Крушение планов и надежд
("А счастье было так близко, так возможно...")
Игра в ВИА затягивала меня все сильней. В то время не было нынешних огромных тумб с динамиками, живой звук инструментов ласкал слух, а не убивал наповал запредельными децибелами все живое. Я уже стал играть довольно уверенно, друзья говорили, что не хуже Валерия. У нас был прекрасный репертуар. Помимо всяких блюзов и аккомпанемента певице, мы играли классические пьесы. Наш кларнетист прекрасно играл и на саксофоне. Два вальса композитора Петренко были гвоздем нашей программы. Но я по своему южному темпераменту любил «Антракт» из оперы Ж. Бизе «Кармен» и испанский танец из оперы М. де Фалья «Короткая жизнь». Они тоже были в нашем репертуаре.
В один из семейных скандалов Рая заявила: «Выбирай – или я, или ансамбль». Если кто-то подумает, что мной выбран был ансамбль, то сильно ошибется. Я выбрал Раю. С эстрадой было покончено раз и навсегда! Ребята не обиделись, появилась молодая «поросль» гитаристов – мой ученик. Он подхватил «знамя», и ВИА снова был в полном составе. А я получил двухмесячный отпуск для написания дипломной работы. Техникум окончил с отличием и получил место инженера технолога в одиннадцатом сборочном цехе завода.
Семейная жизнь моя стала вновь давать заметные трещины. Я уже никуда не уезжал, сидел дома, но каждую свободную минуту оказывался с новой гитарой в руках. Это не всегда нравилось моей жене. Сказать, что я не помогал ей вести домашние дела – это не так. По утрам нес ребенка в садик, забирал после работы, играл с ним подолгу, читал детские книжки, по вечерам перед сном рассказывал сказки. А когда сын засыпал, брал новую гитару и уходил на широкий пустующий балкон и там, заложив пластину поролона под ее струны, беззвучно играл допоздна.
Жена засыпала частенько одна. Здесь полностью признаю свою вину в разладах своей семейной жизни. Регулярный секс супругов – это как смазка трущихся поверхностей работающего механизма. Перестанешь вовремя смазывать – и получи скандал! Но не только гитара меня отвлекала от общения с женой. Наличие соседей всего в каком-то метре от нашей постели не располагало меня к желанию интима. Эти два фактора подрывали мои возможность влюбить в себя жену.
Соседи по комнате вскоре купили кооперативную квартиру, и мы остались в комнате без соседей. Последовать их примеру мы не смогли из за отсутствия денег на первоначальный взнос. Помню, за однокомнатную квартиру нужно было внести что то около 900 рублей, но здесь была огромная очередь. А без очереди можно было купить трехкомнатную, но платить нужно было что то около двух тысяч рублей. Строительство кооперативных домов только начиналось и сразу разгрузило очередь на получение бесплатных квартир от завода. Я стоял в этой очереди где то в середине.
Оставшись без соседей по квартире, я получил возможность исключить один из факторов, мешавших достижению моей цели, но фактор наличия у меня гитары отменного качества, оказался решающим. У меня появились прекрасные условия заниматься музыкой. Отводил душу, когда дома не было жены, работающей во вторую смену. Сын играл в комнате с игрушками, а я играл на гитаре. Комната наша была большой. Именно в ней до нашего вселения, проводились «вечера дружбы» между жильцами мужского и женского общежитий. Именно благодаря этим вечерам создалось около десятка молодых семей.
Комендант решил нас переселить тоже в красный уголок, но размерами поменьше. Мы перебрались в новую комнату соседнего дома, именно туда, где состоялось наше первое знакомство с Раей. Этот второй дом был зеркальным отражением первого. На первом этаже по одной стороне коридора пять квартир, по другой – две. Три комнаты занимали: кухня с двумя газовыми печками, прачечная и туалетная. Дверь нашей комнаты была как раз напротив кухни. Было удобно готовить пищу и мыть посуду. Были, конечно, и неудобства – вечный галдеж на кухне, да и запахи порой изрядно доставали.
Получив диплом об окончании техникума, я мог поступать одновременно в два института. В один подать свидетельство об окончании 10 классов, в другой диплом. Я так и сделал. Когда начал готовиться, произошло событие, опустошившее мою уже вроде бы успокоившуюся душу. Когда супруга работала во вторую смену, мой сын частенько играл в коридоре с другими двумя детьми матерей-одиночек. Одна из них, Зина, часто стала заходить к нам в комнату с просьбой послушать гитарную музыку. У нее тоже была гитара, и она хотела научиться аккомпанировать своему пению.
Это была моя первая ученица. Она была старше меня на пять лет. Неудачный брак, рождение сына и вот теперь общежитие.
Однажды, когда жена была на работе, стучит в дверь и говорит:
– Я сварила супчик, кормлю своего, сейчас принесу и твоему. Покормишь?
Был июль. Сын бегал в коридоре в легкой маечке и трусиках. Я в это время обложился учебниками и готовился к поступлению. Она занесла тарелку, поставила ее на край стола и ушла. Дверь осталась открытой. Пока я убирал учебники и складывал их на полку шкафа, мой сын пришел и ручонкой потянул тарелку на себя. Сильно обварил себе грудь. Вызвали скорую, пока она ехала, я натер свежего картофеля на терке и обложил ожог. Это несколько успокоило его, он стал кричать тише. Врач скорой сказал, что я сделал все правильно, но может быть заражение. Наложили антисептическую повязку и уехали.
Пришла моя Рая с работы и узнав, что произошло, устроила мне разнос. Говорила тихо, чтобы не разбудить уснувшего в своей кроватке ребенка, но лучше бы она орала во все горло и ругала меня последними словами! Набила бы мне морду, наконец! Все бы стерпел, но она тихо и внятно сказала:
– Я ненавижу тебя и твою гитару. Ты мне уже осточертел. Живу с тобой, как по принуждению.
Упала на кровать и начала сквозь слезы причитать, как полоумная:
– Вовочка, мой милый, где ты, мой родной? Приезжай и забери меня отсюда! Ты же обещал…
Сказать, что я был в шоке – ничего не сказать. Я сидел на кровати, обхватив свою голову руками, чтобы не слышать ее причитаний. «Все не может забыть своего Вовочку, который о ней, наверное, и не вспоминает», – думал я. Не знаю, как я уснул, но на другой день я стал собирать свои довольно нехитрые пожитки.