( рассказ)
Стеклянное небо чисто вымыто. По стеклу на востоке плывут два серых разорванных облака, похожие на чернильные кляксы. Через несколько минут они разрослись, опустившись к горизонту. Выше стекло словно пропотело; стало матовым. Вот чернильные кляксы посветлели, и небо стало таким, как и прежде. Светлой краски не хватило перекрасить облака и тут кто - то невидимый разлил на них розовую. Он не сумел разукрасить их полностью, а порозовели только нижние части.
Солнце еще не появилось, но угадывалось, что оно вот – вот поднимется.
Ветерок, внизу пробуждаясь, теплыми струйками шевелил кустарник, не опускаясь на росистые травы, и не поднимался выше, боясь уронить с деревьев листочки, которые приобрели позолоту.
Воздух свеж, он потерял аромат разнотравья, но приобрел другие запахи. Хочется понять, почувствовать их, вдыхаешь всей силой легких, но они остаются неузнаваемы.
Паук сшил замысловатое кружево на высоком стебле полыни. Поди узнай в каком кружевном центре он подсмотрел этот рисунок? В Вологодском, Елецком, Вятском или за границей в Бельгии во фламандской провинции.
Дивно, красиво!
Вот и мелколесье. Молодые березы с каждым годом полнеют, стараются догнать своих соседок из леса и елочки повзрослели, фитонциды их не только наполняют воздух неповторимым ароматом, но обеззараживают и очищают его. Хвоя молодых елочек защищена под березами от весенних заморозков и яркого летнего солнца.
Давно здесь было колхозное поле, но еще до развала колхоза оно стало не востребовано. Видно не родила здесь земля пшеницу, зато сейчас она приносит каждый год богатый урожай грибов.
В основном здесь растут подосиновики и подберезовики, но есть места, где проживают белые грибы.
Уже собрано пол корзины подберезовиков и подосиновиков. Вот и то место где должны расти белые грибы. Сердце заколотилось сильней, дыхание замедляется. Уже по - другому воспринимаешь звуки. Лес стал другим, слышен каждый шорох. Действительно становишься похожим на зверя, почувствовавшего добычу. Только тут без крови. И ты пока не видишь, не обнаружил добычу, но всем нутром чувствуешь, что она где - то рядом. Замедляешь шаги, осторожно ступаешь, чтобы не наступить, не раздавить, спрятавшиеся под опавшей листвой грибы. Вот бугорок, второй. Осторожно освобождаю с них золотистую листву. Нет. Мухоморы. Их головки запачканы серой землей. Должны же здесь быть белые грибы!? А вот он под березами! Сухие ветки, припорошенные свежей листвой, не смогли спрятать такого крепыша. Осторожно выкручиваю его из земли.
« Ба-а! А ножка - то ножка больше кулака»- восхищаюсь я. А светло- коричневая шляпка совсем маленькая. « Наверно это хозяин», - думаю. «Чиновником служит; у него большой живот и маленькая головка. Да и зачем ему большая голова - за него другие думают».
Осторожно рядом разгребаю листву. Три грибочка вряд; два с длинными ножками, а один с толстой и маленькой головкой. Думаю: «Этот в отца пошел. Те двое, наверно, хорошо учиться будут, а этот неучем проживет. Должна же где - то здесь и хозяйка быть, жена толстопузого чинуши?
А вот куда она забралась, в траву, на полянке, подальше от своего семейства. «Да - а -а! Красотка! Ножка высокая, стройная. Вот какую себе жену выбрал – любят молодых. Красавка! Красавка! Видно отдохнуть на Сейшелах решила. В корзину ее, в корзину; хватит, погуляла». Радости, радости у меня столько!
Недаром, когда я водил в прошлом году городских грибников в лес, одна моя знакомая целовала белые грибы. Да! Они этого заслуживают!
Вдали гриб с красной головкой – подосиновик. Хотел идти подобрать его. А тут с другой стороны березы переростыш - белый. «Наверно дедушка этого семейства, а может бабушка»? Шляпа продырявлена; изъедена улиткой и низ уже позеленел, но крепок, крепок грибок. В корзину его, в корзину – рано еще на покой. Посушим, посушим его. Радости, радости столько! Собираю подосиновики, все грибы крепкие без червоточин. Да и нет летней жары. И подберезовики хороши! Другие на белые похожи. Радости, радости столько, так и просится песня. Вот это охота!
Туман спешит в овраги, поближе к речушке, одаряя созревшие травы изумрудной росой. Серебряные капельки скоро заискрятся в лучах восходящего солнца, зажгутся на них розовые огоньки, но не долго прогорит красный огонь. Как только солнце поднимется над лесом, оно подарит им частичку золотых лучей, огоньки вспыхнут ярким светом в предсмертной агонии и тут же погаснут, истратив энергию подаренную светилом.
В приподнятом настроении, срывая грибы, я стал тихонько напевать: «Ты видишь. Пролетает звездочкой ракета, а это добрая примета, пол неба золотого цвета…». И вдруг слышу совсем рядом тихий женский голос: « А это добрая примета, туманом озеро одето…». Не может быть, почудилось? Кто же так рано появился в лесу, может, сказочная фея? Даже испуг поселился во мне. Но я не перестаю напевать, и вот уже два голоса слились воедино: «По всем приметам нас с тобой нашла любовь…». Пересилив себя, я пошел в том направлении, откуда доносился прекрасный голос.
Точно фея! Только не лесная и не из сказки, а настоящая городская, стоит, прислонившись к березке. На голове зеленая бейсболка козырьком назад, в болоньевой курточке синего цвета и такого же цвета трико. Волосы, окрашенные в каштановый цвет, чуть выступают из - под бейсболки. Глаза голубые, с длинными ресницами, губы припухлые, особенно верхняя. На вид ей лет около сорока пяти. Женщина улыбнулась, показав на левой щеке небольшую ямочку, от этого лицо ее стало еще красивей.
- Что ж перестали петь? – таким же, как я только слышал, прекрасным голосом спросила меня городская фея и, не дождавшись ответа, снова задала вопрос:
- Испугались?
- Да, - признался я. – Вы так неожиданно появились. Как приведение? Живая ли?
- Можешь потрогать, - протягивая руку, произнесла незнакомка. – Я разрешаю, - и тут же добавляет: - я не из робкого десятка.
- Я думал, что один в такую рань в лесу, - сознаюсь ей.
- Кто рано встает, тому Бог подает, - тихо произносит фея. Лицо ее озарилось нежной беспечной улыбкой.
- Во! Вам он уже почти пол корзинки набрал, - улыбнулся я, показывая на корзинку, стоящую у ее ног.
Она тихо засмеялась.
- А вы не только петь, но и шутить умеете, - глядя на свои грибы, произносит женщина.- Дуэтом у нас получилось бы. Как думаешь? – перешла на ты городская фея.
Я не успел ответить на вопрос, как из - за ее спины появился молодой человек атлетического телосложения. Он как две капли воды, был похож на фею.
Только губы у него были тонкие, а густые брови почти срослись у переносицы.
- Мам, ты пришла грибы собирать или песни петь? – поздоровавшись со мной, спросил парень.
Говорил он громко, но в голосе не было ни злости, ни обиды, ни раздражения. Одет он был в защитный комбинезон, на ногах резиновые сапоги. По - видимому во время нашего разговора он находился поблизости и слышал его.
- А что я могу поделать с собой, если душа песни просит, - улыбнувшись, глядя на сына, произнесла женщина.
Мне хотелось еще поговорить, побыть рядом с ней, но сын опять смущенно напомнил матери.
- Мам, не забывай мне еще на работу надо успеть, - и наклонился, срезая у березки подберезовика, которого не успела положить в свою корзину мать.
Я дольше не мог задерживаться и поспешил удалиться от них.
И все время, пока я собирал грибы, мне чудился ее поразительно прекрасный голос: « По всем приметам нас с тобой нашла любовь…».