Много дифирамб спето ночной Москве: их сотни миллиардов тысяч. Но меня никогда не перестанет поражать красота огненных переливов и золотых рек дорог, которые простираются до самого горизонта, когда ты несмело выглядываешь из иллюминатора снижающегося самолёта.
Москва кажется необъятно прекрасным полем из драгоценных камней, рассыпанных хитрым ювелиром в строго определённом порядке.
Витиеватые узоры, украшающие землю, невольно завораживают, на какие-то мгновения ты даже перестаёшь дышать от представшего великолепия..
Когда самолёт снижается, взгляду открывается вид на море спичечных коробков, светящихся изнутри: вот и массив домов новой Москвы.
Выходя на улицу, ты чувствуешь, как прохладный полуночный воздух путается у тебя в волосах и ласково треплет за щеки.
Вдох. Да поглубже. Вот он - запах столицы нашей большой и необъятной родины.
Но все же волшебство мириад огней улетучивается, и ты оказываешься в пучине спешащих по своим делам людей.
Вглядываясь в их лица, ты словно наискосок пробегаешь взглядом текст книги, и через пару минут этих книг становится так много, что ты не можешь отличить одну от другой.
Вот парочка сидит на скамейке, ребята глубоко за сорок, грустно курят, молчат.
В глазах женщины плещется необъятное море горя, и она словно не замечает, как сигарета прогорает до фильтра и начинает обжигать пальцы.
Интересно, какая драма запечатлена на страницах её книги?
А на страницах той печальной девушки, потягивающей пиво в гордом одиночестве на лавочке по соседству?
А какая драма у тебя? Поправляешь очки, придерживая чемодан ногой и строчишь эту зарисовку.
Какова твоя печаль?
А Москва. Москва не знает ответа, как и я.