Это был неожиданно резкий поворот в моей жизни. Я вынуждена признать это.
Всё началось с простого столкновения на работе. Я торопилась сдать отчёт шефу и так стремительно неслась по коридору, что забыла сбавить скорость на повороте. Вот и врезалась в худощавого брюнета по имени Макс. Каким-то чудом мы оба устояли на ногах. Макс был растерян, а моя фраза «настоящий мужчина всегда должен быть готов к женщине», кажется, и вовсе сбила его с толку. Впрочем, наверняка не знаю: коронную реплику я бросила, уже взлетая по лестнице.
А потом мы познакомились. За бутылкой вина. В моей квартире.
Я даже не спросила, где он взял мой адрес. Это было не нужно. Понимаете, настоящие мужчины должны сами приходить к женщине.
Я никогда не испытывала трудностей в общении. Ни с мужчинами, ни с женщинами. Всё было спонтанно и легко. Будто ты читаешь текст по ролям, но не столь предсказуемо. Макс же оказался и вовсе идеальным. С ним можно было ещё и просто помолчать, наслаждаясь друг другом и тишиной. Поначалу мне это было в новинку, не сложно, а просто непривычно. Не то, чтобы я болтушка та ещё, просто неспешной беседой я заменяла всю свою отдачу чувств. Но это было раньше.
Я отдавалась ему полностью. И физически, и морально. Столь искусного любовника я ещё не встречала. Знаете, это как если бы женщина была мужчиной… хм, нет, не могу подобрать верное определение. Скажем так, Макс чуток и внимателен ко мне, как если бы был женщиной, но при этом оставаясь мужчиной. Впервые я столь могла расслабиться и не быть настороже.
Но внимательным и чутким он был не только в сексе. Ни одно моё слово не было пропущено мимо ушей. Он всегда спокойно меня выслушивал, а после говорил своё мнение, если того требовал разговор. Или молчал, но я знала, что он обдумывает мои слова.
Я была готова слушать его часами. Когда он рассказывал о чём-либо, что его привлекло, это было заразительно. Неважно, что именно ему понравилось, игра, фильм, музыка или поездка куда-либо; он спокойно рассказывал все минусы и плюсы, давал субъективную оценку произошедшему и бесконечно восхищался теми вещами, что затронули его. Это будоражило меня и интриговало. Меня очень легко завести в эмоциональном плане, я как некий ураган чувств, торнадо эмоций, цунами переживаний. А Макс всё время подпитывал меня и давал выход моим взрывам. Мы играли по сети в стрелялки, мы бродили молчаливой парой по пустынным улицам или просто самозабвенно занимались сексом.
Я не могу сказать, что Макс сделал меня счастливой, просто я стала с ним другой. Я стала не просто желанной, я стала нужной. Впервые за долгое время. И это не могло не радовать.
Ему не нравилась моя квартира. Она казалась ему какой-то пустой и безрадостной. В чём-то я была с ним согласна, а поэтому без возражений переехала к нему. Так мы стали жить вместе.
Макс нередко рассказывал об одной своей подруге. Было не совсем понятно, это его бывшая или нет, но, в принципе, меня это не слишком интересовало. Не сказать, что я абсолютно не ревнива, просто иначе в моих отношениях с Максом не было бы смысла. Меня удивляло, что он рассказывает о ней столь же вдохновенно, как и обо всём, что его интересовало.
Я стала о ней частенько задумываться. Пыталась представить, какая она, эта девушка. Воображение рисовало аппетитную фигуру, манящие изгибы тела, сбивчивое дыхание. Моё воображение порой расходилось не на шутку и создавало этакую молчаливую секс-бомбу с вселенским интеллектом. Я фантазировала о ней всё свободное время. Можно было придумать её брюнеткой или огненно-рыжей, как я. А, может, блондинка? Гадать можно было бесконечно, у Макса не было её фотографий.
Признаться, я пару раз пробовала её нарисовать, но каждый раз набросок оставался наброском, я не могла представить эту девушку целиком, слишком она была какой-то иллюзорной.
Однажды я не вытерпела:
— Как она выглядит?
— Кто? — Макс сосредоточенно смотрел в монитор экрана, разыскивая очередной фильм на вечер.
— Твоя Лесь.
— Ммм… — Макс даже не повернулся ко мне. — Обычно она выглядит. А что?
— Мне интересно.
— Давай, приглашу её сегодня к нам? — он перевел взгляд на меня.
— Давай! — я спрыгнула с дивана и направилась на кухню ваять ужин. — Макс? А какое у неё любимое блюдо?
— Откуда я знаю?
— Спроси!
Макс зашёл на кухню, когда я уже вовсю орудовала кухонной утварью. Я даже не сразу заметила его, настолько была увлечена процессом готовки.
— Фруктовый салат — её любимая еда. — сказал он, закуривая.
— Тогда надо в магазин сходить… — расстроенно сказала я. — У нас и фруктов-то толком нет.
— И вина надо купить, — согласился Макс. — Сейчас съезжу, не переживай.
Он всегда такой. Мы уже месяц жили вместе, но ни разу не ссорились. Макс никогда не ленится сделать что-либо по дому. У нас не было разделения на мужские и женские обязанности, каждый делал что мог. Правда, готовку я полностью взяла на себя, мне очень нравится фантазировать в этой области, пробовать новые рецепты, экспериментировать. Властелин Еды, как позже назовёт меня Лесь.
Первая встреча с Лесь прошла спокойно, хоть и немного напряжённо. Я вся извелась в ожидании.
— Ты, как ребенок, ждущий подарка на Рождество, — заметил Макс, глядя на мои метания по комнате.
— И впрямь сочельник какой-то, — вздохнула я, падая на диван. — Время так тянется, я уже и стол накрыла…
Моё нытьё прервал звонок в дверь. С воплем «подарок!» я рванула в коридор, но дверь не открыла, ждала Макса. Я не хотела напугать Лесь своим неподдельным интересом.
Макс открыл дверь, и в коридор зашла девушка. А я… я была поражена. Она оказалась совершенно не такой, как я представляла. Высокая, худощавая, почти что девочка. Русые волосы собраны в хвост, макияжа почти нет.
— Привет, я — Лесь, — сказала она, смущаясь.
— Лидия, — ответила я, жадно глядя на неё.
Так и познакомились. Я расспрашивала её обо всём, Макс же наслаждался вином и едой. Лесь отвечала охотно, но не прекращала смущаться. Так я и узнала, что она пишет книги, что не очень любит скопления людей, что живёт одна, и что не собирается ничего менять в своей жизни. Меня поразила её уверенность в своей жизни при учётё того, как сильно она смущалась меня. В ней чувствовалась какая-то нервозность, какая-то дрожь изнутри, как будто ореол воздуха вокруг неё слегка вибрирует.
Сначала я относилась к ней, как к объекту своей влюбленности. Лесь придала мне довольно мощный толчок в творческом плане, моя работоспособность заметно повысилась. Я была на пике удовольствий. Мой мужчина Макс, моя будоражащая муза Лесь, моя любимая работа… Я не одна, я нужна, меня любят и ничего не требуют взамен.
И тут же всё начало рушиться.
— С Лесь что-то неладно, — сказал как-то вечером Макс.
— Моя девочка заболела? — встревожилась я.
— Если только на голову, — невесело усмехнулся Макс. — Не знаю, как это объяснить.
Через день Лесь пригласила нас на презентацию своей книги. Я мгновенно согласилась, а Макс тут же поддержал меня. А за день до презентации она напилась. Напилась настолько, что даже не обратила на нас внимание, когда мы вошли в её квартиру. Будто и не было в её квартире никого.
Я забеспокоилась. Заметалась в поисках её спасения. Я строила различные предположения, но ничто не могло объяснить происходящего. С Максом я не делилась. Решила, что смогу сама помочь Лесь. Но всё ухудшалось. Лесь после того случая словно отстранилась от нас. Два месяца всё оставалось по-прежнему: мы так же обедали по вторникам и пятницам, Лесь так же приезжала раз в две недели. Но я чувствовала изменения.
Когда мы лежали на диване, смотря кино, Лесь продолжала позволять гладить себя по голове, перебирать её длинные прядки волос. Но раньше, когда она клала голову на моё бедро, я чувствовала, как она расслабляется, как чуть ли не мурчит от изнеможения, когда мои коготки почёсывали её за ушком. Когда я нежно поглаживала рукой её голову, её лоб разглаживался от морщин, а уголки губ чуть поднимались верх, складываясь в едва заметную улыбку. Лесь успокаивалась и могла даже немного задремать, мурлыкая сквозь сон. Моя кошечка была такой падкой на нежность, что мне иногда казалось возможным позволить себе немного большее, нежели такие невинные ласки.
Но всё изменилось. Моя любимая кошка не переставала думать. Морщинки теперь мне казались маленькими шрамиками, придающими Лесь столь угрюмое, сосредоточенное выражение лица. Теперь она не расслаблялась, позволяя гладить себя, лишь застывала изящным изваянием, будто воин, что прилег отдохнуть, но по-прежнему насторожен и готов к бою. Она больше не мурчала и не проваливалась в сладкую дрёму. Она всё время о чём-то думала, и меня пугало, что ни одна её мысль так и не была озвучена. Будто в её голове крутилось что-то запретное для нас, что могло нам как-то навредить. Это длилось два месяца, пока я не предложила Максу оставить как-нибудь Лесь на ночь.
— Я не могу избавиться от чувства тревоги за неё, — сказала я ему в тот вечер. Макс кивнул, соглашаясь со мной. Он хотел то-то добавить, но лишь достал сигарету и закурил. Я чуствовала, что он догадывается о причинах изменений в Лесь, но не стала его допрашивать. Некоторые вещи нельзя вытаскивать со дна, они должны сами всплыть.
В ту ночь, когда Лесь впервые осталась у нас, я проснулась около двух часов ночи. Нестерпимо хотелось пить; вечером мы ели солёную рыбу. Я поднялась с постели и поплелась на кухню через зал, не размыкая глаз и стараясь идти как можно тише.
То, что я услышала, заставило меня остановиться посреди зала и растерять все остатки сна. Лесь визжала. Визжала, не просыпаясь; визжала тоненько и пронзительно, но так тихо, что я не услышала бы этого за дверью в спальне. Моя кошечка визжала жалобно, будто её заживо резали, но едва-едва слышно. Я застыла, не зная, что сделать. Хотелось завопить от ужаса, погромче, чтоб услышал Макс и пришёл, чтоб проснулась Лесь, чтоб кошмар исчез, чтоб я очнулась в собственной постели. Я впервые не знала, что сделать, и это напугало меня куда больше, чем всё, что случалось в моей жизни.
Вдруг от дивана отделилась тень и протянула руку к Лесь. Это был Макс, я его не сразу заметила в темноте. Он погладил её по спине, и вой прекратился. Лесь, не просыпаясь, абсолютно отчётливо сказала «не уходи, пожалуйста, я так боюсь тебя потерять», повернулась на другой бок и спокойно засопела. Макс аккуратно поднялся с дивана, поманил меня пальцем на кухню.
— Что это с ней?! — спросила я шёпотом, забыв о жажде.
— Не знаю, — шепнул Макс в ответ, закуривая. — Я вышел в туалет и, когда возвращался, услышал это. Стоит погладить её, она спит спокойно, но недолго. — он вскинул руку, чтобы посмотреть на циферблат в свете фонарей с улицы. — Я уже час с ней сижу. Пробовал будить, но она ничего не помнит, проснувшись. Или не хочет говорить о том, что снилось.
Остаток ночи мы провели рядом с ней.
Второй частью окончательного разрушения моей жизни стал вердикт врачей. Бесплодна. Древо жизни усохло. Весны не будет. Я оказалась пустой. Пустая пустышка. Я так внезапно осознала, что жила именно для того, чтобы создать продолжение, оставить хоть что-то после себя. Чтобы был кто-то, кому бы я могла дать более счастливую жизнь, нежели моя.
По сути, меня давно лишили жизни. Ещё тогда в Штатах, где я училась в колледже дизайнерскому искусству. Тогда погибли мои родители и младшая сестра. Они ехали навестить меня и попали в аварию. Их сбил пьяный мужчина. Я до сих пор помню тот день, изначально печальный и терпкий. Я проснулась с печалью и весь день не могла от неё избавиться, несмотря на радость, что приедут родные. Весь день был как в кино, и прошел так же картинно. И видела я всё это, как со стороны. Как проснулась, как встретилась с однокурсниками в колледже, как с пары меня забрал декан, и как я потеряла сознание, услышав самые ужасные слова на свете. Как со стороны увидела их тела, изуродованные и беспомощные, но самые родные. Пожалуй, тогда и началось моё опустошение.
Тогда суд и прочие события прошли как в тумане. Почти не помню, как закончилось следствие, какое наказание было вынесено виновному, как я сдала завершающие экзамены. Детали, мелкие частицы, какие-то моменты — всё это стёрлось под грузом тоски и безысходности. Но теперь, когда мне совсем уже нечего терять, я бы хотела вернуться и сделать кое-что, от чего отказалась ради своего будущего. Я навела кое-какие справки, у меня имелись неплохие связи в Штатах. Я собрала немного нужной информации, договорилась о временном жилье с помощью бывших сокурсников. Остальное я планировала по приезду.
Я ничего не рассказала Максу. Просто собрала вещи и предупредила об отъезде в Штаты.
Макс не стал любопытничать и допрашивать меня. Поинтересовался лишь: «Может, чем помочь?». Я была так ему благодарна, что он ни о чём не спросил, что не пытался меня остановить и переубедить. Мне необходимо было уехать, чтобы найти того, с кого началось моё одиночество.
Я уехала в тот же вечер. Макс привёз меня в аэропорт. Я боялась, что он наговорит кучу романтических слов, что попросит не улетать, что подорвёт всю мою решимость на корню. Эмоции бились во мне словно птицы, пытающиеся вырваться на свободу.
Но Макс на прощание лишь обнял меня. Поцеловал в губы и сказал, что мне всегда есть куда возвращаться, если захочется. Пожелал удачного пути, улыбнулся. Искренне.
И я успокоилась. Он оказался куда лучше, чем я предполагала. Я, не оборачиваясь, прошла к самолёту и со спокойной душой взлетела навстречу мести.
Лидия.
июнь-09.07.2012….Dark.Wolf.Leksa….