. По-походному
У Гвоздичкиных дома было три дивана. Ну, про один диван, на котором спал сын Гвоздичкина, я ничего говорить не буду, поскольку он стоял в комнате сына и отпрыск Гвоздичкиных на нём, так сказать, давал храпока.
А ещё два дивана стояли в больший комнате и составляли, так сказать, интерьер этой комнаты, в которой спали Гвоздичкин и его жена Вера. Конечно, для спанья им хватало и одного дивана, да беда в том, что один диван, на котором спали, был раздвижной, и в его нутро ничего нельзя было положить. А второй диван был раскладной и в нём хранили Гвоздичкины все спальные принадлежности. Подушки, одело, простынь, ну, и так далее.
И надо сказать, что сам Гвоздичкин любил этот раскладной диван, любил на нём полежать и даже подремать, когда особо делать было нечего. Он бы и спал ночью на нём, но жена Вера говорила, что этот диван сделан из параллона, а посему во многих местах уже от времени просел, и спать на нём - это значит лишь зарабатывать себе искривление позвоночника.
Гвоздичкин с этим в душе соглашался, но всё равно любил этот диван и отдыхал исключительно на нём.
А тут, значит, пришли как-то герои наши из собственного сада. И надо сказать: чего-то тяжёлый день выпал. Так они устали в саду, что даже сил поднимать руки-ноги у них не было. Особенно устал сам Гвоздичкин, так как таскал навоз, а таскание навоза, что всем известно, работа тяжёлая и трудоёмкая. Вера навоз не таскала, но зато давала советы, как его таскать, а это тоже, надо признать, тяжёлая работа. Попробуй-ка весь день подавай советы, как правильно таскать навоз!
Так что домой оба пришли без рук и без ног. Правда у Веры сил ещё немножко оставалось, а посему она сразу же пошла в душ. А вот Гвоздичкин сам как разделся, так и прилёг на свой любимы раскладной диван и, надо сказать, практически сразу и вырубился. Вера, успела дать очередной совет, чтобы он сходил в душ, но Гвоздичкин сказал: «Потом!» и после этого вырубился.
Ну, вырубился и вырубился, в принципе ничего тут страшного такого нет. А страшное здесь заключалось в том, что спал Гвоздичкин и до девяти часов, а они пришли домой в восемь, и до десяти, и, даже до одиннадцати. Причём спал с похрапываниями, которые так не любила Вера.
И вот, где-то в половине двенадцатого ночи. Вера поняла, что сама хочет спать. Но тут случилась небольшая загвоздка. Надо было раздвинуть раздвижной диван, а все спальные принадлежности хранились, как я уже говорил, в том диване, на котором похрапывал, причём богатырским сном, Гвоздичкин. А отсюда следовал вывод, чтобы раздвинуть диван раздвижной, надо было вначале разбудить Гвоздичкина, который спал, и просыпаться, как поняла Вера, не собирался.
Нужно было начинать процесс пробуждения. Сначала Вера решила подойти к этому с нежностью. Она стала гладить Гвоздичкина по руке и приговаривать:
-Сень, а Сень, я ведь тоже спать хочу!
Ответом на это было громкоголосое «Хр-р-р» и больше ничего. Гвоздичкин не дёрнул ни рукой, ни ногой.
Тогда Вера подошла к более решительным действиям. Она стала толкать своего мужа руками. Однако надо признаться, что хрупкой Вере сделать это для того, чтобы Гвоздичкин проснулся, было нелегко. Гвоздичкин был крупным мужчиной, а посему все толкания и пинания воспринимались им как укусы комаров и не более. Он что-то бормотал во сне, но спать не переставал, опять же похрапывая. Видя, что эти действия ни к чему не приводят, Вера уже начала в душе проклинать этот навоз, из-за которогоеё муж, похоже, надорвался.
- Попробую будильник, - так решила Вера.
Она завела их старенький будильник, которым, кстати, давно уже никто не пользовался по причине того, что сам Гвоздичкин вставал рано и будил всю семью. Потом Вера поставила будильник на звон, и когда он зазвонил, то приложила его к уху своего мужа.
Сначала эффект вроде был. Гвоздичкин заворочался, закряхтел и перестал храпеть. Он даже приоткрыл один глаз.
Обрадованная Вера отключила будильник и сказала:
-Сень, надо ведь кровать расправить, так что вставай, ведь все кроватные принадлежности под тобой.
-Да!!! – среагировал Гвоздичкин на радость Веры. Она даже поверила, что муж её сейчас встанет и она уснёт под мягким одеялом, положив головку на большую подушку. Но она ошибалась.
Сказав «Да!!!», Гвоздичкин повернулся на левый бочок и ещё сильнее захрапел.
-Чёртовый навоз, - выругалась Вера, - лучше б я на эти деньги огурцов купила. Толк был бы тот же.
Ну, что ещё оставалось Вере? Она поняла, что навоз мужа доконал, а посему, она это тоже поняла, теперь он будет дрыхнуть до утра, а ей придётся вспомнить молодость и переночевать по-походному.
Она достала из шкафа зимнее пальто, свернула его и положила на диван под голову. Затем она достала старенький спальник, что ещё остался со студенческих времён, когда она ходила в походы, укуталась им и легла на нерастеленный диван, и уснула крепким сном, поскольку советы, как надо правильно таскать навоз, тоже доконали её.
Утром Гвоздичкин, как всегда поднялся раньше всех, в шесть часов утра, огляделся и увидел жену. Вера спала на старом зимнем пальто и под старым походным спальником. Это несколько обескуражило Гвоздичкина, но он сразу понял в чём тут дело. Ему даже стало немножко стыдно, но что поделаешь.
Когда Вера проснулась, первое что спросил Гвоздичкин у своей жены было:
- Как спалось?
-Да хорошо. Не переживай! – так ответила Вера. – Можно сказать, молодость вспомнила, даже сны мне какие-то походные снились. Хотя сил, чтобы тебя разбудить, положила не мало.
-Да, ты уж меня прости, - сказал Гвоздичкин, - всё этот навоз проклятый. Доконал.
-Да ладно, не переживай, - ещё раз сказала Вера и на этом инцидент был исчерпан. Более того долго потом они со смехом вспоминали навоз и сон по-походному. Правда, теперь они решили, что навоз в таком количестве привозить в сад больше не будут. На кой ляд надо урабатаваться в каком-то там навозе. Пропади всё пропадом, даже этот сад, который Гвоздичкины, в общем-то, очень любили.
08.07.2008 17:13
А. Смолюк