Мой очередной день рождения мы с друзьями решили отметить на яхте Максима. Не откладывая дело в длинный ящик, собрав все необходимое, погрузились на судно.
Утром сентябрьским днем, отдав швартовы, яхта направилась из бухты в море.
Небольшой приморский городок светил нам своими огнями. Море, вопреки нашим ожиданиям, встретило нас крепким встречным ветром. Усилия идти под парусом ни к чему хорошему не привели. Убрав парус, мы пошли под мотором. Кильватерный след за кормой, сформировавшийся от работы гребными винтами, быстро таял и терялся в водной стихии. Отдалившись от берега на значительное расстояние, мы вышли на палубу. Ветер понемногу стал стихать. Яхта легла в дрейф. Расположившись и разложив умеренные закуски, на кокпите*, налили в бокалы шампанское.
Поздравив с днем рождения и пожелав удачи, Максим достал гитару.
Перебирая струны, Максим с Олегом негромко запели наши любимые дворовые и армейские песни.
Погожий сентябрьский день уже клонился к вечеру, и косые лучи заходившего солнца озаряли борта нашей яхты, медленно дрейфовавшей и покачивающейся на глади воды. День для этого времени года выдался удивительно ясный, и в синеве неба плыли лишь несколько маленьких облаков. Держась руками за кормовой релинг,*наша компания спустилась по трапу, чтобы поплавать в теплой сентябрьской воде. На яхте остался один Дима.
Ничто не предвещало несчастья.
И вдруг прямо по курсу дрейфа яхты мы стали наблюдать всполохи молний, которые становились все интенсивнее. Дима, который находился на корме, сказал, что для беспокойства нет причин. Гроза смещается вправо и пройдет стороной. И все равно на душе становилось нехорошо.
А на море между тем ничего странного не происходило. Ветер не менялся, волнение не усиливалось.
Искупавшись, в удивительно теплой морской воде, мы поднялись на яхту, переоделись и собрались все в кают-компании*, чтобы выпить по очередному бокалу шампанского.
Внезапно с берега подул очень сильный ветер, яхту закрутило во все стороны.
Стоявший у штурвала Максим попытался запустить мотор, но с первой попытки это ему не удалось.
Лишь после нескольких попыток двигатель заработал.
Ход против ветра и волны с кренами, брызгами и ветром в лицо уже не вызывал восторга не только у нас, но и у Максима, стоявшего за штурвалом.
А гроза, между тем, приближалась.
Все произошло очень быстро.
Свод небес затянуло свинцовыми тучами. Все сильнее бросало яхту с борта на борт, то поднимало ее, то бросало вниз. Оглушительные раскаты грома сопровождали яркие вспышки молний уже почти над головой. В моменты вспышек молний вырисовывалась фантастическая картина: темные морские волны с белыми гребнями наверху и небольшая яхта, беспорядочна прыгающая по этим волнам. От этой фантастической картины нам в кают-кампании* становилось не по себе.
Надев спасательный жилет, я вышел на шлюпочную палубу, держась за леер*.
Передвигаясь по палубе, широко расставив ноги, ухватился за борт – релинг*. Яхта сильно кренилась на крутой волне. И порой мне казалось, что она стоит на месте.
- Куда ты прешься? Где страховка? – прокричал Максим.
В этот момент яхту накренило вправо, затем влево, и она ухнул вниз. У меня прервалось дыхание. Большая волна обрушилась на нас и окатила с головы до ног.
Яхта, ведомая Максимом, продолжала бороться с волнами, но с каждым разом под натиском ветра накреняясь все больше и больше.
И вдруг я ощутил удар в надводную часть судна.
Первое впечатление, что ударили по туго натянутой струне. Не удержавшись, я свалился за борт. Очутившись в воде, я только тогда понял, что забыл пристегнуть карабин к леерам*, со страховочным концом. Впервые секунды мне не хватало воздуха. Я задыхался. Всплыв не поверхность, я увидел только волны и одно лишь море, яхты не было рядом. В это время я еще плохо понимал, что происходит. Не успев прийти в себя от потрясения, я приказал себе не паниковать.
Как быть?
Куда плыть?
Я не знал, на каком расстоянии нахожусь от берега, потерял ориентировку. Боязни я не испытывал. Пока меня не спасут, я смогу продержаться на воде при помощи спасательного жилета. И эта мысль утешала меня.
Перевернувшись, лег на спину, чтобы сохранить силы, раскинув руки и ноги, прикрыл глаза.
Был ли страх?
Наверное, был.
Как и тогда, в горном ущелье…
Противотанковая граната угодила в открытый люк БТР-70*, в тот люк, где находилось место механика-водителя.
Так как БТР-70 передвигались с открытыми люками, чтобы избежать перегрева двигателя.
Механику-водителю, Сашке Одинцову, оторвало голову. Взрывной волной оторвало руки и ноги у командира. Покалечило бедра, грудь, живот членам экипажа. Машина завалилась на бок, но не упала в ущелье. Это и спасло жизнь всем находившимся на броне.
Потом было еще много различных эпизодов, но смерь всегда обходила стороной.
Поглядел на светящиеся стрелки циферблата. Они показывали полночь.
К четырем часам ветер унялся. Волнение прекратилось. Я не видел вокруг себя ничего, кроме моря, и не имел никаких ориентиров. Лежа, раскинув руки, смотрел на небо. Там, далеко-далеко, двигались маленькие точки. Это были спутники, они блистали, как звезды.
Так, глядя на звездное небо и провожая взглядом, эти спутники-звезды, пролежал я еще некоторое время.
Вдруг сквозь забытье услышал крики чаек. Они кружились, как бы говоря: «Берег, берег рядом».
Через некоторое время меня подобрал спасательный катер.
Вот и опять, как и тогда в далеком тысяча девятьсот восемьдесят девятом, она опять прошла мимо меня…
В неоглядном океане житейских факторов мы в состоянии замечать лишь только ничтожную часть, прибрежное мелководье. И уже в этой крошечной бухточке отчетливо видны эпизоды, доступные пониманию, объяснимые, и случаи странные, таинственные, объяснению не подающиеся.
*Кокпит - внутреннее пространство судна, предназначенное для нахождения в нем рулевого и пассажиров.
*Релинг - ограждение судна, носовые и кормовые.
*Леер - это ограждение, без которого не может обойтись ни один современный катер, яхта.
*БТР-70-советский бронетранспортёр - боевая колёсная плавающая бронемашина, предназначенная для транспортировки личного состава мотострелковых подразделений и их огневой поддержки.