«не выходи из комнаты, не совершай ошибку»
Я — писатель. Вроде как хороший. И, как и у каждого творческого человека, у меня бывают разногласия с самим собой.
Свет еле-еле пробивается в комнату. Это — мой мир. Тут я пишу и работаю. На самом деле, сейчас я тружусь над одним романом, поэтому уже как неделю не выходил на улицу. Да и вообще не открывал шторы. Когда у вас появляется мысль, стоит сразу же хватать ее. Один взгляд в окно на отвлеченные вещи, и уже часть идеи улетучилась. Как же все это странно! Физический мир разрушает духовный. Я хотел написать шедевр, строка за строкой, но растерял много букв из-за окружающего меня мира. Решение одно — оставаться вне системы. И писать, писать…
Сюжет цельный, интересный. по крайней мере, мне так кажется.
«человек оказывается внутри своего разума. становится заложником четырех стен. он, как и я, одержим идеями и бесами. но его тюрьма — не только в голове. он заточен тюрьме. да, да! вот так будет лучше. он — преступник. особо опасный убийца, который ждет в четырех стенах своей участи. он уже не знает, сколько ему осталось. все, что у него есть — это серые обшарпанные стены. эти стены и определяют его мир. иногда он подолгу смотрит в одну точку, и ему представляется…»
Зачем я посмотрел на эту книжную полку?! Она мне мешает. Тут и Данте, и Гёте, и много еще кто. Они живые. И они хотят отнять у меня возможность стать такими же: известными, богатыми, успешными. От них стоит избавиться! Сейчас же!
Небрежно сгребаю в черный мусорный пакет все книги. Давно пора. Я не читатель, а писатель. Мне это ни к чему.
«серые обшарпанные стены. иногда он подолгу смотрел в одну точку, рисовал картины из детства, добавлял вымышленных персонажей, моделировал идеальные ситуацию. идеальную жизнь. сколько времени осталось? в камере нет часов. это даже неплохо. можно закрыть глаза, представить циферблат с одной часовой стрелкой, которая вращается в обратном порядке. остановить время, исказить пространство. это так странно…»
Что должно произойти дальше? Чертова гитара! Все эти мелодии застряли в моей голове. Вот я беру один аккорд, второй, третий. Звуки наполняют комнату. Нет! Я не могу этого допустить. Не могу думать о главном. Мелодия заменяет буквы. Гитару — в окно. Это ее участь.Она издаст последний звук, разбившись об асфальт. Приятный звук! Последний аккорд она отыграла.
«в тюрьме кормят плохо. а если учесть, что аппетит отбивает мысль о смерти… интересно, как давно я уже не ел, не запивал вином. помню, мы постоянно пили вино во время нашего последнего с ней отпуска во Франции. это было прекрасно. каждый день — как праздник. в камере нет солнца. нет вина. это последняя станция. есть только стены. в такие моменты даже в них находишь какой-то смысл. это как чистилище. ты знаешь, что вот-вот…»
Шторы не дают полной защищённости от света. Они не выполняют свою функцию. И почему я раньше не поменял их на жалюзи? Собирался ведь. А теперь вот мучаюсь. Что там, за окном, которое они скрывают? Мир бессмысленных людей с бессмысленными делами. Куда же ты идешь? На работу? И я долгое время выбирал этот путь. Сейчас я понимаю, что он был ложным. Обманка. Иллюзия. И эти чертовы шторы не могут меня защитить. Быстрым движением срываю их. Комкаю и швыряю в угол. Шкаф — он-то как раз мне и нужен. Дерево не допустит ошибку. Не пропустит частицу того бесформенного света в мой мир.
Передвинуть шкаф оказалось задачей не самой простой. Но я справился. Время вернуться к буквам. Еще одна. И еще. Их сотни, тысячи.
«- ваша вина полностью доказана. вы признаны убийцей своей девушки, у которой была половая связь с вашим лучшим другом. 15 ножевых ранений. вы признались суду, что совершили преступление без зазрения совести.
— да, все верно. она изменила мне еще тогда, во Франции, где мы отдыхали втроем.
моего «лучшего друга» они не найдут. я очень постарался. тело девушки оставил на видном месте. да, я хотел суда, хотел видеть лица ее родных и близких. вот
они, за толстым стеклом. такие заплаканные, такие озлобленные. но я сделал то, что должен был…»
Дурацкий ноутбук. Эти мерцающие пиксели, экран монитора. Он не дает мне сосредоточиться. Тонкими костлявыми пальцами я схватил старенький ноутбук. Какой же он тяжелый, я этого раньше не замечал. В стену! Как же красиво он разлетелся. Теперь у меня есть только блокнот и ручка.
С рождения мы знаем, что мир ограничивается размерами нашей планеты. Потом мир ограничивается несколькими местами, где мы вынуждены ежедневно появляться. Работа, дом. В какой-то момент мой мир ограничился комнатой. А вот сейчас — есть только блокнот. Всего — 48 листов. Какие же они белые, чистые. Могу поспорить, что они даже не догадываются, какая участь им уготована.
«я хотел суда, хотел видеть лица ее родных и близких. вот они, за толстым стеклом. такие заплаканные, такие озлобленные. но я сделал то, что должен был…
последнее мгновение жизни я проведу на этом электрическом стуле. осталось совсем немного. интересно, какая мысль станет последней? может эта? или эта? или…
удар током заставил разум помутнеть. вдруг стало тихо и спокойно. все исчезло.»
***
В маленькой комнатушке было обнаружено истощенное тело известного писателя. Как показала экспертиза, он не ел и не пил уже много дней. Его обнаружили на полу, совершенно голым. В комнате, свет в которую практически не проникал, из вещей почти ничего не было. Только ручка и блокнот с мелко исписанными листами.
«он написал много букв. еще одна будет лишней»
Автор: Андрей Романов | Опубликовано в журнале Flytothesky.ru