Не так уж и часто, но мне приходилось сильно разочаровываться в людях. Я не имею в виду тех людей, на которых возлагала надежды при приёме на работу, а они не оправдали мои ожидания. Таких было множество, но не о них разговор. Я о других разочарованиях. О тех, которые сродни предательству. О двух таких и хочу рассказать.
Середина девяностых годов. Многие остались без работы, пенсионерам задерживалась выплата их скудной пенсии, учителя и врачи подолгу не получали заработную плату и нищенствовали, по мусорным бакам промышляли не только бомжи, а в Московском метро появилось много беспризорных детей.
У меня же в это время была работа. И не просто работа, а свой бизнес. С 1991 года я была учредителем и генеральным директором крупного морского агентства. Однажды ко мне обратилась знакомая с просьбой принять на работу её мужа. Она очень беспокоилась, так как, потеряв работу, в связи с закрытием комбайнового завода, её муж впал в депрессию. Галина Ивановна была не просто знакомая. Она была няней-воспитательницей моего внука, а в последствии и внучки. Добрая, аккуратная, любящая детей, педагог по образованию, Галина Ивановна была для нас находкой. К тому же, у Галины Ивановны был свой дом и прекрасный участок с садом и большим количеством цветов. Мои дочери работали, а своих детей водили к Галине Ивановне.
Когда Галина Ивановна обратилась ко мне, я поняла, что её волнуют не деньги, а то, что её Андрей чувствовал свою никчемность. Мне нечего было предложить Андрею. По специальности он электросварщик, кроме профтехучилища ничего не кончал, а главное, он не знал английский язык, без которого в нашем агентстве делать нечего. Тем не менее, мне очень хотелось помочь этой семье.
В это время мой турецкий партнёр Ибрагим Четинкая, предложил создать модное тогда Совместное предприятие. «Почему бы и нет?» - подумала, и мы определились, чем будет заниматься наше новое предприятие. Мистер Четинкая предложил оптовую торговлю, а я плюс к этому добавила шипчандлерское обслуживание судов. (это снабжение судов продуктами питания, а также бункеровка водой и топливом) Дело для меня знакомое, но работа эта не из лёгких. Сложность состояла в том, что пока стоит судно под погрузкой или выгрузкой, надо успеть закупить продукты и оформить их в Санэпиднадзоре, а также в пограничных ветеринарной и карантинной инспекциях и получить разрешение в таможне. Возможно, что я бы не стала связываться с этим делом, так как своей работы было больше чем достаточно. Но у меня был Андрюша. Именно, Андрюша, а не Андрей и, тем более, не Андрей Владимирович.
А Андрюша, конечно, от Андрея отличается своей медлительностью и флегматичностью. Но он не конфликтный, и ему охотно помогали многие, в том числе и агенты нашего агентства.
Очень трудными для Андрюши были его первые шаги. На такой работе ценится коммуникабельность, а её-то у него и не было. Ни с кем другим я бы так не занималась, как с Андрюшей. Очень робко и не смело он втягивался в работу. Два года прошли, как и не было, ничему не научили его. Но постепенно он начал осваиваться и через пять лет довёл всё до автоматизма. Появилась уверенность в работе. Он смело поднимался на суда, чтобы взять заявку у капитана или у одного из его помощников. На рынке, где ему приходилось закупать мясо и овощи для судов, его уже знали, он был желанным для всех покупателем, так как брал всего помногу. Мои агенты перестали усмехаться в его адрес. Понял он ещё и то, что санврачи, ветврачи, карантинщики и таможенники легко могут ускорить выполнение своих формальностей за определённую мзду. А деньги для этого у него находились: как оптовому покупателю торговцы делали ему хорошие скидки. Да и пойди проверь, сколько Андрюша фактически заплатил за тот или иной товар!
Андрюша, хоть и не стал более разговорчивым, но повеселел, появился животик, увеличилось благосостояние семьи. Галина Ивановна не могла нарадоваться. Их сын закончил школу, поступил на платное отделение в местный институт и они без напряг легко оплачивали учёбу.
Радовалась и я. Никто не верил, что с него будет толк. А он получился. Правда, и вложено в него было не мало. А теперь по хорошо накатанной дорожке, Андрюше работалось легко.
В это время у нас дома по какому-то случаю было торжество. Пришли друзья моих дочерей: Игорь со своей женой и сыном-подростком. Наши семьи связывала, как мне казалось, крепкая дружба. Игорь был хорошим врачом, работал в больнице анестезиологом и оказывал различные медицинские услуги и нам. Чтобы не случилось, мы знали, что на доктора Игоря можно положиться и его можно вызвать в любое время дня и ночи. Собственно, наша дружба и началась с этих услуг. Доктор Игорь сам предложил это, так как его основная работа не давала ему достаточно средств к существованию. Нам было тоже хорошо. Мы чувствовали свою защищённость.
Доктор Игорь был настолько компанейский, что вскоре завоевал и мои симпатии, и моих дочерей. Это уже была дружба. Все праздники семья доктора и семьи моих дочерей проводили вместе. Ходили друг к другу в гости. Дружили и их дети. Доктор Игорь, его жена и сын были своими в нашем доме. И, как я сказала, на это торжество они также пришли.
Пришли и Галина Ивановна с Андрюшей. Мы хорошо провели время, а я обратила внимание, что доктор Игорь и Андрюша часто выходили во двор вдвоём. «Мы на перекур!» - заявляли они, хотя ни один, ни другой не курили. Порадовалась я за Андрюшу и подумала, что доктор Игорь всех может разговорить, и даже Андрюшу. Но не знала тогда, на какую же тему они нашли общий язык.
Буквально через два дня Андрюша принёс заявление на расчёт, чем удивил меня несказанно. На мои вопросы о том куда же он намерен пойти работать, сказал, что пока посидит дома и присмотрится. Делать нечего, заявление у Андрюши поручила принять, а сама позвонила Галине Ивановне. Она была в курсе, но на мои вопросы отвечала слишком уклончиво.
Прошёл месяц. И мои агенты с улыбкой сообщили, что в порту появился новый шипчандлер. А мне было не до улыбок. Новым шипчандлером оказалась фирма, учреждённая Доктором Игорем и Андрюшей. Это даже была не фирма, а просто Андрюшу зарегистрировали как индивидуального предпринимателя, а всю организацию работ взял на себя доктор Игорь. Если бы я его не знала, то подумала бы, что он никудышний доктор, и потому занялся этим бизнесом. Но Игорь был даже не хороший, а очень хороший доктор. Мог бы и частную медицинскую клинику открыть, пациентов было бы достаточно, так как его знали многие. Но почему же ему захотелось заняться совершенно не престижным делом? И воровать его? Я анализирую, и прихожу к выводу, что всё дело в Андрюше. Доктор Игорь понял, что Андрюша может выполнять работу, но не может находить общий язык с таможней. А для доктора Игоря это не составляло труда. Отгрузка производилась, а после отхода теплохода все документы на неё уничтожались. А если бы, что и случилось непредвиденное, то отвечал бы Андрюша, так как доктор Игорь здесь был как будто и не причём. Все деньги хранились у Лены, жены доктора, и она сопровождала Андрюшу во время покупок и производила оплату.
Ни я, ни мои дочери не смогли простить такое. И дело не в потери доходов, они могли быть значительными лишь при условии работы по «чёрному», что для нас было не приемлемым. После произошедшего мы сразу же вычеркнули эти семьи из списка своих друзей, и больше с ними не общались, и я не знаю, улучшилось ли благосостояние Андрюшиной семьи. Но очень сомневаюсь в этом. А то, что благосостояние семьи доктора Игоря улучшилось, было видно и невооружённым глазом.
А вот другое разочарование. Я давно хотела освоить новый для нас вид деятельности, отфрахтовку судов. В советское время фрахтом занималась лишь компания «Совфрахт», которая была монополистом в этой отрасли. С девяностых годов такую возможность получили все, кто хочет. Но где взять специалистов? Или как подготовить своих? Даже в институте водного транспорта тогда таких не готовили. Договорилась с Совфрахтом, а именно они были моими соучредителями агентства, и отправила к ним на стажировку своего очень толкового агента. Намечалось, что агент будет там месяца два. Но уже через пару недель было понятно, что никто учить его не собирался, а напротив, делали всё возможное, чтобы он не смог сориентироваться.
Были и ещё горе-стажировки в Новороссийск и Мариуполь, где морские агентства уже выполняли такие функции. Тоже безрезультатно. Никто не хочет плодить себе конкурентов. Ведь, что такое фрахтовый агент? Это специалист, который может ни от кого не зависеть. Для этой работы надо немногое: хороший английский язык, стол, стул, интернет и телефон. Можно находиться где угодно, в любой точке планеты и управлять судами, получая при этом хорошее вознаграждение.
Зарабатывать деньги на фрахте хотелось, и поэтому я обратилась к своему турецкому партнёру Ибрагиму Четинкая. Четинкая знал многих наших агентов, так как бывал у нас не один раз, точно также, как и наши агенты бывали у него в Стамбуле. Ему нравился Влад Горбатюк. Ибрагим считал, что из Влада выйдет замечательный фрахтовый агент. Влад действительно был хорошим специалистом, но я была уверена в том, что его у нас своруют другие фирмы. Возможно даже, там в Стамбуле. Не было у меня доверия к нему, а для кого-то готовить специалиста не хотелось. Поэтому отправила к Четинкая на обучение Серёжу Чумакова. Его нельзя было сравнить с Владом, но тоже был неплохим специалистом, и к тому же, как я считала, порядочным человеком.
Ровно год Серёжа учился у Четинкая, в его компании. Моё агентство выплачивало ему заработную плату, и оплачивало его проживание там. Кроме этого, мы несли ежемесячные расходы по оплате авибилетов. Без рабочей визы Серёжа не мог там находиться более месяца, и по этой причине раз в месяц он приезжал в Россию.
Наконец, вновь испечённый специалист приступил к работе в нашем агентстве. Но не долгой была наша радость. Не прошла и пара месяцев, как его украли. Хорошие специалисты всем нужны, вот его и заприметили. Купился он на квартиру, которую пообещали ему в областном центре.
Конечно, квартира это дело серьёзное. Но…
Тяжёлый осадок остался у меня.
Серёжа не единственный, кто сильно подвёл меня. Но от тех других я ничего лучшего и не ожидала. Сожалела, но не более того.
А Серёже верила. Поэтому и осадок…