У моего деда был старший брат. Иван. Судьба так сильно старалась разлучить их, что дала им разные отчества, фамилии и понятия.
Мой дед, оптимист и коммунист, фронтовик и ветеран, человек правильный и убежденный. Дядя Ваня же, тихий и мягкий, многодетный, истово верующий, на войну, по причине брони, не попавший.
Судьба очень старалась разлучить их, но не справилась. Братья дружили всю жизнь и на моей памяти мирно сосуществовали их противоречивые взгляды.
Сколько себя помню, дядя Ваня был стар и сед, носил значительную бороду, а в конце жизни и вовсе принял монашество.
По воскресеньям он исправно посещал Вознесенскую церковь, что была недалеко от дома моего деда, которого я навещала.
Так как жили мы с дядюшкой по соседству, то зачастую добирались по своим делам в одном автобусе.
Мне лет десять было. Соберусь к деду, сяду на конечной остановке в автобус, а на следующей дядя Ваня заходит с бородой своей. Я вожмусь в сидение и уставлюсь в окно. Мне немного неловко. Я-то знаю куда дядя Ваня в такую рань нарядился и думаю, что весь автобус догадывается. Ехать не близко, но я старательно делаю вид, что не замечаю его, глядя в замерзшее окно. А, дядя Ваня будто и впрямь не видит ни меня, ни моего смущения. Или нарочно подыгрывает мне.
От автобуса пешком далековато. Доберусь до своих, сяду чаи гонять и истории деду с бабкой рассказывать. Время летит незаметно. Вдруг, дядя Ваня из церкви приходит.
- "Здравствуй, Аленушка, и ты здесь?" - удивится он.
"Значит, точно, не заметил", - тихо порадуюсь я.
Такая история...
Дядя Ваня дожил до глубокой старости, пережив своего младшего брата на полгода. Он был похоронен на новом монастырском кладбище, названном в честь него, первого захороненного там монаха, Ивановским.