Ничего нового.
Я опять ехал в командировку.
И не потому, что я любил командировки, или потому, что мне не нравилось бездельничать дома.
Нет, конечно же, быстрее всего, наверно, потому, что командировки любили меня.
И если появлялась необходимость где-то что-то согласовать, организовать или обсудить, начальство,не задумываясь, вызывало меня и объясняло, какие пряники Управление хотело бы получить, если я не буду мозолить им глаза в кабинетах и потрачу некоторое количество государственных денег на командировочные расходы.
По стечению обстоятельств, результаты моих командировок чаще совпадали, чем не совпадали с напутственными пожеланиями начальства, почему я и считался именно тем работником, который просто незаменим в таких вот случаях.
В некоторых самолетах стюардессы, мило улыбаясь, уже здоровались отдельно со мной, а проводницы фирменного вечернего поезда Киев – Москва приносили мне чай с печеньем не спрашивая, буду ли я его пить.
С одной стороны, все эти командировки мне уже достаточно осточертели, но с другой - тянуло в новые места, и все…
Памятник Ленину возвышался прямо напротив центрального входа Киевского вокзала.
Скульптура была доминирующей во всем интерьере, при виде которой всем, кто входил в центральный вестибюль вокзала, сразу становилось понятно его личное место во всей иерархии суетной жизни.
Ведь, если разобраться, только благодаря бессмертному учению вождя шуршал весь этот муравейник внизу, у подножия!
В то время верилось, что все будет именно так, как предсказал Ильич, долго, может быть даже вечно, вплоть до прихода счастливого светлого будущего, и счастья достанется каждому, кто вращается, или даже, может быть, и не вращается, в этом круглосуточно непрекращающемся людском потоке.
Конечно, это было несколько наивно и пройдет время, и все поменяется в этой стране, и на этом вокзале, и даже во всем необъятном мире.
Но это будет потом.
А сейчас я бежал на поезд, в котором было забронировано место для меня, и спешил, как всегда.
Наверно, именно поэтому, из-за постоянной спешки, я долго не замечал большого дерева в здоровенной деревянной кадке, которое, как мне затем показалось, не меньше чем памятник украшало зал.
Это и был фикус.
Дерево, естественно после того как я его обнаружил, меня заинтересовало.
Ну, очень хорошо оно выглядело.
Тем более на фоне всей этой спешки, шума и специфических запахов вокзала.
Такое домашнее, уютное, умиротворяющее, спокойное.
Мне сразу же представилось, как хорошо бы, вернувшись из командировки и пригласив любимую девушку, посидеть с ней за чашечкой ароматного горячего чая под таким вот деревом, неспешно обсуждая какие-нибудь, только нам двоим понятные и интересные темы и события, не заморачиваясь проблемами организаций, государств и даже всего мирового сообщества.
Ну, очень мне захотелось получить такое вот дерево в личное пользование, в индивидуальное, так сказать, свое хозяйство.
И вот, несколько отдохнув от очередной поездки, я взял маникюрные ножнички, небольшую стеклянную баночку с водой, сложил все это в полиэтиленовый пакет, и поехал на вокзал.
Вокзал за время моего недолгого отсутствия никак не изменился - все тот же белый шум, потоки разномастных людей, входящих через высокие двери и выходящих из них, вонь сгорающих в вагонных печах углей, сидящие на лавках пассажиры в залах ожидания, очереди возле работающих касс.
Но мне все это было в данный момент совсем не интересно.
Я посмотрел на памятник Ленину.
Памятник стоял на своем обычном месте.
Ленин продолжал указывать уверенным перстом в светлое будущее, и это укрепило меня в моем предприятии.
По широкой мраморной лестнице я поднялся на второй этаж и направился к своему дереву.
Но вот тут-то меня и ожидало первое разочарование.
Первое, потому что несколько позже будет, как это ни парадоксально, и другое, горькое, жестокое, и, в то же время, комичное.
Итак - дерево охранял милиционер!
Правда, потом я понял, что милиционер охранял не фикус, и даже не памятник Ленину, а просто следил за порядком, но не мог же я красть дерево прямо под носом у представителя Закона?!
Итак, спрятавшись за колонной, чтобы не светиться, я стал наблюдать за обстановкой и ждать дальнейшего развития событий.
В принципе, никаких происшествий, которые смогли бы помешать задуманному мною, в пределах прямой видимости не происходило.
Значит, один милиционер?
Милиционера нужно было как-то вывести из игры.
Однако идти на мокрое в мои планы не входило.
Жизнь милиционеру необходимо было сохранить.
При таком раскладе, и неизвестном прикупе, оставалось только ждать.
Что вам сказать? Это было не самое приятное времяпровождение в моей жизни.
Я успел подумать о том, какая суровая жизнь в местах лишения свободы, какое там отвратительное питание, как редко дают свидания и как далеко желанная воля.
Я уже даже подумал, а не отказаться ли мне от задуманного, и не удалиться ли восвояси?
Но это бы проявило слабость моего характера и позорное малодушие, а этого я не мог допустить.
А вот Вам, по жизни, приходилось ли идти наперекор Закону, или совершить когда-нибудь какое либо преступление?
Ведь жизненные обстоятельства складываются не всегда так, как хотелось бы.
Впрочем, как говориться - от сумы и от тюрьмы не зарекайся!
Ну, да ладно, хватит о грустном, вернемся к нашим баранам.
То есть, к фикусам.
Пока я обо всем об этом думал, милиционер куда-то исчез.
Толи долг его позвал на охрану еще более важных объектов, или потребовалось его срочное вмешательство в возникшую непредвиденную ситуацию в другом месте вокзала, а может физиологические потребности продиктовали ему свои жестокие условия, какое это имело сейчас значение?
Главное, что поле для моей игры освободилось, и откладывать операцию больше не было никакой необходимости!
Медленно, очень медленно, озираясь по сторонам, стараясь держать в поле зрения все пространство окружающих меня залов, лестниц и балконов я стал приближаться к ничего не подозревающему фикусу.
Когда мое внимание уже полностью было сосредоточено на нем, а руки практически касались экзотических веток, только тогда я заметил, сколько на них осело вокзальной пыли.
Но и это, естественно, меня не остановило.
Процесс был запущен, и ничего и никак изменить было уже невозможно.
Вытащив из пакета ножницы, и еще раз оглянувшись по сторонам, стараясь причинить как можно меньше вреда и боли фикусу, я отрезал от него небольшую веточку и поместил ее в заранее приготовленную баночку с водой.
Спрятав все это в пакет и дрожа от страха при мысли, что вот-вот меня остановят, арестуют и подвергнут наказанию за содеянное, я покинул вокзал.
Прибыв домой, успокоившись и вернув себе присущее обычно хладнокровие, я обмыл фикус от пыли и поставил баночку с ним возле телевизора, так как именно там было самое защищенное от сквозняков место, и стал ждать, когда же прорастут корни и можно будет посадить новое растение в предназначенный для него горшок.
Я думаю, вы поймете мое нетерпение и желание, чтобы этот процесс завершился как можно скорее.
Для этого я обеспечил своему подопечному самый тщательный уход и режим.
Как минимум один раз в день я носил его в ванну и обрызгивал из пульверизатора.
Я разворачивал его к свету, когда Солнце перемещалось по эклиптике и мне казалось, что теперь моему фикусу недостает освещенности, я стирал пылинки с его листьев мягкой специальной ветошью, я мысленно разговаривал с ним и подбадривал его в нелегкой борьбе за выживание, с тем, чтобы следующее воплощение все-таки состоялась.
Однако время шло, а новая жизнь никак себя не проявляла.
Такие желанные новые белые корешки не прорастали.
Не зная, что и подумать, что дальше делать и чем помочь несчастному любимому фикусу, как то однажды я взял его в руки и стал внимательно рассматривать.
Нельзя сказать, что раньше я этого не делал.
Но вот именно сейчас я сделал это, пожалуй, более тщательно, чем обычно.
И вдруг, о, ужас, мне вдруг показалось, что он-то не настоящий! Он ведь искусственный!!!
Мне показалось, что сделан он из какого-то полиэтилена, или капрона, или как это у них там еще, черт побери, не знаю, называется, но только это не настоящий, живой фикус, о котором я мечтал.
И в результате продолжения этого осмотра самые худшие мои предположения подтвердились.
Мое разочарование просто зашкаливало.
Как говориться - и смешно, и грешно.
Я со злостью размахнулся и вышвырнул это свое хозяйство в окно - ведь теперь никакой сквозняк не был страшен этому мерзкому синтетическому подобию настоящего растения!
Совершенно обескураженный таким вот ходом событий, я собрал свой командировочный портфель и уехал на вокзал.
Проходя мимо стоявшего начеку милиционера, продолжающего охранять вверенные ему ценности, я с горечью посмотрел на большой, но, как теперь я уже знал, фальшивый зеленый фикус, расположенный возле памятника бессмертному Ленину.
Я подумал о несовершенстве жизни и поспешил, чтобы не опоздать на очередной свой поезд, который, конечно же, отойдет от перрона, следуя своему неумолимому расписанию, независимо от моего присутствия в вагоне, и догнать его будет уже невозможно.
Кстати, с Лениным случилась такая же оказия, как и с фикусом.
Со временем всем разъяснили, что его учение было также искусственным, неправильным и вредным, после чего все наследие великого революционера со злорадством выбросили на дымящуюся от революций свалку истории.
Жизнь, правда, от этого лучше не стала, и новый путь в светлое будущее пока еще не совсем обозначился, хоть желающих указать правильное направление появилось довольно много...
Сейчас на Киевском вокзале нет ни фикуса, ни Ленина.
А я уже не езжу в командировки...
Киев, 2017 г.