Дальнобойщики

               
 Я учился в Волгоградской  академии МВД, на практику меня направили тоже в нашу милицию. Начальником моим стал  ещё молодой милиционер, которого я стал звать «командир», хотя он сказал, что его зовут   Никита. Но и на моё обращение «командир», относился положительно.

Он очень  дотошный во всех делах и меня стал обучать этому.
Я у него научился общению с водителями, пешеходами и вообще со всеми людьми, которые  обращались к нам по тем или другим вопросам.

Один раз мы ехали по трассе Волгоград – Дубовка  и вдруг на большой стоянке увидели машину дальнобойщиков, на машине был пристроен проигрыватель, звучала громко музыка и две девушки перед машиной танцевали.
Мы остановились и стали наблюдать. Никита сказал, что эти девушки из Дубовки, он и сам был оттуда и знал их.

Девушки танцевали, а водители глядели на них из кабины и не выходили.
Мой  «командир»  положил  голову  на руль и мне показалось, что глаза  его повлажнели, он  глядел на девушек и не слышал моего вопроса: «Что происходит?»
Потом он посмотрел на меня отрешённо и сказал, что это называется – любовью, девушки любят парней и постоянно  так встречают своих любимых.
 
Девушка поменьше ростом, белокурая танцевала с азартом, по-современному,  длинные волосы её развевались, и она головой направляла их. У высокой, тёмноволосой девушки волосы были уложены вокруг головы, но не косами, а  какими- то жгутами. Она танцевала степенно, движения были плавными, красивыми, хотелось смотреть на неё, поэтому и никто сразу не нарушил этот  прекрасный танец любви.

Я плохо в танцах разбираюсь, но ощутил красоту и девушек, и танцев.
Солнце почти село, его лучи тёмно- красные пробивались сквозь листву и ложились красными стрелами на площадку, где танцевали девушки – это было зрелище!
 
  Через некоторое время, водители – два высоких и крепких парня вышли из кабины и стали танцевать с девушками.

Подъехали еще несколько грузовых машин дальнобойщиков и все смотрели из кабин на представление, а потом  присоединились к  танцующим.  Останавливались и легковушки, спрашивали: « Что тут?». «Командир» за всех отвечал:  «Дальнобойщики веселятся». Так продолжалось довольно долго и уже с включёнными фарами.

 Затем все сели в машины, неторопливо развернулись, выстроились и тронулись на малой скорости, а затем перешли на обычную рейсовую. Мы смотрели им вслед, пока они не скрылись из вида.

Площадка сразу стала темной, грязноватой и нам с «командиром» не оставалось ничего, как  тоже уехать.

Я спросил Никиту: «Какое отношение ты имеешь к одной из девушек, так как смотрел на них не как посторонний?».
Никита ответил мне без стеснения: «Я с Надей живу на одной улице, влюблен, но не любим, вот и все. А ты оказался  внимательным», - он одобрительно посмотрел на меня.

Около четырёх месяцев я проходил практику, а потом начались учебные занятия, и я увидел Никиту только после окончания академии, когда пришел на работу в милицию.У нас сложились хорошие отношения.

 Однажды я увидел его с женой – очень красивой девушкой, мне показалось, что девушка мне знакома. На мой вопрос Никита рассказал: «Надя была влюблена в дальнобойщика, мне казалось, что это было взаимно. Они два года встречались, но он был женат и скрывал.

Несмотря на это, все водители, видя такую огромную любовь, охраняли ее. Подруга Зоя  уехала к своему парню в Волгоград, а Надя жила в Дубовке и продолжала любить этого красивого дальнобойщика.
 
Я часто видел Надю, так как жил через два дома от неё, и радовался её такому большому чувству и не лез со своим.

Однажды я увидел Надю и удивился – она как-то потеряла свою радость в глазах. Позже узнал, что они давно не встречаются, дальнобойщик  уже давно не показывается,  как бы пропал. Надя сильно переживает, но стойко молчит.

Еще мне рассказали, что иногда она приходит на стоянку, где останавливаются дальнобойщики; постоит и уйдет.
Водители приветствуют ее, но не вступают в разговор;  они всё понимают и сочувствуют ей.

Эти ребята – дальних рейсов не особенно щепетильны и готовы подобрать, что брошено. Но это  совсем другая история и они, понимая всё, отводили глаза, и никто не решался сообщить ей хоть что- нибудь о ее возлюбленном.

Когда молодой шофер, увидев Надю, решил заиграть с ней, то ему быстро они объяснили, что это не тот случай.

Я понял, что Надя будет мучиться с этой огромной любовью очень долго, и во что  все  выльется, никто не знает.
Я продолжал ее любить, и подумал, а если найти этого парня и объяснить ему ситуацию.

В Волгограде я быстро нашел  транспортную контору, где он работал. Он подумал, что-то случилось, раз пришел милиционер, но я быстро пояснил, зачем пришел. Мне самому было мерзко за себя, за свою роль, но я спокойно сумел пояснить ему: «У вас с Надей произошел  разрыв на пике любви /если она у тебя была/, но она любит и будет жить с этим, а если объясниться с ней, то возможно она успокоится и поймёт, как жить дальше. Я люблю её.
Мне самому не нравится, что я говорю тебе об этом, но я пересилил себя».

Парень встал, подошёл к окну, помолчал, а потом сказал: «Мент, ты бросил горсть сахара в отыгравшую брагу. Я  внезапно прервал отношения, сильно страдал, сейчас почти успокоился. Что от меня ты хочешь?».

- «Свою любовь ты похоронил, так убеди её, что возврата к старому нет, чувства исчезли. Пусть живет своей жизнью.
Поговори с ней,  как-бы  это тебе тяжело не было; жизнь продолжается, и останься в ней человеком,  а не скотиной какой-то».

- И вот этот дальнобойщик по- моему совету приехал, поговорил с Надей, и  как - бы отпустил её. Я видел, что она  стала выходить из своего состояния: мы с ней стали разговаривать обо всём, она рассказывала мне и об этом парне уже спокойно.
Спустя год я предложил ей пожениться.


Никита был радостным, рассказывая мне об этом. Я еще раз подумал – хорошее  качество у него, доводить  в жизни всё до логического конца. Смог бы я так бороться за свою любимую девушку?