Нос у него получился большой, грузинский, поэтому назвали его Гога. Здоровенный, в человеческий рост, с правого боку метла, на голове ведро, глаза – угольки и зубастый рот из гвоздей.
Слепили Гогу в начале зимы. Зима была морозная, хрустящая, ничего Гоге не делалось, стоял у тропинки, ведущей от дачной калитки к крыльцу дома, и всем улыбался.
- Здраствуй, Гога!
- Здыравствуй, дарагой!
Сын передавал через Гогу записки к Деду Морозу, а собака наша, Кекс, регулярно отмечалась у его ног.
Зима пришла к концу, и первая же оттепель начисто слизала Гоге лицо. Он почернел и раздался вширь, ведро свалилось с головы, метла облысела.
Я решил разбить, разломать снеговика. Нельзя, чтобы дети застали его таким.
Метла гулко пришлась по изъеденному весенним дождем голому черепу и переломилась пополам. Я толкнул его плечом, заледеневший истукан не двинулся с места. Я разбежался и всем телом врезался в снеговика, он остался стоять.
Пусть стоит пока, но он больше не Гога, надо дать ему другое имя. Придумайте что-нибудь.