Такая долгая, долгая молодость

   
                *
    Каждое лето на нашем заводе нас посылали в подшефный колхоз. Нельзя сказать, что это было так уж обременительно для нас - молодых, полных сил и застоявшихся за зиму в "стойле" за кульманом. Но однозначно веселее, чем на работе. Каких приключений можно ожидать в заводском отделе, кроме интрижек, неизбежных там, где много женщин? Ну, был один забавный эпизод в самом начале, когда я только поступила на работу.
   
    Кульманы с тяжелыми противовесами над доской стояли в ряд вдоль окон, а посередине длинного помещения были сдвинуты в линию столы, по обеим сторонам которых, как в застолье, сидели технологи. Два молодых и, что немаловажно, неженатых  технолога Боря и Валера занимали места недалеко от меня. С девчонками из нашего института, пришедшими в отдел чуть раньше, они уже познакомились. А  теперь вот  и на меня кидали исподтишка изучающие взгляды. Невысокий парень Боря, что сидел ко мне   спиной, подошел к моей соседке Татьяне позубоскалить. Та никогда не лезла за словом в карман, и слушать их треп со стороны было одно удовольствие. При этом он как бы невзначай встал около моего кульмана, опершись на него рукой. Я молча чертила. Вдруг он обратился ко мне, имея ввиду создать коалицию против соседки. От неожиданности я вздрогнула и выпустила из рук пантограф. Он немедленно взлетел вверх, а вот противовес, круглая металлическая болванка, наоборот, резко опустился вниз и больно ударил  парня по голове, который на самом-то деле – это видно было невооруженным глазом – нашел было зацепку познакомиться с новенькой поближе. Боря схватился за голову и, воскликнув: - А-а, так вы с ней заодно! – пошел на свое место, покраснев от боли. Мы с Танькой прыснули.    Хоть я и посочувствовала ему искренне, но удержаться от смеха в этой ситуации было невозможно.
   
    На природе с приключениями совсем другое дело. В колхоз на сей раз нас послали очень рано, в апреле, и мы должны были … доить коров! Ни больше ни меньше. Не хватало доярок на ферме. Сейчас это кажется анекдотом советских времен, ведь не каждая горожанка и корову-то живьем видела.  Сколько я ни упрашивала начальника послать меня в другой раз и на другие работы, ничто не помогло. Коров я боялась с детства. Может быть, с того момента, как корова из проходящего мимо дома вечернего стада вдруг повернула к нашим воротам и, мыча,  уперлась рогами в калитку палисадника, куда я успела заскочить. Не знаю, кто из нас громче в тот момент ревел, я или корова, но выскочил отец и отогнал ее.
   
    Нас разместили в старом здании правления  колхоза  и повели знакомиться с фермой и ее «контингентом». В небольшом коллективе все уже знали про мое  отношение к коровам. Но самая старшая из нас мне нисколько не сочувствовала – что я за цаца такая: все будут доить – и я никуда не денусь. На ферме  один из наших парней, Васька, взял меня сзади за плечи и, подталкивая, повел по проходу между двумя рядами коров, стоящих к нам задом.  Коровы оборачивались на нас, кося  огромным  глазом. Я шарахалась от одной, но с другой стороны прохода так же с подозрением смотрела на меня другая. Пройдя так до конца, я твердо сказала:
  - Нет, я к ним не подойду, хоть режьте! Дайте мне другую работу!
 - Тогда будешь поваром.
Это решило колхозное начальство. Не выделять из колхоза отдельную повариху для приезжих – тоже неплохо. Тем более что нас было всего человек семь. У остальных девушек не было моих проблем с коровами, а кто-то  даже имел опыт дойки. Итак, я буду кашеварить. Дело оставалось за малым: варить, как и доить, я тоже не умела! Но  это я предпочла не афишировать. Моим рабочим местом была кухня с  профессиональной  электроплитой из шести секций. Сзади находилось подсобное помещение, где стоял бак для отходов. Женщина, которая мне все показала,  предупредила, что за дверью в подсобке живет крыса, так чтобы я ее не боялась. Я заинтересовалась. Крыс мне не доводилось еще видеть, я представляла их себе в виде больших мышей, а мышей я не боялась. При первой же надобности выбросить в бак картофельные очистки я осторожно приоткрыла дверь и остановилась: из бака при виде меня  шлепнулась на пол огромная бурая крыса. Ей-богу, она была не меньше кошки! Крыса неспешно отошла в сторонку, развернулась и села, нагло глядя на меня и никуда не собираясь уходить. Я с порога забросила отходы в бак и попятилась, опасаясь повернуться спиной. Крыса вперевалку направилась обратно к баку. Вот так мы с ней и соседствовали потом мирно, только я приноровилась открывать дверь пинком, чтобы дать ей знать, что я иду.
   
    Ребята из нашей группы, не избалованные разносолами в заводской столовой, ели мое варево не морщась. Но уже через пару дней старшая по возрасту девчонка выразила протест и сказала, чтобы я на ужин приготовила что-нибудь новое, а то жареная картошка уже надоела. Как может надоесть жареная картошка, мое любимое блюдо, и почти единственное, что у меня получается без проблем?! Классическая старая дева, которой трудно угодить!      

    И тут меня выручил случай. Утром после завтрака, когда все ушли из столовой, зашел какой-то белокурый парень приятной наружности, которого я здесь раньше не видела. Мы разговорились. Оказалось,  это повар в бригаде нефтяников, работавшей километрах в пяти от деревни. Надо же быть такой удаче! Он поинтересовался, что я собираюсь готовить на обед. Тут же  скорректировал мое меню, сделал профессиональную закладку продуктов в блюда и  дал массу полезных советов. Между делом помог почистить овощи,  шуганул мою приятельницу-крысу в подсобке и с видимой неохотой, наконец, удалился.  Новый знакомец теперь появлялся каждый день  под предлогом  получить почту, сходить в магазин в деревне и прочее. По известному французскому выражению «молодой учитель с любовью учит, а ученица с любовью учится»  дело пошло в гору. Обеды мои перестали вызывать нарекания, а про «учителя» до поры до времени никто и не знал. Правда, насчет любви со стороны ученицы здесь с поговоркой не сходилось: не задел он моего сердца, хотя всем вроде взял. А он всерьез начал уговаривать выйти за него замуж! Убеждал, что  любит готовить и мне к плите даже не придется подходить. Вот дурочка недальновидная! Не раз в жизни вспоминала я этого повара.
    
    Среди нас была девушка Люся из нашего заводского отдела, молчаливая – редкая для женщин черта! – светленькая, нежная, хрупкая. Мы с девчонками удивлялись ее младенчески мягким локоткам с ямочками, каких и не бывает у взрослых людей. Вся она была такая приятная, как чеховская Душечка. Мы и звали ее Люсечкой. Ужасно она нравилась нашему Ваське, который имел просто-таки разбойничий вид. Она его боялась и всячески избегала, а мы  старались ограждать ее от его приставаний.
   
    Девчонки исправно ходили на ферму, а вечером занимались вязанием, которым я не увлекалась. Захваченная с собой книжка давно была прочитана. После целого дня у плиты мне очень хотелось погулять на воздухе, но девчонкам хватало прогулки до фермы утром и вечером. Наконец, Люся сжалилась надо мной, и мы вышли пройтись весенним вечером по деревне. Одеты мы были в фуфайки, штаны и кирзовые сапоги. Мы спустились с косогора и услышали, как поверху идут деревенские парни. Встреча с незнакомыми местными ребятами  в темноте никак не входила в наши планы. Мы замерли внизу, надеясь, что они нас не заметят и пройдут мимо своей дорогой. Но они вдруг осветили нас сверху фонариком. Я быстро сообразила:
  - Давай притворимся влюбленной парочкой, может, они к нам не пристанут!
Я не была столь хрупкой, как она, хотя и не велика ростом. Повернувшись спиной к лучу света и заслонив Люсю собой, я неуклюже обхватила ее  плечи, играя роль парня.  Понятное дело, ни о каких ЛГБТ-сообществах мы тогда и слыхом не слыхивали и потому просто  старались не заржать от смеха и не испортить все. Выдумка удалась, и ребята мирно удалились.