Глава 23. Друзья познаются в беде
Когда начинаются неприятности, небо кажется серым, улицы мрачными, прохожие угрюмыми, а самые близкие друзья раздражают.
А когда приходит настоящее горе рушится всё, и нет уже даже серого неба, нет ничего в этой жизни, кроме огромного горя, которое застилает глаза слезами, душу тяжестью, потом плакать совсем не хочется, нет слез. А горе есть!
На прошлой неделе состоялись похороны Ваняткиной матери, которую сбила машина. И маленькое сердце разрывалось от горя, потому, что никого больше матери он не любил, а лучше матери не знал, а теперь остался один на всей огромной земле, в этом большом равнодушном городе, такой слабый и беззащитный, такой маленький и несчастный.
Он безучастно смотрел за происходящим, взрослые говорили, что сбил мать джип, за рулем которого сидел водитель в милицейской форме.
Все в один голос утверждали, что судиться бесполезно и все случайные свидетели происшествия, которые выступали на стороне матери, вскоре отказались от своих показаний и стали говорить совсем противоположное, что самого то ли мента, то ли юриста ( менты ведь тоже юристы), никто не видел, а вместо него выступал адвокат, который настаивал на невиновности подзащитного и виновности матери.
Дело было закрыто в самые короткие сроки.
В эту неделю решалась Ваняткина судьба. Отец не мог взять Ваню к себе, потому что его вторая жена была против, она не любила детей и не хотела их иметь вообще.
И безвольный отец не знал, что с Ваней делать. Сначала решил отвезти мальчика к бабушке в деревню, но не сейчас, а после окончания учебного года, потому что тетя Аня сама вызвалась помогать Ваниному отцу, следить за сыном до конца учебного года. Комнату отец решил не продавать, а оставить до тех пор, пока мальчик не вырастет, чтобы было где жить ему, когда станет взрослым.
Ваня в один из вечеров открыл свой ящик с игрушками. Подержал любимый когда-то сотовый телефон и выбросил его в мусорное ведро. Он больше никогда не играл ни в милицию, ни в полицию.
***
Учителя не узнавали мальчика, из шумного, неугомонного и крикливого он превратился в тихого и безразличного.
После уроков все ребята бегут домой, один Ваня никуда не торопится, он теперь часто остается в школе и бродит по пустым коридорам или задумчиво глядит в окно второго этажа.
Иногда к нему подходили ребята, пытаясь о чем-то поговорить, но в ответ односложное «да» или «нет», ребята вспоминали о каких-то своих делах и убегали, а Ваня всё так же продолжал стоять у окна, глядя на улицу.
В один из таких грустных дней к Ванюше подошел Череп, вот его Ваня и рад был видеть. Череп пожал ему руку как равному, Ваня заулыбался.
- Ну что, малёк, скучаешь?
- Да настроения нет.
- Ну, это дело поправимое, пойдешь со мной? Я тебя с друзьями познакомлю.
Эх, жаль, что мальчишки из класса не видели, как Череп сам подал ему руку и даже пригласил с собой. Они спустились по ступенькам школьного крыльца и направились к гаражам.
Ваня взглядом скользнул по окнам школы, даже немного расстроился, что никто не смотрит в окно, а так хотелось, чтобы мелькнуло знакомое лицо Даши.
Разномастные и разнокалиберные гаражи теснились с каждой из сторон дороги. Идти пришлось недолго, дверь одного из гаражей бала распахнута, вот туда они и зашли.
- Привет, братва!- Череп всем пожал руку – вот друга привел. Иваном зовут. Знакомьтесь. Наш человек. Надежный. Настоящий мужик!
Пацаны подняли головы и вяло посмотрели на вошедших, затем каждый подошёл и пожал Ване руку.
- Это Кузя, это Серый, а вот Вован, а это Митяй, не стесняйся, все свои.
Ване за всё последнее время впервые было так хорошо, ведь рядом настоящие друзья. Теперь Черепа Ваня в мыслях иначе, чем другом не называл.
Пацаны поговорили о том, о сем, и тут Череп предложил:
- По косячку что ли? Сегодня я добрый – угощаю. Ребята оживились и протянули руки. Череп достал какой-то серо- зеленый пакетик из кармана и все стали скручивать из кусочков газеты подобие сигарет. Вскоре ребята закурили, а Череп протянул Ваняу скрученный косячок:
- На, покури. Вся скука сразу пройдет.
- Не надо. Я не курю.
-Ты меня ставишь в неудобное положение перед друзьями, не стесняйся.
Ваня протянул руку.
- Ну, вот и молодец!- Череп достал из кармана пачку сигарет с изображением верблюда и закурил тоже.
В его голове нежданно возникло воспоминание одного вечера, когда отец пил коньяк на кухне и, уже находясь в состоянии глубокого алкогольного опьянения, бормотал, что сбил «чертову бабу», что «прощай, карьера, здравствуй, тюрьма» и нес подобную чепуху еще долго, хрипел: «Не позволю! Не допущу!»
И вот только сейчас Черепу стало ясно, что «чертова баба» - это мать Ваньки. Круто отец тогда вывернулся, при стольких-то свидетелях!
22 глава http://www.proza.ru/2017/02/26/2379
24 глава http://www.proza.ru/2017/02/26/2399