Жил был парень. Простой был, обыкновенный. Любил книжки читать, поэзию ценил, изобразительное искусство тоже стороной не обходил. В театр хотелось- но в городе не было. Душой слегка возвышен, проще говоря. Интеллектуально не пуст, да и не особо полон. А кто полон? Иногда спортом занимался, иногда не занимался- второе, конечно, чаще.
И вот гулял как-то этот парень по улицам вечернего города, по сторонам смотрел. Дышал, как говорится, воздухом на вечернем моционе.
Заметил девушку, идущую навстречу. Красивая, подумал. Одета элегантно. И взгляд интересный, слегка даже презрительный, чтоли. Прямо вызов для пытливого ума и мужской самооценки. Думал, сомневался, но недолго- пал перед соблазном. Подошел, поприветсвовал.
Молчит, не отвечает. Смотрит выжидательно но уж слишком оценивающе.
Хм, подумал, молчит? Странно. Но не прошла же мимо. Мялся поначалу, тушевался, а потом решил выложить карты на стол: так сказать, девушки любят ушами, а для этой-то мишени оружие имеется.
Хотел сначала поэтично начать, высокопарно, больно уж девушка одета была со вкусом и осанка какая - будто принцесса возвращается с королевского бала. Пешком. Да-да, одернул себя молодой человек, пешком с балов не ходят. Да и какие балы?! Что за мысли? В книжках все это. Проще надо, без ямбов и лесенок. Но беда - проще не умел, а более того- не хотел. Рвала красота сердце и на обыкновенные фразы ну никак не соглашалась.
Осмотр субъекта девушка давно уж окончила, и оценка, видимо, тоже была поставлена.
Не молчи, говорит ему внутренний голос. Что притих? Вишь, мамзель поскучнела, не жди приговора. Ну? Говори давай, поэт недокрученный, скотина такая, раз подошел! Хватит манекеном стоять, телепатический аппарат настраивать. Ну, вперед!
- Девушка! - больно уж торжественно вышло, а дальше слишком простенько: Вы невероятно красивы и грациозны, словно...
- Это кто - мы? - с несвойственной принцессам бестактностью перебила она. Оглянулась по сторонам: никого, она и он. Во взгляде промелькнуло непонимание вперемешку с чем-то еще непонятным.
Руки молодого ценителя красоты так и застыли в эмоциональном жесте.
- Э... я говорю - да чтож ты, думает, где надо молчишь, а где не надо вклиниваешься? Сбила с мысли, а такое красивое продолжение было. Как там было-то? Забыл.
- Я про вас говорю, конкретно, вы, то есть красивая, ты... вы...конкретно про тебя!
Томность ее взгляда поубавилась, презрительность прибавилась. Подбородок задрался кверху. Выглядело это довольно эпично, но дальше (не зря говорят) - хуже:
- Ты давай это, не тычь мне! Мы, вроде, на бурденшакт не пили.
Ай, резануло по ушам! - Молчи, пижон! - Внутренний голос говорит. - Не исправляй, не вздумай, и так все понятно. Понятно и грустно, чтоли.. Как там Хендрикс пел?
"And so castles made of sand, fall in the sea, eventually." - Да уж, смыла мой замок одним словом. Вздохнул.
- Брудершафт.
Вздохнул теперь и внутренний голос. Повеяло безнадежностью, стало скучно.
- А?
- Правильно - брудершафт. Это немецкое...
- До**я умный, да?! Не можешь знакомиться, так чо, сумничать решил?! Самый умный, да?
...
От такого поворота он даже дышать перестал, вдохнул - а выдохнуть забыл. Застыл. Как стоял, так и застыл. -Эээ, братка, - голос говорит, - это не принцесса, а Горгона какая-то. Вишь как ты окоченел весь, и Персея-то рядом не видно. Сваливать надо, отомри-ка давай. - Нет, - мысленно ответил на горгоний вопрос,- не самый умный, это очевидно. И не самый проницательный. Вспомнил про руки, все это время изображавшие жест сердечного порыва. Опустил. - Просто романтик слегка. Дамочка-то того... не в себе.
А принцесса Бурденшакт, тем временем, довольная собой, удалялась, но теперь смотрелась не так эффектно.