Тумана долго не было. Был прозрачный холод, и листья последние шлёпались. По округе разливались корявые, ломаные ноты Цветика дудящую во флейту на балконе. Ещё немного и она научится играть. А пока ей лучше не вылезать на улицу. Да, лучше не вылезать.
Одним утром шёл я в своей новой синей рубашке в клетку на подкладке по холодному асфальту. Куда-то шёл. Около сетчатого забора рядом с тротуаром (который длился пару остановок) валялась Цветик. Около неё лежал пакет молока с дыркой, лужа молока текла по асфальту, в молоке мокла булка. Цветику не удалось добраться из магазина до дома, не повстречав шавок. Я наклонился к ней, Цветик ныла.
-«Зачем ты вышла?»
-«Меня мама за продуктами послала. Хнык, я уже научилась играть» - плакала Цветик – «Почему тумана нет? Последний месяц осени. А если до зимы он так и не придёт?».
Я поднял Цветика с асфальта, её слёзы и кровь из неуспевающего заживать рта хлюпались в молочную лужу.
-« А маме я что скажу? Где хлеб и молоко… Она меня выпорет»
Я вынул из кармана монетки, пальцем пересчитал их в ладошке. Хватит.
-«Пошли в магазин» - сказал я Цветику. Она выдрала из газона жёлтой травы и вытерла кровавый рот, а слёзы размазала рукавом. По дороге Цветик снова склеивала свои очки и часто спотыкалась. Чёрт, она почти слепая.
Я довёл её до дома и отдал пакет с молоком и хлебом.
-«Спасибо, Хнык» - Цветик снова плакала – «Даже из дома не выйти».
-«Не плачь. Смотри, как влажно стало в воздухе. Может туман вернётся».
////////////////////////////////////////
И кто-то сверху, видно, пожалел Цветика, но не сильно.
Туман появлялся утром на пару часов, а потом быстро уползал к реке. От наших домов до реки, было, минут 40 ходьбы. Я решил сам поговорить с сивыми детьми. Цветик ещё сильно лажала ноты, туманные дети могли на такое не придти. Я уже оделся в джинсы и рубашку, отыскал пан-флейту и… кто-то позвонил в дверь. Я открыл, это Растя.
-« В ночной школе со мной целовался, а теперь пропал!» - орала Растя. Девчонки… Я с ней не целовался, я рот её своим заткнул, чтобы не кричала, когда чернильный парень там бродил.
«Растя, мне нужно к сивым детям, пока туман не ушёл к реке» - сказал я.
-« Я с тобой».
Спорить некогда, мы вышли на улицу. Чёрт, туман уходит вниз за дома, к реке. Мы с Растей зашагали быстрее.
-Зачем ты помогаешь Цветику? Она ведь тебя убить хотела (районные слухи быстры). Она такая добрая, потому что щас в очках. Пусть её шавки забьют, по делом ей» - говорила сбивая дыхание Растя быстро шагая.
-«Я просто…» - начал я, и услышал ломаный свист во флейту, никак не похожий на музыку, а потом: «Лови её!!!»
Внизу моей школы, по дороге мимо гаражей, к реке неслась Цветик и пыталась на бегу играть на пан-флейте. Но это даже у хороших умельцев не выйдет. За Цветиком неслись штук 10 шавок, кидались в неё камнями и палками. Туман всё быстрее уходил к реке. Мне нужно его догнать и вызвать сивых детей, против 10 шавок я, Растя и зашуганая Цветик не бойцы.
-«Бежим к ним» - я схватил Растю за руку, и мы понеслись за шавками, Цветиком и туманом. Цветику удалось догнать туман в гаражном проулке, но палка шавки сбила её с ног. Цветик упала лицом в землю, и лёжа, грязными губами, пыталась играть мелодии. Мы с Растей были далеко, а значит и туман от нас ещё далеко. Сивых детей не вызвать. Шавки настигли Цветика и, облепив её, стали пинать и бить палками. Кто-то вышиб из её рук ботинком флейту, та разбилась в щепки о гараж. Цветик сжалась в комок и кричала, а шавки её со всей силы лупили. Я выпустил руку Расти из своей и запрыгнул на гараж. До тумана три гаража. Раз-прыг, два-прыг, три-прыг… Готово. Я влепился губами во флейту и затянул «Падал прошлогодний снег». Шавки перестали бить Цветика.
-« Смотри, это Хнык. Он туманных детей зовёт, кидай в него камнями».
Камни полетели, один попал мне в грудь. Я стал кашлять, а шавки карабкались на гаражи. Первый уже почти залез.
-«Всё. Хнык, не успел» - лыбился он. Из тумана в его голову стукнулся летящий ботинок. Шавка свалился с гаража. Наконец-то… Сивые дети. Шавки в синяках разлетались кто куда, а очухавшись, убегали из тумана. Я спрыгнул с гаража, и подбежал к Цветику. Её очки, в куски разломанные, валялись рядом. Лоб был рассечён камнем, а из него, как изо рта и носа лила кровь.
-«Хнык!»
-«Тихо, Цветик лежи. Всё, шавки тебя больше не тронут. Они знают, что сивые дети за тебя» - я положил ладонь на плечо Цветику.
-«Хнык» - всхлипывала Цветик – «Больно, Хнык!»
Цветик смотрела в небо, а кровь изо лба, носа и рта заливала ей щёки и траву под головой.
-«Растя, беги за скорой!» - заорал я Расте.
Растя побежала, но наступила на свой развязанный шнурок, и упала, разбив лицо. Неуклюжая Растя сидела, держась за лицо руками и тоже плакала.
-«Сделайте что-нибудь!» - крикнул я сивым детям. Они подошли ко мне и Цветику, переглянулись между собой.
-«Уйди, Хнык» - сказали они – «Шавки перестарались».
Они оттолкнули меня от Цветика.
-«Вы чего?» - спросил я.
-«Хнык, иди отсюда. Туман уходит, надо успеть».
Сивые дети взяли за руки Цветика.
-«Чё вы делаете? Я хочу домой. Хны-ы-ы-ык!» - звала Цветик.
Сивые дети потащили её быстро за туманом к реке, по дороге мимо гаражей. Я догнал их.
-«Стойте, но она же…»
-«Хнык, иди отсюда. Туман уходит, можем не успеть. В следующий туман позови нас. Всё, иди» - сивые дети очень быстро утащили Цветика за руки, и скоро скрылись в тумане.
Я стоял в гаражах, не зная, что мне делать. Вскоре до меня дошло, что Растя всё плачет, потирая искарябаное лицо. Я сел рядом с ней.
-«Хнык, лицо сильно исцарапано?» - спросила Растя.
А я заревел.