начало: http://www.proza.ru/2017/02/28/1429
Почему-то я очень люблю этот этюд. Хотя он написан мастихином "абы-как" за полчаса в мастерской оформителей у Владимира Марковича. (За глаза его все звали Марк, а мастерская находилась в подвале Художественного Музея. Мурманского.) Это тоже непонятный девяносто какой-то год. Марк приглашал всех, кто захочет, рисовать в его пенатах, то есть в подвале Музея, но этюд состоялся только один. Тогда еще все ходили как попало, времени было много, разруха на политических аренах происходила волнообразно, а мы приспосабливались кто как сможет. Марк точно двадцать лет отработал в музее. А то и больше. Сам по себе он тоже был личность "одиозная". Тогда одновременно со мной с улицы зашла интересная девушка, чья-то знакомая, мы ее попросили посидеть "на портрет". Она согласилась. Марк взялся за карандаш и может быть пастель, а я за масло. Стараться я не собиралась, через полчаса мне надо было идти. Девушка была из небольших любителей живописи, особенно мастихином, я подумала, что Марк подарит ей свою работу. Поэтому этюд спокойно унесла. Потом он долго валялся по закромам, потом я стала "спотыкаться" об этот странный, достаточно живой взгляд с картинки, он неизменно погружал в те времена, в эпоху девяностых, в мою эпоху участия в уличных выставках, состояние одновременного бедствия и просветления. С деньгами все было сложно, зато сколько велось разговоров об искусстве! Я поняла, что вряд ли еще приду в мастерскую к Марку, слишком она напоминала мастерскую кинотеатра, тоже подвал. Большинство художников стремилось к перманентной нетрезвости и это был самый большой их минус, который ставил крест на все мои посещения остальных живописцев. Даже ты, Л. Добрая И., вряд ли поймешь мою бесконечную чопорность, но в итоге мне не пришлось разбираться с последствиями веселых компаний, как приходилось разбираться многим, кого я видела. А разные приключения мне и так пересказывали...
продолжение: http://www.proza.ru/2017/03/01/2030