Нет ничего лучше вечера пятницы. Больше никогда не чувствуешь себя таким свободным. Про работу забываешь, идёшь по улице тупой и счастливый. Впереди суббота, утро воскресенья. На всё получается смотреть беззаботно из пятничного вечера. Как будто кокаиновая активность в тебе. И понедельник никогда не наступит. Никаких параноидальных мыслей, даже намёка. Мир прекрасен вечером в пятницу и по новогоднему добр.
Страх просыпается к середине субботы, но едва уловимый, его как будто бы нет, но он есть, где-то очень далеко, на периферии сознания, легко нейтрализуемый мантрой «ещё только суббота». Но к вечеру, перед самым сном, беспокойство нарастает и начинаешь думать о неизбежности наступления понедельника. Утром в воскресенье уже нет субботней беспечности. Просыпаешься, ощутимо нервничая, словно у тебя закончился волшебный порошок, а на новую порцию ещё нескоро заработаешь, и невольно строишь планы на рабочую неделю, вспоминаешь прежние свои ошибки, просчёты, настраиваешь себя, как перед битвой. Весь вечер воскресенья наполнен этими тревогами. Они мучительнее всего. Тебя как будто вытолкнули на порог, и ты никак не можешь вернуться в дом пятничного кайфа, кроме как через пять дней.
Всю ночь кое-как спишь, прокручиваешь в голове сценарии утра понедельника и получается, что каждый новый ужаснее предыдущего. Нормально не выспавшись, идёшь на работу, нервничаешь, но уже не так, — всё реально и неизбежно. Даже равнодушие наблюдаешь в себе или безволие, типа, что случится, то случится. И вместе с тем думаешь про себя, что до работы ещё целый час, и радуешься этой мысли, она прямо греет. А время — нет, в таких обстоятельствах оно наоборот, слишком торопится, утрачивает способность тянуться, наступает без промедления. И большие стеклянные двери главного корпуса появляются быстрее, чем хочешь. А за ними…
Перед «линейкой» очередь. «Линейка» представляет из себя узкую прямоугольную панель белого цвета, к которой встаёшь вплотную. Со встроенного в тело чипа считывается информация, зрительно видишь, как она перетекает наверх, ждёшь, когда загорится зелёный свет и, стараясь не показать видом, в каком ты напряжении находишься, смотришь в окуляры перископа на своё место в рейтинге и где тебе определили место работы на всю неделю. Сразу можно понять по тому, кто сколько времени стоит, прижимаясь лицом к овальному окуляру с мягкими чёрными краями, понизился его рейтинг, не изменился или взмыл к первой тысяче. Винеры долго не стоят, они сразу сильно возбуждёнными становятся, громко отрицая недавние страхи. Лузеры же стоят, как вкопанные, растерянно смотрят на цифры, вцепившись руками в чёрные ручки, словно не верят и как будто от долгого стояния их рейтинг повысится, и заметно, как жалко опускаются их плечи.
После этого идёшь к ячейкам, берёшь из своей оранжевый ящик и заходишь в лифт. Никогда такого не было, чтобы я опускался на лифте вниз. Всегда поднимался. Один раз только был на грани, но удержался на первом этаже и потом поднялся на три тысячи пятьдесят девятое место в рейтинге, на восьмой этаж.
В первую десятку попасть невозможно, и никто об этом и не мечтает. Мечта — закрепится в пятой сотне. В первой десятке только высшие руководители — топы. Им, собственно, эти места в рейтинге не нужны, но чтобы показать, что мы вместе делаем общее дело, они тоже участвуют. Если опустится в рейтинге ниже первого этажа, подняться очень трудно. Только если ты новичок. А так могут и уволить. На новичков смотреть забавно, они наивны, строят планы, как взлететь в первую сотню. Но есть и такие, кто точно взлетит, потому что чувствует, что надо народу.
Когда я попал в четвёртую сотню, то даже немного загордился, потерял чувство реальности и стал подумывать об аренде новой квартиры, но меня быстро вернули на пятый этаж, потому что так не бывает — пробиться наверх без стратегии, а лишь случайно ткнув пальцем в небо. Совсем немногие способны твёрдо идти к своей цели. Все хотят, но хотеть мало и старания мало. В первой десятке вообще могут неделями ничего не делать для рейтинга. Могут показывать всю неделю, как у них отрастает ноготь на большом пальце левой ноги и комментировать, типа, смотрите, как странно растёт. А новички на минус десятом этаже в это время будут выпрыгивать из штанов и выдавать что-то запредельное. Но парадокс в том, что запредельное нужно только им самим и кучке таких же, как они, а тот, у кого есть стратегия, знает не про себя, а про то, как двигаться к пятой сотне, и если он не видит движения, то меняет стратегию. Впрочем, и этого мало. Не только я понимаю этот механизм, понимать мало и уметь мало — надо иметь что-то такое, о чём я не знаю. Поэтому топов так же мало, как гениальных.
Наверное, надо смириться со своим местом. Мы часто про это говорим между собой. Всюду теперь рейтинги. Всюду одно и то же. И никуда от этого не деться — система.
У нас рейтинги каждую неделю, а у школьного дружка на предприятии раз в полгода. И те же этажи, неприкосновенная десятка, только страх начинается не с субботы, а за две недели.
Если кто-то из первой десятки слетает, значит он перешёл в другую корпорацию, и там он так же взлетит в рейтинге. Нам всем это крепко вбили в головы, не может у руководителя рейтинг быть ниже подчинённых. И тот же принцип действует по нисходящей. Может быть видимость честной борьбы есть среди нас — простых, да и то не всегда.
Так почему я так боюсь понедельника? боюсь увидеть низкое место в рейтинге?
А для чего я тогда живу?
Аудиоверсию можно послушать в подкасте OLS на Apple Podcasts
или в SoundCloud https://soundcloud.com/alik-kafe
Отрывок из книги: О Л С. «Снег».
https://ridero.ru/books/sneg/