Фикус

Влад Моро
Ничего нового.

Я опять ехал в командировку.

И не потому, что я любил командировки, или потому, что мне не нравилось бездельничать дома.

Нет, конечно же, быстрее всего, наверно, потому, что командировки любили меня.

И если появлялась необходимость где-то что-то согласовать, организовать или обсудить, начальство,не задумываясь, вызывало меня и объясняло, какие пряники Управление хотело бы получить, если я не буду мозолить им глаза в кабинетах и потрачу некоторое количество  государственных денег на командировочные расходы.   

По стечению обстоятельств, результаты  моих командировок чаще совпадали, чем не совпадали с напутственными пожеланиями начальства, почему я и считался именно тем работником, который просто незаменим в таких вот случаях.

В некоторых самолетах стюардессы, мило улыбаясь, уже здоровались отдельно со мной, а проводницы фирменного вечернего поезда Киев – Москва приносили мне чай с печеньем не спрашивая, буду ли я его пить.

С одной стороны, все эти  командировки мне уже достаточно осточертели, но с другой - тянуло в новые места, и все…

Памятник Ленину возвышался прямо напротив центрального входа Киевского вокзала.

Скульптура была доминирующей во всем интерьере, при виде которой всем, кто входил в центральный вестибюль вокзала,  сразу становилось понятно его личное место во всей иерархии суетной жизни.

Ведь, если разобраться,  только  благодаря бессмертному учению вождя шуршал весь этот муравейник внизу,  у подножия!

В то время верилось, что все будет именно так,  как предсказал Ильич, долго, может быть даже вечно, вплоть до прихода счастливого светлого будущего, и счастья достанется каждому, кто вращается, или даже, может быть, и не вращается, в этом круглосуточно непрекращающемся людском потоке.

Конечно, это было несколько наивно и пройдет время, и все поменяется в этой стране, и на этом вокзале, и даже во всем необъятном мире.

Но это будет потом.

А сейчас я бежал на поезд, в котором было забронировано место для меня, и спешил, как всегда.

Наверно, именно поэтому, из-за постоянной спешки, я долго не замечал большого дерева в здоровенной деревянной кадке, которое, как мне затем показалось, не меньше чем памятник украшало  зал.

Это и был фикус.

Дерево, естественно после того как я его обнаружил, меня заинтересовало.

Ну, очень хорошо оно выглядело.

Тем более на фоне всей этой спешки, шума и специфических запахов вокзала.

Такое  домашнее, уютное,  умиротворяющее, спокойное.

Мне сразу же представилось, как хорошо бы, вернувшись из командировки и пригласив любимую девушку, посидеть с ней за чашечкой ароматного горячего чая под таким вот деревом, неспешно обсуждая какие-нибудь, только нам двоим понятные и интересные темы и события, не заморачиваясь проблемами организаций, государств и даже всего мирового сообщества.

Ну, очень мне захотелось получить такое вот дерево в личное пользование, в индивидуальное, так сказать, свое хозяйство.

И вот, несколько отдохнув от очередной поездки, я взял маникюрные ножнички, небольшую стеклянную баночку с водой, сложил все это в полиэтиленовый пакет, и поехал на вокзал.

Вокзал за время моего недолгого отсутствия никак не изменился - все тот же белый шум, потоки разномастных людей, входящих через высокие двери и выходящих из них, вонь сгорающих в вагонных печах углей, сидящие на лавках пассажиры в залах ожидания, очереди возле работающих касс.

Но мне все это было в данный момент совсем не интересно.

Я посмотрел на памятник Ленину.

Памятник стоял на своем обычном месте.

Ленин продолжал указывать уверенным перстом в светлое будущее, и это укрепило меня в моем предприятии.

По широкой мраморной лестнице я поднялся на второй этаж  и направился к своему дереву.

Но вот тут-то меня и ожидало первое разочарование.

Первое, потому что несколько позже будет,  как это ни парадоксально, и другое,  горькое, жестокое, и, в то же время, комичное.

Итак - дерево охранял милиционер!

Правда, потом я понял, что милиционер охранял не фикус, и даже не памятник Ленину, а просто следил за порядком, но не мог же я красть дерево прямо под носом у представителя Закона?!

Итак, спрятавшись за колонной, чтобы не светиться, я стал наблюдать за  обстановкой и ждать дальнейшего развития событий.

В принципе, никаких происшествий, которые смогли бы помешать задуманному мною, в пределах прямой видимости не происходило.

Значит, один милиционер?

Милиционера нужно было как-то вывести из игры. 

Однако идти на мокрое в мои планы не входило.

Жизнь милиционеру необходимо было сохранить.

При таком раскладе, и неизвестном прикупе, оставалось только ждать.

Что вам сказать? Это было не самое приятное времяпровождение в моей жизни.

Я успел подумать о том, какая суровая жизнь в местах лишения свободы, какое там отвратительное питание,  как редко дают свидания и как далеко желанная воля.

Я уже даже подумал, а не отказаться ли мне от задуманного, и не удалиться ли восвояси?

Но это бы проявило слабость моего характера и позорное малодушие, а этого я не мог допустить.

А вот Вам, по жизни, приходилось ли идти наперекор Закону, или  совершить когда-нибудь какое либо преступление?

Ведь жизненные обстоятельства складываются не всегда так, как  хотелось бы.

Впрочем, как говориться - от сумы и от тюрьмы не зарекайся!

Ну, да ладно, хватит о грустном, вернемся к нашим баранам.

То есть, к фикусам.

Пока я обо всем об этом думал, милиционер куда-то исчез.

Толи долг его позвал на охрану еще более важных объектов, или потребовалось его срочное вмешательство в возникшую непредвиденную ситуацию в другом месте вокзала, а может физиологические потребности продиктовали ему свои жестокие условия, какое это имело сейчас значение?

Главное, что поле для моей игры освободилось, и откладывать операцию больше не было никакой необходимости!

Медленно, очень медленно, озираясь по сторонам, стараясь держать в поле зрения все пространство окружающих меня залов, лестниц и балконов я стал приближаться к ничего не подозревающему фикусу.

Когда мое внимание уже полностью было сосредоточено на нем, а руки практически касались экзотических веток, только тогда я заметил, сколько на них осело вокзальной пыли.

Но и это, естественно, меня не остановило.

Процесс был запущен, и ничего и никак  изменить было уже невозможно.

Вытащив из пакета ножницы, и еще раз оглянувшись по сторонам, стараясь причинить как можно меньше вреда и боли фикусу, я отрезал от него небольшую веточку и поместил ее в заранее приготовленную баночку с водой.

Спрятав все это в пакет и дрожа от страха при мысли, что вот-вот меня остановят, арестуют  и подвергнут наказанию за содеянное, я покинул вокзал.

Прибыв домой, успокоившись и вернув себе присущее обычно хладнокровие, я  обмыл фикус от пыли и поставил баночку с ним возле телевизора, так как именно там было самое защищенное от сквозняков место, и стал ждать, когда же прорастут корни и можно будет посадить новое растение в предназначенный для него горшок.

 Я думаю, вы поймете мое нетерпение и желание, чтобы этот процесс завершился как можно скорее.

Для этого я обеспечил своему подопечному самый тщательный уход и режим.

Как минимум один раз в день я носил его в ванну и обрызгивал из пульверизатора.

Я разворачивал его к свету, когда Солнце перемещалось по эклиптике и мне казалось, что теперь моему фикусу недостает освещенности, я стирал пылинки с его листьев мягкой специальной ветошью, я  мысленно разговаривал с ним  и подбадривал  его в нелегкой борьбе за выживание, с тем, чтобы следующее воплощение все-таки состоялась.

Однако время шло, а новая жизнь никак себя не проявляла.

Такие желанные новые белые корешки не прорастали.

Не зная, что и подумать, что дальше делать и чем помочь несчастному любимому фикусу, как то однажды я взял его в руки и стал внимательно рассматривать.

Нельзя сказать, что раньше я этого не делал.

Но вот именно сейчас я сделал это, пожалуй, более тщательно, чем обычно.

И вдруг, о, ужас, мне вдруг показалось, что он-то не настоящий! Он ведь искусственный!!!

Мне показалось, что сделан он из какого-то полиэтилена, или капрона, или как  это у них там еще, черт побери, не знаю, называется, но только это не настоящий, живой фикус, о котором я мечтал.

И в результате продолжения этого осмотра самые худшие мои предположения подтвердились. 

Мое разочарование просто зашкаливало.

Как говориться - и смешно, и грешно.
Я со злостью размахнулся и вышвырнул это свое хозяйство в окно - ведь теперь никакой сквозняк не был страшен этому мерзкому синтетическому подобию настоящего растения!

Совершенно обескураженный таким вот ходом событий,  я собрал свой командировочный портфель и уехал на вокзал.

Проходя мимо стоявшего начеку милиционера, продолжающего  охранять вверенные ему ценности, я с горечью посмотрел на большой, но, как теперь я уже знал,  фальшивый зеленый фикус, расположенный возле памятника бессмертному Ленину.

Я подумал о несовершенстве жизни и поспешил, чтобы не опоздать на очередной свой поезд, который, конечно же, отойдет от перрона, следуя своему неумолимому расписанию,  независимо от моего присутствия в вагоне, и догнать его будет уже невозможно.

Кстати, с Лениным случилась такая же оказия, как и с фикусом.

Со временем всем разъяснили, что его учение было также искусственным, неправильным и вредным, после чего все наследие великого революционера со злорадством выбросили на дымящуюся от революций свалку истории.

Жизнь, правда, от этого лучше не стала,  и новый путь в светлое будущее пока еще не совсем  обозначился, хоть желающих указать правильное направление  появилось довольно много...

Сейчас на Киевском вокзале нет ни фикуса, ни Ленина.

А я уже не езжу в командировки...


Киев, 2017 г.