Фестиваль оправданий.Фантастическая повесть.
Бесчисленная, разношёрстная толпа ахнула и замерла в восторге и, одновременно, страхе. Высокая фигура, скрытая складками длинной светло-серой накидки с капюшоном, медленным шагом вошла в круг яркого света в центре большой сцены и, также медленно, начала таять. Сначала исчезли складки накидки и капюшона, открыв жадным взглядам сотен тысяч глаз обнажённое тело. Это была не старая ещё женщина, обритая наголо, с такой же серой, как и исчезнувшая накидка, кожей. Она стояла неподвижно, тая секунда за секундой в ярком свете сцены. Вот уже исчезла кожа и часть мышц, обнажив желтоватый череп. Затем стали исчезать руки и ноги. Ещё через пару секунд зрителям осталось лишь наблюдать, как неуловимая тень того, что когда-то было прекрасным женским телом, растаяла без следа. Лишь лёгкий отпечаток образа фигуры ещё блуждал по напряжённым нервам зрителей, обманчиво заставляя их верить, что та, которая уже исчезла навсегда, всё ещё стоит в круге яркого света.
Волна глубокого выдоха прокатилась по пятисоттысячной толпе, ощутимо колыхнув массу воздуха, заполнившего гигантский зал самого большого на Земле сооружения, специально построенного для этого фестиваля. А само зрелище завоевало за последние пятьдесят лет статус Первого Галактического Шоу. И недаром. Попасть на это шоу стремились все: и публика со всех двенадцати планет пяти Обитаемых Миров Млечного Пути, и судьи – представители этих Обитаемых Миров, и главные действующие лица, те, чьей наградой за победу была полная дезинтеграция тела без возможности восстановления личности - освобождение от практически бесконечного заключения.
«Фестиваль Гуманности» не сразу завоевал такую любовь и благожелательность публики. Его концепция была найдена с помощью детального компьютерного анализа огромного количества информации. Несколько идей, отобранных программой, были проанализированы уже живыми экспертами, из которых выбрали одну. Она была описана в романе никому не известного провинциального писателя, в каком-то замшелом году земного летоисчисления под странным названием «Фестиваль оправданий». Но идея была замечательная, решавшая главные жизненные проблемы Сообщества Обитаемых Миров Четвёртого Сектора Галактики.
Земля давно уже прекратила свои бесконечные войны. Теперь эта планета была местом, где базировалось Объединённое Управление Сообщества Обитаемых Миров Четвертого Сектора Галактики. Здесь же был построен зал беспрецедентных размеров и электронной начинки. Он предназначался для заседаний Объединённого Управления, но после организации «Фестиваля Гуманности» здесь же начали проводить и это невероятное галактическое шоу.
Венера жила в стандартном блоке, точно таком же, как и другие четверо преступников, которым предстояло сыграть ведущую роль в грандиозном празднике гуманности. У неё были все возможности для спокойной и безмятежной жизни на воле, но вот уже двадцать пять лет Венера прилежно выполняла все предписания и ритуалы, предназначенные для лиц, нарушивших Галактический Закон. Она, конечно же, отчётливо помнила все моменты того дня, когда её жизнь пошла совсем другим путём, не таким, как у миллиардов женщин, населяющих Обитаемые Миры. Но теперь ей предстояло рассказать о своей жизни судьям и, как она знала, многотриллионной Галактической публике так, чтобы выйти победителем. Иначе говоря, ей предстояло оправдать свой поступок так, чтобы её помиловали.
Процедуры для заключённых были разработаны максимально эффективно и были основаны на принципах гуманности. Запрещалось считать их неравными членами общества. Им предоставлялись точно те же возможности продления жизни, что и для всех остальных. Каждое утро Венера просматривала краткий анализ состояния её здоровья, полученного анализатором во время её сна. Список начинался с количества минут глубокого сна и заканчивался перечнем показаний функционирования всех органов и систем её великолепного тела. Список этот, конечно же, мог многое сказать специалистам по продлению жизни, но когда-то давно Венера имела практику по этому вопросу. Поэтому она всегда заказывала письменный отчёт.
К этому списку прилагался ещё один лист. Вернее, даже не лист, а небольшой гибкий экран, внешне лишь похожий на лист бумаги из детства Венеры. На этом экране очень доступно, в анимационных картинках, можно было посмотреть, как она должна провести день, чтобы он был максимально эффективным для её физического и душевного здоровья. Никаких сопровождающих текстов не было, потому что среди преступников были самые разные люди, попадались даже те, у которых не было языка, на котором можно было бы написать текст. Поэтому анимационные картинки, где главную роль исполнял сам преступник, созданные роботом к утру, считались более эффективными.
Венера скупо улыбнулась наивности ритуала, но заставила себя начать просмотр голографической анимации. В рамках листа, обозначающего её жилой блок, её крошечная объёмная копия улыбалась и сама готовила себе завтрак из папайи, орехов и каких-то незнакомых Венере фиолетовых листьев. Все продукты на секунду увеличивались, чтобы их можно было рассмотреть подробно. Потом фигурка выходила на небольшую прогулку по зелёному парку, немного бегала.
Венера в скуке пролистнула взглядом полдня, сразу поинтересовавшись, когда ей можно будет поразмыслить над своей речью. Но на сегодня времени ей для этого не отводилось. Анализатор посчитал, что ей ещё рано работать одной. В её дне была запланирована встреча с психологом, который на экране выглядел мужчиной, хотя Венера просила дать ей женщину. Но роботу в таких случаях доверяли больше.
Женщина оставила оба листа на услужливо выдвинувшейся из стены на уровне груди полочке и неторопливо пошла в санитарно-кухонный сектор своего заточения. Никакие роботы не могли запретить ей вспоминать то, что произошло в её жизни почти двадцать пять лет назад. Венера, однако, не стала напрягать обслуживающий персонал, следивший за каждым её шагом и вздохом с помощью датчиков и камер. Она так же неторопливо зашла в душевую, сняла свою светло-серую невесомую робу и спокойно обмыла тело водой, температуру которой подстраивал автомат. Использовать какие-либо особые средства не было необходимости – автомат сам подавал в струю капельки моющего раствора и затем убирал их. Венера просушила свои изящные руки и стройные ноги под тугой струёй тёплого воздуха. Бритая налысо голова не требовала какого-то особенного ухода.
Она взяла в нише на выходе из душевой свежую робу, надела её, чуть поправив складки. Легкий комбинезон и накидка с капюшоном были почти невесомы. Теперь надо было приготовить завтрак. Венера знала, что её блок надёжно изолирован от внешнего мира, равно как и от блоков других заключённых, но имитация окон, дуновения свежего ветерка были столь совершенны, что она на какую-то долю секунды почти верила, что видит настоящую жизнь за окном. Это мгновение повторялось каждое утро. Жаль, что оно было таким кратким!
А когда-то Венера утром открывала окно своей комнаты и радостно, полной грудью, вдыхала такой ароматный густой и одновременно лёгкий воздух её родной планеты, Маранета. Заключенная немного постояла около кухонного стола, чтобы прогнать нахлынувшие было воспоминания, затем набрала указанный на клавиатуре код, чтобы ей доставили порцию её продуктов для завтрака. Продукты были всегда свежайшие, имели точно тот вес, который был указан в анимации. Венере оставалось лишь порезать папайю, смешать её с орехами. Неведомые же фиолетовые листья рекомендовалось съедать целиком. Они оказались очень сочными, настолько, что не нужно было уже никакого напитка для завтрака.
«Надо же, какая забота о теле!» - не удержавшись, подумала Венера. По своему опыту заключения она знала, что питание ей подобных не уступало тому, чем поддерживали свою жизнь члены Объединённого Правительства. Недаром основным девизом всего Обитаемого Сектора, каждый день декламируемого всеми способами, стало: «Мы - общество равных». Одеваться для прогулки не было необходимым, так как Венере предстояло идти по бегущей дорожке, вокруг которой создавалась полная иллюзия зелёного парка в движении. Женщина решила подвигаться просто ради удовольствия. Дежурный администратор, время от времени следивший за заключёнными по голографическим мониторам, довольно улыбнулся – его подопечная точно выполняла предписания, не давая ни малейшего намёка на отклонения. Её лицо, крупно выделенное монитором, выражало умиротворение. Большие красивые глаза были полуприкрыты, а чувственные губы чуть растянулись в полуулыбке.
Пока заключённые готовились к выступлениям, целая армия обслуживающего персонала вела свою работу. Зал для зрелищ представлял собой гигантский шар, закрепленный в Атлантике на вершинах Срединно-Атлантического хребта неподалёку от Азорских островов. Сооружение было настолько огромно, что на его инспекцию могло бы уйти несколько дней. Со всех сторон окружённый пирсами для кораблей и вертолётными площадками, гигантский шар поражал воображение любого, кто впервые посещал этот зал.
По сути дела, это был целый автономный город. Подводная его часть была напичкана техникой, позволявшей жить в шаре автономно сколь угодно долго. Энергия генерировалась как атомными установками, так и солнечными преобразователями, встроенными в стекловидное покрытие шара. Пресная вода также генерировалась в подводной части и собиралась с поверхности сооружения во время тропических ливней. Были на шаре и открытые пространства, где публика могла наслаждаться свежестью моря и ярким тропическим солнцем. Но во время штормов и тропических ливней эти площадки закрывались, и шар становился похожим на неприступную крепость.
Команда режиссёров и их помощников упорно тренировались на дублёрах настоящих действующих лиц, чтобы настроить освещение, звук и съёмку шоу. Сцена находилась почти в центре шара, имела искусственное и естественное освещение. Зрительные места окружали сцену со всех сторон, поднимаясь вверх многочисленными ярусами. Самые лучшие места занимали двадцать пять ярусов вокруг сцены. Остальные же должны были довольствоваться лишь увеличенной голографической копией всего, что происходило на сцене. Эта копия создавалась прямо над сценой в геометрическом центре огромного зала.
Но и эти места разошлись в Объединённых Мирах в мгновение ока. Первое Галактическое Шоу набирало обороты при прямом участии Объединённого Управления, которое возлагало на него большие надежды в формировании совершенно новой идеологии существования и развития Объединённых Миров. Простая же публика страшно жаждала тех невиданных эмоций, которые больше нигде было невозможно почувствовать во всей Галактике.
Эту армию зрителей и официальных гостей надо было ещё накормить так, как предписывали им их индивидуальные программы. Их также надо было привезти в зал и увезти обратно, предоставив хотя бы спальные капсулы с аналитическими автоматами, что являлось нормой вот уже несколько столетий. Шоу обещало продлиться целую неделю. Каждому кандидату предоставлялся один день на речь. И один день в целом просили судьи, чтобы принять решение.
Гостей и зрителей предстояло принять со всех уголков Объединённых Миров, поэтому целый месяц, на который было намечено Первое Галактическое Шоу, Земля работала в очень напряжённом режиме. Все планетарные службы: космофлот, внутренние транспортные линии, обеспечение жизнедеятельности и полиция работали в плотной координации. Это шоу стоило таких затрат и напряжённой работы, считали ведущие члены Объединённого Управления и не жалели казённых средств для финансирования широкомасштабного мероприятия.
После обеда и короткого отдыха, рекомендованного роботом, Венера ждала психолога. Он почему-то запаздывал. Чтобы не давать подопечной погрузиться в раздумья, робот включил пейзаж прекрасной Маранетской осени на стене прямо перед женщиной. На экране перед ней слегка трепетала листва синевато-серебристого цвета, лёгкими волнами падал диковинный Маранетский ковыль. Безвкусный воздух блока слегка расцветили слабым запахом цветущих трав. Венера усмехнулась про себя, - «Заботятся как о корове, которая обещает дать рекордный надой. Вот и поле с травой подали».
Наконец, стена засветилась мягким оранжевым светом, предупреждая о появлении посетителя. Светящаяся панель бесшумно отошла в сторону, пропустив высокого мужчину в светло-бежевом комбинезоне. Венера случайно узнала, что такая униформа напичкана мерами защиты и безопасности, среди которых были даже стреляющие сетками устройства, способные остановить любого в мгновение ока. Но снаружи ничего не напоминало о том, что это сверхспециальная униформа.
Прямо из пола напротив сидящей в кресле Венеры быстро появилось удобное кресло для элегантного посетителя. Он молча подошёл к нему и по-хозяйски уселся, откинувшись на высокую спинку головой. Оба некоторое время рассматривали друг друга, так как виделись впервые. Венера рассмотрела его лицо. Оно было правильной формы, с приятными чертами. «Наверняка надел маску - психологу необходимо производить самое благожелательное впечатление», - отметила про себя Венера. Но на тело маску не надеть. Оно у посетителя было высоким и худым, словно каркас, на который требовалось ещё что-то натянуть, чтобы достичь гармонии. Впрочем, худоба сильно скрадывалась его спецкомбинезоном.
После затянувшейся паузы незнакомец спросил,
- Вене, Вы позволите мне Вас так называть? - он мягко и одобряюще улыбнулся и нажал что-то на своём кресле. Прямо из пола в промежутке между ними поднялся небольшой столик с двумя стаканчиками, над которыми слегка колыхнулся парок, не порадовав, однако, никаким запахом.
- Я заказал брусничный коктейль, Вас ведь не балуют разносолами?
- А как мне Вас называть? Доктор, мужчина или никак? – реакция узницы была предсказуемой, поэтому мужчина не изменился в лице, лишь протянул руку к столу.
- Да будет вам, я Крус, - психолог взял свой стаканчик и вдыхал аромат коктейля, готовясь сделать глоток. Его лицо оставалось также доброжелательным, но непроницаемым.
- Я ведь просила женщину. Мне это важно.
- Не беспокойтесь, я не буду готовить Вас к выступлению. Вы будете общаться с женщиной. Она уже приехала и готова.
- Тогда зачем вы здесь?
Вместо ответа Крус сделал пару глотков и блаженно растянул свои правильные губы. Весь его вид выражал полную удовлетворённость собой и ситуацией.
- Попробуйте, Вам понравится. Я получил одобрение от вашего медицинского куратора на эту смесь.
Венера поняла, что совершенно бесполезно протестовать или выяснять что-либо. Все её права обязательно будут соблюдены, но психолог добьётся своего. Интересно было бы понять, что ему на самом деле надо.
- Я работаю на Объединённое Управление. У меня есть к Вам пара вопросов, если вы не против. Я думаю, что Ваше согласие может быть рассмотрено как дополнительный плюс, способный повлиять на решение судей, - начал необычный посетитель.
«Ну вот, не могут они без этого обойтись. Обязательно надо как-то мотивировать, иметь рычаги воздействия. Интересно, что будет, если говорить им правду сразу?» - подумала Венера. Она смотрела по-прежнему скупо, не торопясь натягивать благодушную улыбку.
Она была знакома с этими приёмами психологов, с помощью которых они манипулировали людьми. Мотивация, моральная поддержка, что ещё он придумает? Она не спешила говорить.
- Понимаете, я работаю в Комиссии по профилактике преступлений. Даже веду научную работу. Мне очень интересны именно женщины, преступившие священные положения Галактического Закона, и я очень хочу, чтобы в Объединённых Мирах было меньше женщин в изоляции, хотя такая изоляция, собственно, больше похожа на тепличные условия, чем на заключение, – продолжал убеждать её Крус. Его лицо, а в особенности глаза, казалось, источали сочувствие и благожелательность.
- Мне очень приятно, что Вы проявляете такую заботу о женщинах. Где же Вы были, когда шло расследование?
- Я не так давно начал свои исследования, поэтому, примите мои извинения, не могу ещё значительно влиять на положение дел.
Оба были довольны началом разговора. Крусу нравилось, что женщина всё-таки не замкнулась в себе, а Венера чувствовала, что Крус пока не способен получить то, что она хранила с особой тщательностью и теплотой. Чтобы как-то смягчить напор психолога, Венера тоже взяла предложенный им напиток и сделала глоток. Уже после того, как волна превосходного вкуса прошла по её языку, Венера внезапно подумала, - «Уж не подсыпал ли он мне чего-нибудь в этот стаканчик?» Внимательно наблюдавший за её лицом Крус сразу заметил её реакцию. Её тонкие брови слегка двинулись навстречу друг другу, а крупные глаза, особенно выделяющиеся на безволосой голове, будто бы немного запали.
- Вы мне не доверяете?
- А Вы на моём месте вели бы себя по-другому?
- Вене, Вы мне симпатичны, как и все женщины. Поэтому, помогите мне внести больше справедливости в священные Законы Объединённых Миров.
«Неужели это всё-таки женщина? - подумала Венера, - Если это так, технологии маскировки достигли нового уровня. Зачем же она представилась мне мужчиной? Неужели последовала совету какого-нибудь анализатора?». Она всё-таки не теряла сомнений, что Круса ей подставили для того, чтобы узнать что-то, что невозможно будет огласить на широкой публике.
– Ну, хорошо. Я Вам отвечу. Во-первых, мне ужасно скучно следовать ритуалам заключения столь долгое время. Просто хотелось бы развлечься на этом фестивале. Ведь это как-никак своеобразное соревнование, некая игра, если можно так выразиться.
Венера слегка усмехнулась. Она не собиралась делиться своими секретами, но решила дать Крусу материал для его исследований. Её ответ прервал световой сигнал. На светло-сером потолке мягко засветился приятного цвета круг. Крус невольно выразил удивление такой перемене обстоятельств. Его приятное лицо немного комично вытянулось.
- Это меня вызывает начальство. Не знаю, что им так неожиданно потребовалось? Прошу Вас, продолжайте.
Для Венеры ситуация была очень выгодна. Теперь она могла бы воспользоваться ей, чтобы окончательно уйти в сторону.
- Во-вторых, кому не хотелось бы стать звездой? Пусть даже в таком шоу! Я ужасно тщеславна.
- Спасибо, Вене! Простите, мне пора. Если Вы захотите ещё раз со мной поговорить, просто сообщите охране, и я приду, - неожиданно свернул разговор Крус. Он легко поднялся с кресла и, не прощаясь, быстро вышел в проём в стене, который услужливо открылся прямо перед ним в последний момент. Венера даже не успела заметить выражение его лица – так быстро исчез её посетитель.
Разговор с Крусом закончился так неожиданно, что Венера по инерции продолжала думать о его вопросе. Мысли на мгновение настолько захватили её, что она не заметила, как столик с двумя стаканчиками вернулся на своё место под полом, а вне поля её зрения, за её затылком появился неприметный небольшой датчик, который мгновенно скрылся в стене, стоило Венере в задумчивости повернуться.
Остаток дня Венере предстояло заниматься физическими тренировками. Её электронный помощник показывал ей движения, которые она должна была повторить. Венере обычно нравилось двигаться, развивать тело. Она по привычке погрузилась в динамику движений, чтобы ощутить нагрузки и сопротивление мышц, но послеобеденный разговор с Крусом не давал ей покоя. Постепенно она начала прозревать, что Крус специально спровоцировал её на воспоминания и нестандартную мыслительную деятельность, но не стала сопротивляться. В конце концов, пусть они делают свою работу, а она попробует взять от жизни своё.
Воспоминания, уже помимо её воли, захватили её разум. Вся история её жизни стала разворачиваться перед ней. Теперь она чисто механически поднимала руки, крутила педали тренажёра (появившегося из стены абсолютно без её участия, чтобы после тренировки также самостоятельно скрыться обратно), а совершенно живые картины проходили перед её внутренним взором. Странный датчик вновь появился позади её затылка и оставался в таком положении до самого конца тренировки.
Вот ей двадцать пять, и она держит на руках свою маленькую дочь. Она, вместе с другими молодыми матерями, сидит на занятии, где их учат, как правильно развивать ребёнка. Все они оживлены, заинтересованы, красивы…
Вот они всем племенем занимаются своими делами, а со стороны солнца вдруг выезжает какая-то странная машина, похожая на стеклянный шар на гусеницах. Мужчины пытаются преградить ей путь, но стеклянному колпаку не страшно их оружие. Стеклянный шар на гусеницах приближается быстро и бесшумно. От его круглой поверхности отскакивают камни, стрелы, железные дротики, выпущенные воинами их племени. Венера в страхе ищет свою дочь, хватает её за руку и прижимает её к груди.
Маленький стеклянный танк прямо на ходу выпускает длинную струю не то пара, не то дыма, не то газа, который быстро расширяется и обволакивает всё вокруг. Солнца не видно, только мутные белёсые тени фигур мелькают в этом облаке. Венера падает навзничь, продолжая прижимать к груди свою девочку. Через несколько секунд уже все люди их племени лежат на траве, не шевелясь.
Парализованные, люди, однако всё воспринимают – глаза их широко открыты и живы, и это самое ужасное в этой ситуации. Когда ядовитый туман рассеивается, из стеклянного танка появляется странная фигура. По виду это рослый мужчина, одетый в какую-то униформу, без головного убора. На лице необычного вида маска с коротким хищным хоботком. В руке его что-то похожее на огнестрельное оружие с короткой рукояткой и длинным стволом, как у пистолета. Страх пронзает Венеру, полностью захватив её разум и тело. Но она не может пошевелить ни одной мышцей. Она лишь чувствует, что её девочка, лежащая у неё на груди лицом вниз тоже полна дикого животного страха перед этим захватчиком.
Мужчина неторопливо обходит все тела, распластанные на поляне около небольших домишек, почти незаметных среди шикарных цветущих кустов и деревьев. Он подходит к каждому и приставляет своё оружие к груди жертвы, метя прямо в сердце. Не слышно никаких звуков, кроме хруста травы под его ботинками, да лёгкого шелеста листвы далёких зарослей.
Когда фигура подходит ближе к Венере, она видит боковым зрением, что мужчина нажимает кнопку пуска на своем оружии, когда его наконечник касается груди жертвы. После этого беспомощный перед захватчиком человек вздрагивает всем телом и застывает неподвижно. Но теперь эта неподвижность уже не похожа на паралич, вызванный газом. Теперь уже бездыханное тело не способно ни на что, что может живой человек.
Вот захватчик склонился и над ней, старается навести своё странное оружие на грудь Венеры. Тело её маленькой девочки закрыло её сердце, а потемневшие от безумного страха глаза молят о помощи. Захватчик замешкался, видимо, размышляя, как быстрее убить обеих…
Венера словно внезапно очнулась, вдруг увидела, что она уже закончила свои тренировки и сидит на полу своего блока, уставившись в одну точку. Никаких экранов, приборов или панелей, по которым можно было бы узнать время, в блоке не было. Служба заключения знала своё дело отлично. Венера даже не помнила, ужинала ли она, что, вообще, надо теперь делать. Настолько мастерски психолог погрузил её в воспоминания событий, которые полностью изменили её, бывшую такой безмятежной, жизнь.
Чтобы не погружаться больше в воспоминания, Венера решила посмотреть анимацию своего дня. Но белый лист плеера не отреагировал на её прикосновение. Это могло означать лишь одно – все задания, спрограммированные для неё роботом-анализатором, были ею выполнены, она должна была уже спать, но каким-то образом ей позволили нарушить режим и сидеть на полу. Объяснение могло быть единственным – её мысленный поток оказался слишком важным для кого-то, и ей позволили погрузиться в него до предела.
«Та-а-а-к, может зря я всё это затеяла? Неужели им удастся меня переиграть, и я буду очередной жертвой пропагандисткой машины Объединённого Управления?» - думала Венера. Она медленно поднялась с пола и побрела к кровати, готовой принять её тело для сна. Но додумать до конца свою мысль ей не удалось. Она уснула, едва удобно устроившись под лёгкой накидкой.
За пределами блока, где содержались заключённые, оживление нарастало с каждым днём. Суперкарго Земли, контролировавший все транспортные потоки, сутками пропадал на орбите в своём личном космоботе. Его жена, Главный проектант Первого Галактического Шоу, тоже сутками сидела у экранов своего программатора, перебирая варианты освещения сцены, определения наилучших точек съёмки и пространство для трансляции многочисленным зрителям. На этот раз Первое Галактическое Шоу обещало для зрителей приятный сюрприз, активно разрекламированный всеми техническими средствами, доступными Объединённому Управлению.
Такие усилия устроителей не пропали даром. Все туристические отели Земли, предназначенные для инопланетных гостей, были уже заполнены, а толпы туристов продолжали прибывать. Официальные делегации, доставляемые на Землю через станции телепортации, ожидали начала шоу в своих резиденциях при Объединённом Управлении, расположенных на просторах Южной Америки. Вся индустрия развлечений была задействована полностью. Землю ожидали крайне напряжённые дни.
Венера уже знала из очередной анимации, что сегодня её ждёт беседа с психологом на тему её выступления. К этой встрече она была полностью готова, так как она обдумывала своё поведение последние несколько лет пребывания в заключении. Женщина, пришедшая к ней в блок, не применяла никаких обычных психологических «штучек». Она сразу приступила к делу – дала Венере отдельный лист-экран, где одним из сценаристов шоу было смонтировано её выступление. Венере очень хорошо было видно, где и как стоять, кому говорить, сколько времени ей выделяется на её выступление в целом и сколько минут она может говорить непрерывно.
По этим деталям они быстро пришли к согласию с её штатным психологом. Но Венера не зря заранее попросила дать ей психолога-женщину. Она хотела проверить, насколько она могла бы быть откровенна во время выступления. Прежде, чем задать свой вопрос, Венера посмотрела психологу прямо в переносицу. Её навыки общения, привитые в родном племени, обычно помогали ей в совершенно разных ситуациях.
Женщина, сидящая напротив неё, насторожилась. Её незапоминающееся лицо напряглось. Протоколом общения с заключенными не предполагалось никаких ответов на личные вопросы. Сейчас же её подопечная явно что-то задумала. Психолог уже было потянула руку к кнопке тревоги, установленной на её комбинезоне прямо на груди, но Венера молитвенно сложила ладони перед собой и сделала настолько просящий взгляд, что её куратор не удержалась и положила правую руку обратно на подлокотник кресла.
- Пожалуйста, выслушайте меня. Я ждала этого момента больше десяти лет, - на пределе откровенности начала Венера , - Вы, как женщина, можете меня понять и дать совет, - в голосе Венеры появились столь не свойственные для неё драматические нотки.
Психолог молча смотрела на неё, ожидая продолжения. Она и так уже нарушила протокол, но ещё не настолько, чтобы получить за это какое-либо наказание.
- Скажите, что со мной было … после этого? Я ничего не помню. Как же мне выступить перед судьями?
- Я знаю лишь то, что Вас прооперировали в закрытом военном госпитале. Все детали операции засекречены даже для меня. Но Вам это не должно мешать, ведь Вас обвиняют в личных контактах 4 степени с биороботом. Причём здесь эта операция? Вас же спасли! – психолог не спешила нарушать протокол.
- Поймите меня, я же женщина, такая же, как и Вы! Пусть он был биоробот, хотя я этому не верю. Мне очень важно знать, что было потом, а я ничего не помню. Может быть, мне специально стёрли эту часть?
Психолог недоумённо пожала плечами. «Наверное, у неё действительно что-то с памятью. Нет никакой подробной информации о том, что произошло в те сумбурные дни, когда на Маранете случилась попытка захвата пришельцами из других миров. Что же всё-таки её так волнует в этой истории?» - подумала она и решила на всякий случай оставить возможность узнице что-либо вспомнить.
- Вам предоставят возможность записать то, что вы вспомните. Какой носитель Вы предпочитаете?
- Вы знаете, я ужасно старомодна и консервативна. Не могли бы Вы дать мне небольшой блокнот и что-то вроде карандаша?
- Конечно, что угодно. Я поговорю с нужными людьми. Можете вести дневник. Для нас это даже выгодно – можно будет потом издать ваши записи. С собой у меня, разумеется, нет ничего такого, но Вам обязательно доставят бумагу и карандаш.
- Спасибо Вам, Вы очень добры ко мне! – Венера была искренна в этот напряжённый момент. Ей удалось выпросить для себя непредусмотренные протоколом вещи. И она была по-настоящему рада этой первой победе.
Шоу уже началось. Вступительное слово ведущего, выступающего от имени Объединённого Управления, было цветистым и бравурным, часто сопровождалось соответствующей музыкой, подсветкой и впечатляющими объёмными кадрами, созданными прямо в центре зала, над сценой, где размещались главные действующие лица. Оно должно было настроить разношёрстную толпу зрителей, имевших свои представления о жизни, на единый образец восприятия того, что здесь будет происходить в дальнейшем. Ведущий рельефно обрисовал все ценности Объединённых Миров, а также все положения священного Галактического Закона, который призван поддерживать эти ценности и гарантировать справедливое возмездие за их попрание.
Венера смотрела трансляцию на стене своего блока. Услужливый аниматор предупредил её о точном времени, выделенном на просмотр шоу в реальном времени. Её выступление было последним, поэтому можно было собраться с мыслями. Небольшой блокнот, поданный ей из стены, Венера постоянно носила в руках, даже спала, оставляя его в постели. Карандаш занимал аккуратный кармашек на обложке. Иногда она открывала блокнот и делала вид, что думает над чем-то. Иногда даже брала в руки карандаш и будто бы записывала несколько слов на чистой белой странице.
В первый день слово держал бывший вояка, уничтоживший целое стадо камнеедов просто потому, что они мешали ему проехать на полигон, где шли учения. Перед тем, как ему дали слово, зрителям показали стада камнеедов. Большие мохнатые животные дробили своими клыками камни, превращая их в порошок. Камнееды, конечно, агрессивные животные, и их надо бы держать под контролем, но убивать всё стадо не было никакой нужды. Достаточно было бы просто завалить вожака или не обращать внимания на их поведение и переждать час-два. Но вояка был вымуштрован – не мог позволить себе опоздание из-за тупых и агрессивных созданий. В результате Биологическая Комиссия Объединённого Управления настояла на его осуждении, и бедолага получил 30 лет исправительных работ на обслуживании неадаптированных ферм. Судьи посчитали, что такое наказание заставит его полюбить животных.
Венера смотрела, как рослый мужик с безупречной выправкой стоял на сцене навытяжку и резким, отрывистым - командным – голосом объяснял, что его служебный долг для него превыше всего, что он служит Объединённым Мирам, что камнееды агрессивны, что … и т.д. и т.п. Его речи не тронули Венеру. Да и зрители как-то затихли, даже на перерыв потянулись раньше. «Да, маловато у него шансов», - подумала Венера, - Наверняка, написал прошение ещё на первом году исправительных работ».
Речи судей она не стала смотреть, хотя транслятор на стене светился ярко, и она сидела перед ним до конца. Она не собиралась побеждать в этом шоу. Задача её была совсем другой. Сидя в кресле перед экраном, жуя невероятно вкусную рыбу с какими-то незнакомыми ей овощами, лёжа ночью под накидкой, она была занята одним. Венера думала, сможет ли она выполнить ту миссию, которую возложила на себя, или нет. Неуверенность ей придавало то, что она на самом деле не могла никак вспомнить, что произошло в том военном госпитале. Хорошо хоть, психолог всё-таки выдала ей немного информации. До её посещения Венера не помнила даже этого. Она помнила только, как она в полной прострации лежала в блоке заключения, только гораздо более простом, чем этот, и ощупывала руками нижнюю часть живота и промежность. Эта часть её тела противно болела и её тянуло. Боли и отвратительное чувство омерзения прошли только через несколько месяцев, когда Венеру перевезли из изолятора военного госпиталя, о чём она даже не подозревала, в место временной изоляции, где она жила, пока шло расследование.
Крус больше не давал о себе знать – видимо, выполнил свою задачу. Какую именно, Венера так и не поняла. А любопытный датчик продолжал появляться за её спиной, когда она смотрела в другую сторону. Её штатный психолог тоже не появлялась больше в анимациях на её белом листе. Венере её помощь была не нужна, поэтому она не проявляла активности в этом вопросе.
Второй, третий и четвёртый дни прошли, похожие один на другой. В начале выступал всё тот же ведущий, восхваляя ценности и свободы, предоставляемые жителям Объединённых Миров, среди которых были: гарантированное сохранение жизни и здоровья всем жителям, независимо от их социального статуса, практически вечно; гарантированное образование по тем специальностям, которые впишут гражданина в общество с наибольшей эффективностью; защита границ Объединённых Миров от вторжения существ иной формы жизни и ещё много чего, о чём Венера имела весьма смутное представление. Должного воздействия ведущий достигал. Бесчисленные зрители то замирали от восторга, то разражались бурными овациями после очередного пассажа ведущего, сопровождающегося эффектными голографическими картинами, вспыхивающими в центре зала, погружая каждого зрителя прямо в ту атмосферу, которую хотели создать авторы шоу.
Затем говорили преступники, написавшие прошение о помиловании. Каждый из них прошёл строгий отбор приёмной комиссии, так как их оправдание должно быть поучительным для зрителей. В то же время оно должно показать, насколько толерантно и гуманно Объединённое Управление. Прошений подавалось каждый год очень и очень много. Все заключённые уповали на то, что их выберут для этого шоу – ведь даже просто участие делало их знаменитыми и обеспечивало им совершенно другое отношение на всю их оставшуюся жизнь, не говоря уже о победителе. Представители приёмной комиссии тщательно изучали дела, следили за тем, чтобы обвинение было идеальным и справедливым. Затем они лично посещали каждого из кандидатов на шоу, чтобы убедиться, что человек, которого они хотели представить широкой публике, вполне адекватен и точно понимает, что будет с ним происходить.
Внимание Венеры привлекла ещё одна женщина, выступавшая на третий день шоу. Женщина была ещё довольно молода, видимо написала прошение сразу после того, как угодила за решётку. Она убила своего ребёнка немедленно, когда заподозрила, что тот может быть носителем неопределенного генома, из-за того, что его отец оказался с другой планеты. Объединённое управление инкриминировало ей сразу два преступления: жестокое обращение с детьми и нарушение правил личных контактов 4 степени. Венера получила свой срок тоже за нарушение правил личных контактов.
Этот кандидат на помилование разжалобила больше, как судей, так и публику, чем все остальные заключённые. Она говорила страстно, с горящими глазами, увеличенными до невероятных размеров специальной аппаратурой. Её громадное лицо в слезах и горящие глаза, наполненные одновременно обожанием Объединённых Миров и своей собственной персоны, производили сильное впечатление. Впрочем, оно было таким сильным только в зале. На экране в блоке Венеры её эмоции были не так ярки и впечатляющи. «Наверное, она победит – равнодушно подумала Венера, - публика обожает женскую страсть вкупе с жертвенностью, которую ошибочно принимают за патриотизм». Что-то в этом выступлении её насторожило. Осознание пришло не сразу. Уже после того, как выступление кандидата закончилось, Венера вдруг поняла, что у женщины была великолепная причёска. А её голову вот уже месяц тщательно выбривал робот-парикмахер. Впрочем, Венере было не до разгадок этих тайн. Ей нужно было не только хорошо отдохнуть, но и исполнить свой замысел.
Осталась её последняя ночь перед выступлением. Точно и тщательно выполнив весь ритуал, созданный для неё роботом, Венера легла в свою постель. За это время следивший за ней дежурный уже привык, что Венера повсюду носит с собой блокнот с карандашом, который ей прислали по разрешению психолога. Вот и на этот раз женщина держала в руках блокнот, когда автомат выключил освещение в блоке узницы.
Венера настолько медленно, насколько смогла, в полумраке протянула руку с блокнотом к своей подушке и положила его себе под затылок. Она высчитала, что после выключения освещения есть ещё чуть меньше минуты, прежде чем она провалится в сон. Так действовали препараты, которые ей подсыпали в её безупречное питание. Через несколько десятков секунд её тело обмякло и расслабилось. Голова слегка склонилась вбок с подушки, но блокнот так и остался под её затылком. Послышалось негромкое жужжание, и из разных частей кровати появились небольшие датчики на концах гибких тонких механических щупалец. Они собирали данные о состоянии здоровья Венеры. Температура тела, кровяное давление, ритм сердцебиения, потоотделение, подёргивание век, и многие другие параметры были тщательно отслежены и записаны в память анализатора. Странный датчик из стены больше не появлялся.
Утром Венера проснулась, как обычно, вовремя сама. Её блокнот с вставленным в кармашек карандашом лежал, прижатый её телом к стене. Она так и оставила его там, словно он больше был ей совсем не нужен. Она не была подавлена или радостна. Ей представлялось, что сегодня самый обычный средненький серый день, каких уже прошло очень много за то время, пока она выполняла процедуры и ритуалы узника в заключении. Это сильно помогло ей не волноваться, не забывать то, что она хотела рассказать на сцене.
В час, заранее определенный на её анимационном помощнике, в глухой стене сбоку образовался проём, ведущий прямо в узкий безликий лифт. Венера вошла в него совершенно безмятежно, улыбаясь своим мыслям. Проём лифта закрылся, и кабина понесла её вверх. Движение длилось долго, из чего Венера сделала вывод, что её блок, как и блоки остальных преступников, располагался лишь чуть выше поверхности океана. Она представила себе, как сейчас снаружи. Лёгкий ветерок, отливающая бирюзой вода, крикливые чайки, толпящиеся на воде около многочисленных причалов. Вот бы сейчас промчаться на скоростном катере, заложив широкий вираж вокруг стеклянного шара зала её судилища, чтобы свежий ветер туго бил в лицо, а солёные брызги попадали на кожу! Пока она мечтала, лифт быстро начал тормозить, затем проём открылся, и Венера оказалась лицом к лицу с рослым охранником, который жестом предложил ей выйти. В лицо ей пахнуло смесью запахов, от которых Венера давно отвыкла, ограниченная стенами своего блока.
Венера двигалась не торопясь, стараясь расслабиться. Охранник шёл молча в метре справа от неё. Он изредка поглядывал на её лицо. Шли они тоже довольно долго по широкому коридору. Наконец, они вошли в просторный зал, где несколько сотрудников шоу с интересом уставились на Венеру. Все сидели перед экранами каких-то пультов или программаторов. Несмотря на то, что всё техническое обеспечение шоу выполнялось роботом, его работу контролировали живые люди, проверяя, насколько верен был расчёт сценариста и режиссёра.
Здесь же была её наставник-психолог. Она с серьёзным лицом подошла к Венере, взяла её за руки и сказала, - «Через три минуты ваш выход. Вы готовы?» «Конечно», - не колеблясь, ответила Венера. Психолог ещё раз внимательно посмотрела ей в глаза и, не найдя в них ничего подозрительного, шепнула куда-то в сторону, - «Можно объявлять».
Воинственный незнакомец всё-таки пронзил круглое сердце её дочери своим сверхскоростным механическим шилом. Он резким движением отбросил небольшое тело бездыханной девочки и вгляделся в лицо её матери. Глаза её были уже закрыты, она потеряла сознание. Ухватив вялое тело Венеры за руку, воин потащил её прямо к танку. Остальных аборигенов он не стал добивать. Через десять часов полный паралич пройдёт, и если кто-нибудь из них дождётся этого момента, останется в живых.
Танк с двумя фигурами несётся на предельной скорости по пустынной земле. Мелькает кустарник, длинные серые брёвна тел ящеров, крупные камни, ещё что-то не слишком ясное. Вся картинка затуманивается на несколько секунд. Затем двое появляются уже в незнакомом закрытом помещении. Потолок в помещении купольный, освещение рассеянное. Женщина с длинными серебристыми волосами очнулась и осматривает светящийся купол в полном недоумении. Она не видит, что незнакомец в нетерпении мечется позади неё.
Наконец, она замечает, что сзади кто-то есть, и в страхе оглядывается. Она видит нечто странное. Перед ней на коленях стоит крупный незнакомый мужчина и простирает к ней свои закованные в металлическую ткань боевого комбинезона руки. Картинка вновь затуманивается.
Зрители в полном восторге. Это тот самый сюрприз, который обещали всем создатели шоу. Уже много лет шла работа над техническими возможностями записей воспоминаний на расстоянии. Теперь впервые инженеры испытали датчик, который оказался способен зафиксировать мощный поток воспоминаний. Теперь зрители видели самые сокровенные воспоминания преступников. Разумеется, в их отсутствие.
Пространство в центре зала вновь прояснилось. Уже знакомая зрителям женщина теперь нежно обнимала руками угрожающего вида мужчину, который в предыдущих кадрах расправился с племенем разумных аборигенов Маранета. Они лежали на широком ложе, совершенно обнажённые. Теперь зрителям открылось тело мужчины. Оно оказалось идеально тренированным: широкие мускулистые плечи; тонкая талия, некрупные, но гибкие руки, длинные ноги. Только его кожа оставляла странное впечатление не ухоженности. Маранетская же женщина поразила всех своей красотой ещё больше. Её серебристые волосы свободными волнами раскинулись по спине мужчины, не менее серебристая, мерцающая мягким светом кожа излучала тепло, нежные изгибы тела пленяли взор.
Следующие кадры контрастировали со всей этой идиллией. Пространство экрана на мгновение заполнила сумасшедшая ярко-голубая вспышка, поглотившая все видимые детали. Сразу после того, как резкость светового потока ослабла, стали видны две фигуры. Маранетская женщина упала на пол и лежала в неудобном положении лицом вниз, нелепо раскинув руки, а мужчина замер в агрессивной позе, подняв правую руку, в которой он держал какое-то незнакомое зрителям оружие. Оба оставались зафиксированы в полной неподвижности и, судя по всему, бессознательности.
Ещё через мгновение в кадре появились несколько фигур, затянутых в гибкую чёрную броню с головы до пят. Фигуры быстро двигались, проверяя все уголки странного помещения. Некоторые посвященные зрители узнали в фигурах боевиков Галактического Патруля. Они очень быстро, почти мгновенно, сложили буквально втрое неподвижную фигуру мужчины. Женщину же патрульные бережно подняли и унесли из кадра.
Впечатлённые зрители бурно зааплодировали, неистово выкрикивая бранные слова в адрес пленённого пришельца.
Венера не знала, что прямо перед её выходом зрителям показали те записи, которые сделал незамеченный ею датчик. Но и инженеры вместе со зрителями не знали, что датчик записал далеко не всё, что смогла вспомнить и знала Венера.
Сцена для выступлений оказалась не такой большой, как это виделось на экране в жилом блоке узников. Зато зал поразил Венеру своей необъятностью. Пространство простиралось вверх на многие сотни метров, и туда же стремились бесконечные ряды, заполненные тысячами зрителей. То, что творилось над ней, Венера не видела. А там, вверху, создавался её громадный голографический образ, хорошо воспринимаемый теми, кто сидел выше элитных рядов, расположенных вокруг сцены. Недаром над устройством зала работали самые лучшие инженеры Объединённых Миров.
Узница вышла вперёд и стояла несколько минут молча, пока ведущий шоу в строгом костюме, напоминающем белую униформу пилотов космофлота, представлял её зрителям. Ей не дали никакой одежды, кроме её обычной серой накидки, в которой она проводила время в своём блоке. Напротив выступающей Венеры полукругом сидели судьи, представляющие все двенадцать обитаемых миров, расположенных в пяти звёздных системах Четвёртого Сектора Галактики. Они могли задавать кандидатам на помилование какие угодно вопросы и принимали окончательное решение.
Венера не знала, что некоторые её воспоминания уже показали восторженным зрителям, и они были подготовлены к тому, чтобы оценить, говорит ли узница правду или пытается обманом разжалобить судей и публику. Она немного растерялась, позабыв, с чего хотела начать, когда обдумывала свою речь вчера. Выступление кандидатов начиналось около полудня, поэтому у неё было несколько часов на оправдание и ответы на вопросы судей.
Неловкая пауза была прервана судьёй с Маранета. На всех судьях лежала эта ответственность – помогать узникам со своих родных планет.
- Венера, Вы написали прошение почти год назад. Вы всё ещё желаете помилования? – начал Маранетский судья. Он выделялся среди других особой статью. Высокий и стройный, несмотря на преклонный возраст, он поражал своей серебристой (такой же, как у Венеры) кожей и большими глазами на длинном лице. Тембр его голоса был необыкновенно чист и звонок.
- Ваша честь, и все уважаемые судьи! – начала Венера, собравшись с силами. Ей был совершенно неинтересен исход шоу. Больше всего её заботило, чтобы её дело, начатое этой ночью, получилось и было доведено до самого конца.
- Я хочу получить помилование. Сейчас объясню, почему. Нет выше счастья, чем открыть всем правду. Я здесь только лишь по этой причине, - Венера громко выдала приготовленную ею фразу, торжественно подняв протянутые вперед руки. Язык жестов Маранета должен был подтвердить, что она говорит правду.
Почти полумиллионный зал замер в предчувствии чего-то необыкновенного. Именно за этим они и прибыли сюда, потратив немалую часть своего времени и денег. Многие добирались с других планет, что стоило целого состояния. Казалось, весь воздух зала начинал электризоваться, хотя его и так ионизировали, в прямом смысле этого слова, огромные установки, скрытые в ограждающих конструкциях.
- Вы обвиняетесь в личных контактах четвёртой степени с биороботом. Какая же правда может здесь скрываться? – неожиданно Маранетский судья вернул её с неба на землю.
- Ваша честь, это не так. Он не был биороботом. Это было живое существо.
- Но все протоколы расследования, заверенные Высшей Технической Комиссией, говорят о том, что на секретной базе, устроенной пришельцами на Маранете, нашли тело биоробота, вместе с Вами. Даже его реакция на «голубую вспышку» была именно такой, какой должна быть у биоробота.
- А что, я тоже была под «голубой вспышкой»? – Венера начала явно беспокоиться и терять нить своего оправдания.
- Это не имеет отношения к делу. Пожалуйста, продолжайте. – Председатель Судейского Комитета взял ситуацию под контроль, исправив ошибку своего незадачливого коллеги.
Но Венера решила идти до конца, раз уж от неё скрыли все обстоятельства её пленения. Её задело то, что ею пытались манипулировать. Она стала подозревать, что ей отвели особую роль в этом шоу. «Ну что ж, поможем организаторам сделать нечто выдающееся, только совсем не так, как этого хотят судьи» - отчаянно решила Венера. Она не привыкла сдаваться и играть по навязанным ей исподтишка правилам.
- Ваша честь! Если мне позволено говорить здесь, в этом зале, перед всеми Вами и уважаемой публикой, я не буду скрывать ничего, хотя последствия могут оказаться для меня ещё хуже.
Зал напряженно замер. Не было слышно ни единого звука.
- Я точно знаю, что он не был биороботом, потому что он выражал эмоции, и смог передать мне свои мысли.
- Это ни о чём не говорит. Это был пришелец из неконтролируемых нашим Управлением миров. Вернее, биоробот из этих миров. Все анализы, сделанные после его отключения, явно показывают, что это был биоробот, каких обычно используют захватчики для уничтожения коренного населения.
- Ваша честь, у меня нет никаких аргументов против результатов анализа. Я могу сказать Вам, как женщина с планеты Маранет. Я чувствовала его проникновение в своё чрево. Я ощутила, что у него есть личный геном. Только женщины Маранета, насколько я знаю, могут это чувствовать. Ведь именно поэтому Маранет решили оставить таким, каким его впервые увидели разведчики с Земли. Если для вас это не аргумент, для меня больше нет смысла участвовать в этом шоу,- лицо Венеры пылало светлым жемчугом, вся фигура вытянулась и будто чуть-чуть воспарила над сценой.
Зрители заволновались. Они не могли пропустить такой невероятной борьбы – одинокая женщина с Маранета против Комитета Судей Объединённого Управления. Председатель Комитета мгновенно взял ситуацию в руки.
- Хорошо, ваш аргумент принят. Но теперь вы сами создали себе более серьёзное обвинение. Личные контакты четвёртой степени с инопланетным существом, захватчиком, без проверки совместимости геномов. Это преступление более высокого порядка. Вы всё ещё настаиваете на помиловании? Нам нужно посовещаться, чтобы принять решение в таких обстоятельствах. – Председатель точно следовал протоколу, что должно было укрепить веру людей в его справедливость.
Венера праздновала победу. Она отлично понимала, что её уже никуда не отпустят – слишком силён накал эмоций, на карте стоит глубокая вера в справедливость Комитета Судей, за которым стоит само Объединённое Управление Обитаемых Миров Четвёртого Сектора Галактики. Она обрадовалась передышке. Ей даже дали стул, чтобы посидеть, пока судьи совещаются. Но отдых длился недолго.
- Мы полностью принимаем ваши аргументы и выдвигаем Вам новое законное обвинение, по которому вам предстоит оправдаться. Вы обвиняетесь в личных контактах четвёртой степени с инопланетным существом, несущим за собой непредсказуемые последствия, что является грубым нарушение части Д Общего Кодекса, устанавливающего нормы Внутригалактического общения. Нарушение наказуемо пожизненным заключением с прекращением права на любые контакты четвёртой степени, даже с представителями своей расы. Что Вы можете сказать в своё оправдание? – Председатель уже не допускал судью Маранета до ведения шоу.
- Я его полюбила, – Венера сказала это без всякой страсти, хотя бы отдалённо похожей на ту, с которой ещё вчера здесь выступала другая узница. Её голос прозвучал скромно, обыденно. Она даже не воспользовалась языком жестов. Теперь узница выглядела вполне приземлённой, в отличие от предыдущего момента. Но именно это и взорвало зал и судей.
- Объявляется перерыв в заседании, - Председатель, явно не ожидавший такого поворота событий, был в некоторой растерянности. Да, сегодня перед ними крепкий орешек! Теперь требуется срочная консультация с представителем Объединённого Управления, которую невозможно осуществить на глазах у изумлённой ходом шоу публики.
Многочисленные толпы зрителей гудели, обсуждая произошедшие на их глазах события. Ещё бы, столь редко можно увидеть, как новые факты принимаются судьями столь быстро. И столь же быстро выдвигается новое обвинение, которое, к тому же, может быть оправдано без всякого отбывания наказания. Все эти события превзошли обычные ожидания зрителей на этот раз, и они были чрезвычайно довольны.
Венеру вывели со сцены обратно туда, где сидели техники. Её встретила её психолог. Она смотрела на Венеру совершенно по-другому.
- Поэтому Вы хотели, чтобы Вас консультировала женщина? – у неё был какой-то свой интерес в этом процессе. Может быть, она нарабатывала опыт, чтобы поднять свой уровень именно для этого шоу. Но глаза её смотрели на Венеру не с интересом, а скорее всего с осуждением.
- И поэтому тоже. Почему меня раньше никто не слушал? Не было бы таких сюрпризов, - Венера неожиданно для себя слегка слукавила – не собиралась она говорить, что её поступком двигала любовь.
- Вы знаете, какую шумиху Вы создали. Теперь все будут обсуждать и думать, считать ли ваше заявление новой уликой для усиления обвинения или принять его, как оправдание.
- А Вы бы как приняли мои слова? – Венере стало интересно, будет ли психолог откровенной.
- Знаете, это слово, «любовь», такое неоднозначное. Недаром его употребление запретили в некоторых мирах, в том числе, между прочим, и на Земле – профессионально ушла от ответа её наставница.
- Но не на Маранете, - парировала Венера. Она готова была идти до конца.
Пока они говорили, техники старались прислушаться – ведь этого больше, кроме них, никто не услышит. Они будут потом своим детям и внукам рассказывать неизвестные обстоятельства столь громкого шоу. Но вот техники оживились, снова прильнув к экранам своих мониторов. Председатель потребовал возобновить шоу, видимо, его консультация с вышестоящими лицами уже завершилась.
Уходя обратно на сцену, Венера внезапно заметила, что из верхнего кармана комбинезона психолога чуть виден краешек её блокнота. «Неужели она будет его тестировать?» – замирая от ужаса, подумала Венера. Но виду не подала. Внешне спокойная, она повернулась и медленно зашагала обратно на сцену. Однако, беспокойство вмиг захватило её, стоило ей вновь оказаться перед судьями. Это заметили все, кто увидел её, стоящую посреди сцены.
- Вы обеспокоены нашим новым обвинением? – от замешательства Председателя не осталось и следа.
- Нет, Ваша честь, я готова продолжать, - справлялась Венера со своими мрачными мыслями.
- Итак, Комитет и все зрители хотели бы знать, как вы могли полюбить, пусть даже не робота, но инопланетного захватчика, который, к тому же убил Вашу дочь и остальных людей Вашего рода? Это уже моральное преступление, тяжесть которого оценивается Специальной Комиссией, которую мы не в состоянии собрать за столь быстрое время.
- Ваша честь, я думаю, этого не потребуется, если Вы выслушаете меня до конца. Я знала, что моей дочери, так же, как и всем остальным людям моего племени уже не поможешь. Сделать было уже ничего нельзя. Его надо было изолировать. Он сам поддался на это – не стал меня убивать, а отвёз в своё логово. Я сделала всё, чтобы ограничить его деятельность по дальнейшему уничтожению наших племён, - всё это Венера продумала давно, выбрав из многочисленных оправданий тему защиты.
- И как же это соотносится с вашим заявлением о любви к этому захватчику?
Венера была готова к подобным вопросам, но специально выдержала паузу, не сразу ответив Председателю. Она сделала несколько глубоких и медленных вздохов. Зрители верхних рядов вцепились взглядами в её бледно-серебристое лицо, неимоверно увеличенное в центре зала видеотехникой. Они были на грани. Они балансировали, ещё не решили, стоит ли сочувствовать этой ненормальной или осудить её.
- Это произошло не сразу. Сначала я была в ярости, мечтала его уничтожить, но он оказался умнее меня. Тогда я начала подозревать, что он совсем не биоробот. Он клялся мне, что увезёт меня на свою планету, где огромная демографическая проблема, и они захватывают планеты не из-за перенаселённости, как земляне, а в поисках совместимого генома. Он обещал мне, что никто не смеет тронуть меня, кроме него, что я буду в полной безопасности, что я стану родоначальницей новой расы.
- Как это может быть? У нас нет никаких доказательств, кроме Ваших слов, что это был не биоробот. И, напротив, имеются многочисленные анализы проб тканей всех частей его тела. Все они показывают, что эти ткани, хотя и могут жить, являются искусственно созданными в голографической среде из одноклеточного материала. Даже если бы он и был живым существом с собственным геномом, он бесследно исчез. Вам не кажется это странным?
- Да, он действительно исчез. Он исчез во мне. Он пожертвовал собой ради эксперимента, не смог дождаться возвращения домой, видимо, знал, что Галактический Патруль его засёк. Поэтому я его и полюбила. Именно в этот момент, - Венера снова выдержала паузу, - Вплоть до этого я его ненавидела.
Она судорожно вздохнула, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями.
- Я знаю, что он был очень маленького размера, поэтому анализаторы и приняли его за биоробота. А он не был биороботом. Он им управлял, находясь в нём. И после того, как он вошёл в меня, остался самоуправляемый биоробот, которого и захватил Патруль,- узница стала увереннее и спокойнее. Она будто преодолела какой-то психологический барьер.
Судьи, зрители, - все замерли. Что это было? Любовь? Что это вообще такое, запрещённое на Земле слово, разрешённое к употреблению только лишь в развивающихся Мирах, где пока есть демографические проблемы. На Земле вот уже несколько веков все демографические проблемы были успешно разрешены с помощью контроля над рождаемостью и искусственного оплодотворения и вынашивания детей, как в утробах суррогатных матерей, так и в искусственных боксах, где созданы все условия для развития плода. На Земле уже никто никогда не задумывается, как создать новое поколение. Оно просто создается, под полным контролем Управления.
Зрители жаждали продолжения, разъяснения, что это такое, любовь, и почему оно может быть принято, как оправдание для морального преступления, совершённого этой представительницей странного мира Маранета. Слово дали судье, представителю родной для Венеры планеты. Мудрый Председатель решил просветить зрителей словом официального лица, а не преступницы. Видимо, эти полномочия он и запрашивал у Объединённого Управления.
- Любовь – это чувство высшего наслаждения от личных контактов четвёртой степени. Гражданский Кодекс Маранета даёт исключительное право использования этого слова, поскольку традиции нашего мира не позволяют личные контакты четвёртой степени, если оба участника не объявили вслух, что они любят друг друга. Без использования этого слова наша цивилизация не смогла бы продолжать существовать, - тон судьи был торжественным и строгим.
Зрители, да и все, кто смотрел потом в записи это шоу, все бесчисленные мириады людей, обитающих в Объединённых Мирах, были очарованы речью Маранетского судьи, но так и не смогли понять, что же это такое, любовь. Почему на Земле запрещено использование этого слова, а людей там столько, что приходится искать планеты, пригодные для расселения? Даже Марс, считавшийся неприступным, в конце концов, колонизировали. Делегация оттуда была самой многочисленной в зале.
Но дело было сделано. Главное обстоятельство оправдания Венеры было выяснено. Шоу подходило к завершению. Оставалось формальное обсуждение Комитетом Судей победителя, оглашение решения и исполнение торжественного финала-награждения.
Венера почувствовала, что ужасно устала. Она сильно перенервничала из-за встречи с психологом в перерыве, а потом добавилось ещё это оправдание, которое никто оказался не в силах понять. Но постепенно она приходила в норму, успокаивая себя тем, что её план всё равно будет доведён до конца. Она так верила в это, что никакие преграды или барьеры, встающие на её пути, не смогли поколебать её уверенность. И сейчас, перед самым решающим моментом её вера было именно тем, что ей больше всего было нужно.
Пока судьи выступали, а каждый из них должен был выступить перед публикой и аргументировать своё решение, всех кандидатов отвели в отдельные помещения. Они ждали там, общаясь со своими психологами. Венера очень хотела узнать, что её психолог будет делать с её блокнотом. Но, когда она вновь увидела женщину в спецкомбинезоне, известную ей как её наставник, блокнота в кармашке уже не было. Венера внутренне вся сжалась, когда психолог сама спросила её о блокноте.
- Венера, Вы просили меня оставить Вам блокнот для записей. Я надеялась и ждала, что у меня будет материал для анализа или публикации. Но я не нашла никаких записей в вашем блокноте. Может быть, Вы хотите мне что-то сказать, прежде чем мы расстанемся? – психолог говорила очень мягко, явно стараясь использовать все профессиональные навыки, которым её научили в спецподразделении. Её обыденное лицо, вся фигура излучали соучастие и желание подбодрить.
Венера слушала её, стараясь не подать виду, что от поведения психолога что-то зависит. Теперь наступил тот момент в её жизни, когда ей на самом деле потребовалось НАСТОЯЩЕЕ ОПРАВДАНИЕ, которому её наставница должна ПОВЕРИТЬ. У неё было всего пара секунд, чтобы справиться с этой задачей, иначе та могла бы заподозрить что-то, и её плану не суждено было бы сбыться.
- Вы знаете, я пробовала, - Венера прекрасно знала, что психологу дали сводку наблюдений за узницей, где она показывала, что пишет что-то в блокноте. Она пока не придумала, что сказать и тянула время. Психолог сразу поняла её уловку.
- Я видела отчёты. Тем более, мне странно, что Вы будто что-то писали, но когда блокнот попал мне в руки, страницы оказались пусты. У Вас были какие-то психологические проблемы, о которых Вы мне ничего не сказали?
- Да, извините меня. Я много думала, пыталась что-то облечь в слова, но в последний момент мне казалось, что мои слова будут пусты по сравнению с теми мыслями, которые меня мучили. Я подумала, что это не те проблемы, с которыми Вы поможете мне справиться, - Венера опустила глаза, стараясь показать свою вину и смущение. Даже её округлые, необыкновенно женственные плечи как-то сжались, будто Венера замерзала под обвиняющим взором психолога.
- Вы совершенно напрасно мне не доверяете. Я думаю о Вашем будущем. Ведь если Ваше оправдание не будет принято всеми, Вам предстоит вернуться в заключение. Оно могло бы быть намного более интересным, если бы Вы стали со мной сотрудничать. Мы вместе могли бы написать книгу, ваши воспоминания, которые могли бы завоевать любовь публики, Вы получили бы известность и много разных приятных для Вас изменений в вашей жизни, - психолог попалась на уловку Венеры.
«Интересно, чему их там учат в этом спецподразделении, если она так склонна реагировать на мои уловки?» - слышала бы её собеседница мысли Венеры в этот момент! Но Венера не подала виду, что всё идёт именно так, как она запланировала. И всё-таки, праздновать победу было рано – а вдруг этот психолог придумает нечто странное, например, сдать её злополучный блокнот в музей Первого Галактического Шоу, если она будет победителем? Её волнение было заметно на лице Венеры, как бы она ни старалась его скрыть. Брови её слегка приподнялись, а уголки глаз, наоборот, опустились. Но психолог, на счастье Венеры, не уловила причину её эмоций.
- Вы волнуетесь? Ваши шансы очень хороши. Я работаю здесь давно и видела разных участников. Ваше оправдание было столь необычным, что Председателю пришлось консультироваться с Управлением, прежде чем он смог продолжить шоу. Такое произошло, пожалуй, впервые. Могу Вас поздравить с такой победой.
Венера слегка позеленела. Так женщины Маранета реагировали, выражая смущение. Она внутренне вздохнула с громадным облегчением. Ждать оставалось недолго. Жаль, что она так и не сможет узнать результат своих невероятных психологических и моральных усилий. Но это не могло удержать её от того, чтобы до самого конца пытаться выполнить ту миссию, которую она сама на себя возложила.
В их блоке мягко засветилось розовое пятно на потолке. Венере неведомы были условные сигналы для обслуживающего персонала. Но психолог никак не отреагировала на этот сигнал. Это мгновенно насторожило Венеру. Она не удержалась и спросила,
- Нам не пора идти?
- Венера, не беспокойтесь. Я понимаю, вы очень устали, перенервничали. Просто поверьте мне, я на вашей стороне - хочу Вам помочь. Хочу Вас ещё раз спросить. Вы ничего не хотите мне сказать? – наставница испытующее долго смотрела на Венеру.
Венера вдруг снова испугалась. «Не так уж она проста, как подаёт себя. Чему-то их там всё-таки учат, или же она просто может очень хорошо чувствовать», - подумала Венера. Но напряжение уже покинуло её. Она не перегорела, не устала (как можно было бы подумать), она вдруг поняла, что настал такой момент, когда она уже не сможет ничего сделать. Она уже не может повлиять на ситуацию. Теперь в бой вступила удача. Только эта весьма прихотливая и непредсказуемая сила могла бы сразиться с теми обстоятельствами, в которых Венера жила последние двадцать пять лет.
Молчаливая пауза сильно затянулась. Венеру спас протокол шоу. Розовое пятно на потолке начало мигать, потом погасло. Психолог психологом, а шоу должно было идти своим чередом. Венера вновь покорно склонила голову, пытаясь показать, что она ничего не скрывает, просто, действительно, очень переживает – всё-таки Первое Галактическое Шоу, больше полумиллиона зрителей, не считая тех, кто захвачен шоу за пределами Великого Зала.
Психолог молча повернулась к ней спиной и неторопливо пошла на стену блока. Панель перед ней ушла вбок, открывая выход. Венера двинулась за ней. Так они и шли, молча почти до самого зала, где должны были собраться все кандидаты на помилование. К большому удивлению Венеры зал был пуст. То ли психолог ошиблась с трактовкой сигнала, то ли что-то пошло не так, как представляла себе Венера. Но как только шедшая впереди неё психолог остановилась, Венера внезапно поняла, почему здесь никого не оказалось. Неужели она победила? И это несмотря на все трудности, которые она своим поведением создала для устроителей? Но другого объяснения для себя она так и не смогла придумать.
Психолог повернулась к ней с каменным лицом. Но Венере не надо было уже ничего объяснять.
- Вы не представляете, как я Вам благодарна! Я готова отдать Вам всё на свете, если бы только это было возможно! - слова Венеры были искренни, но лицо психолога так и не оттаяло. Она думала, что Венера благодарит её за свою победу. «Пусть думает, что хочет. Я на самом деле очень ей благодарна. Она даже не подозревает, какую важную роль она сыграла в моей жизни!» - подумала Венера, но так ничего и не сказала, сопровождавшей её до самого выхода на сцену, женщине. Перед выходом на сцену они остановились. В порыве благодарности Венера схватила её за руки и нежно их сжала. На языке жестов Маранета это означало знак высшей признательности. Но и это не растопило лёд в глазах её наставницы. Всё было кончено, слишком мало времени, чтобы что-то сделать. Через несколько минут её подопечная просто испарится в невидимых лучах военного дезинтегратора, который специально приспособили для этого «Великого Поучительного Галактического Шоу». Отныне так будет называться этот фестиваль.
Горт бесшумно скользил в полной темноте, ловко продвигаясь через хитросплетения строительных конструкций и инженерных коммуникаций подводной части громадного стеклянного шара. Ему не нужен был свет для ориентации в пространстве, поэтому глаз у него не было, впрочем, как не было и рук, ног и других частей, столь характерных для человеческих тел.
Горт принадлежал к молодой расе разумных гигантских червей. Объединённое Управление проводило эксперименты с такими существами, иногда попадавшими им в руки. Такое случалось, когда особенно неразумные люди допускали смешение геномов без предварительной проверки на их жизнеспособность.
Отличительной особенностью расы, к которой принадлежал Горт, была уникальная способность чувствовать опасность, благодаря которой, разумные черви могли найти даже самую микроскопическую трещинку, как в конструкциях транспортных средств, так и статичных сооружений. Они находили такие отклонения каким-то своим невероятным чутьём и помечали особым образом, а специально обученные техники уже потом заменяли часть или деталь, которая могла сломаться в ближайшее время. Особенно необходимо это было во всех установках, где использовалась энергия атома. А их было немало даже в этом подвале, не говоря уже об остальных сооружениях землян.
Кроме того, Горт, как и все разумные черви, питался чем попало, лишь бы это напоминало растительность. Горт просто засасывал всё, что могло пройти через его пасть, а его прямой кишечник усваивал то, что мог. Всё остальное выходило наружу. Им часто сбрасывали всякий мусор, на утилизацию которого надо было тратить энергию. В выигрыше были все. Черви уничтожали отходы, а их тела люди планировали потом пустить на корм животным, которые традиционно считались исходным продуктом для пищи людей.
Но сейчас Горт был на очередном дежурстве. Два десятка его соплеменников обслуживали необъятные подвалы Великого зала Объединённых Миров. На этот раз Горт не нашёл ничего, что могло бы привлечь его внимание. Он закончил обход (точнее было бы сказать, облаз, если бы такое слово было в словарях) и направился к кормушке, проход к которой открывался в определённое время.
Горт был доволен. По какой-то, неизвестной ему причине, кормушка сейчас была полна разными вещами. Горт не знал, что именно сегодня закончился очередной ежегодный фестиваль, и теперь в подвал сбросили все отходы, которые подлежали утилизации. Все черви из его бригады не знали событий, происходящих за стенами зала. Они лучше всего знали предназначение каждой детали и агрегата в подвале. Это знание давалось им само собой, стоило только направить на объект своё внимание. Естественно, они думали, что этой способностью владеют все. Но они и не догадывались, что за толстыми стенами, куда их внимание не проникало, могут происходить ещё какие-то события.
Горт начал всасывать в себя различные вещи: куски ткани, остатки человеческой пищи, рваные упаковки. Вдруг он насторожился. Прямо перед его круглой пастью лежало нечто, что излучало что-то непонятное. Да, от какого-то незнакомого ему предмета исходило что-то, чего он пока не разобрал, весь поглощённый процессом поедания. Горт застыл в полном недоумении и предчувствии неведомого дикого восторга. Таких сильных чувств ему ещё не приходилось испытывать с самого рождения.
Горт приблизил своё рыло поближе к плоскому незнакомому предмету. Ощущения стали ещё ярче и почти полностью поглотили чувствительного червя. Перед ним поплыли картины какой-то незнакомой ему планеты, где светило пронзительное солнце. Какие-то серо-голубые фигуры людей на поляне. Странный стеклянный шар на гусеницах. Яркость света в увиденном Горт не смог вынести. Он отпихнул блокнот и дал себе время немного успокоиться, но совершено необычный объект манил его своей тайной. Через полминуты Горт не смог пересилить себя и снова направил своё чувствительное рыло к блокноту.
Теперь он уже чувствовал себя лучше, и смог уловить самое начало той удивительной истории, которую рассказывал ему этот совершенно пустой для людей блокнот. Потрясший его впечатляющий эпос начинался так, - «Я, твоя мама, хочу рассказать тебе историю твоего народа ….»
Конец