Всучили мне в библиотеке роман Чернухина "Любовь к корнеплодам". Хорошая книга. Толстая. Толстая и полезная. Стоит детям расшалиться, как я её начинаю читать вслух. Старший сразу за уроки садится, а младший со слезами бежит к мамаше.
- Немедленно прекрати! – говорит жена, – Или хочешь, чтоб они заиками стали?
Другой бы на моём месте сорвался, а я читаю ей отрывок из "Любви к корнеплодам". Она даёт мне деньги на выпивку, и я иду по своим делам. Книгу беру с собой, чтобы было чем отбиться от хулиганов.
И так я к этому роману привык, что не мог без него и шагу шагнуть. Я бы с ним ещё долго не расставался, да деньги у жены кончились, дети стали величать меня по отчеству, а магазины при моём приближении закрывались на переучёт. И решил я расстаться с этой крутой "Любовью".
Напоследок прошёлся с книгой по городу. Бандиты попрятались. Боссы сферы быта предлагали свои услуги. Водители автотранспорта вылезали из машин и переводили меня через дорогу. Не книга, а волшебная палочка!
Когда я пришёл в библиотеку, там шла читательская конференция по поводу корнеплодов.
Представитель издательства долго говорил о том, что Чернухин перевернул жирный пласт литературной целины, что писатель перелопатил горы фактуры, и что его лопата, то есть, перо зовёт, влечёт и будоражит. Оратор говорил по бумажке, но не все слова давались ему легко, и тогда он махал рукой и говорил, что этого нам всё равно не понять.
Потом выступила курносая пичужка. Она прижала крылышки к груди и взволнованно защебетала:
- Что может быть прекрасней, чем любовь человека к окружающим корнеплодам? Светлым пятном пролегла через роман любовь автора даже к ботве. Он заново открыл нам глаза на морковь, свеклу, редиску и репу.
Пичужка щебетала тоже по бумажке, но слова у неё были простые и доходчивые. Следом за ней выступила без бумажки гражданка средних лет.
- Сижу я однажды у телевизора, рядом муж читает вот эту самую книгу. Сижу я и чувствую – удобрениями запахло. Ты, что ли, – спрашиваю я своего, – опять червяков под софой разводишь?". А он отвечает, что после того, как я накормила его червяками с яичницей, он ловит только на тесто, а в квартире пахнет от пятой главы "Любви к корнеплодам", в которой навоз влияет на развитие корнеплодов. Вот какой силы повествования добился писатель в своём произведении!
Короче, конференция прошла на очень высоком уровне. Лишь какой-то очкарик начал ни к селу, ни к городу читать с выражением: "Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты…". Очкарика выставили за дверь, но он ещё долго кричал под окнами что-то про божество, про вдохновенье, про жизнь, про слезы и любовь.
Дома я прослушал по радио воспоминания Чернухина о работе над романом на дачном участке и прочитал о присвоении эму звания лауреата.
Вечером по ТВ шёл балет по корнеплодному произведению. Партию Редиски исполняла божественная Агата Бульба.
Я переключил телевизор на другую программу. Там шла мыльная опера по мотивам романа "Любовь к корнеплодам" – "Корни наших сердец". Глазная героиня задумчиво грызла морковку за морковкой и, не спеша, принимала душ. В книге этого не было.
Моя ребятня затаила дыхание. Я встал.
- Папа, не выключай! – попросил старший, – Завтра у нас сочинение на тему "Собирательный образ силовых структур в борьбе с сорняками".
- Ну-ну, – хмыкнул я и выключил телевизор.
За сочинение сын получил единицу. Моя рука машинально потянулась за ремнём.
- За что? – спросила жена, – Сам выключил, а ребёнок виноват?
Я почесал затылок и отправился в библиотеку, чтобы узнать, стоит ли моей семье строить жизнь, ориентируясь на корнеплодный роман?
- Не стоит! – категорично заявила библиотекарша, – Теперь весь мир равняется на роман "Сучок".
Я мельком его просмотрел, и волосы встали у меня дыбом…