонала она от нетерпения, что так долго в неё входило то, о чём она мечтала последние дни. Она сама подняла резко свой таз и стала извиваться под этим сильным мужчиной, не ощущая его тяжести. Он как бы парил над ней, принося ей огромное удовольствие. Катя, с открытым ртом, хватала воздух, а также его губы, кусая от страшного удовольствия.
Измученные половым актом, которого она не испытывала ещё ни разу за всю свою жизнь, проживая с несколькими мужчинами доселе, они лежали на узкой кровати, пока Яков не оказался на полу, приведя Катю в восторг.
Засмеявшись, она спрыгнула к нему на пол и снова принялась его целовать, одаривая его такой страстью, что он не смог удержать внутри себя собравшийся за многие месяцы нектар любви. Только после окончания второго полового акта, Катя, убаюканная нахлынувшей любовью, успокоилась и, погладив Якова, легонько поцеловала его в нос.
- Спасибо, милый! Отныне ты мой мужчина, другого я не приемлю! Через неделю распишемся здесь в местном ЗАГСе, чтобы домой ты вернулся полновластным хозяином! – спокойно произнесла она и, проводив его до дверей, крепко поцеловала в губы. – Не поверишь, но я ни разу в жизни не получала такого удовольствия, как с тобой! Спасибо!
Не предоставив Якову возможность хоть что-то сказать, она легонько вытолкала его из палаты и, улыбнувшись Сергею, закрыла за собой дверь.
Свершилось! Катя, переодевшись в ночную сорочку, натянула на себя одеяло и, закрыв глаза, мгновенно уснула.
Когда Яков вернулся домой к родителям Кати, на него невозможно было смотреть без смеха.
- Яша! Что с тобой произошло за столь короткий промежуток времени, как ты уехал за хозяйкой? И где, собственно она сама? – спросил его Митя, едва тот въехал в открытые ворота.
- Яша вылез из машины и, улыбнувшись друзьям, а также Никитичу, возившемуся возле новенького уазика, раскладывая в салоне коврики и, потянувшись, сказал. – Молчи, бездарь! Ты у меня ещё попляшешь!
Друзья захохотали, зная юморной характер Якова, но Никитич, посмотрев внимательно на него, спросил. – Ну, что, Яков, можно поздравить тебя с женой?
И Митя, и Виктор, тут же замолчали и, с открытыми ртами, так же внимательно посмотрели на друга.
- Похоже, что так! – спокойно отозвался Яша и, обняв Никитича, добавил. – Друзья, это что-то! Больше меня не терзайте сегодня, валюсь с ног!
- Заездила, кобылица! – засмеялся в ответ Никитич и, похлопав его по спине, добавил. – Иди уж спать, а то сил не хватит справиться с молодухой, она вишь какая у нас?
- Это точно, отец! – весело отозвавшись, произнёс Яков и скрылся в доме, тем более, что уже начинало сереть.
Поднявшись на второй этаж, Яков быстро разделся и, в одних плавках, завалился на кровать поверх одеяла. Уснул он, как и Катя мгновенно, едва его голова коснулась подушки, успев только подумать, что ничего не скроешь от глаз своих товарищей, особенно Никитича.
Яков уснул, чувствуя себя самым счастливым человеком во всём мире. Это чувство полностью поглотило его, окунув в блаженство оранжевого сна.
Яков поднялся рано, когда ещё все спали. Спустившись во двор до пояса раздетый, он сполоснулся в бочке с водой и принялся вычищать машину. Его сердце разрывалось от одной мысли, что он скоро вновь приголубит свою королеву. Мурлыча себе под нос какую-то надоедливую мелодию, он тщательно протирал сиденье, на котором очень скоро окажется его любовь. Он так был поглощён своим занятием, что не услышал, как к нему подошёл Никитич.
- Яша! – услышал он его голос, отчего вздрогнул и больно ударился головой о косяк дверей автомобиля. – Как спалось, сынок?
- Никитич, ты меня вздумал сделать инвалидом? – воскликнул тот, потирая ушибленное место.
- Да ничего с тобой не случится! – небрежно бросил Никитич и повторил свой вопрос.
- Я уже забыл, когда в последний раз так красиво спал! – улыбнувшись Никитичу, произнёс Яша, и снова продолжил заниматься уборкой салона.
- Я что хочу спросить, ты когда планируешь ехать за Катюшей? – спросил Никитич, облокотившись об открытую дверку автомобиля.
- Да я бы хоть сейчас, но ведь раньше, чем десять часов утра её вряд ли отпустят! – отозвался Яков, не вылезая из салона, а потом, повернув голову к нему, спросил. – А что?
- Я просто подумал, может, мы все вместе поедем за ней на новой машине, заодно её обкатаем? – улыбнувшись, спросил Никитич.
- Да ради Бога! Поступайте, как хотите, но Катю я повезу на её машине! По вашим дорогам её вмиг раструсит, поэтому я даже слушать ничего не желаю! А машинку не грех и попробовать! – сказал Яков и, вынырнув из салона, улыбнулся Никитичу.
- Что так серьёзно у вас с ней? – не унимался Никитич, просверливая Якова своим ястребиным взором.
- Не знаю, как с её стороны, а я буду только счастлив! Катюшу я знаю с первого дня её появления в Москве, и то, что её невозможно не полюбить, это факт! Другое дело, кого она сама выберет, а за неё любой из нас пойдёт на смерть, и это не слова, поверь! – перестав улыбаться, произнёс Яков и, обняв Никитича, добавил. – У меня родителей нет уже больше тридцати лет, так уж случилось и, если Катя выберет меня, то я с удовольствием буду называть вас отцом, а её мать мамой! Так и знай!
- Яша! Ты только не обижайся, но я хочу задать тебе ещё один вопрос! Твоя любовь к ней не касается денег? – спросил Никитич и замер, внимательно глядя Якову в глаза.
- Никитич! Когда она ушла от Михаила Николаевича, мы все пошли за ней, зная, что она останется ни с чем, так что не задавай мне больше этих вопросов, а то не посмотрю, что ты старый человек! – спокойно ответил Яков и, бросив тряпку со злостью, отправился в огород, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы.
- Сынок! Не обижайся на старика, но, работая ментом в своё время, я много чудес увидел, да и нет у меня сомнения по поводу тебя! Это нормальный вопрос, от того, как человек реагирует на подобную провокацию, можно многое понять, что за человек стоит перед тобой! Тебя, Яша, я готов принять, как сына, можешь не сомневаться, да и мать тоже! – сказал Никитич ему в спину, после чего скрылся в доме, оставив Якова одного.
Сорвав с грядки немного зелёного лука, Яков пожевал его и, успокоившись, вернулся к машине. Когда поднялись все остальные, он уже успел восстановить пошатнувшееся настроение, закончив с машиной, которую поставил на сигнализацию, чтобы кто-то ненароком не залез в неё грязными ногами. Назаровский чернозём приводил в восторг, но от него было и много хлопот. Стоило побрызгать с неба небольшому дождику, и уже по нему невозможно было пройти, не нацепляв на обувь огромные комки чёрной грязи, похожей на пластилин. Когда он прибыл в Назарово, то сразу обратил внимание на то, что почти на всех улицах были построены деревянные тротуары, теперь он это понял, походив по огороду просто в утреннюю росу.
После завтрака, Яша посадил к себе в машину мать и Мишутку, а все остальные, во главе с Никитичем, поехали на новом уазике. В больницу они приехали в половине десятого утра и, погуляв по двору, Яков направился в палату к любимой.
Сергей остановил его возле палаты и, отведя к окну, сказал. – Погоди, там врач её осматривает! Что-то сильно ругал, вероятно, ты там чего-то с ней натворил, любовничек, мог бы и потерпеть!
Яков готов был провалиться сквозь пол больницы, наконец-то поняв, что нельзя было ещё трогать Катю в её положении.
- А что с ней? – осторожно спросил он, нервно перебирая руками.
- Ночью открылось кровотечение, снова возили в операционную, но, правда, привезли быстро, зато кричал врач на неё долго! Сегодня концерт продолжается, даже не знаю, что и сказать! – сказал Сергей и, посмотрев на своего товарища, добавил. – Ты тоже хорош! Ну, захотела девчонка, оказал бы немного внимания, а то оргии устроили, что в коридоре было слышно, пришлось ходить возле дверей, да песни напевать, чтобы вас заглушить!
Не успел он закончить говорить, как открылась дверь, и из палаты вышел врач.
Посмотрев на парней, он махнул рукой, и бросил. – Забирайте свою хозяйку, но поберегите от любовных утех хотя бы дня на три! Неужели вам надо это объяснять? Как дети, честное слово!
Яков, не проронив ни слова, тут же вбежал в палату, где застал улыбающуюся Катю, которая уже успела одеться и, взяв небольшой пакет, в котором лежал один лишь халат, подошла к Якову и впилась своими губами ему в губы.
- Не обращай внимания, милый! – сказала она, намекнув на врача. – Шум подняли из-за ничего, две капельки крови увидела медсестра на простыни, и забегали, а оказалось, что ничего страшного! Хотя, если честно, то после такого секса могло что угодно произойти, но мы ведь оба потеряли голову! Теперь всё позади, но пару деньков придётся потерпеть! Ты не возражаешь?
- Катюша! Да я готов терпеть целую вечность, абы тебе было хорошо, главное, чтобы не навредить! – улыбнувшись, сказал Яков и поцеловал её.
- Вот про вечность только не надо, хорошо? – засмеялась Катя и, взяв его под руку, вышла из палаты.
Оказавшись во дворе больницы, Катя тут же попала в объятия родных и друзей. Яков подвёл её к мерседесу и, открыв дверь, помог сесть рядом с сыном, который тут же залез ей на колени, радостно обнимая своими ручонками. Мать села на переднем сиденье, заняв место Сергея, который перебрался к друзьям в уазик Никитича.
- Ну как тебе наш уазик? – спросил Яков, после того, как выехали со двора больницы.
- Дома посмотрим! Молодцы, что купили, теперь мы сможем все вместе ехать отдыхать на озеро! А палатки купили и лодки? – спросила Катя в свою очередь, продолжая ласкать сына.
- Доча! Да они у тебя просто молодцы! Всё они купили, даже котёл круглый и мангал! Понабрали посуды с нержавейки, даже стаканчики, всё уложили в большой ящик, так что не переживай! – улыбнувшись, отозвалась мать, повернувшись к дочери. – Так ты хочешь и меня с внуком забрать на рыбалку?
- А как же? – даже удивилась Катя. – Вас обязательно! Ты возьмёшь свои лекарства, и будешь сидеть на берегу реки, вода в ней тёплая, течения практически нет, вокруг травка да кустарник!
- Коленька говорил, что там вокруг болота, может не надо рисковать? – спросила вновь мать.
- Мама! Не говори чепухи! Какие там болота? Просто низменные места, проехать на машине практически невозможно, если не знаешь дорожек и всё! Болота, это когда трясина, где утонуть запросто можно, но смотреть за мальчиком надо, вот и всё! Он же тоже должен расти настоящим мужчиной! Правда сынок? – смеясь, произнесла Катя, целуя мальчика.
- Плавда, мамочка! Я и есть мусчина! – смешно кривляясь, отозвался Мишутка, елозя по маминой юбке.
Через несколько минут они все уже подъезжали к дому. После переезда Яков специально пропустил вперёд уазик и, когда он подъехал к дому, ворота уже были открыты. Яков сходу загнал мерседес во двор и, глубоко вздохнув, шумно выдохнул, вроде закончил очень тяжёлый, рабочий день.
- Ну, вот! Наконец-то, мы с тобой, Катюша вернулись с магазина! – произнёс он и засмеялся.
Засмеялась и Катя, только мать, слегка улыбнувшись, сокрушённо покачала головой. Яков быстро вышел из машины и, открыв переднюю дверцу, помог матери покинуть салон, а Катя, выпустив вперёд Мишутку, стала сама выбираться наружу, но Яков успел перехватить и её, что вызвало улыбку на лице матери.
Пока Катя с мамой и сыном покидали салон мерседеса, во двор загнали и уазик, за рулём которого сидел Никитич.
Едва он остановился, а парни стали закрывать за ним ворота, Катя подбежала к уазику и, открыв дверь салона, залезла внутрь, а следом за ней в салон полез и Мишутка.
- Вот! – воскликнула Катя, устраиваясь на раскладном диване, стоящем в самом заду салона. – Именно это я и хотела, дорогие мои мужчины! Теперь мы точно покатаемся по всем окрестностям Назарово!
Внутри машина действительно оббили гобеленом, на полу уложили небольшие коврики, чтобы легче было чистить. По бокам салона располагалось несколько боковых сидений, который откидывались к стенкам салона за ненадобностью. В машине легко можно было разместить до десяти человек, включая водителя.
Попрыгав на диване с сыном, Катя вновь вышла во двор и, потянувшись, сказала. – Что-то в сон потянуло! Назаровский воздух прямо пьянит, да и ночь не дали путём поспать, а потом ещё рано подняли! Я пойду до обеда посплю, если вы не будете возражать!
- Ну, что ты, дочка, ерунду говоришь? Конечно, тебе надо поспать, я за мальцом присмотрю, а ты иди, не волнуйся! – отозвалась мама и, поймав Мишутку за руку, прижала его к себе.
Катя посмотрела на Якова, слегка улыбнулась, и отправилась в свою спальню, а Яков последовал за ней.
- Сынок! Ты бы не беспокоил девочку! – сказал Никитич, придержав Якова за руку.
- Не переживайте, я лишь помогу ей лечь и вернусь! – улыбнувшись, сказал Яков и скрылся за входной дверью.
Войдя вслед за Катей в спальню, Яша помог Кате раздеться и, уложив в постель, прикрыл её лёгким одеялом.
Катя, сжавшись комочком, поджав к подбородку ноги, взяла Яшу за руку и произнесла. – Спасибо, милый! Ты извини меня, но мне действительно надо поспать!
Поцеловав её в губы, Яша покинул комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через несколько секунд Катя уже спала, какая-то тяжесть навалила мгновенно, погрузив девушку в тревожный сон.
04.03.2017 год.
http://www.proza.ru/2017/03/05/1675