Городской житель, если не спит, то в большинстве случаев своё свободное время проводит на людях. Уединённость даже пугает его. Вот только выходцы из сёл и деревень, для которых чистое поле и вольный ветер – попутчики и советчики, знают толк неторопливым мыслям уважающего себя и весь Божий мир человека.
В детстве я сама много просёлочных дорог исходила и вослед уходившему человеку сотни раз смотрела. Какая-то необъяснимая сила приковывает твой взгляд к его спине. Наверно потому, что видишь человека таким, какой он есть на самом деле, без маски и словесных прикрас. Человек несёт за плечами потрёпанную дорожную сумку, поддев сучковатую палку под ручки сумки, надвинув на глаза кепку-шестиклинку, в видавших виды кирзовых сапогах, идёт себе человек тропинкой по меже между овсом и рядами картошки. Оглянется иной раз на подросший подсолнух, судьбой заброшенный далеко от села расти среди чужого разнотравья, вздохнёт, дескать, у всего живого своя судьба имеется… Что-то его самого ждёт в конце пути?
Смотрела я на удаляющийся силуэт незнакомого человека, и думалось мне, малой, что именно этот человек знает какую-то тайну бытия, но он, храня её, несёт в тайнике души своей, а куда? Да может быть он и сам этого не знает, не до конца понимает. И даже, если спросить его об этом, посмотрит он своими бездонными глазами, словно сама вечность в них, что вперёд поглядит, что назад – нет ей предела, и мечтательная улыбка озарит лицо теплотой. Видимо потому люди с большим уважением относились к путнику, старики крестились, глядя ему вслед, а молодые думали, что их время ещё не подошло, но эта готовность пуститься в неизведанный путь, всегда зрела в их сердцах…
***
С давних пор люди сравнивают календарный год с прожитой жизнью человеческой. Всё, что происходит в природе с растениями, происходит и с человеком, только в более растянутом виде. И только к концу лета, в августе, а по жизни – к 50-ти годам, человек начинает оглядываться, порой запоздало, пристально вглядываться в то, что ещё осталось на пути, отмеренном Судьбой.
Стою сегодня на узкой обочине насыпной дороги и смотрю на заросший Иван-чаем торфяник. Реденькие чахлые берёзки, как купчихи, вширь разросшиеся сосны и лилово-розовые цветки Иван-чая и то на самом верху двухметровых стеблей. Смотрю я на эти растения, и вся моя жизнь перед глазами живой лентой встаёт. Вот они уже созревшие первые стручки, которые развернули крылышки и выпустили в Божий мир своих деток. Внуки ещё растут и зреют, но и само растение ещё имеет силу, чтоб расти, цвести, привлекать к себе пчёл и взгляды прохожих. Пусть на самой верхушке эти цветики маленькие, не сегодня, так завтра их обожжёт морозом, но это родовые наследники… может быть и я, являюсь в своём роду вот таким слабо пахнущим цветочком. А за моей спиной, сколько же тех стручков, которые раскрылись и ещё раскроются. Пусть под другой фамилией, но мы – родня по крови…
***
Нам иной раз кажется, что промелькнула в голове мысль и… забылась. Да нет же, не забылась, а легла на отведённую ей полочку, и будет там лежать до поры до времени, когда особый случай не окликнет её.
Мне уже много лет, мои прогулки не далеко уходят от моего подъезда, а то и просто на балконе посижу. Но я вовсе не расстраиваюсь по этому поводу. Мои мысли всегда со мной, а всё, что мне посчастливилось увидеть, да ещё то, что подумалось при этом, как вкуснейшее блюдо с хорошей приправой вспомнится, даже запах не потеряется за давностью лет.
Наверно нет такого человека, чтоб хоть раз в жизни не задался мыслью: «Как же так получается, что рождаемся мы все одинаковые, (ручки, ножки, головка), а потом оказывается, что судьбы у нас разные, хоть в садике одну и ту же манную кашу ели?»
И тут вспомнилась мне живая картина. Когда и где я эту местность видела, ни за что мне уже вспомнить не удаётся, да и не нужны мне эти подробности…
Заросший сочной травой луг. По пригорку берёзы дремлют в утренней росе. Солнце только-только взошло и своим приветливым взглядом объяло всё, до чего смогло дотянуться своими лучами. То, что я называю пригорком, всего на пару шагов выше покрытой сизым туманцем луговины, где прозрачным, а где молочно-сизым. Пройдёт каких-то пол часа и растает туман. Всё сравняется и будет выглядеть издали большим зелёным ковром. Но именно сейчас видна эта разница.
Я стою на пригорке, всего на расстоянии двух метров от моих туфлей - прозрачная марь тумана, там холоднее и капли росы там крупнее. А если пройтись по траве, где молочно-сизый туман, то подол можно будет выжимать… И так каждый день. Семена трав одинаково рассеялись, и дождём земля полита одинаково, а высота травы, сочность её листвы - разная. Вот так и люди. Мелкие обстоятельства склоняют каждого из нас в свою сторону. Кому-то удаётся выровнять свой путь, а кто-то увязнет в затягивающей тине. И вроде: ни войны нет, ни разрушительных землетрясений, ничего такого, что может в один момент разрушить судьбы людские, а у каждого, даже на ровном поле, свои повороты…
Вот вам и утренний туман…
***