Но как же любо мне
Осеннею порой, в вечерней тишине,
В деревне посещать кладбище родовое,
Где дремлют мертвые в торжественном покое.
Там неукрашенным могилам есть простор;
К ним ночью темною не лезет бледный вор;
Близ камней вековых, покрытых желтым мохом,
Проходит селянин с молитвой и со вздохом;
На место праздных урн и мелких пирамид,
Безносых гениев, растрепанных харит
Стоит широко дуб над важными гробами,
Колеблясь и шумя...
А.С. Пушкин
Я обожаю старые кладбища, тенистые и таинственные. Но не я одна такая, а то бы решила, что со мной не всё в порядке. Вот ходишь, смотришь на могилы и не устаёшь поражаться, что за каждой из них чья-то жизнь и сколько в ней было счастья и таких светлых моментов, когда мысль о смерти – последнее, что может прийти в голову, а вот поди ж ты... Например, наткнёшься на забытую могилу, к которой уже некому ходить, и начинаешь представлять себе, что ведь когда-то это был живой человек, и пусть ты ничего не знаешь о его жизни, но пронзительна сама несомненность – он БЫЛ.
Если бы могилы умели рассказывать, то получилось бы огромное собрание сочинений под названием «Повести старого кладбища». Бывают ведь такие истории... Правда, и надгробия иногда приоткрывают что-то из жизни умершего. А иные памятники – вообще произведения искусства, так что ходишь, как по выставке зодчества разных лет. Разве не интересно?
Да, но есть такие, которым неинтересно, скучно, грустно, странно, а то и страшно. Ну что ж, это просто другое состояние души.
Однажды в погожий летний день я не нашла ничего лучшего, как с маленькой дочерью отправиться погулять на небольшое поселковое кладбище. Разглядывание могил, чтение надписей надолго увлекло меня, тем более, что среди похороненных встречались и мои недавние знакомые. Но двухлетней Оле это занятие не казалось увлекательным, и в конце концов она просто разоралась благим матом, застряв между оградками. Со стороны это выглядело довольно предосудительно: мамаша разгуливает по кладбищу, а ребёнок орёт среди могил.
Однако в возрасте лет двенадцати интересы Оли оказались настолько похожими на мои, что, когда я зачем-то вознамерилась посетить одно заброшенное пригородное кладбище, она во что бы то ни стало решила меня сопровождать. Папа наш этих странностей не разделял и настойчиво предлагал пойти покататься на качелях, но так и не уговорил. К тому времени у нас уже была трёхлетняя Сашка, вот мы и разделились – одна часть семьи отправилась проводить выходной в парке, а другая... на кладбище.
Но это кладбище ещё надо было найти. Я приблизительно знала, что искать надо где-то в районе вон той сопки.
– Скажите, тут ведь где-то рядом кладбище? – обратилась я к женщине, идущей по безлюдной дороге.
– Ну, оно не так уж и близко, во-о-н на том склоне. А вы что, боитесь?
– Да нет, мы как раз его ищем.
– На нём уже давно не хоронят. А кто у вас там?
– Никого. Мы просто так идём.
Женщина проводила нас удивлённым взглядом. Вот уж действительно, не памятник культуры, а обыкновенное заброшенное чужое кладбище, и зачем его так настойчиво искать?
Не всем понятно, зачем рыскали мы по лесу в поисках этого скорбного места, чего хотели и почему были довольны, когда нашли и провели там несколько часов в полном одиночестве и своеобразных раздумьях. Да мы и сами не смогли бы толком объяснить. Кладбище как кладбище, ничего особенного, разве что какие-то вандалы перепортили почти все фотографии. Вот это гораздо более необъяснимое занятие, чем наше.
– Ну, и что вы там забыли? – в конце дня спросил муж. – Мы-то с Сашкой покатались на качелях-каруселях, послушали весёлую музыку, в кафе посидели, купили мороженого, а эти... попёрлись на какое-то кладбище и целый день зачем-то шлялись там среди старых могил, ржавых оградок... Тьфу!
Ох, до чего же все люди разные, но восхищаются этим только мудрецы, а, нам, простым смертным, никогда от этого не будет покоя. Разве что на кладбище...