НА СНИМКЕ: Академик М.А. Лаврентьев в центре, а справа гл. инженер УКСа А.С. Ладинский (1905-1991)
Главный инженер УКСа Анатолий Сергеевич Ладинский меня, что называется, «достал». Еще до заседания Президиума объединенного комитета профсоюза. Вот, что произошло.
Видимо, Ладинский предполагал вначале, что заседание Президиума ОКП будет помпезным и парадным, что на нем воздадут хвалу академику Лаврентьеву и ему, как ответственному за проектирование Академгородка. Он был совершенно не готов к критическому настрою нашей комиссии и моей Записки.
Дня за два до заседания я побывал у него и, и мы подробно обсудили и его доклад, и цель заседания, которую я не скрывал, - учет мнений жителей Академгородка при составлении планов на 1965 год и следующую пятилетку. В частности, я поинтересовался, какие проекты готовы для передачи строителям, какие находятся в стадии проектирования и какие намечено заказать проектировщикам.
И вот тут-то Анатолий Сергеевич и показал себя во всей красе. После бурного извержения слов и слюны, которое я спокойно выдержал (уже был опыт), оказалось, что реальных заделов в проектировании объектов жилья, инженерных коммуникаций, соцкультбыта нет и в помине.
Складывалось впечатление, что руководство УКСа и его проектный отдел занимались только развитием институтов и общих технических и хозяйственных служб Академгородка.
Это не было для меня новостью. К этому времени я понимал, что никто в Сибирском отделении АН этим не занимается.
Президиум СО АН – интересуется в первую очередь институтами.
Академики, безусловно заинтересованы в получении жилья, но сколько строить никогда не обсуждали.
Белянин определял развитие технических служб и опытного производства, Лавров – хозяйственных и эксплуатационных служб, развитием больнично-поликлинических служб интересовался Медико-санитарный отдел.
А вот что касается жилья, детских учреждений (садиков и яслей), продовольственных и промтоварных магазинов, столовых, предприятий бытового обслуживания населения, санаториев и профилакториев, всевозможных объектов для внешкольных занятий с детьми или детского образования, учреждений культуры и объектов спорта, – этим в Президиуме СО АН не интересовался никто, и никому это не было поручено.
У Ладинского было совершенно изумлённое лицо, когда я обратил его внимание на эти вопросы.
– Вот проектировщики спроектируют район на заказанное количество населения, и всё будет построено по государственным нормативам, – и жилье, и детские учреждения и все остальное. Это го-су-дар-ствен-ные нор-ма-ти-вы (он водил пальцем влево и вправо, как бы читая мне, недорослю, нравоучения.
Я вспомнил в этот момент, как любил говорить мой отец:
– Он и через 10 лет не будет знать того, что я уже 10 лет тому назад забыл.
– Анатолий Сергеевич, – сказал я, – к заседанию Президиума ОКП приготовьте, пожалуйста, перечень объектов, которые следует построить для нашего Академгородка. Я часть их перечислил в своей Записке, но, возможно, я кое-что упустил.
Снова бурное слово- и слюноизвержение, и, наконец, заключительная фраза:
– Михаил Алексеевич сказал, что максимальная цифра для Академгородка – 25 тысяч жителей. Вот, исходя из этой цифры, мы и будем проектировать.
Уходил я от него расстроенный и рассерженный. Ладинский слепо следовал указаниям начальства и «молился» ни СНИПы, которые были для него библией. Ни шагу влево, ни шагу вправо, – только строго по действующим нормативам. И никакой гибкости.
Я понял, что на заседании Президиума ОКП разразится скандал. В дверях я обернулся и сказал ему, что на заседании будут присутствовать все председатели месткомов институтов СО АН. И что они не постесняются высказать все, что наболело у жителей Академгородка. На Ладинского это впечатления не произвело.
На заседание Президиума ОКП я, действительно, пригласил председателей месткомов всех институтов и служб СО АН.
Но были и руководители служб СО АН Л.Г. Лавров и Б.В. Белянин, два заместителя председателя СО АН, начальник Медсанотдела Н.В. Чепурная и начальник ОРСа «Сибакадемстроя» Н.А. Борисов. Пригласил я и начальника УКСа СО АН Виктора Яковлевича Каргальцева.
И вот началось заседание.
Ладинский бодро перечислил весь список сданных объектов и все цифры из Акта приемки Академгородка Государственной комиссией, рассказал несколько баек о рационализации, которая позволила сэкономить средства и за счет этого построить больше, чем ожидалось, похвалил проектные институты и строителей и сказал, ЧТО требуется еще достроить или построить в ближайшие год-два, и тогда Академгородок «станет лучшим местом для проживания на земле». Доклад получился информационным и абсолютно приземлённым.
Было ощущение, что он живёт вдали от Академгородка и совершенно не знает его нужд, хотя я знал, что он живёт в одном из восьми коттеджей (каждый на 2 семьи) на ул. Терешковой и пользуется докторским столом заказов.
У меня было ощущение, что Лаврентьев самолично распределял эти коттеджи, а потом формально утверждал на Президиуме СО АН. По крайней мере, я свою подпись под этим распределением не ставил (а должен был по совместному решению Правительства и ВЦСПС), но и желания спорить и отстаивать правду в этом случае у меня не было. Это был бы мой последний день работы. Но вернусь к заседанию.
Слушая доклад Ладинского, я увидел, что он не внял моему совету, и понял, что назревает взрыв.
Сейчас, читая статьи и исследования о том времени, я вижу, как превозносят молодёжные клубы и дискуссии на них. Как хвалят молодых и храбрых, поднимающих острые вопросы нашей жизни. Я читаю о схватках на комсомольских собраниях и о выводах, которые делались по их результатам. Я читаю о партийных собраниях, где нет-нет, да и проскользнёт несогласие с каким-либо решением вождя партии или правительства.
Но ничего подобного я не читаю о профсоюзных собраниях институтов СО АН. Между тем, там схватки были не менее острыми, только касались они чисто практических дел, реальной жизни Академгородка. И избирались в месткомы и в председатели те люди, которые реально могли что-то сделать, чтобы улучшить жизнь и условия работы в своем институте или даже Академгородке.
И все председатели, без исключения были всепонимающими и зубастыми. Это были люди дела, которые ненавидели пустую болтовню. Каждый из них знал меня и каждого члена Президиума лично. Некоторые раньше были членами бытовой, детской или жилищной комиссии. С каждым из них я хотя бы раз в неделю говорил по телефону по неотложным или перспективным делам.
Эти люди думали, как я, и чувствовали, как я. И я знал, кожей чувствовал, как они воспринимают бахвальство Ладинского.
Он закончил, так ничего и не сказав про наше завтра.
Я попытался с помощью вопросов поправить ситуацию:
– Анатолий Сергеевич, что мы построим в следующем году?
– Будем достраивать то, что начали. Теперь, когда первую очередь Академгородка приняли, мы можем попросить денег на достройку начатых зданий.
– И Дома Ученых?
– Нет по разделу «Культура» нам денег не дадут. Этот объект уйдет на следующую пятилетку.
– А жилье, детские учреждения, магазины будем строить в следующем году.
– Нет не будем. У нас и по этим разделам (жилье, образование, здравоохранение, торговля) денег нет. Будем только достраивать институты.
– Но Вы, УКС, обратились с просьбой о выделении денег на строительство жилья, детских учреждений?
– Бесполезно обращаться. Все равно не дадут. Позориться только. Да у нас в Академгородке уже всего достаточно, – все нормативы перебрали. Вы думаете там дураки сидят и ничего не считают…
Пошёл опять словесный понос и бурное слюноизвержение.
Большая комната заседаний Президиума ОКП загудела. Назревал взрыв. Я решил задать теперь вопросы относительно строительства не в следующем году, а в следующей пятилетке, которая как раз в это время версталась.
– Да перед нами поставили задачу построить в Новосибирском научном центре два новых института и продолжить строительство вспомогательных корпусов остальных.
– Анатолий Сергеевич, я Вас спрашиваю не об институтах.
Здесь он ничего не знал. В УКСе не было планов на следующую пятилетку. Вообще ничего.
Борис Владимирович Белянин взял слово, пытаясь спасти положение:
– Мы только начинаем этим заниматься, и УКС ещё не привлекали.
– Но предложения по жилью и соцкультбыту должны исходить от УКСа?
– Мы безусловно будем продолжать строительство жилья и соцкультбыта в следующей пятилетке, но сколько и что сказать Вам пока не можем, потому что не имеем от Президиума СО АН директивных цифр.
– Но если известно сколько будет построено корпусов Институтов, если известна очередь нуждающихся в жилье, нетрудно выйти на директивные цифры, чтобы ликвидировать очереди на жилье. Нетрудно вычислить и остальные потребности.
Я сел, и вопросы Ладинскому стали задавать члены Президиума ОКП и председатели месткомов.
Ладинский вёл себя совершенно безобразно. Он, что называется, закусил удила и совершенно не понимал, где находится. При этом его агрессивность явно была направлена на то, чтобы вызвать встречную агрессию. Это ему не удалось Подавляющее большинство научных сотрудников умело сдерживаться и полемизировать тихим голосом.
А здесь только такие и были. Недаром их избрали на посты Председателей месткомов или в Объединённый комитет. Стеснительных здесь не было и дураков тоже.
По ходу дела прозвучало предложение снять Ладинского с работы по требованию профсоюза. Такое положение тогда в КЗОТе было. Снять, конечно, было непросто, потому что снимаемый мог жаловаться поочерёдно во все вышестоящие профсоюзные инстанции, вплоть до ВЦСПС. Суды жалобы таких снимаемых не принимали.
До Ладинского, наконец, стало доходить кое-что, и он резко замолчал и перестал огрызаться. Сел и стал вглядываться в лица людей, ища поддержку. Белянин, Лавров и Каргальцев уже давно поняли, что дело серьёзное. Но сказать им в защиту Ладинскому было нечего. А может быть, они и не хотели ничего говорить.
Наконец, все выговорились, и я внёс заранее заготовленное короткое решение. Я не любил длинных решений с преамбулой, констатирующей и постановляющей частью. В последней я избегал пунктов «усилить» и «повысить».
Я предложил дать УКСу месяц на разработку плана строительства на 1965 год и следующую пятилетку. При разработке планов учесть замечания ОКП и месткомов институтов СО АН. По результатам работы решить вопрос об увольнении Ладинского с работы по требованию профсоюза, пока же оставить вопрос открытым.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/02/28/435