В училище перед разлётом на стажировку курсантам дали задание составить краткий отчёт о проведённых в боевых полках трёх месяцах, делая упор на основные предметы различных кафедр: самолётовождение, боевое применение, тактику и другие. Марксизм-ленинизм и физическая подготовка в этот список, к счастью, не попали.
Лето пролетело незаметно. Уже и госполёты отлетали, но тут вспомнили об училищном задании. В полку нам пошли навстречу и дали неделю на написание отчётов. Если с самолётовождением и боевым применением трудностей не возникло — просто берёшь и добросовестно переписываешь полковые методички, то с тактикой заминка вышла. Что писать? У нас в училище даже конспекты по тактике были секретные.
Почесав в затылке, иду в секретную библиотеку. Секретчица была знакомой — женой одного из штурманов полка, на два года раньше меня закончившего училище. Объяснил ей ситуацию.
— Люда, что ты можешь посоветовать, чтобы вроде и не особо секретно было и чтобы поменьше писать?
Перелопатили кучу различных документов и, наконец, нашли план приведения полка в полную боевую готовность всего на двух листах. Я тут же добросовестно переписал его в обычную школьную тетрадь в клеточку. Ещё подумал, что здесь секретить? Обыкновенный учебный план действий по тревоге. Но на всякий случай, ради смеха, написал на обложке «Совершенно секретно, после прочтения сжечь».
Вернувшись в училище, с чувством исполненного долга несу эту тетрадь на кафедру тактики. Преподавал нам этот предмет полковник Меламед. Умнейший человек и настоящий офицер. Если бы не пятая графа, я думаю, он бы взлетел гораздо выше должности командира полка и преподавателя.
Быстро пробежав глазами мой труд, полковник как-то подозрительно поинтересовался:
— Стесняюсь спросить, ты где это взял, и кто тебе это дал?
Пришлось ему рассказать правду, как я старался получить пятерку.
— Считай, лет по пять ты и секретчица за разглашение военной тайны уже заработали. Ты хоть соображаешь, что это реальный план? Он выдаётся только командиру и начальнику штаба полка, а ты его в обычную не секретную тетрадь перекатал. Кто-нибудь, кроме секретчицы, видел, как ты это писал?
— Нет, никто не видел, — робко отвечаю я. — Но здесь же написано — «Совершенно секретно».
— Не смеши мои тапочки. На заборе знаешь, что написано? Хочешь и меня за компанию посадить? Будем считать, что ты ничего мне не показывал, а я ничего не читал. А сейчас пойди в курилку и сожги тетрадку, чтобы я из окна видел, и никому не болтай об этом.
— А как же оценка, — спрашиваю я робко.
— Ладно, раз сумел такие сведения добыть, поставлю тебе пятёрку, Штирлиц ты наш недоделанный, — смиловистился преподаватель. — Выполняй!..
— Надо было написать «Перед прочтением сжечь», — думал я, грустно сжигая плоды своего труда.