17.07.09
Любимая лошадка
Игнатий Семёнович сидит в своём солидном возрасте. В руке – перо. На столе – бумага. За окном розовый рассвет. Семь утра. Думает о главном. Мысли, словно текучий мёд, медленно переливаются из пустой левой половины в такую же правую, создавая, тем не менее, ощущение уюта и периодической динамики. Вот-вот должно придти, то, что должно... Вот-вот что-то появится!
Резкий звонок вернул на землю:
- Дядя, ты что там уже делаешь? – звонила издалека деятельная племянница, - с тобой всё в порядке?
- Яяя? Со мной? Эээ..., вот думаю, как бы подойти к будущим наброскам моей прозы...
- Я решила, что нужно срочно продать твой мотороллер.
- О! Сюрприз! А тебе чего до моего... Когда решила? Издалека продать? Так он ещё...
- Да, да, да, - непререкаемо раздалось в трубке, - почти прошёл летний сезон и, если его сейчас не продашь, то зимой никак. Я его через интернет, быстро. Это сейчас не занимает много времени. Всё по-современному.
- Как-то неожиданно. Я думал, что он никому не меша... Я ж ещё в прошлом го-ду на нём на работу...
- То было в прошлом. Тебе в этом году он уже не нужен. Я читала, что в таком возрасте опасно. Ты на пенсии, сидишь дома, заниматься тебе нечем. Работы никакой. Мало двигаешься. Зачем сидящему дома мотороллер? Жаль, что к нам его перегнать не получается. Далековато. Тогда продадим.
- А вдруг в магазин мне или куда ещё?
- Магазин у вас рядом, да и пешком полезнее. А если дальше - автобусная оста-новка на углу. Пиши, что тебе нужно срочно сделать.
- Где сделать, зачем?
- Прямо сейчас, а то мне нужны данные для интернета. Во-первых – сфотографируй его со всех сторон. Фоток две, три. Так быстрее продастся. Затем... Ты пишешь?
- Пишу, пишу.
- Затем скопируй на сканере его техпаспорт и пришли сейчас же мне. Нет, луч-ше продиктуй данные сначала, а потом сделаешь всё, что записал.
- Там, в гараже придётся диван старый и комод вынимать. Он за ними стоит, да и накрыт уже на зиму. Мамы нет, а я один.
- У тебя зато времени навалом, - не обращая внимания на его слабые уловки, продолжала она, - когда вытащишь это барахло, легче будет вытянуть мотик. Его нужно на фоне зелени сфотографировать. У вас через квартал лужок есть. Закати его туда. Когда будешь толкать, проверь тормоза и не скрипит ли где. Там, на лугу цветы. Вот его на фоне цветов, но обязательно с солнечным освещением. Если тучка найдёт, подожди, а потом снимай. Ты всё понял? Давай быстренько, а то мне дочку в садик отводить.
- Так ещё ж только семь утра?
- Не ещё, а уже. Всё, срочно перезвонишь, как сделаешь..., - и гудки, гудки.
Этот старый мотороллер сыграл в жизни Игнатия Семёновича большую роль. Почти такую, как добрая собака или заботливая жена! У него в семье одна легковая автомашина. Ею пользуется всю неделю супруга – надо ездить каждый день на работу. Ему же было близко, где-то километра 2. Думали, думали и жена решила, что Игнатию в виду приближающейся зимы для поездок на работу хватит старого велосипеда.
Недалеко, - доказывала она, - по асфальту всё же, да и заносов снежных тут практически не бывает. А про холод, ветра и леденящие дожди - ни слова.
Проехал он пару раз в декабре на велике, задубел и заболел. В середине болезни, в день, когда ещё держалась высокая температура и он время от времени изображал частичную потерю ориентации и голоса, удалось выпросить более быстрый и давно /признаётся он тайно!/ желанный транспорт – мотороллер. Хотелось не какой-нибудь, а получше. Вы возразите, что хрен редьки не слаще и будете правы, если бы не детали.
Во-первых – он любил ездить за рулем, был безмерно счастлив, если разрешали что-либо купить себе. Даже маленькое, но о чём мечтал хотя бы на протяжении недели. Например, пластмассовую коробочку к винтикам. Плюс – любовь к любым механическим игрушкам.
Во-вторых – он ещё довольно подвижный и когда чувствовал себя в редкие моменты почти молодым, так и хотелось попрыгать козликом или прокатиться с ветерком.
В-третьих – на его авто давно и не без успеха катается безостановочно любимая жена и вклиниться самому за руль для кайфовых поездок , да ещё и за скрытными покупками, исключено!
Доказывал он необходимость срочного приобретения мотороллера месяцев семь и в сентябре следующего года под неусыпным контролем жены, волнуясь, как при первом свидании, купил прелестную, хотя и подношенную, „Piaggio-Vespa“. Мотороллеру было уже шесть лет и в пересчёте на человеческий возраст Игнатий Семёнович ему подходил как нельзя лучше. Пару царапин, но глянцевые перламутровые бока голубого цвета. Западающая педаль, но малень-кий багажничек сзади...
Словом, не мог он от него оторваться и купил. Хотя похожих там было штук двадцать. Продавец подарил ещё шлем...
Теперь, пытаясь охарактеризовать его запоздалые чувства любви к движущейся технике, можно сказать, что эти отношения, видимо, напоминали чувство крестьянина, когда он ранним, туманно-осенним утром входил в сарай с пучком свежего клевера и совал его в бархатные ищущие губы своей единственной лошади. /Две других были отобраны советской властью./
Они заботились друг о друге. Макака, так он ласково прозвал свой транспорт, давала главное ощущение в семейной жизни – чувство полного хозяина и уверенности в направлении движения. Кроме того, она быстро и с комфортом доставляла его на работу, а, когда он поставил защитное стекло, то и предохраняла здоровье от кашля и простуд. Купив /чувствуете теперь полёт обоснованности?/ утеплённый мотоциклетный костюм чёрного цвета с красными полосками на рукавах и штанах, он ездил на макаке круглый год. Ей также не было основания жаловаться – вовремя заправка, маслица прозрачного подливал, тряпочкой натирал, подкручивал, подвинчивал, накидочку тоже с полоской приобрёл. Не бросал лишь бы как, а любовно под крышу, со словами ежедневной благодарности.
Правда наступил день, когда его, как бесперспективного, выперли с работы. Горевал недолго – уже за 60, деньги платят, да и здоровье пару раз крепко пошатнулось.
Был ещё случай, когда Макака спасла ему жизнь. Да, да! За ночь всё занесло снегом. Редчайшее явление для этих мест! Ничего не поделаешь – ехать надо. Медленно выехал из двора, повернул направо – ничего! Но за Роммельсбахом /там мы живём/ слой снега на проезжей стал толще. Игнатий для безопасности спустил ноги с подножки и расставил их в стороны. Вот так, иногда касаясь мокрого снежного покрова, он и ехал. Впереди плавный правый поворот, в зеркальце заднего вида на расстоянии всего метров пяти появился огроменный грузовик. Как-то не по себе стало! Начал двигатьсь ближе к кромке, как можно плавнее в поворот, страховал себя ногами..., но вдруг коснулся асфальта с пра-вой стороны и... падение на дорогу!
Интересно, что мысль, реакция сработали чётко. За считанные доли секунды заметил всё – огромный наползающий на него лежащего радиатор грузовика, перекошенное лицо водителя, тяжёлый вздох всех тормозов...
Страха не было! Шла работа – борьба за жизнь и никакой паники!
Падая, почти в горизонтальном положении Игнатий дал полный газ – его любимая Макака рванулась своими тремя лошадиными силами и, зацепившись новым протектором /колёсики он ей хорошенькие купил!/ за кусок чистого от снега асфальта, выбросила и его и саму себя далеко на обочину.
В полуметре от ног со скрипом просунулись огромные колёса...
Ну, как это забыть? В тот же вечер Игнатий Семёнович сел с женой за стол и налил стопку, потом ещё две. Руки дрожали...
- Ну, чего это ты? Никаких праздников. Что-то частишь?
- Какое там частишь? Последний раз было на рождественские, а теперь февраль. Я за Макаку мою хочу. Спасала она меня...
Посидели тогда хорошо. Он жене всё рассказал по новой. Жалела она его. Вспомнил детство, студенческие годы, опять о своих бабушке и дедушке рассказывал. Наливали, закусывали... За плечи потом обнялись... Говорила она приятные вещи: „Никогда ничего тебе запрещать не буду. Делай, что хочешь, покупай, что хочешь!“ Тон, правда, какой-то приказной был, но смысл редкий!
- Ну, что? Сфоткал? Почему не шлёшь? – требовательно завтра в трубке.
- Так вот тут я подумал...
- Ты не думай, а действуй. Время то идёт?
- Идёт, идёт, племянница, быстро уже для меня, почти летит...
- Ладно, я тебе легче сделала. Можешь его обратно в гараж. Я уже обьявление в газету дала. В субботу первые покупатели придут. Слушай, а за сколько, чтобы не продешевить? Что молчишь? Ты где? Деньги сначала придут ко мне, а потом решим, как их дальше...
У него в руках ещё была телефонная трубка, но перед глазами – держится за Макаку руками, снег вокруг по колено. Она дрожит, урчит, но тянет его...
Медленно так, но уверенно и опять вперёд…