Девушка и Волк

 
Смеркалось.Зоя ускорила шаг, спотыкаясь о серые, сухие комья земли, больно ударяясь пальцами ног.Черные крылья пугающей ночи стремительно надвигались зловещей птицей, укутывая все вокруг плотной шалью, вдавливая тело и душу в  опасный мешок одиночества.
Узкая дорога петляла, зарываясь в мелкие овраги, тот час выныривала среди зеленых, треплющихся кустарников, и высоких, ветвистых деревьев, и казалось, уводила куда-то в сторону от намеченного пути. Иногда, случайно окунувшись в густую темень, Зоя сбивалась с дорожки, и тогда колючие репейные кустики  впивались в ее одежды, оседая гроздьями на юбке, отчего ткань неприятно покалывала, касаясь рук, ноги зудели от порезов крепких трав и укусов мошкары.
Из разросшихся кустарников исходили таинственные шорохи, словно черти бесились, гоняясь, друг за дружкой, играя в «поддавки».
Над головой прошумела и резко вскрикнула птица, совсем близко, в лозах, заверещал какой-то зверек, напугав ее. Зоя, вздрогнув от неожиданности,  чуть приостановилась, затем  дала прыти, поначалу легко, вприпрыжку, но сил хватило ненадолго.

Шестнадцать лет всего, совсем девчонка, но послать далеко, за двадцать восемь километров, в соседнее село за макухой мать больше никого не смогла. Сестры и братья, маленькие несмышленыши, есть просили, сидя на печи. А что могла предложить им мать в голодные, 1946 годы, после военной разрухи, когда в хате, хоть шаром покати.
 Немцы, отступая, сожгли все пшеничные поля. 
 Из-за последствий войны сельское хозяйство находилось в полном развале. Мужское население резко сократилось, поставки сельскохозяйственной техники в годы войны на село не велись, а тут еще и засуха в 1946 году добавила беды. Сыграла свою роль и безответственное хранение зерна в неприспособленных помещениях, запас сделали, но сохранить зерно не смогли, оно портилось и не годилось для употребления. Вывозилось зерно и за границу, во Францию, все это дало толчок к голодовке в 1946-1947 годах, особенно сильно голодали люди в сельской местности в феврале 1947 года, когда запасы продуктов подходили к концу.

Чтобы как-то прокормиться, Зоя с мамой готовились к зиме заблаговременно, собирали все съедобное вокруг, засушивали и бережно охраняли от порчи.
Бывало, намелет мама желудей на мельнице, просеет через самодельное сито,  разбавит сухой, съедобной травой и печет оладьи на печке, грубкой она называлась. Печку вымоет начисто, разложит оладьи и выпекает без масла, всухую. Выпечка получалась горькой на вкус, ее ели, на полный рот, частично утоляя голод. А есть хотелось постоянно. Выручали сушеные ягоды рябины, калины, грибы, засушенная липа, крапива. Из коричневых, длинных, стручков акации, выбирали маленькие, темные, зернышки, толкли их и долго варили. Те  не хотели развариваться, но их упорно продолжали варить. За счастье считалось найти в поле мерзлую картошку, ее отмывали и заталкивали в супчик.

Зоя несла за спиной котомку с макухой, купленной по 25 рублей за килограмм.  Та так аппетитно пахла, казалась, такой вкусной за счет целых зерен, оставшихся после отжимания на подсолнечное масло, но откусила лишь маленький кусочек, остальное несла домой.
Макуху распаривали в воде, считалось за счастье съесть небольшой кусочек,  тогда она казалась вкуснее сегодняшней  шоколадки. Нередко крепкие зубы, не то, что в наше время, вгрызались в твердый, лакомый пласт, не дожидаясь, пока он размягчится, разнося запах масла по всей комнате.

Зоя устала, остановилась на минутку передохнуть, всматриваясь в шелестящие  кустарники по обе стороны дороги. Темные лики пугающе извивались совсем рядом, казалось, мохнатые руки  тянутся к ней со всех сторон, странно перешептываясь на непонятном, лесном языке.
Резко дернулся куст, захрустел сухой хворост, зашуршала, заволновалась  высокая, прошлогодняя трава.
Зоя тревожно оглянулось, ей показалось, будто кто-то преследует ее по пятам, чей-то взгляд  буравчиком упирается в затылок, пугая не на шутку. Однако, вокруг никого, только она и  дикий, таинственный лес.
Еще раз, внимательно  осмотрелась, и взгляд ее упал на огромного волка, тот стоял и смотрел на нее, два глаза, словно угли, высвечивались из темноты.
 
Сердечко Зои испуганно затрепетало, одна, в  ночи, до деревни далеко, а тут еще и волк. А дома ждут голодные сестры и братья, и мама. Отец не вернулся с фронта два года назад. Мать растила детей сама, ей помогала старенькая бабушка, и таких  неполных семей целое село.
Так и стояли минут пять, глядя друг другу в глаза – волк и девчушка, и каждый хотел жить, и зверь, и человек, и  выживал, как мог.
Возможно, из-за  засухи  дичи в лесу водилось мало, да и выловил ее народ,   волк, видимо, изголодался, отощал, и ожидал, когда жертва устанет, выбьется из сил, присядет отдохнуть и тогда он осмелеет. Первым напасть пока не решался.
Так и шли, волк и хрупкая девчушка, Зоя остановится, и зверь тоже, ускорит шаг, и тот не отстает. Поначалу волк шел сзади, но потом пристроился рядом, в паре метров от нее. Возможно, ему нравился запах макухи, что лежала в котомке за спиной.
- И почему я не попросилась на ночевку у людей в селе? - не раз жалела  Зоя, с опаской поглядывая на волка. На рассвете и пошла бы домой. Не рассчитала свои силы, хотя вышла в путь-дорожку засветло. Спешила к маме, чтобы помочь ей в делах и накормить мальцов.
А в это время мать с тревогой стояла у ворот, вглядываясь в ночную темень,  ожидая свою дочь, а та  все не шла. Измоталась, вся на нервах, до предела, а вокруг, хоть глаза выколи, уже и звездочки рассыпались высоко в небе, а дочери все нет.

А Зоя растерла ноги до крови, остановилась, взглянув на зверя, тот тоже  замер на месте в паре шагов от нее. Возможно, отощав, не рассчитывал на свои силы, ожидая удобного момента для нападения. Не решилась она нагнуться, поправить, замотать кровавые ранки на пятках, и зашагала дальше, в ночь,  волк двинулся следом. Вместе с волком поднялись на крутую гору.

 Наконец, к ее радости, впереди, замелькали деревенские огоньки, громко залаяла единственная на все село соседская собака, где-то звякнули ставни, загремело железное ведро, ударяясь о выступы в колодце, волк замер на месте, тревожно повел ушами. Высоко подняв голову, в последний раз взглянул на измотанную в пути девушку, развернулся и убежал в сторону леса.
Зоя облегченно вздохнула и заторопилась к хате, за двором стояла мать, со страхом вглядываясь в темный, зловещий  лес за околицей. Она не раз выходила к горе, ожидая свою дочь с надеждой в глазах: " А может она заночевала в селе, и зря я жду ее в ночи?"
Обрадовались ее приходу младшенькие дети, ухватили по кусочку макухи, не дожидаясь, пока та распарится. А какой вкусной она казалась, хрустя  на зубах, дурманя голову  свежим, подсолнечным запахом! Пласт лежал большой, твердый, прямоугольной формы и совсем без черной шелухи!

Рассказала Зоя про волка, преследующего ее на всем пути. Испугалась за нее мать, опустилась на колени перед иконой Божьей матери и стала благодарить  Бога за спасение своей дочери. А старенькая, верующая бабушка рассказала свою версию этой истории. Это Господь Бог направил нашей Зое волка в охранники, чтобы не попала в руки злодеев и благополучно добралась домой.
А нам остается лишь размышлять, почему волк шел за девушкой всю дорогу и не тронул ее. Ведь, нередко не только волки, но и голодные собаки нападают на людей и в наше время. На днях набросились на пенсионерку, та шла на дачу, и не принесла им ничего съестного, разозлились, искусав  за это.
А Зоя всю жизнь будет вспоминать о ночной встрече с опасным  лесным зверем, рассказывая своим детям, внукам и правнукам. Те будут слушать, затаив дыхание, широко раскрыв глазенки, удивляясь и гордясь, какая их бабушка смелая! Сегодня эту необычную историю 86-ти летней бабушки слушает ее двадцатилетний внук, студент Киевского мединститута...