Весна в этом году выдалась ранней и необыкновенно тёплой. Обычно, снег лежит до апреля, а потом весна разгоняется и за месяц наряжает землю в лёгкое платье молодой листвы. Теперь дело обстояло иначе.
Последние дни февраля завернулись в одеяла густых утренних туманов, а днём по крышам, водостокам и дорожкам между грядок бежали многочисленные ручейки, сливаясь в стремительные потоки. Непрерывное журчание, щебет птиц и скрип раскачивающихся на ветру сосен заполняли собой всё пространство, ещё недавно скованное морозом и вьюгой. Жизнь, будто окунув заспанное лицо в чистую и холодную воду, кипела силой, молодостью и энергией.
Сколько же лет не было такого начала марта, такого первого весеннего дня? Лет восемь, не меньше. Вот, оказывается, как долго не стоял в рубашке, раскалывая поленья на мелкие лучины для самовара. А сегодня стоишь, стучишь топором. Кстати, не ты один. На противоположной стороне улицы началась стройка бани, стартовавшая от силы два дня назад. В воздухе плывёт звук быстрой и удобной электропилы, удары молотка и голоса рабочих, постоянно переходящие в смех. Чаще всего в течение часа можно услышать глухой деревянный звук, создаваемый падающими на землю или соприкасающимися друг с другом досками.
Всё вокруг искрит радостью весеннего солнца. Даже унылый закуток за сараями, заваленный обломками кирпичей, трухлявыми стволами яблонь и кусками рваной клеёнки, уже не выглядит чрезмерно уродливым. Хочется творить, строить, восстанавливать. Хочется красить всё облезшее и выцветшее яркими красками. Воображение настолько разыгрывается, что иногда мерещится хруст, с которым жирные мазки краски входят в серую древесины, даря ей, казалось бы, навеки утраченные молодость и красоту. Этот творческий порыв заставляет подогнать тачку к куче мусора и начать небольшой субботник.
Голые ветки деревьев позволяют просматривать окрестности на много метров вокруг. Солнце перемещается по небесному куполу, и тень закутка, в которой неуютно и зябко, постепенно растворяется. Стоит безветренная погода, тёплые лучи греют плечи, и оттого работа спорится: лопата легко входит в кучу кирпичных обломков, а трухлявые пни и стволы попадают точно в цель при броске в телегу. Казалось бы, мусор, ан нет! И от этой быстро тающей кучи будет польза. Какая?
Кирпичами можно заделать яму на дороге, на которую не распространилось утрамбованное полотно из срезанного старого асфальта. Таким «асфальтом» в последние лет 5 мостят все поселковые дороги, но тихие улочки - это уже забота исключительно обитателей этих улочек. Так что кирпич как нельзя кстати. Пни можно вывезти на свалку, там любая древесина сгорит в огромном пятничном костре, который зажигает сторож. Ну а клеёнку просто выбросить в бак для отходов.
Наконец, с мусором покончено. Кирпичи укладываются с горкой в старое корыто, в коем уже разводился цемент. Тачка, так же доверху загруженная обрубками, с великим трудом перемещается к калитке. На свет появляются плиты, которыми выложена эта небольшая площадка. Ещё несколько манипуляций с метлой – и на ней не остаётся ни единой соринки. Лишь мокрые следы от мусорной кучи слегка проступают на плитках, но и они скоро исчезнут.
В чае, подоспевшем минут 5 назад, купается солнечный зайчик. От красно-белой кружки Дмитровского фарфорового завода тихо струится в прохладный воздух веранды пар. Горячий сладкий чай на берёзовых дровах, с ломтиком лимона…После субботника за сараями это вершина блаженства. Десятки, сотни раз за свою жизнь топишь печь, ставишь самовар, и никогда не пропадает этот дивный вкус костра-вкус горящих берёзовых поленьев. На улице он особенно хорош, поскольку примешиваются запахи леса, талой воды и много других, которые невозможно точно определить.
Первый день марта. Много лет он был злобным, морозным, с метелями и заиндевелыми окнами. Теперь всё иначе. Так, как и должно быть на рассвете Весны.
На рассвете новой жизни.