Кровяное давление скакнуло так высоко, что я потеряла равновесие и медленно опустилась на пол.
-Скорую… - прошептала неродным голосом.
К счастью, медики приехали быстро. Смутно воспринимались их разговоры, но до слуха почему-то донеслось четкое - «забираем в больницу!». Я провалилась в темноту: окружающий мир перестал существовать.
Вдруг перед глазами появился Старец в белом одеянии. Он улыбался… Я почувствовала тепло, невесомость и парение над мягкими, как пуховое одеяло, облаками.. Возникновение старика не удивило. «За мной пришел», - решила я, обреченно вздохнув. Когда-нибудь это должно случиться.
Я мысленно искала тоннель, тот о котором рассказывают больные, пережившие посмертный опыт. И свет в конце… Но неожиданно облако растворилось, исчезло приведение и я почувствовала покачивание кушетки, на которой лежала. Мозг вновь заработал.
Вскоре «Скорая помощь» подъехала к перекрестку и включила сигнализацию.
«Иу-иу», услышала я тревожный звук. Почувствовала, как врач вновь стал мерить давление.
«Не закрывайте глаза!», - сказал он.
Но как не закрывать очи, зная, что по - иному видеть улыбающегося Старца невозможно. Я повернула голову к окошку скорой, сделав вид, что смотрю наружу. До слуха доносился шум лондонских улиц, были видны крыши двухэтажных автобусов. Я медленно закрыла глаза. Именно в таком состоянии старалась удерживать мысли о привидевшейся сказочной картине.
-Не закрывайте глаза, мэм!, - потребовал врач.
Усилием воли я подняла веки, почему-то (не абсурд ли, в таком состоянии?!) вспомнив гоголевского Вия: «...поднимите мои веки!».
На этот раз потусторонний Старец оказался наяву. Он сидел на краю носилок. Улыбался… От незнакомца исходил благодатный свет. В облике чувствовалось что-то родное и знакомое. Кто это? Мой дед, прадед или пра-пра?..
Вдруг мелькнула мысль – Создатель! Хотя, лихорадочно извлекал информацию мозг, на земле каждую минуту умирает сто пятьдесят тысяч людей, может ли Всевышний являться ко всем одновременно? Очень хотелось верить, что Старец - Создатель пришел именно ко мне.
- Это ты, Создатель? Я представляла тебя другим. Я куда – с ними, или с тобой? А где тоннель и тот самый свет, который встречает каждого, кто переходит черту? - Телепатические вопросы лились как из рога изобилия.
Старец молчал. Он приобретал необыкновенные формы - то растворялся, как дымка, то снова появлялся, полыхая, как огонь. Не все видят тоннель, подумала я. Ко мне, например, пришел Старец. У каждого своя дорога.
Старец придал силы, окутал прозрачным покрывалом, ограждая от всего мира. Стало хорошо и комфортно. Ни боли, ни болезни, ни страхов, расстройств, огорчений и всего того, что мешает хорошо жить.
-Мэм, давление не падает, вам плохо? Что чувствуете?- вновь донесся до слуха надоедливый голос.
Не было сил отвечать. Не было желания делиться увиденным, говорить об ощущениях: ТАМ – хорошо, ЗДЕСЬ, сейчас, очень плохо. И что парю между двумя мирами. А давление «ждет»…
Тонометр продолжал показывать высокие цифры. Врач принялся ковырять иглой руку в поисках кровеносной вены.
«У меня плохие вены», - мысленно предупреждала я. Но очень скоро почувствовала, как лекарство смешалось с кровью и наступило облегчение.
Вместе с возвращающимся сознанием стал таять и Старец.
-Что вы делаете, остановитесь, Старец уходит! - опять же мысленно возмущалась я.
Однако душа прочно заняла свое место в ослабшем теле.
Вновь звуки сигнализации. Движущиеся машины прижались к обочине и скорая
пронеслась беспрепятственно. Мне понравилась такая честь.
Словно королеву везут, подумала я и улыбнулась, ощутив на голове увесистую корону. Даже почувствовала вес сокровища. В этом мире тоже, оказывается, неплохо. Я улыбнулась. С возвращеньицем, родимая! Тщеславие не покидает ни ЗДЕСЬ, ни ТАМ.
-Вот и хорошо, улыбайтесь, - проговорил врач, увидев на лице улыбку. Он заключил в ладони мою теплеющую руку, дав понять, что больше не отпустит в мир иной.
Я так и не поняла – была то клиническая смерть, или потеря сознания. Но душу, жившую отдельно от тела – реально ощутила.
После была больничная палата.
Вошел врач, спросил, как себя чувствую. Хорошо, сказала я, находясь еще под впечатлением пережитого. Очень хотелось поделиться недавними ощущениями, но знала, не поймет. А так хотелось рассказать всем о посмертном опыте! Доктор Раймонд Моуди, тот, что написал книгу «Жизнь после смерти», был бы счастлив встретиться со мной.
Вскоре мое бренное тело вышло в коридор. В эти минуты казалось, что душа и тело существуют раздельно. Оно, тело, как оказалось, действительно бренно – недолговечное, хрупкое, подчиняющееся физическим и психическим законам. Душа, как оказалось, вечная субстанция, способная перевоплощаться и жить другой судьбой.
В коридоре было немноголюдно. Пахло цветами, запах которых дурманил и куда-то манил. Вновь другая параллель?
От проделанных нескольких шагов я почувствовала слабость, пришлось опуститься на диван. Рядом сидела женщина. Она находилась в позе кучера, устремив безжизненный взгляд в холодный пол.
-А у меня дочь умерла, - вдруг произнесла она, не глядя в мою сторону. - Только что. Повезли на операцию, и все. Не доехала. Прямо на каталке…
Женщина не плакала. Казалось, она тоже умерла, а передо мной - призрак. Я ущипнула себя, убедиться, живу ли на земле. А потом сочувственно коснулась её холодной руки.
Жертва судьбы оказалась реальной.
-Sorry! - все, что могла ответить. Несчастная покачала головой, давая понять, что принимает соболезнования.
- А вот я жива. И ты жива. И все вокруг живые. Это справедливо? – Она сверлила меня пытливым взглядом, будто я в чем-то провинилась.
Мне почему-то стало стыдно. За то, что живу, осталась жить…
Еще пару часов назад, находясь в машине скорой помощи, в голову пришла страшная мысль – вот он, Конец! Чувствовала, что ТАМ хорошо, тепло и рядом чудесный Старец, в мире которого уютно. Но покидать Землю не хотела! И… возненавидела всё живое и не живое на этом свете! Я смотрела на врача в бирюзовом халате, который возвращал меня к жизни, и завидовала тому, что остается. Я слышала музыку, доносившуюся из проезжавших мимо машин, и завидовала. Я вглядывалась в засыпанное звездами небо и завидовала. Я завидовала простыни, на которой лежала.
Мне была понятна боль женщины. Словно оправдываясь, тихо произнесла:
-Недавно я тоже умерла…
2008 г.