Глава 7, Другой мир

Глава 7


ДРУГОЙ МИР


Когда мы вышли из замка, перед главными воротами уже стояло около десятка всадников, которые оживлённо беседовали между собой. Аркебан подвёл ко мне мою лошадь, на которой уже не было кожаных сумок, а на спине лежала новая накидка красного цвета с вышитым на ней гербом города.
– Мне в дороге ничего не понадобится? – спросил я у него.
– Всё необходимое уже приготовлено и будет отправлено вместе с прислугой.
– Будет и прислуга?
– Среди посланников много благородных людей, которые привыкли к роскоши и удобству, они решили взять с собой свою прислугу.
– Я буду ехать с изнеженными аристократами, – вполголоса усмехнулся я.
– Да, – спокойно ответил Аркебан, как будто не почувствовав моей иронии.
Я запрыгнул на лошадь и снова почувствовал под собой её сильную спину.
– Счастливого пути, – сказал мне вслед Аркебан, когда лошадь тронулась вперёд.
– Благодарю, – ответил я, наполовину повернув к нему голову.
Мне было любопытно взглянуть на аристократов, собравшихся около ворот, с которыми мне придётся ехать так далеко. Вид у них был очень весёлый, большинство из них были молодыми мужчинами, двое из них даже выглядели как мои ровесники. Подъехав поближе, я услышал, о чём они говорили.
– Это ты точно сказал, точно никто не останется, – говорил сквозь смех рыжебородый старик, увешанный золотыми цепями.
– Не говори глупостей, отец, – возражал ему мужчина помоложе, – не будет такого, никто ещё из нашего рода так не поступал. Мы не трусливые шакалы, мужчины из нашего рода храбрые как львы.
– Как львы! – расхохотался рыжебородый старик. – Не себя ли ты имеешь в виду?
Все находящиеся рядом поддержали его лёгким смехом.
– Опять ты начинаешь, отец! Ты посмотришь и сам убедишься, что всё будет так, как я говорю. Или я уйду жить в лес!
– В лес? Ха-ха-ха! Ты хочешь разорить меня? Мне придётся отстроить тебе в этом лесу дворец, чтобы ты там мог жить.
Вся компания снова поддержала его бодрым смехом.
– Отец, ты невыносим, хватит унижать меня, я не ребёнок!
– Ладно, больше не буду, не то мой сынок действительно уйдёт в лес, – с язвительной усмешкой сказал он, окидывая окружающих людей взглядом, которые снова рассмеялись.
– Ты тоже поедешь с нами? – услышал я голос за своей спиной.
Я обернулся и увидел молодого парня, сидящего на лошади. Одет он был так же, как и я, только на голове была красная шляпа из мягкого материала с белым пушистым пером.
– Да, я тоже еду.
– Это хорошо, я рад новым лицам в нашей компании, а то все остальные уже примелькались. Ты из какого рода будешь?
– Из какого рода? – я не понял вопрос.
– Да, из какого ты рода? Я тебя никогда раньше не видел, а думал, что знаю всех из наших краёв.
– Ты, наверное, хотел сказать, что знаешь всех благородных людей?
– Да, думал, что всех. Но тебя я не знаю.
– Не удивляйся так, я не из знатного рода.
– Не из знатного рода? А это уже интересно, – сказал он с улыбкой. – Кто ты тогда?
– Когда-то был рыбаком, теперь уж я и не знаю, кто я такой.
– Рыбак? Обыкновенный рыбак? – спросил он так громко, что некоторые находившиеся рядом люди обернулись.
– Да, это так, – сказал я, выпрямив спину и вызывающе смотря ему в глаза.
– Ты не подумай, что для меня есть разница между простым человеком и аристократом. Может быть, даже напротив, мне приятней разговаривать с тем, кто не испорчен хорошей жизнью и постоянной лестью со стороны менее богатого окружения. А если быть совсем честным, – он приблизился ко мне и немного наклонился, – мне уже порядком надоела эта компания с их глупыми шуточками, над которыми приходится смеяться, чтобы тебя не стали считать человеком без вкуса.
– Так и живёшь, изображая из себя вот такого же? – я указал пальцем на рыжебородого старика, который от смеха уже весь покраснел.
– Нет, так бы я не смог, – сказал он с улыбкой. – Я провожу с ними время только потому, что моему отцу так хочется, раньше я вообще его не слушался. В детстве убегал вечером из постели и шёл в лес на опушку, там я сидел и смотрел на луну. Однажды моя нянька зашла ночью ко мне в комнату посмотреть, как я сплю, и увидела пустую постель. Ну и влетело же тогда мне от отца.
– Наверное, он у тебя строгий.
– Он у меня очень строгий. Любит меня, поэтому и воспитывает так. Но я всё равно при любом удобном случае делаю что-нибудь эдакое, что может вызвать его гнев.
Я его знал совсем немного, но он уже начинал мне казаться неплохим человеком, лишённым высокомерия и аристократической спеси.
– Значит, мы отправимся вместе на покорение неизведанных земель, – наполовину вопросительно, наполовину утвердительно сказал он.
– Да, к новым землям, – удовлетворённо ответил я, смотря на восток.
– Меня зовут Дамир, – сказал он, глядя туда же, куда смотрел я.
– Арслан, – ответил я, не отрывая взгляд от облаков на востоке.
Несколько стражников подъехали к нам с колышущимся красным знаменем на длинном древке, все собравшиеся оживлённо зашевелились.
– Кажется, отправляемся, – сказал Дамир, взявшись за поводья.
Четыре стражника встали парами друг за другом, остальные всадники из числа аристократов подъехали к ним сзади, и все вместе направились к восточным воротам города. Я с Дамиром был одним из последних в этой колонне, за нами ехали три большие телеги с округлым верхом, покрытым тёмной материей, в которых, скорее всего, должны были быть съестные припасы и прочие необходимые в путешествии вещи. За ними следовали остальные стражники.
– Как думаешь, что нас там ждёт? – спросил Дамир, когда мы выезжали из города.
– Не знаю, даже представить сложно. Я бы никогда не подумал, что в тех краях кто-то может жить.
– Никто не подумал бы, столько лет никто даже не предполагал, что мы можем быть не одиноки в этом мире. Говорят, что этот народ пришёл с дальнего востока, с тех краёв, о которых даже подумать трудно – так далеко они от нас находятся.
– Наверное, наш мир намного больше, чем мы думали раньше.
– Мне вообще трудно представить, что у земли где-то может быть край. Не могу я себе представить, что земля где-то заканчивается, а дальше нет ничего.
– Мне эта мысль тоже всегда не давала покоя, – сказал я, вспоминая свои размышления.
– Хорошо, что всё так получилось, – сказал задумчиво он, – для меня это подарок судьбы. У меня появилась возможность не засохнуть от скуки, – он широко улыбнулся.
– Ты раньше мечтал о чём-то подобном? – спросил я, надеясь подтвердить своё предположение.
– Конечно же, хотел! – громко воскликнул Дамир. – Я давно уже хотел чего-то такого, чего-то настоящего, не похожего на скучную жизнь сына графа. О большом путешествии я давно подумывал, но не с кем было в него отправиться. Сначала я решил, что смогу своей идеей заразить моих друзей детства, с которыми я был знаком почти с того самого дня, когда научился говорить. Но они оказались изнеженными и избалованными мальчишками, с которыми даже на охоту нельзя было отправиться. То им страшно быстро скакать в погоне за лисой, то им есть хочется, то пить – одно большое разочарование. Они никогда бы не ушли дальше своего двора без своей прислуги, не готовы они к такому испытанию.
– Не каждый захочет отправиться непонятно куда, даже если будет способен на это.
– Да-да, это точно, – сказал он, ткнув в мою сторону пальцем в знак согласия.
– Но вот они хоть с весёлым видом едут, – сказал я, указав на тех, кто был перед нами.
– Они? Ты думаешь, что они направляются так далеко для того, чтобы увидеть новые земли и столкнуться с неизведанным, как хочу этого я? Посмотри на них. Они всем своим видом показывают, что им важно только то, как они выглядят. Высокомерие и пренебрежение ко всем остальным я вижу в их глазах. Они направляются так далеко только для того, чтобы озолотиться. Их туда гонит мечта о больших богатствах.
– Они хотят найти в тех краях золото?
– Нет же, они о другом мечтают. Тот народ, который живёт на востоке от наших земель, может оказаться очень могущественным и богатым, и тот, кто первым наладит с ним торговые связи, сможет получить больше всех выгоды. Торговля приносит больше всего денег. Ты знаешь, сколько приходится отдавать денег правителю Зармеля за наше зерно?
– Много?
– Почти втрое больше, чем за него отдаст любой другой человек из наших краёв. Торговля может озолотить того, кто её правильно ведёт.
– Мне интересно, как живут люди в тех краях. Они могут сильно от нас отличаться.
– Ещё как отличаются, – смеясь, сказал Дамир.
– Ты уже знаешь что-то о них? – удивился я.
– Не больше, чем все остальные. А ты ничего не знаешь?
– Нет, я только сегодня утром прибыл в город и не слышал ничего.
– Значит, ты не знаешь, к кому мы едем? – усмехнувшись, спросил он.
– Нет. К кому? – меня разбирало любопытство.
Дамир специально, испытывая моё терпение, помолчал немного и только потом начал рассказывать.
– Несколько дней назад в Квинтий пришли несколько странников, рассказывающих всем о том, как нашли далеко на востоке другой народ, проживающий там. Такое известие потрясло всех, люди ведь любят сплетни и невероятные истории про далёкие края.
– Так кого они там встретили? – не терпелось узнать мне.
– Постой, не торопи меня. Всему свой черёд, – с нескрываемым удовольствием сказал мне Дамир. – Слухи, конечно же, быстро достигли и правителя Квинтия, который захотел узнать об этом побольше. Городские стражники отыскали этих путешественников и приволокли их к правителю. Те выложили всё как есть, рассказали о том, что увидели в далёких землях. Их рассказ очень удивил правителя, который им поверил и решил отправить своих посланников туда, откуда пришли странники. Заодно он послал гонца к нашему правителю, ведь они кровные родственники. Слухи очень быстро разлетятся по всей империи, и поэтому надо как можно скорее добраться до тех земель, чтобы быть первыми. Вчера гонец прибыл к нам в город, и уже сегодня мы оправились в Квинтий.
– Кто же там живёт?
– Я как раз сейчас собирался об этом тебе рассказать. Их народ живёт так же, как и мы, одно только у них отличается от нашего жизненного уклада, – Дамир замолчал, торжествующе смотря на меня.
– Ну? Что? Говори же! – не стерпел я.
– У них правят… женщины!
– Чем правят? – не понял я.
– Всем правят. Властвуют над всеми остальными, то есть над мужчинами. И не просто властвуют, а держат их в рабстве. Мужчины у них работают вместо скота и живут ничуть не лучше.
– Как так может быть? Глупости какие-то.
– Может, ещё как может быть. Эти странники едва уцелели. Сначала их хотели убить, но потом попросту прогнали.
– Но как такое может быть? Мне даже представить такое трудно.
– Наверное, они очень жестокие, раз держат мужчин в рабстве. И воинственными тоже могут быть, поэтому лучше с ними жить в мире. Лишние враги никому не нужны.
– Да-а-а, вот так новость.
Дамир в ответ кивнул головой.
– Как думаешь, они нас хорошо примут? Мы всё-таки мужчины.
– Думаю, что всё будет хорошо, и наши народы смогут жить в мире. А если нет, то…
– То что?
– Да ничего страшного, – махнул Дамир рукой. – Наденут наши головы на копья.
Я вопросительно посмотрел на него, не понимая, говорит он всерьёз или шутит. Дамир пару мгновений серьёзно смотрел на меня, а потом рассмеялся.
– Не беспокойся, они может быть и воинственны, но не настолько, чтобы убивать своих гостей. Как-нибудь смирятся с тем, что мы не похожи на женщин.
Из-за телег мы двигались медленно, наша колонна заметно растянулась, аристократы, ехавшие кучками по два-три человека, не обращали внимания на остальных, поэтому каждый ехал, как хотел.
– Посмотри, как растянулась наша компания, – сказал я, указывая на всех, кто был перед нами.
– Им не хватает военной выправки, несерьёзно относятся к тому, что происходит, – сказал Дамир, как будто уловив ход моих мыслей.
– Где мы будем ночевать? – спросил я, потому что эта мысль мне неожиданно пришла в голову.
– Разобьём лагерь где-нибудь неподалёку от дороги. Удобства будут, конечно же, не такие, как в любимой спальне, но всё же лучше, чем на постоялом дворе.
– В Квинтие мы будем завтра?
– Завтра вечером, если не будем надолго останавливаться.
– Всё-таки мне не даёт покоя твой рассказ об этом народе. Надо бы что-нибудь придумать, чтобы они нас радушно приняли.
– Отдаться им в рабство, – иронично предложил Дамир.
– Они ведь воинственные женщины и, наверное, уважают силу. Надо им показать, что мы не похожи на тех мужчин, к которым они привыкли. Мы ведь никогда не были ни у кого в рабстве, мы другие.
– И что ты хочешь сделать? Показать им, какой ты храбрый и бесстрашный? Их этим не удивишь, ты для них так и останешься животным.
– Ты прав, они слишком сильно привыкли видеть таких как мы на коленях. Но ведь это и будет нам на руку, они увидят, что мы не такие.
– И не надейся, – отмахнулся он, – если уж девки себе что-то в голову вбили, то ничем уже их не переубедишь. Даже если это глупость, они будут за неё держаться обеими руками. И эти воительницы ничем не будут отличаться от наших обыкновенных белокожих кокеток.
– Надеюсь, что ты ошибаешься, иначе нам в их краях точно делать нечего.
– Одна надежда на торговлю, ради нужных им товаров они согласятся дружить с кем угодно. Это будет выгодно для всех.
Разговаривая с Дамиром, я и не заметил, как пролетело время, солнце уже было где-то за нашими спинами, небо стало почти красным.
– Красиво, – мечтательно произнёс Дамир, рассматривая небо.
– Да, очень. Рваные облака растянулись по небу как плед. Как будто мы уже в другом мире.
– Видишь, даже небо окрасилось в такие краски, красный – цвет победы, нам точно будет сопутствовать успех.
Я молча согласился со словами Дамира. Я не думал, что небо и кто-то, кто находится там, могли нас сопровождать и поддерживать таким красивым закатом, одобряя наши намерения, но видеть такое было приятно. Как будто всё сущее было заодно с нами. Зачастую молчаливая поддержка бывает приятнее и намного более ободряет, чем красивые слова напутствия. Особенно большое впечатление производит природа, проявляющая своё участие едва заметными знаками, почти случайно улавливаемыми человеком. Невольно преклоняешься перед её величием и могуществом, великой силой, тихо таящейся, чтобы однажды выйти наружу. Не думаю, что хоть одному человеку на свете может быть неприятна поддержка такого могущественного друга и союзника.
– Солнце садится, скоро будет привал, – сказал Дамир озабоченно. – Надо поискать подходящее место.
– Может нам лучше это сделать самим? Остальные не очень-то заботятся об этом, – сказал я, указывая на праздно движущихся вперёд всадников.
– Да, я подумал об этом же. Лучше всё взять на себя. Надо присмотреть ровную полянку впереди.
Мы съехали с дороги и, обогнав растянувшуюся колонну, помчались вперёд, осматривая окрестности. Вскоре нам приглянулась небольшая ровная полянка, находящаяся на небольшом возвышении, там и было решено разбить лагерь.
– Ты оставайся здесь, а я позову остальных, – крикнул мне Дамир, срываясь с места.
Вся эта процессия была совсем недалеко от того места, где находился я, но пока они подошли поближе, прошло довольно-таки много времени. Казалось, что никто никуда совсем не торопится, и все воспринимают наше путешествие как обычную прогулку.
– Сколько же с ними мороки, – недовольно фыркнул Дамир, вернувшись обратно. – Пока им внушишь что-то, пройдёт вечность. Никак не могут решить, что надо делать, даже если им говоришь, что сейчас необходимо.
Из одной из трёх телег вылезла многочисленная прислуга, непонятно как там уместившаяся, и сразу же приступила к установке палаток.
– Есть желание размять кости? – спросил меня Дамир, подмигивая одним глазом.
Я сразу понял, что он хочет этим сказать, и кивнул ему головой. Мы спрыгнули с лошадей и подошли к прислуге, в основном состоящей из мужчин, уже занявшихся установкой большой белой палатки.
– Ну-ка, дайте-ка мне в руки молот, – сказал он, подойдя к вбивавшим в землю колья двум мужчинам.
Взяв в руки молот, он сделал жест, показывая мне на заточенный деревянный кол, лежащий на земле подле него. Я поднял его и поставил в нужное место, придерживая одной левой рукой.
– Я сейчас сделаю два удара, – сказал Дамир, указывая на кол. – После первого можешь его отпустить и отойти немного, потому что второй удар будет сильнее.
Слегка замахнувшись молотом, он ударил кол, загоняя его в землю примерно на пять пальцев в глубину. Я отступил на один шаг назад, как он и просил, и сделал это я не зря, потому что следующий удар был очень сильным. Описав в воздухе большую петлю, молот точно попал куда и следовало, так что кол почти полностью вошёл в землю.
– Неплохой удар, – восхищённо сказал я.
– Я учился владеть боевым молотом, он мало чем отличается от обычного.
– Неплохо, неплохо.
– Единственное, что мне нравилось из того, что заставлял меня делать отец, было учение боевому искусству. Я, наверное, все виды оружия держал в руках.
– Замечательно, хотел бы и я так уметь. А то ведь я ничего не умею, только из лука стреляю кое-как.
– Это уже кое-что, остальному не так уж и трудно научиться при достаточном усердии.
– Дашь мне пару уроков владения мечом? – спросил я его, подмигивая.
– С большим удовольствием, будет чем заняться после того, как закончим возиться с палаткой.
– Ещё один хороший удар, – сказал я, подставляя второй кол.
Дамир снова замахнулся и дважды ударил молотом, вогнав кол глубоко в землю. Так же он поступил и с оставшимися шестью.
– Всё, можно теперь с чистой совестью идти развлекаться, – сказал он, снимая с себя верхнюю одежду, оставаясь в одной белой рубахе. – Бери свой меч, сейчас научу тебя им владеть.
Каждый из нас взял свой меч, и мы отошли подальше от лагеря. У Дамира был тоже двуручный меч, почти такой же, как и у меня.
– Самое главное – держать меч крепко, – начал он. – Нет ничего хуже, чем потеря меча во время боя. Если ты уронишь его, то можешь считать, что тебе конец. Попробуй меня ударить сверху.
Я сделал то, о чём он меня попросил. Дамир с лёгкостью отбил мой удар.
– Теперь ударь сильнее, представь, что хочешь разрубить меня.
Я ударил его посильней в надежде, что теперь он не выдержит и прогнётся под силой удара. Но вместо этого он так же, как и в первый раз, успешно отбил мой удар, а потом, сделав ловкое движение своим мечом, выбил мой у меня из рук.
– Тебе конец, – иронично сказал он.
Меня это поразило, он справился со мной как с ребёнком, сделав пару удачных движений. На поле боя у меня не было бы никаких шансов одолеть такого опытного противника.
– Как ты это смог сделать? Я ведь крепко держал свой меч.
– Есть такие приёмы, против которых грубая сила бессильна. Посмотри на мой меч, – сказал Дамир, поднимая его к моему лицу. – Видишь эту штуку, которая отделяет рукоять от клинка? Она называется гардой. На твоём мече одна гарда, а у меня их две: большая и ещё одна, ею я и выбил твой меч из рук.
– Так просто?
– Не так уж и просто, но если овладеешь техникой, то сможешь это делать играючи с неопытным противником. Сможешь даже на спор десять раз подряд успешно лишить противника меча, а он ничего не сможет сделать, даже если будет заранее знать о твоём намерении его обезоружить.
– Этому надо, наверное, долго учиться.
– Да, это будет потом, а пока я тебе покажу самые простые удары. Твой меч двуручный, он очень длинный и тяжёлый, поэтому самый сильный удар, который им можно нанести, – это удар сверху. Так ты обрушиваешь на врага не только свою силу, но и всю тяжесть своего меча. Покажи мне, как бы ты нанёс этот удар.
Я замахнулся мечом и изобразил движение, которым я рубил воображаемого противника.
– Неплохой удар, но так ты не используешь всю свою силу, ты можешь нанести куда более сильный удар, если сделаешь это правильно.
– Что я делал не так? Хорошо замахнулся и быстро им рубанул. Чего ещё не хватает?
– Посмотри, как ты его держал, так обычно люди держат топор, когда рубят дрова.
– Ну и что? Есть разница?
– Есть и очень большая. Вот смотри. Это твой удар, – Дамир рассёк мечом воздух. – А это мой удар, – он сделал это ещё раз. – Видишь разницу?
Я внимательно следил за его движениями, но не мог понять, в чём была разница. В первый раз его меч опустился почти беззвучно, а во второй раз с хорошо слышным свистом. Но при этом Дамир во второй раз не затратил на удар больше усилий, казалось, что всё было точно так же, но это было не так. Что-то ускользало от моего внимания, и я никак не мог понять, что.
– Не знаю, не знаю, в чём секрет, – сказал я, почесав голову. – Я чувствую, что второй удар был лучше первого, но понять всё равно ничего не могу.
– Смотри внимательней. Вот твой удар, – он ещё раз повторил моё движение. – Видишь, как я держу руки? Они сильно согнуты, поэтому меч не может разогнаться до нужной скорости. А теперь я ударю вот так, – Дамир сделал то же самое почти разогнутыми руками, и я снова услышал свист.
– Вот оно что, вот, значит, в чём секрет. Никогда бы не подумал, что от таких мелочей может так много зависеть.
– Может, ещё как может.
– Да уж, наверное, на свете нет ничего важней мелочей.
– Есть ещё кое-что, чего тебе не хватает.
– Чего же? – заинтересовался я.
– Тебе не хватает грациозности в движениях. В них должна быть плавность. Ты, когда хочешь ударить, сразу вкладываешь в это всю свою силу, стараясь с самого начала рубить как можно сильней. От этого твоё движение получается дёрганным, и в нужный момент твоим рукам недостаёт силы.
– Хм, интересно… – задумался я, вспоминая, как двигаюсь.
– Больше всего силы надо вложить в момент перед тем, как меч достигнет своей цели. Тогда атака будет успешной. Но и это ещё не всё, есть ещё одно правило, которое надо знать.
– Ещё одно?
– Да, оно не менее важно, чем эти два. Если ты хочешь нанести по-настоящему разрушительный удар, то его надо наносить концом клинка. Чем дальше от тебя противник, тем хуже ему. Можешь сам проверить.
– Что проверить?
– Можешь сам сравнить. Подойди сюда.
Дамир подвёл меня к одиноко стоящему молодому деревцу, которое срубил одним ударом, оставив пенёк высотой по пояс.
– Попробуй разрубить его той частью клинка, которая ближе к рукояти, – сказал он, указывая на обрубок, оставшийся от дерева.
Я сделал так, как он сказал. Мой удар пришёлся точно по цели, меч вошёл в дерево на несколько пальцев.
– Видишь, насколько ты смог его разрубить? Теперь ударь ещё раз с такой же силой, только концом меча.
Я хорошенько прицелился и нанёс удар. Мой меч рассёк дерево до самого основания.
– Прими мои поздравления, – сказал Дамир улыбнувшись, – теперь ты уже что-то умеешь.
Я ему улыбнулся в ответ.
– Что-то меня эти махания мечами утомили, – сказал он, скорчив усталую гримасу, – пойдём обратно, пришло время подкрепиться.
Мы пошли обратно, уже было почти темно, и пара разведённых костров ярко освещала поле, шевеля тенями, отбрасываемыми людьми, сидящими около костра. Когда мы подошли ближе, увидели, что на кострах прислуга жарит мясо, а все аристократы сидят на низких скамейках вокруг и о чём-то разговаривают. Подойдя к ближайшему костру, мы присели. Здесь было намного шумнее, чем возле другого костра, по большей мере из-за рыжебородого старика, который всё время шутил и смеялся. Он не смолкал всю дорогу и даже сейчас не переставал иронично обсуждать всех, о ком только заходил разговор. Меня с Дамиром он тоже не обошёл вниманием.
– А вот и наш Дамир вернулся. Долго тебя не было, не заблудился ли?
Вся компания как по команде слегка засмеялась.
– Я вижу, ты нашёл себе нового друга, – продолжал он, – представишь нам его?
– Его зовут Арслан, – ответил ему Дамир.
– Арслан? – спросил старик сам себя, на мгновение замолчав. – А из какого ты рода? – обратился он ко мне.
– Я из одного очень знатного рода, – начал я. – Мои владения очень обширные, они, наверное, самые большие из всех, раскинувшихся вокруг Маралла.
– Правда? – удивился старик. – Почему же я тебя не знаю? Я знаком со всеми знатными людьми из наших краёв.
Все остальные замолчали и внимательно смотрели на меня, они тоже были удивлены тем, что никогда раньше меня не видели. Дамир тоже смотрел на меня, только его удивление было ещё большим, он не понимал, зачем я это говорю. Ведь только он среди всех присутствующих знал, какого я был происхождения.
– Да, это так, – протянул я, с удовольствием произнося каждый звук. – Мои владения очень большие, я сам нечасто бываю в их самых отдалённых уголках. Не хватает времени, – сказал я зевая.
Дамир, похоже, стал понимать, что я просто издеваюсь над этим самовлюблённым аристократом, любящим подшутить над другими. И ему это начинало нравиться. Он едва сдерживал свою улыбку.
– Честно говоря, – продолжал я, – я и сам очень удивлён тем… – я сделал паузу, – что никто из вас меня не знает.
Дамир прикрыл рот рукой, чтобы скрыть свою улыбку, а все остальные молчали, застигнутые врасплох моим заявлением. Они могли бы сказать, что не знают меня только потому, что я не так богат, как говорю, и что на самом деле я не из их круга. Но я был убеждён, что никто не станет утверждать то, в чём не был абсолютно уверен. Аристократы боятся выглядеть глупо, ведь могло оказаться и так, что я говорил правду, и они все не знали меня только потому, что мне было не до них.
– Возможно, мы слышали о тебе или о ком-нибудь из твоего рода, – неуверенно начал тот самый старик. – Скажи нам, как называется твой род?
– Мой род очень известен, и вы точно о нём хоть раз в жизни слышали. Я из рода… – я замолчал, наблюдая за взглядами окружающих.
Все, кто был рядом, внимательно смотрели на меня, как будто боялись пропустить хотя бы одно слово из того, что я говорю. У Дамира даже отрылся рот от любопытства, ему было интересно, что я скажу в следующий момент.
– Я из рода Рыбакусов, – громко заявил я, немного раздвигая ноги и гордо поднимая голову.
В первый момент мне показалось, что мои слова никто всерьёз не воспринял. Ведь могло случиться так, что кто-нибудь, кто хорошо знал все земли, мог раскусить меня и понять, что я сочиняю на ходу. Но молчание продолжалось совсем недолго. Поняв, что я сказал, Дамир опустил лицо вниз, давясь от смеха. Рыжебородый же старик, сделав вид, что он что-то вспоминает, сказал:
– Да-да, я припоминаю. Я слышал о твоём роде и немало, насколько я знаю, он очень знатный и богатый.
Все остальные закивали головами, будто тоже вспомнили что-то подобное. Я сам еле сдержался от смеха, смотря на их глупые лица и на Дамира, который повернулся ко мне, чтобы скрыть от остальных свой смех.
– Да, мой род всегда был богат. И сейчас он не менее состоятелен, чем когда-либо. Поэтому я и направляюсь с вами туда, где мы все сможем стать ещё богаче.
– А-а-а, каков хитрец, сразу смекнул, где его ждёт мешок с золотом, – сказал он, щуря глаз и улыбаясь. – Это хорошо, такой молодой, а уже такой мудрый.
– А вот и мясо, – с предвкушением сказал сидящий рядом со стариком мужчина, видя, что мясо сняли с огня.
Прислуга поднесла каждому из нас широкую миску, наполненную водой с большим белым платком, которым, наверное, следовало вытереть руки. После этого перед нами поставили невысокие столы, на которых уже была разложена еда, в том числе только что изжарившееся мясо. Все сразу же набросились на еду, как будто не ели несколько дней.
– Они так едят, будто голодали пару дней, – сказал я шёпотом Дамиру.
– Обыкновенные обжоры, наедают себе толстые животы. А ты неплохо над ним подшутил, я чуть не лопнул со смеху. Рыбак из рода Рыбакусов, – Дамир снова засмеялся.
– Хорошо придумано.
– Да, получилось очень хорошо. Все поверили.
– Ты видел их лица? У них чуть глаза не выкатились от твоих слов, каждый из них теперь думает, как это он мог не слышать раньше про твой род. И никто теперь в этом не признается, все будут утверждать, что слышали о нём.
– Очень скоро они и сами в это поверят.
– Ладно, хватит о них. Давай есть, а то у меня уже живот поёт на все лады.
Угощение оказалось очень хорошим, по крайней мере, мне оно показалось роскошным, что неудивительно, ведь за всю свою жизнь я привык к простой и незатейливой пище. Многое из того, что я ел, не было мне знакомо по названию, но было очень вкусно. После того, как еда на столах стала заканчиваться, её сменяла уже другая, появились новые напитки.
– Ты любишь вино? – спросил Дамир.
– Никогда не пробовал его.
– Попробуй, очень хорошая вещь, на душе сразу становится легче и веселей. Смотри, только не выпей лишнего, вино отнимает у человека разум и делает его глупцом. В большой мере этот напиток – зло, которого следует бояться больше любого яда.
Я сделал небольшой глоток этого напитка. Во рту остался кисло-сладкий вкус, который мне понравился. Парой глотков я выпил всё, что мне налили.
– Хм, я вижу, это тебе пришлось по вкусу, – улыбнулся Дамир. – Но лучше пить медленно, большими глотками пьют только пьяницы.
От большого количества выпитого вина все вокруг совсем развеселились, рыжебородый старик почти захлёбывался от смеха. А уже было совсем темно и поздно, надо было укладываться спать, чтобы встать пораньше, а-то ведь мы могли бы не успеть добраться до Квинтия. Но все так расшумелись, как будто собирались балагурить всю ночь.
– Как думаешь, они уснут после такого веселья? – спросил я у Дамира.
– Уснут. Напьются и уснут. Если утром не встанут, я их сам разбужу, – сказал он, лукаво улыбнувшись.
Я понял, что он замыслил какое-то безобразие, и ответил ему улыбкой.
– Пойдём укладываться, нам надо успеть выспаться до раннего утра, – предложил он.
– Пошли.
Рядом стояли шесть больших белых палаток, а за ними одна серая длинная, в которой должна была спать прислуга.
– Пошли в эту, – Дамир указал на крайнюю, стоящую дальше всех от весёлой компании.
Внутри стояли две кровати, между ними небольшой стол с кувшином воды и ещё какая-то палка на ножках, к которой сверху была прибита другая покороче. Рядом со второй кроватью стояла такая же.
– Это ещё что такое? – спросил я, указывая на неё.
– Это для одежды, никогда не видел? Чтобы она за ночь не смялась.
– Нет, такого я не видел ни разу. Удобная штука. А эти кровати откуда? Они бы не поместились все в телегах.
– Не знаю, может быть это сборные, их по частям перевозят, а потом собирают. Я видел когда-то такие.
– Ух-ты, как мягко! – я опустился на кровать.
– Да вроде бы обыкновенно, ничего особенного.
– Для меня это очень мягко, я привык спать на чём-то жёстком.
– Привыкай… аристократ, – засмеялся Дамир.
Мы улеглись спать, Дамир сразу притих и, наверное, быстро уснул, хотелось бы и мне так уметь. Снаружи доносились голоса веселившихся аристократов, им всё ещё было не до сна. Надо было постараться уснуть, но мысли как обычно будоражили моё сознание, я думал о завтрашнем дне и о том, куда я отправлюсь послезавтра. Чтобы успокоить ураган мыслей, я снова представил себя на большом белом облаке, таком мягком, что моё тело его почти не чувствовало. Я утопал в нём всё больше и больше… и больше… и больше…

Проснулись мы почти одновременно, когда я открыл глаза, Дамир натягивал на себя одежду.
– Доброе утро, – сказал он мне, расплывшись в улыбке.
– Да, доброе, это точно. Хорошенько я выспался, эх, – я сладко потянулся.
– Одевайся и пошли будить наших лежебок, думаю, их пробуждение будет весёлым, – Дамир потёр руки в предвкушении.
Я натянул свою одежду, умылся водой из кувшина и вышел из палатки. Как мы и предполагали, все ещё спали, только прислуга уже хлопотала, готовя утреннюю трапезу для своих хозяев. Дамир подозвал меня жестом к самой дальней из всех палаток. Из неё доносился громкий храп, только этого нам и надо было. Дамир приблизился к белой ткани и закричал тихо тонким голосом:
– Пожар! Пожар! Воды! Воды!
В палатке храп резко прекратился. Дамир, сдерживая хохот, подбежал ко второй палатке и вполголоса закричал:
– Разбойники! Разбойники! Спасайтесь, кто может!
То же самое он проделал рядом со всеми остальными палатками, после чего мы нырнули в свою, умирая от смеха.
– Вот и всё, – сказал он, – теперь мы сможем выйти пораньше, не придётся никого ждать.
Снаружи послышались голоса, видимо, проснувшиеся уже вышли наружу.
– Уже утро? – спросил я, выходя из палатки и потирая для вида глаза.
Дамир вышел вслед за мной. Все, кто был в палатках, уже выбрались наружу, сонно озираясь. Наверняка многие из них так и не поняли, приснились им эти крики, или это было наяву. В любом случае на нас подозрения так бы и не пали. Утреннее угощение уже было готово, и все с ходу направились к столам. Мы присели с краю, не желая впутываться в их скучные разговоры, которые они начали, едва собрались за одним столом.
– Теперь они застрянут за столом, жалко, что отсюда мы их не сможем выгнать, – раздражённо сказал Дамир.
Он оказался прав, лени аристократам было не занимать. Они сидели с таким видом, как будто были уверены, что солнце остановит свой ход по небосводу, и весь мир подождёт. Наконец через какое-то время они начали подниматься, лениво передвигаясь от места к месту. Пока они собирались, прислуга успела собрать все палатки вместе с прочими вещами и сложить в телеги, так что нас ничего не задерживало. Кто-то крикнул: «Выдвигаемся», стражники подняли красное знамя и построились в своём порядке.
– Всё, едем, – с удовольствием сказал Дамир.
– На восток, покорять воинственный народ! – сказал я, вытянув вперёд меч.
Дамир усмехнулся, глядя на моё ребяческое выражение лица. Вместе с ним мне было легко вести себя несерьёзно, трудно быть мрачным, когда рядом с тобой находится человек, постоянно излучающий радость и жизнелюбие. Наша колонна медленно продвигалась вперёд, со стороны она, наверное, была похожа на длинного червя, с трудом ползущего по пыльной дороге. У всех, кроме нас двоих, вид был сонный и смешной.
– Посмотри на их лица, у них по одному глазу закрыто, сейчас с лошадей попадают, – сквозь смех выдавил я из себя.
– Давай их обгоним, посмотрим на них, – предложил Дамир.
– Давай, – с охотой согласился я.
Съехав с дороги, мы обогнали всех, смеясь над лицом каждого из них. Вид у них был помятый и потрёпанный, как у только что проснувшихся детей. Мы поступали не совсем правильно, насмехаясь над ними, но тогда, когда мы смотрели в их лица, сдержаться было трудно. Это было лучше, чем скучно плестись рядом со всеми. Если ещё вчера я чувствовал какое-то внутреннее сладостное чувство от происходящего, то теперь общество этих скучных людей меня угнетало. Вместо этого я скакал с Дамиром по окрестным землям, разглядывая их красоты, изредка возвращаясь к нашим попутчикам, чтобы не потерять их из виду. Незадолго до полудня мы добрались до того места дороги, куда я попал, выйдя из рощи, раскинувшейся рядом с моим родным поселением.
– Видишь эту рощу, вон там вдалеке? – спросил я Дамира.
– Вижу.
– За ней моё поселение. Я там когда-то жил.
– Давно ты там жил?
– Да, давно, – ответил я, чувствуя, насколько далеко от меня теперь было то время, когда я жил в Норонмеле, несмотря на то, что прошло не так уж и много дней.
Та жизнь, которая у меня была до ухода из поселения, казалась мне такой далёкой, как будто прошло уже несколько лет. Или может быть не лет, а жизней. Я не видел ничего общего между мной и тем парнем, которым я был когда-то. Вроде бы было понятно, что он – это я, а я – это он, но я это лишь понимал, но не чувствовал. Тот я был похож на гриб, приросший к старому трухлявому пню, на котором ему тепло и хорошо, теперешний же я не мыслил свою жизнь без движения.
– Опять им захотелось отдохнуть, – кивнул Дамир в сторону аристократов, заметив, что колонна свернула с дороги и направилась к большим деревьям, похожим на те, на которых я когда-то заночевал.
– Ничего страшного, полдень ведь, жарко. Небольшой привал сделать можно. До Квинтия путь должен быть недолгим.
– Жалко, что у нас нет карты, сейчас бы посмотрели, сколько осталось до города. Я свою большую карту оставил дома, сейчас могли бы её дополнить, когда доберёмся до неизведанных земель.
– А моя карта всегда со мной, – сказал я, доставая из-за пазухи свою карту.
– Ух, ты, у тебя есть карта! Откуда?
– Это моя, она у меня с детства. Из своих вещей у меня сейчас остались только меч и карта.
– Ну-ка давай посмотрим, где мы сейчас.
Дамир развернул карту и принялся искать то место, где мы находились, высчитывая время, которое мы провели в пути.
– Мы в пути были полдня вчера и сегодня примерно столько же, – бормотал он, – значит, должны были пройти больше половины пути. Мы примерно здесь, – радостно объявил он мне, ткнув пальцем в карту.
– Мы сейчас здесь, – поправил его я, немного сдвигая его палец. – Мне легко ориентироваться по тому месту дороги, куда я попал, выйдя из рощи. Мы только недавно миновали это место.
– Да, ты прав, мы здесь. Значит мы действительно не так уж и далеко от Квинтия. Пусть пока отдыхают, – махнул он рукой в сторону удобно расположившихся аристократов.
Посланники Маралла тем временем уже сидели за столами, ожидая начало полуденной трапезы.
– Похоже, обжорство – их страсть, – заметил я.
– Да, однообразная у них жизнь. Поэтому мне с ними не интересно находиться рядом, они даже мысленно не хотят уходить дальше, чем им положено. Топчутся на месте, гордясь своим происхождением. Не хочу так жить, как они. Лучше уж прожить жизнь Марвина, чем такую, в которой не будет ничего великого.
– Кто такой Марвин? – спросил я.
– Ты не знаешь легенду о Марвине?
– Нет, ни разу её не слышал.
– Я-то думал, что её все знают. Ну, раз так, то приготовься слушать, сейчас я тебе её расскажу.
Я приготовился внимательно слушать.
– Старая легенда гласит, – начал он свой рассказ, – что когда-то очень давно жили по соседству два великих правителя. Они владели огромными землями, оба были могущественными и всегда жили в мире. У одного из них было три сына, а у другого – одна прекрасная дочь. Когда сыновья выросли, их отец послал гонцов к своему владыке-соседу с просьбой выдать прекрасную красавицу замуж за одного из его сыновей. На это гордый властитель ответил, что выдаст свою дочь замуж только за настоящего героя, за того, кто сможет одолеть в бою чудовище, живущее в его западных землях. Старший сын сразу же вызвался быть первым. Взял своё оружие и отправился в далёкие западные земли покорять сердце прекрасной красавицы. Долго он добирался до логова чудовища, наконец, нашёл он его пещеру и стал ждать, пока оно выйдет, чтобы сразу же зарубить его. Но как только чудовище показалось на глаза старшему из сыновей, тот бросился бежать, оставив своё оружие у пещеры. А когда вернулся домой, рассказал всем о том, что увидел. Средний сын, послушав рассказ брата, расхотел жениться, а вот младший, которого звали Марвин, твёрдо решил одолеть чудовище. Несмотря на уговоры отца остаться и не рисковать своей жизнью, он всё же не послушался его и отправился навстречу смертельной опасности. Марвин был умнее старшего брата и сразу не ринулся с мечом на чудище, он заранее вырыл большую яму неподалёку от его пещеры и накрыл её ветками. Когда чудовище выползло из своего логова, Марвин принялся кидать в него камни, раззадоривая и увлекая за собой. В конце концов, он загнал чудище в яму, в которой оно застряло, и убил. После этого он отрубил все три головы у этого мерзкого существа и принёс правителю этих земель.
– Три головы зелёного чудовища? Кажется, я видел эту картину в замке вашего правителя.
– Да, ты не ошибся. В нашем городе эту легенду все любят, считается, что Марвин родом из наших краёв. Но это не так уж и важно, слушай, что было дальше. Через три дня сыграли свадьбу, Марвин взял в жёны красавицу и увёз её в свои владения, чтобы порадовать отца победой над страшным чудовищем и сердцем прекрасной девушки. Все были очень рады этому, кроме двух братьев Марвина. Им было завидно, что младший брат обошёл их обоих, и они затаили на него злобу. Однажды, когда они втроём охотились в горах, один из старших братьев сделал вид, будто он упал со скалы и случайно ухватился руками за её край. Когда Марвин наклонился, чтобы достать его, второй брат, подойдя сзади, столкнул его в пропасть. Марвин упал на камни, а его братья вернулись обратно и сказали, что потеряли Марвина во время охоты. Их отец отправил много людей на поиски своего сына, и вскоре его почти бездыханное тело нашли на дне пропасти, в которую его столкнули. Он ещё был жив, когда его принесли в замок. С трудом он смог сказать, что прощает своих братьев за содеянное и не держит на них зла, потому что любит их. Вымолвив эти слова, он умер. Его оба брата потом раскаялись в содеянном, но сделанное уже были не в состоянии исправить. Их имена со временем забылись, а имя великого героя Марвина, одолевшего страшное чудовище, но погибшего из-за предательства близких ему людей, живо и по сей день.
– Печальная история, не люблю, когда всё заканчивается так несправедливо.
– Да, это точно, очень несправедливо обошлась судьба с ним. Но за свою короткую жизнь Марвин смог сделать больше, чем все остальные люди. Я бы и сам не отказался рискнуть своей жизнью ради великого подвига.
– Это намного лучше, чем просто отжить свой срок, – согласился я.
– Наша жизнь на самом деле не такая уж и дорогая штука, её можно лишиться не только пав в битве с чудищем. Можно упасть с лошади и сломать шею, удариться головой о каменные ступени или просто заснуть и не проснуться. Жалко жить только для того, чтобы однажды просто так умереть. Я думаю, что раз жизнь есть у человека, то её надо на что-то использовать.
– Я думаю точно так же. Странно, что наши взгляды так часто совпадают, я заметил это.
– Для меня не странно, – пожал плечами Дамир. – Это обычные взгляды для того, у кого есть благородство в душе.
После его слов я задумался. Ведь действительно нет ничего удивительного в том, что человек не желает обычной жизни, если он стремится к чему-то по-настоящему великому. Разные люди могут стремиться к разным мечтам, но все будут похоже смотреть на этот несовершенный мир, в котором осталось мало места благородству.
– Наконец-то. Похоже, мы здесь не пустим в землю корни.
Я посмотрел в ту же сторону, куда смотрел Дамир, и увидел, что наши попутчики закончили свою трапезу и собираются продолжить свой путь.
– Очень скоро увидим Квинтий. Ты бывал когда-нибудь в этом городе?
– Нет, ни разу, – печально сказал Дамир. – Это путешествие – шанс увидеть что-то новое. Всю жизнь провёл как в заточении. Зато мы сможем пойти так далеко, как ещё никто не ходил, ради этого стоило потерпеть двадцать три года своей жизни.
Догнав уже тронувшуюся в путь колонну всадников, мы пристроились к ней сзади, позади телег и замыкающих колонну стражников. Свежий ветер дул с севера, расслабляя тело и просветляя мысли, после полудня моё состояние стало таким умиротворённым, что даже медленно ползущие впереди меня всадники перестали меня раздражать своей медлительностью. Остаток пути до Квинтия хотелось проделать в тишине и спокойствии. Дамир тоже ехал молча, разглядывая окрестности, небо, облака. Мы подходили всё ближе и ближе к Квинтию, по обе стороны дороги появились первые поля и пастбища, на которых паслись лошади.
– Уже город близко, почти доехали, – торжествующе произнёс эти слова Дамир.
Я тоже был этому рад, наконец-то мы доползли куда-то. Думая о Квинтие, я вспомнил про Фемину. За то короткое время, которое мы были вместе, она сумела произвести на меня большое впечатление. Я раньше не думал, что девушка может быть такой, какой была она. Фемина показалась мне крепкой как камень, но при этом в ней не было даже намёка на какую-то злобу или жестокость, только сила, спокойная сила уверенного в себе человека. К такой девушке нельзя было относиться легкомысленно или с пренебрежением, как я мог себе позволить относиться ко многим другим. Мне стало вдруг интересно, что думает о девушках Дамир, наши взгляды во многом совпадали, могло оказаться, что и в этом мы окажемся единодушны.
– Дамир, что ты думаешь о девушках?
– О девушках? – не сразу он понял мой вопрос.
– Да, о них. Они для тебя такие же люди, как и мужчины?
Дамир покосился на меня с иронической усмешкой, которая сама говорила о том, что он думает. Увидев её, я рассмеялся.
– Всё ясно, можешь не отвечать. Твой взгляд говорит за тебя.
– А чего это ты меня спросил? – поинтересовался он.
– Хотел узнать, думаешь ли ты так же, как и я. Оказалось, что думаешь.
– А ты мог подумать, что я так не считаю? Ха-ха-ха! По моему скромному мнению женщины лишены всякого благородства, а молодые ещё и ума.
– Ничего себе, как сказал! – засмеялся я. – Хорошо, что тебя сейчас не слышал никто из женщин, иначе они удавились бы, услышав такое.
– А разве не правда? Все мои слова – чистейшая правда до последней буквы.
– Как же ты женишься, если не уважаешь женщин?
– Не женюсь, значит, – с легкомысленной улыбкой ответил Дамир. – Зачем мне это надо?
– Хотя бы для того, чтобы продолжить свой род.
– Я бы сам с удовольствием родил себе детей, если бы был на это способен.
– И как бы ты это сделал?
– Эмм… – после короткой паузы Дамир так захохотал, что чуть не упал на землю.
– Было бы мне так весело, как тебе, когда я об этом думаю.
– А тебе разве не весело?
– Когда шучу – весело, когда думаю об этом серьёзно – не весело. Ведь придётся когда-нибудь жениться или остаться одному. Оба исхода не радуют меня.
– Не забивай голову лишними мыслями, – сказал он, положив руку мне на плечо, – это не самое главное в жизни. Посмотри лучше вперёд, кажется, там уже что-то виднеется.
– Точно! Это же Квинтий! – воскликнул я радостно.
– Вот видишь, каким весёлым ты можешь быть, когда думаешь о хорошем, – сказал он, подмигнув мне.
Город лежал прямо перед нами, его было видно почти всего из-за того, что он находился в низине, в которую мы спускались по дороге. Удивляли не столько размеры города, сколько его форма.
– Посмотри, Дамир, он вправду пятиугольный!
– Да, похоже на то. Это же надо такой город построить! Просто великолепно, правильные формы всегда радуют глаз.
Все путники приободрились, видя впереди первую цель своего путешествия, шедшие в начале колонны стражники выше подняли красное знамя, которое гордо развевалось на ветру. Мы добрались до Квинтия раньше, чем село солнце, до вечера оставалось ещё какое-то время, которое можно было потратить на любование красотами города.
– Жалко, что мы сегодня уже не успеем увидеть большие конюшни, я хотел посмотреть на них. Интересно, они и вправду такие большие, как о них говорят? – мечтательно произнёс я.
– Говорят, что они с каждым годом становятся ещё больше, теперь уже не всем хватает тех лошадей, которые могут уместиться в конюшнях Квинтия. Приходится строить рядом новые.
– Вот это да…
Тем временем мы уже совсем близко подошли к городу, вокруг которого так же, как и вокруг Маралла, раскинулось море деревянных домишек. Но если хижины Маралла были похожи на нелепое нагромождение лачуг разного размера, то здесь всё выглядело куда лучше. Почти все строения были похожего размера и одинаковой формы: вытянутые деревянные дома стояли ровными рядами, среди которых лишь изредка можно было увидеть что-то отличающееся своим видом. Здесь было не так людно, как возле Маралла, но всё же достаточно шумно и немного суетливо. Городские ворота были широко распахнуты, когда мы в них въезжали, теперь уже красиво построившись в колонну по два человека в ширину.
– Куда мы сейчас направляемся? – спросил я у Дамира.
– Наверное, к правителю. Он нас должен ждать, раз сам настоял на участии посланников из нашего города.
Длинная широкая улица привела нас к большой площади, прямо за которой стоял храм огромных размеров, украшенный высокими статуями богов. Слева от площади раскинулись красивые сады, от которых тянуло прохладой и благоуханием, а справа стояла каменная стена, за которой и находился дворец правителя. Добравшись до площади, колонна посланников Маралла свернула направо ко внешним дворцовым воротам. Стражники, стоящие около ворот, увидев всадников, распахнули ворота и впустили нас внутрь. Здесь было всё почти так же, как и в Маралле, только растительность в саду была не такая буйная и высокая. Ровная дорожка, выложенная красивым серым камнем, вела прямо ко входу во дворец. Было видно, что нас тут уже ждут. Несколько слуг в красивой одежде стояли рядом с раскрытыми дверьми, которые тут же подошли к нам, как только мы приблизились. Аристократы слезли с коней, которых тут же увели, и направились внутрь дворца, откуда доносился шум многих голосов. Когда мы вошли, к нам подошёл человек и спросил:
– Как вас представить нашему господину?
– Скажите, что прибыли посланники из Маралла, – ответил один из нас.
Человек ответил небольшим поклоном и провёл нас ко второму залу, в котором было светло и шумно, после чего шепнул пару слов одному из стражников, стоящих у входа, который громко прокричал:
– Прибыли посланники из великого города Маралла!
После этого мы зашли во второй зал, где стоял длинный стол, сделанный в форме большой подковы, во главе которого сидел правитель Квинтия, по обе стороны от него сидели, как я понял, аристократы. Нас усадили за этот же стол, поставив перед нами различные угощения, от которых невообразимо приятно пахло, я сразу почувствовал, как мой рот наполняется слюной.
– Всё-таки здесь относятся ко всему серьёзней, – сказал мне Дамир. Посмотри, какой пир по этому поводу устроили.
– Ты думаешь, что наше путешествие является всему причиной?
– И не сомневаюсь, правитель Квинтия всерьёз решил заиметь себе нового союзника-соседа. Этот город ведь ближе всех остальных находится к новым землям, именно через него пройдёт великий торговый путь, связывающий два народа.
Вдруг все присутствующие замолчали, да так резко, что тишина показалась какой-то неуместной. Я посмотрел на остальных, все как один смотрели туда, где сидел правитель, и моя голова невольно повернулась туда же. Владыка Квинтия стоял, держа в руке золотой кубок, все ждали, что он скажет.
– Посланники Квинтия, а также наши союзники, – начал он, – сегодня великий день! Сегодня день, когда все мы стоим перед лицом завтрашнего дня, стоим на пороге новых времён. Очень скоро вам выпадет возможность, какой не было ещё ни у кого из людей. Вы сможете изменить будущую историю нашего народа, вы будете её творцами. От вас зависит многое! Мы можем найти на востоке новых братьев или новых врагов, всё теперь зависит только от вас. За ваш успех! – сказал он громко, поднимая кубок. – И пусть боги помогут вам!
Все дружно встали, подняв свои кубки к небу, одобряя слова правителя громкими восклицаниями. После этого собравшиеся приступили к еде, кто-то продолжал пиршество, а кто-то его только начал как мы. На столе было так много всяких угощений, что просто глаза разбегались, хотелось попробовать всё сразу. От этого у меня даже аппетит немного поубавился, как будто я насытился одним видом еды.
– Завтра мы отправимся на восток, к новым землям. Даже не верится, – сказал я сам себе.
– Верится или не верится – в любом случае завтра ты там окажешься, – сказал услышавший мои слова Дамир.
– Мы вместе там окажемся, вместе ступим на новую землю.
– За новую землю, за нашу победу, – Дамир поднял вверх свой кубок, торжествующе улыбнувшись.
– За нас на этой земле, – ответил я ему, подняв свой.
Я осушил свой кубок до дна, точно так же, как и первый. Но он тут же снова наполнился вином – прислуга не теряла времени даром. Пир всё продолжался и продолжался, аристократы вставали и, подняв кубок, желали себе и всем остальным успеха, попутно хваля себя и восхищаясь своими достоинствами. В каждом их слове был намёк на своё величие, каждый себя считал героем или, по крайней мере, великим человеком.
– Посмотри, как они себя расхваливают, – сказал я Дамиру, пнув его в бок. – Каждый уверен в том, что на востоке их примут как дорогих гостей. А вдруг эти дикие воительницы не захотят с нами дружить? Тогда они им всем кишки выпустят.
– Ну и фантазия же у тебя! Откуда такие мысли? Может, ты перебрал с выпитым вином?
– Нет. Ты посмотри, как они в себе уверены, как будто они боги в человеческом обличии.
– Они считают, что боги им будут покровительствовать. Всего-то.
– Видно, у богов нет дел поважней, – рассмеялся я.
– Чего ты к ним цепляешься? Пусть ведут себя как хотят, тебе-то какое дело?
– Мне придётся с ними ехать. И тебе тоже.
– Ну, так мне всё равно, я не буду ими любоваться всё время.
– А я бы предпочёл отправиться на восток один, – задумчиво сказал я, подперев голову рукой.
Дамир лишь пожал плечами и сделал маленький глоток вина. Я думал, что это пышное застолье продлится очень долго, ведь мне уже приходилось видеть трапезничающих аристократов, но оно закончилось раньше, чем я предполагал. Правитель вдруг встал из-за стола и вышел в сопровождении нескольких человек из зала в небольшую дверь, располагающуюся в боковой стене. Я пропустил тот момент, когда он поднимался со своего места, и увидел только, как он уходит.
– Куда это он? – спросил я Дамира.
– Наверное, у него неотложные дела, – ответил он и после непродолжительной паузы добавил. – А ты хотел, чтобы он у тебя разрешения спросил?
– Ну, вообще-то… – ответил я, сделав задумчивое лицо, чем вызвал смех у Дамира.
– Ничем тебе не угодишь, даже правитель повёл себя неправильно.
– Ладно, хватит шуток. Может быть, нам тоже стоит встать из-за стола? Посмотри-ка, как все дружно встали, после того как правитель покинул нас.
– Без него здесь делать нечего, все речи сказаны, красивые слова закончились. Незачем теперь сидеть за столом этим аристократишкам.
– Кому? Аристократишкам? – спросил я, прищурив глаз. – А сам-то ты кто?
Дамир рассмеялся. «Хорошо, что он умеет смеяться над самим собой», – подумал я, глядя на него.
Вскоре большой зал совсем опустел, остались только стражники у входа и несколько слуг, снующих то тут, то там. «Пора бы уже спать», – пронеслось у меня в голове. Только я это подумал, как к нам подошёл человек, чем-то очень напомнивший мне Аркебана.
Желаете пройти в свои покои? – спросил он.
– Да, очень хотим. Дорога была такая утомительная, – поспешил согласиться я.
– Следуйте за мной, – он повёл нас за собой.
Последовав за ним, мы поднялись на второй этаж, где он завёл нас в одну из комнат.
 Если вам что-то будет нужно – я всегда рядом, – сказал он, ставя светильник на стол.
– Спасибо большое, – ответил ему я.
Когда он вышел, Дамир сказал мне:
– Ты так искренне ему улыбнулся, что он чуть было не усомнился в твоём благородном происхождении.
– Нам… аристократам… никакие человеческие чувства не чужды, – ответил я, с трудом сдерживая смех.
– Всё! Всё! Хватит уже! Кажется, мы выпили слишком много вина, – сквозь смех выдавил он из себя.
– Да, надо успокоиться, – пытаясь сделать серьёзное лицо, сказал я.
Уже было поздно, но спать совсем не хотелось. Растянувшись на кровати, я долго думал о завтрашнем дне, представлял, как мы покинем наши края и переступим за границу изведанных земель. Вино действительно наполнило меня какой-то лёгкостью, давшей силу и бодрость не только телу, но и мыслям, которые бурлили как горная река. Поэтому у меня никак не получалось успокоиться и уснуть. Понемногу мне удавалось унять самые буйные из моих мыслей, и мне уже почти казалось, что сон подобрался совсем близко ко мне, как он снова улетучивался. После того, как я проворочался полночи на кровати, мне всё-таки удалось уснуть.

– Просыпайся, одинокий странник, – Дамир теребил меня за плечо.
– Уже пора вставать? – сквозь сон спросил его я.
– Конечно пора, все только тебя и ждут. Уже хотели уехать, но я их успел остановить.
– Как? Почему? – я вдруг вскочил с постели. – Надо спешить, я уже одеваюсь!
Увидев, как я судорожно пытаюсь натянуть на себя одежду, Дамир покатился со смеху.
– Ха-ха-ха! А-ха-ха-ха!
– Над чем ты смеёшься? – я всё ещё не понимал, что так обрадовало Дамира.
– Можешь одеваться спокойно, я пошутил.
– Как пошутил?
– Да так, просто пошутил. Как обычно люди шутят.
– Значит, никто никуда не уезжает?
– Успокойся ты, всё в порядке. Я только хотел тебя разбудить.
От этой шутки у меня всю охоту спать отбило напрочь.
– Хорошенько ты меня встряхнул, так быстро я ещё никогда не просыпался. Остальные уже встали?
– Думаю, что ещё нет. Посмотри, как здесь тихо, – сказал он, открывая дверь, – наверняка остальные лежат в кроватях.
– Сейчас посмотрим.
Мы вышли из комнаты и спустились вниз, вокруг было тихо, как будто кроме стражников в этом дворце больше никого не было.
– Точно, все ещё спят, – шепнул Дамир, как будто боялся кого-то разбудить своими словами.
Подойдя к открытым дверям, мы поняли, как сильно ошибались. Перед дворцом стояло большое количество аристократов, почти все из них сидели на своих лошадях. Кругом было многу народу, все сновали туда-сюда, готовясь к отправке. От удивления мы остолбенели.
– Вот это да, кто бы мог подумать, что мы окажемся последними? Ведь мы последние, как ты думаешь? – спросил я.
– Не знаю, наверное. Я же говорил, что здесь относятся серьёзней ко всему этому.
– Вы ищете своих лошадей? – спросил подошедший к нам слуга.
– Да, где они? – спросил я.
– Вот здесь, – сказал он, указывая на двух стоящих неподалёку лошадей, – остались только две, наверное, это и есть ваши.
– Да, действительно наши, – подтвердил Дамир. – Видишь, мы последние, – сказал он, обращаясь ко мне.
Залезая на лошадь, я увидел одного человека, очень сильно похожего кое на кого. Я хотел было его окликнуть, но потом вдруг передумал. Почему-то испугался ошибиться, это мог быть и не он. Но просто так ждать было глупо, и я всё-таки решился.
– Фемина! – крикнул я.
Фемина, услышав своё имя, обернулась. Это действительно была она, я не ошибся. Теперь она была без своих доспехов и была больше похожа на девушку. На пару мгновений она прищурила один глаз, пытаясь вспомнить, кто я такой, а потом её лицо просветлело. Мне даже показалось, что она мне обрадовалась. Лошадь Фемины сделала несколько шагов в мою сторону, став напротив моей.
– Здравствуй, Арслан, – сказала она мне.
– Ты ещё помнишь моё имя? – меня это очень удивило.
– Ты ведь моё тоже помнишь, – слегка улыбнувшись, ответила она.
– Так, так, так. Оказывается, что у тебя в Квинтие есть знакомые. А мне ничего не сказал, – вдруг оживился Дамир.
– Только один человек. Её зовут Фемина, я с ней познакомился по пути в Маралл. А это Дамир, – сказал я, повернувшись к Фемине.
– Она тоже путешествовала, как и ты?
– Нет, она направлялась в Маралл по поручению. Она ведь воин.
– Воин? Девушка?
– Да, она воин и она девушка.
Фемина не вмешивалась в наш разговор, лишь молча наблюдала за нами.
– Не могу поверить, что такие девушки существуют, – сказал Дамир.
– Хочешь – верь, хочешь – нет. Но от этого она не перестанет существовать.
– И то верно, – улыбнувшись, ответил он. – Значит, она воин?
– Да, именно так.
– Настоящий воин?
– Самый что ни на есть настоящий. И не просто воин, а хороший воин.
– Он слишком хвалит меня, – вмешалась Фемина.
– Ничего не слишком, – возразил я, обращаясь к Дамиру. – Видел бы ты, как она управляется с мечом. Она меня одолела как маленького котёнка, играючи справилась со мной. Я думаю, что не каждый мужчина смог бы с ней сравниться.
– Не верю своим ушам, – иронично улыбаясь, сказал Дамир.
– Придётся тебе им поверить. Я сам убедился в этом и могу теперь сказать с уверенностью, что Фемина самый умелый воин, которого я когда-либо встречал.
Фемина всё это время молча смотрела на нас, не пытаясь вставить ни слова в наш разговор. Она ничего не говорила, но в один момент мне показалось, что она немного смутилась. Это было удивительно, такая сильная и уверенная девушка просто не могла смущаться от таких слов. Хотя при её по-военному строгой жизни её, наверное, очень редко хвалили, и любые слова восхищения были для неё непривычными.
– Почему ты здесь? Ты тоже будешь с нами? – словно опомнившись, спросил у неё я.
– Конечно с вами. Многие аристократы отправляются, мне тоже захотелось. Я спросила разрешения у отца, и он меня отпустил.
– Сразу отпустил?
– Не сразу, конечно, но отпустил. Он не может мне ни в чём отказать.
– Вот это хороший отец, – отозвался на её слова Дамир, – а мой мне ничего не разрешал.
– Выезжаем, – взбодрилась Фемина.
Неподалёку от нас поднялось коричневое знамя Квинтия, расшитое золотыми нитками, оно было почти вдвое больше знамени Маралла, которое развевалось рядом с ним.
– Наконец-то, – сказал я. – Отправляемся.
Аристократы растянулись длинной вереницей всадников на садовой дороге, выезжая за главные ворота. Колонна свернула направо и, проехав до конца по главной улице, покинула пределы города. Рядом со мной ехали Дамир и Фемина. Я был между ними, Дамир слева от меня, а Фемина справа. У всех троих настроение было хорошим, наверное, даже праздничным. Я и Дамир давно об этом мечтали, и Фемина, наверное, тоже.
– Фемина, ты раньше никогда не мечтала о чём-либо подобном? – решил я узнать наверняка.
– Что ты имеешь в виду?
– Это путешествие, возможность уйти подальше от тех мест, к которым ты уже привыкла, увидеть что-то новое.
– О подобном я мало думала, никогда не приходила в голову мысль, что можно найти что-то интересное за пределами изведанных земель. Но когда узнала, что мы не одиноки в этом мире, твёрдо решила взглянуть на других людей, живущих вдали от нас.
– А я всегда хотел, даже когда был совсем маленьким. Как ты думаешь, нас там радушно примут?
– Всё может быть. Может быть, примут радушно, а может быть, и не примут.
– Мне интересно посмотреть на их города, на то, как они живут. Удивительно, что у них правят женщины, никогда бы не подумал, что женщины на такое способны.
Я хотел сказать ещё что-нибудь, чтобы сгладить мои последние слова, ведь Фемина могла и обидеться на меня за нелестные слова в адрес всех женщин, но она меня опередила.
– Да, женщины редко бывают на что-то способны, – сказала она задумчиво.
Я был очень удивлён, таких слов от неё я никак не ожидал услышать. Взглянув на Дамира, я понял, что слова Фемины его тоже застали врасплох. Возможно, он уже обдумывал свою следующую фразу, которая должна была поддержать моё мнение в случае, если Фемина захочет его оспорить, но всё получилось совсем наоборот.
– Ты тоже так считаешь? – спросил он её.
– Тоже, – спокойно ответила она.
Дамир поднял брови вверх, выражая этим своё удивление.
– Редко можно встретить девушку, которая была бы хоть немного умнее кобылы, – закончила она свою мысль.
У нас обоих открылись рты, когда мы это услышали. Можно было ожидать от неё чего угодно, но никак не такого. Любая другая девушка стала бы осыпать всех женщин на свете разнообразными похвалами, даже если бы сама не верила в половину из них.
– А она случаем не умалишённая? – шепнул Дамир, когда она немного отвлеклась, смотря по сторонам.
– Если бы я её видел впервые, то точно так и подумал бы.
Ещё какое-то время мы ехали молча, переглядываясь с Дамиром. Я не знал, как продолжить разговор, и он, наверное, тоже. А Фемина невозмутимо любовалась красотами, не обращая внимания на наши изумлённые лица.
– Тебе много известно об этом народе? – спросил я Фемину, решив первым нарушить молчание.
– Не очень много. Знаю только, что они пришли с востока, когда-то они жили ещё дальше, но теперь почему-то переселились поближе к нам. Может быть, им места стало мало. Наверное, это очень большой и процветающий народ.
– Я слышал, что они очень воинственные.
Фемина на мгновение задумалась.
– Да, я такое тоже слышала. Будем надеяться, что они не наденут наши головы на копья.
– Дамир сказал то же самое, – заметил я.
– Может быть и так, – присоединился он к разговору. – Они могут так с нами поступить, мы ведь все мужчины… кроме Фемины.
– В таком случае они и меня не пожалеют, будет моя голова сушиться вместе с вашими, – сказала она, широко улыбаясь.
Когда она немного отдалилась от нас, Дамир сказал мне:
– А она не так уж и глупа, как я мог подумать. И красива тоже. Ты что скажешь?
– Не знаю, что и сказать. Не глупа – согласен. Может быть и красива, я не приглядывался к ней.
– А чего тут приглядываться? – усмехнулся он. – Это с первого взгляда бывает ясно.
– Не знаю, не знаю… – пробормотал я, глядя на неё.
Только теперь я поймал себя на мысли, что Фемина для меня никогда не была девушкой. С того момента, когда я её впервые увидел на дороге в блестящих доспехах, она для меня была мужчиной в женском обличии. Поэтому я никогда не замечал тех мелочей, которые должны были напоминать о том, что она девушка. Несмотря на её силу и выносливость, выглядела она достаточно женственно. Её пальцы были стройными и красивыми, губы пухлыми и розовыми, даже свои волосы она поправляла грациозным движением руки. И она действительно была красива.
– Хорошо идём, – заметил Дамир.
– Намного быстрее, чем из Маралла в Квинтий, – подтвердил я.
– Так мы скоро уже выйдем за пределы наших земель.
– Уже почти вышли, – заметила Фемина. – Ещё немного, и закончатся наши поля, за ними ещё будут наши земли, но и они скоро закончатся.
– Дальше ведь будут степи? – захотел уточнить я.
– Только степи, голые степи с выжженной травой, и ничего больше.
– Как можно жить в таком месте? – удивился Дамир. – Там ведь есть нечего.
– Это ты сам сможешь увидеть своими собственными глазами. И мы тоже.
Как и говорила Фемина, поля скоро закончились, а за ними пошла обыкновенная невозделанная земля. Трава на ней была скудной и почти вся высохла, редкие деревья, встречавшиеся до этого на нашем пути, совсем пропали вместе с кустами, которых тоже уже не было. Постепенно и зелёная трава стала исчезать, её заменили наполовину высохшие пучки хилых травинок, жалко качающихся на ветру.
– Вот и всё. Мы покинули родные земли. Теперь мы будем одни, совсем одни на этих бескрайних просторах, – величественно сказала Фемина.
– Нам долго ехать? Ближайший город далеко находится? – спросил я у них обоих, не зная, кому лучше было задать этот вопрос.
– Видно, не очень близко, раз мы так рано отправились в путь, – предположил Дамир.
– Известно, что ближайший крупный город находится в одном дне пути от границы наших земель. Судя по всему, его совсем недавно построили, всего несколько лет назад. Расширяет этот народ свои владения, – уверенно сказала Фемина.
– Значит они так близко? Вот это да! – удивился я.
– Теперь уже очень близко. Квинтий от них настолько же удалён, как и Маралл. Можно сказать, совсем рядом.
– В таком случае мы доберёмся к завтрашнему утру, – заключил Дамир.
«Это очень даже неплохо», – подумал я, предвкушая встречу с воинственными женщинами, которая меня нисколько не пугала. Не могли ведь они нас не принять только потому, что мы мужчины, у любого человека должна быть возможность заслужить чьё-либо уважение. Я ведь тоже не ко всем в жизни относился одинаково. Некоторые люди меня очень сильно удивляли и заставляли уважать, как Фемина, например.
– Мы уже полдня скачем, но вокруг нас всё та же степь, – как-то недовольно сказал Дамир.
– Тебе кажется, что мы заблудились? – спросил я.
– Не заблудились мы, скакали прямо на восток. Только не нравится мне то, что я вижу. Где зелёные луга с сочной травой и поля с обильным урожаем? Где дороги и селения, которые должны быть здесь? Ничего нет, как будто мы скачем туда, где ничего нет.
– Не хочешь ли ты сказать, что те странники, которые принесли весть, просто всё сочинили?
– Я не хочу рубить с плеча, но что-то здесь не так.
«А что, если он прав?» – спросил я сам себя.
– Успокойтесь, мальчики, – невозмутимо сказала Фемина. – Вам просто не хватает терпения.
Я не удивился тому, что она назвала нас мальчиками, а не мужчинами, а вот Дамира, судя по его взгляду, это слово задело.
– Разрешите к вам присоединиться? – спросила с милой улыбкой девушка, подъехавшая к нам на лошади. – Надоело мне разговаривать со стариками, а с вами, я думаю, мне будет намного интересней.
– Разрешаем, – приободрившись и выпрямив спину сказал Дамир.
– Как с ними скучно, вы себе не представляете. Одни и те же разговоры. Такая тоска…
– С нами, конечно же, будет повеселее, – широко улыбнувшись, заверил её Дамир.
– Очень на это надеюсь, – ответила она, почему-то улыбнувшись мне, вместо него.
– Меня зовут Аурика, – представилась она, продолжая смотреть мне в глаза.
– Дамир, – представился он.
– Фемина, – сказала она, не поворачивая головы в её сторону.
– Арслан, – сказал я после небольшой паузы, вспомнив, что и мне тоже следует представиться.
Аурика внесла какой-то разлад в нашу компанию. Фемина сразу замолчала, потеряв интерес к разговору, и ехала так, как будто никого рядом не было. Я вставлял иногда пару слов в разговор, но в основном тоже молчал. Только Дамир что-то постоянно ей говорил, но она по большей части смотрела на меня, а не на него. И этот взгляд со временем становился для меня всё более и более неприятным. Он как будто пронзал меня насквозь.
– Кто она такая? – спросил Дамир, когда Аурика от нас отдалилась.
– Дочь правителя, – ответила Фемина.
– Дочь правителя? – от удивления у Дамира округлились глаза.
– Дочь правителя? – переспросил я почти равнодушно.
– Дочь правителя будет с нами, тоже захотела посмотреть на диких воительниц. Она настояла, и отец, наверное, ей не смог запретить, – пояснила Фемина.
– Какая настойчивая девушка, – в голосе Дамира послышались нотки восхищения.
– Настырное дитя, – поправила его Фемина.
Я ничего не сказал, уже забыв про Аурику. Она мне показалась самой обыкновенной девушкой, ничем не отличающейся от других. Такой же взгляд, такая же речь – ничего особенного. Но Дамир со мной точно не согласился бы, она его приятно удивила своим появлением и, по-видимому, уже успела заинтересовать.
– А она красива, – заявил он.
– Ну, может быть, – ответил я, поняв, что Дамир ждёт моего ответа.
– Может быть? – удивился он. – Кажется, только слепой может этого не заметить.
– Она действительно очень красива, – согласилась Фемина.
– Я не присматривался к ней. Мне безразлична красота тех девушек, которые мне ещё не нравятся.
– Чем же ещё тебе может понравиться девушка, если не ослепительной красотой? – удивился Дамир.
– Не знаю, – задумчиво ответил я, и это была правда.
Дамир и Фемина одновременно на меня посмотрели. Взгляд Дамира был удивлённым, такой, какой обычно бывает у того, кто не может понять собеседника и согласиться с ним. Взгляд же Фемины был другим. Она смотрела на меня тоже с удивлением, но это было совсем не то изумление, которым светились глаза Дамира. Это был взгляд человека, не ожидавшего услышать подобный ответ.
А Аурика тем временем снова догнала нас и вклинилась между мной и Дамиром. Я окинул её беглым взглядом. Фигура у неё была стройная и красивая с правильными очертаниями и пропорциями, на ней была красивая женская одежда белого цвета, которая была ей очень к лицу. Волосы были светлые и длинные, заплетённые в косу вместе с белыми и голубыми лентами, на шее висела тонкая золотая цепочка с жемчужиной, которая привлекала внимание к красивой груди, гордо выпирающей под одеждой. Словом, Аурика была довольно-таки красивой девушкой, но её красота меня всё ещё не трогала и не задевала за живое. Гораздо больше меня могла бы порадовать своей красотой обычная травинка или маленький полевой цветочек.
– А вы не боитесь попасть в лапы к этому дикому народу? – спросила Аурика у всех, снова посмотрев лишь мне в глаза.
– Нет, конечно же! – поспешил ответить Дамир.
– Нет, не боимся, – ответил я нехотя, не желая обидеть её молчанием.
– А я вот тоже не боюсь, – сказала она, – ведь рядом со мной такие мужественные мужчины, как вы. С вами я точно ничего не буду бояться, вы ведь у меня герои.
Её пристальный взгляд заставил меня отвернуться. Казалось, ещё немного, и я смогу назвать его не просто пристальным, а попросту бесстыдным. Так вожделенно не смотрят даже голодные на еду, а она пожирала меня своим взглядом, даже не пытаясь скрыть это. А после этого она стала себя вести ещё более свободно, поинтересовалась, есть ли у меня жена, причём спросила это только у меня. Дамир, как ни пытался, так и не смог привлечь к себе её внимание, которое всецело было приковано ко мне. Фемина никак не реагировала на слова Аурики, она как будто её совсем не замечала и ехала молча.
Время перевалило далеко за полдень, стали видны перед нами наши тени. На поле, по которому мы скакали, появилась зелёная травка, в этой безжизненной степи стали показываться хоть какие-то следы жизни. После этого ландшафт стал меняться ещё быстрее. Трава становилась выше и зеленее, появились первые кустики и маленькие деревца. Земля из ровной превратилась в бугристую, покрытую оврагами и небольшими возвышениями.
– Вот и плодородная земля, которую вы так ждали, – сказала Фемина мне и Дамиру.
– Теперь я вижу, что мы попали не в долину смерти, – отозвался Дамир.
– Да, это точно, – подтвердил я.
– Интересно, почему в одном месте нет ничего кроме сухой травы, а в другом месте растёт такая зелень? – спросила Аурика у всех. – Наверное, на этот вопрос люди никогда не смогут найти ответ.
– Этому должно быть какое-то объяснение, – уверенно сказал я. – Нет вопросов, на которые нельзя найти ответ.
– Правда? – сверкая глазами, произнесла это слово Аурика. – А я думала, что только боги могут всё знать.
– Не только они, – самодовольно заметил я. – Иногда достаточно просто поразмыслить, и правильная идея сама придёт в голову.
– Всё так просто?
– Обычно проще, чем кажется. Можешь сейчас подумать и сама понять, почему окружающая нас земля так сильно изменилась. Попробуй, это не трудно.
Аурика подняла глаза к небу, изображая задумчивость, и через какое-то время сказала:
– Наверное, так боги распорядились, чтобы на одной земле росли прекрасные сады, а на другой ничего не рождалось. Так ведь? – спросила она с широко раскрытыми от радости глазами, решив, что ухватила за хвост нужную идею.
– Здесь неподалёку должна быть река или озеро, а может быть и то, и другое. Рядом с водой всегда бывает пышная растительность, а если здесь будет низина, то и без реки всё будет просто замечательно, – не поворачиваясь в нашу сторону, сказала Фемина.
У Аурики от неожиданности открылся рот. Предположение Фемины выглядело гораздо более разумным и естественным. Фемина уложила её на лопатки без каких-либо усилий. Я старался не показывать своего удовлетворения, но если бы я дал себе волю, то, наверное, расхохотался бы во весь голос. За то время, которое Аурика провела рядом со мной, она уже успела надоесть мне, отчего каждая её неудача должна была радовать меня, тем более такая красивая. Хорошо, что Фемина была девушкой, а не мужчиной. Будь сейчас на её месте я или Дамир, слова не имели бы той сокрушительной силы, какая была в них оттого, что они вылетели из женских уст. Мужчины не могут состязаться с женщинами в силе или уме, а женщины между собой прекрасно могут. Я посмотрел на гордый профиль Фемины, которая с невозмутимым видом смотрела вперёд. Её спокойствие выражало внутреннее спокойное торжество, которого не было видно, но которое чувствовалось мною, поскольку и я тоже испытывал что-то подобное.
– А вот и долгожданный привал, – весело взмахнул рукой Дамир.
Длинная колонна остановилась. Большинство аристократов слезли со своих лошадей сразу, остальные сделали это через некоторое время. Мы поступили точно так же, после длинной дороги, проделанной верхом, ноги едва слушались, и их с трудом удалось свести вместе.
– Не привык к такому? – улыбнулся мне Дамир, видя, как я пытаюсь размять затёкшие ноги.
– Не успел ещё привыкнуть, всего несколько дней езжу верхом на лошади.
– Всего несколько дней? – удивлённо округлила свои глаза Аурика. – А до этого?
– А до этого… меня носили на руках, – ответил я смеясь.
– И я тоже его носил, – с важным видом сказал Дамир, как будто гордясь этим.
Аурика, не совсем понимая причины такого почётного отношения ко мне, лишь спросила:
– Правда?
– Да, конечно же, я его носил, – гордо подняв голову, сказал Дамир.
– А зачем тебе носить его? – заинтересованно спросила она, окончательно поверив в правдивость его слов.
– Так ведь я его слуга. Главный носильщик богатейшего и величайшего из графов.
Глядя на наивное выражение лица Аурики, которая верила всем словам Дамира, хотелось кататься по земле от смеха, но я себя всё же сдерживал. Даже сохранявшая всю дорогу серьёзность Фемина с тенью лёгкой усмешки на лице глянула в сторону Аурики. Если бы, когда я жил в Норонмеле, мне кто-нибудь сказал, что в скором будущем я буду потешаться над дочерью правителя, то я счёл бы этого человека безумным. А ведь оно так и было. Рыбак и сын графа глумились над дочерью великого властелина, и им за это ничего не было.
– Пошли со мной, – сказал Дамир, уводя меня от остальных.
Мы прошли несколько шагов, удалившись на небольшое расстояние от Аурики и Фемины, которые остались стоять там же.
– Я смотрю, ты ей понравился, – подмигивая мне, сказал он.
– Кому?
– Как кому? Аурике, кому же ещё? Не моей же лошади.
– Почему ты так думаешь?
– Я так думаю, потому что так оно и есть. Ты разве не заметил, как она на тебя смотрит?
– Заметил. Как страдающий от жажды на глоток холодной воды.
– Ну вот! Так чего ты ждёшь?
– Ничего не жду.
– Она твоя. Рыбка сама заплыла к тебе в сети, а ты зеваешь.
– Я не зеваю. Просто это не моя рыбка.
Дамир недовольно прищурился.
– У тебя нет жара? – спросил он. – Я как ни пытался отвести её взгляд от тебя – ничего не получилось. Она смотрела только на тебя.
– Меня это мало волнует. Можешь забрать её себе, если она тебя чем-то привлекает. Для меня она самая обыкновенная и ничем не примечательная.
– Я бы сейчас сказал, что ты меня удивляешь, но не скажу, потому что удивлением моё чувство не назовёшь. Это больше, чем удивление, намного больше.
– Я не сомневаюсь, – кивнул я ему головой. – Ожидал именно этого. А ты не сдавайся, ты ничем не хуже меня. Рано или поздно она сдастся под твоим напором.
– Ты так говоришь, как будто знаешь наперёд, что будет.
– Знаю. Так и будет. Перед напористым мужчиной ни одна девушка не устоит.
– Это ты такой напористый? – усмехнулся он.
– Нет, не я. Много раз видел подобное. Исход всегда один и тот же. Можешь начать прямо сейчас, видишь, она стоит рядом с какими-то стариками? Иди и уведи её от них, она тебе будет только благодарна.
– Так и сделаю. Пожелай мне удачи, – сказал он уходя.
– Удача нужна только неудачникам, – улыбнулся я ему вслед.
Дамир подошёл к Аурике и завёл разговор. Я был очень доволен этим, наконец-то я был избавлен от её изрядно надоевших мне взглядов. В это мгновение я вспомнил о Фемине, она ведь осталась одна. Я вернулся к тому месту, где мы оставили наших лошадей. Облокотившись на ствол дерева, на траве сидела Фемина, любуясь багровым закатом. Я присел рядом с ней. Какое-то время мы сидели молча, любуясь заходящим за горизонт солнцем.
– Фемина, ты веришь в то, что у нашей земли есть край?
Немного подумав, она ответила:
– Должен быть. Иначе солнцу некуда было бы прятаться на ночь.
– И то верно, – согласился я.
Мы сидели, провожая взглядами красное солнце, ловили каждый из его последних лучиков, испускаемых небесным светилом. Рядом с Феминой сиделось легко, так легко, что в какой-то момент я настолько забыл про всё происходящее вокруг, что повернулся посмотреть, не ушла ли она. Но она сидела там же, всё так же спокойно смотрела на закат, излучая своим видом тепло. Очень скоро перед нами уже раскинулся целый палаточный лагерь, состоящий из разноцветных палаток. На том месте, где только что было голое поле, теперь кипела жизнь. В этом не было ничего удивительного – всего-то палаточный лагерь посреди поля, но если подумать, что незадолго до этого здесь ничего не было, то это всё было сродни чуду. Хотя, мало кто со мной мог бы в этом согласиться, в обычных вещах трудно увидеть что-то удивительное, хотя на самом деле удивительных вещей очень много на свете. Люди, живущие всю жизнь в одном городе, очень сильно привыкают к родным домам и улицам, они становятся для людей чем-то настолько же привычным и обыкновенным, как солнце, небо, облака. А ведь когда-то этого всего не было, на этом месте просто росла трава и деревья, бегали животные и пели птицы – всё было по-другому, но люди почему-то об этом редко задумываются.
– Вы решили от нас отделиться? – подошедший к нам Дамир оторвал меня от моих мыслей.
– Нет, сидим, отдыхаем, – ответил я.
– Так пойдёмте, посидите с нами. С нами веселее.
– Я нехотя поднялся и пошёл за Дамиром, хотя мне намного больше хотелось посидеть рядом с Феминой в одиночестве. Как оказалось, она тоже его любила, не только мне нравилось оставаться совсем одному. «Какое же это одиночество?» – усмехнулся я, спрашивая сам себя, мы ведь были вдвоём. «Сидел с ней, но было так же спокойно, как если бы я был один», – поймал я себя на этой мысли.
Рядом с большим костром сидели Дамир, Аурика и ещё несколько молодых мужчин. Они о чём-то оживлённо беседовали, весело смеясь.
– А вот и наши влюблённые пожаловали, – отпустил шутку в нашу сторону Дамир.
Я никак не ответил на его слова и, судя по молчанию, Фемина тоже не придала им особого значения. Между собравшимися беседа велась легко и непринуждённо, как будто они были знакомы с самого детства. Аурика на удивление больше не уделяла мне столько внимания, как до этого, а лишь изредка посматривала в мою сторону. Она почти всё время провела рядом с Дамиром. Я оказался прав – ему всё-таки удалось её заинтересовать. Я с Феминой почти не принимал участия в разговоре, казалось, что в чём-то мы здесь лишние, это была явно не та компания, частью которой мы могли бы стать. Когда ужин уже был готов, все находившиеся рядом переместились за небольшой стол, каких стояло очень много рядом с разведёнными кострами. Так получилось, что я сел напротив Аурики, или, может быть, она сама выбрала это место – этого я не успел заметить. Увидел её напротив себя уже тогда, когда пересаживаться было поздно, и я просто смирился с тем, что мне придётся какое-то время находиться очень близко от неё. Во время ужина она как будто случайно встречалась со мной взглядом, немного прищуривая глаза, как будто присматриваясь ко мне. Я решил, что лучше будет, если я не стану обращать внимание на эти взгляды и представлю, что её рядом со мной просто нет.
После ужина я решил немного прогуляться и поднялся со своего места. Я не оборачивался назад, когда отходил, но мне казалось, что кто-то провожал меня долгим пристальным взглядом. Не желая проверять, показалось мне или нет, я пошёл дальше в полумрак к растущим неподалёку деревьям, рассматривая звёздное небо. Через весь небосвод тянулась длинная светлая полоса – звёздный путь, выложенный бесчисленным числом маленьких бриллиантов.
– Вот ты где прячешься, – услышал я голос за своей спиной.
– Прячусь? – обернувшись, спросил я у Аурики.
– Конечно, прячешься. Все остались там, а ты один стоишь здесь и смотришь в небо. Что ты там хочешь увидеть?
– Я люблю смотреть на звёзды. Они прекрасны.
– А я прекрасна? – спросила она, лукаво улыбнувшись и притворно опустив взгляд, изображая смущение.
– Да, ты красивая, – выдавил я из себя.
– И ты тоже красив, – тихо сказала она. – И горд, но при этом не высокомерен. От тебя пахнет настоящим мужчиной, – она приблизилась ко мне.
– Может быть.
– Так и есть, – полушёпотом сказала она, проводя ладонью по моей одежде на груди.
В сумраке ночи, разбавленном только светом горящих костров, я почти не видел её глаз и очень был этому рад. Мне казалось, что я разговариваю с безликим безразличным для меня существом.
– Арслан, можно тебя кое о чём спросить? – она снова посмотрела мне в глаза.
– Спрашивай.
– Ты когда-нибудь любил?
– Я? Никогда.
– Ни разу? Ты ни разу не испытывал это прекрасное чувство? Ни разу не сгорал от страсти и не дарил любовь кому-то?
– Никогда.
– Это потому, что никому пока не удавалось растопить твоё холодное сердце, – Аурика приблизилась ко мне настолько, что я стал чувствовать её горячее дыхание на своём лице.
Она потянулась своими губами к моим, намереваясь меня поцеловать, но в последний момент, поняв, чего она хочет, я отвернулся. Она не сказала мне больше ни слова, не стала повторять свою попытку, она просто ушла, чем доставила мне большое облегчение. Рядом со мной послышался какой-то шорох. Я обернулся. Возле соседнего дерева под покровом тьмы стоял кто-то и наблюдал за мной. Наверное, он видел и слышал всё, что здесь только что произошло. Я сделал шаг в его направлении, он поступил точно так же. Приблизившись настолько, что можно было различить черты лица, я увидел Фемину. Вот кто наблюдал за нами.
– Ты видела всё то, что здесь было?
– Да. Видела и слышала, – она ненадолго замолчала и добавила. – И хочу сказать, что мне понравилось то, что я увидела и услышала, хоть для тебя это может быть не очень важным.
– Это всё ерунда, – отмахнулся я. – Гордиться здесь особо нечем. Подумаешь, понравился ей…
– Понравиться красавице не сложно. Гораздо сложнее ей отказать, – она посмотрела мне в глаза, встретившись со мной взглядом.
– Ты права. Иногда сделать это бывает трудно. Но не для меня.
– Это достойно уважения, – сказала она, вдруг положив руку мне на плечо. – Такого мужчину я вижу впервые.
Я ей ничего не ответил на эти слова, молча согласился с ней. Я тоже не уважал мужчин, которые проявляли такого рода слабость. Мужчина может быть слабее другого мужчины, но слабее женщины он быть не должен.
Ряды сидящих за столами начали редеть, большинство из них уже улеглись спать, и нам тоже пора было отправляться на боковую. Среди всех прочих палаток белыми были только те, которые привезли из Маралла, остальные были синими и красными. Найдя Дамира, я занял с ним одну из белых палаток.
– Ты был прав, она всё-таки прогнулась под моим натиском, – удовлетворённо заметил он.
– Ещё бы. Я бы удивился, если бы у тебя ничего не получилось.
– Завтра мы будем уже в гостях у этих дикарок, – так он назвал восточных воительниц. – Волнуешься?
– Ни капельки.
– Они могут нас не принять.
– Примут. Никуда не денутся.
– Храбрец, – сказал он про меня, ложась на кровать.
– Все мы завтра будем храбрецами, если не разбежимся в разные стороны.
– Я буду за тобой присматривать, чтобы ты не дал дёру, – улыбнулся он.
– Спасибо за заботу, – ответил я ему.
В этих небольших палатках было очень уютно. Ещё в детстве я заметил, что в маленьких комнатках намного уютней, чем в больших, даже если они очень красивые и удобные. Близко стоящие стены окутывают человека своей заботой так же, как и объятия любящего человека. Мечтая о своём доме, я строил в детские годы в моей роще свой шалаш с небольшим окошком и почти таким же маленьким входом. Он был совсем простым – всего-то несколько больших веток, накрытых маленькими, но он создавал ощущение защищённости и уверенности. Не думаю, что тогда, сидя в шалаше, я захотел бы его променять на настоящий дом или даже крепость, способную дать настоящую защиту. Расположившись поудобнее, я закрыл глаза. Дамир лежал тихо, наверное, он привык сразу засыпать, не валяясь в постели, как я, фантазируя полночи. Чтобы сон пришёл легче и приятней, я повернулся на левый бок, подложив одну ладонь под голову. Немного поворочавшись, я уснул.
Утром я проснулся от ржания лошадей. Дамир уже был на ногах и вышел из палатки.
– Последний рывок перед долгожданной встречей! – сказал я, подойдя к нему.
– Да-а-а, – мечтательно протянул он. – Наконец-то.
Отдохнувшие за ночь лошади выглядели слишком взбудораженными, от малейшего шума или неосторожного движения держащего поводья человека они нервно дёргались или вставали на дыбы. Палатки спешно сворачивались, все нужные вещи собирались и грузились на телеги. Очень скоро на поле не осталось следов от только что находившегося здесь лагеря, если не считать примятой травы и чёрных следов от костров. Всадники построились в стройную колонну и двинулись вперёд. Здесь, в чистом поле, где не было никаких дорог, незачем было скакать колонной, но по привычке все выстроились в неё. Рядом со мной всё так же были Фемина и Дамир. Ландшафт в этот день стал меняться ещё стремительней, нежели вчера. Проскакав ещё немного вперёд, мы наткнулись на узкую едва видную дорогу, которая, судя по всему, была новой, и её ещё не успели как следует протоптать. Земля вокруг была уже возделанной, со следами недавно росших здесь растений, от стеблей которых остались небольшие огрызки, торчащие из земли. Кое-где стояла невысокая покосившаяся ограда, но по-прежнему не было видно ни одного человека. Я вертел головой во все стороны, пытаясь увидеть вдали хотя бы одну человеческую фигуру. Мимо нас проплывали невысокие деревянные домишки, прижимавшиеся к земле своими крышами, вокруг было очень тихо, картина стояла зловещая и безжизненная. Всё живое как будто попряталось от нас, заранее узнав о нашем прибытии.
– Интересно, куда все подевались? – спросил я сам себя.
– Трудятся на другом поле, – предположил Дамир, услышав мои мысли. – Здесь-то, насколько я вижу, уже всё собрали.
– Точно, удачная мысль, – ответил я, догадавшись, что произнёс свои слова вслух.
И действительно, впереди стали виднеться поля с пышной растительностью, на которых кто-то копошился. Издали эти работники были похожи на муравьёв, снующих вокруг муравейника и несущих в норки свои припасы на зиму. Я был рад видеть присутствие хоть кого-то в этих краях. Мы приехали к владыке этих земель, а не к ним, но от этого не менее была моя радость от этой встречи. Подъехав поближе, я смог их рассмотреть получше. Они оказались не теми, кого я ожидал увидеть. Я не смотрел на остальных своих спутников, но уверен, что у них тоже открылись рты от увиденного. На поле копошились сгорбившиеся человекоподобные существа, одетые лишь в набедренные повязки. Их кости выпирали из-под кожи, прямо как у лошади Аввакума, длинные волосы висели спутанными пучками, прилипая к потному телу. Это было невероятным, такого нельзя было увидеть ни в одной части нашей империи. Люди работали как животные, или даже в ещё более ужасных условиях. Топот копыт наших лошадей заставлял их оборачиваться в нашу сторону. Они смотрели на нас с неописуемым удивлением, забросив свою работу. Даже люди с плетьми, которые, скорее всего, были надсмотрщиками, замерли на месте, разглядывая нас с открытыми от удивления ртами. Наша конная колонна с большими телегами и знамёнами, наверное, выглядела здесь как что-то нереальное, не принадлежащее этому миру. Я думаю, эти рабы не больше удивились бы, если б вместо нас увидели людей с тремя ногами и двумя головами. В этом другом мире мы были чужими.
– Это невозможно, – всё ещё пребывая в состоянии дикого удивления, произнёс Дамир. – Неужели это люди?
– Похоже на то, – ответил я. – Нечеловеческая жестокость. Это невообразимо.
– Похоже, эти дикарки и вправду звери, раз могут так обращаться с живыми людьми.
Все люди на полях были мужчинами, это было ясно по густой растительности на лице. Их спутанные бороды доставали до груди, прилипая к ней от пота, которым они были обильно облиты. Надсмотрщики тоже были мужского пола и выглядели так же жалко, как и остальные, только их одежда немного отличалась – она хоть как-то закрывала тело. Мы скакали вперёд, мимо проплывали огромные поля, на которых трудились тысячи рабов, из строений лишь изредка мелькали длинные деревянные дома, которые, скорее всего, были складами, и небольшие домики, стоящие то там, то тут неподалёку от дороги. Города всё ещё не было видно. «Наверное, он немного дальше, чем мы думали», – решил я. Вскоре стали появляться небольшие селения, дорога стала шире и ровней, стало ясно, что наша цель уже совсем близко. Но для верности я решил удостовериться и спросить дорогу у одного из рабов. Свернув с дороги в их сторону, я крикнул им:
– Эй! До города далеко?
В ответ несколько из них, которые были ближе всего ко мне, упали на землю, умоляя о чём-то на непонятном для меня языке, остальные просто замерли на месте, вытаращив глаза.
– Вы понимаете меня? – спросил я.
В ответ послышались те же мольбы. Наверное, они просили пощадить их, решив, что я один из привилегированных надсмотрщиков. Они разговаривали на неизвестном языке, и это меня озадачило. Этот другой мир, в который мы попали, был чужим для нас.
– Представляете, они разговаривают на другом языке, – сказал я Фемине и Дамиру, догнав их.
– Вот весело будет, – отчего-то обрадовался Дамир.
– Придётся общаться знаками, – сказала Фемина.
Вдруг сквозь топот множества копыт из начала колонны послышался чей-то голос, который кричал: «Город! Город!». Я повернулся вперёд, вытянув шею как можно сильней, чтобы своими глазами увидеть то, что увидел кричащий. Вдалеке виднелось что-то непонятное, немного напоминающее какое-то поселение, возможно довольно крупное – об этом пока рано было судить. Наши знамёна поднялись ещё выше, так, чтобы их было видно издалека, колонна выровнялась в ровный строй всадников. Мы подъезжали к восточному городу, которого до нас ещё никто не видел, кроме нескольких бродяг, случайно забредших в эти края. Надо было быть готовым ко всему в такой ситуации. Мысленно я стал себя готовить к худшему, хоть и надеялся на самый благополучный исход. По мере приближения к городу всадники сбавляли ход и, в конце концов, перешли на спокойный шаг.
Этот город, больше походящий на большое селение, не был похож на Квинтий или Маралл. Ощетинившись зубцами крепкого частокола, он стоял как будто небрежно, раскинув в разные стороны непохожие друг на друга по размеру и форме дома. Некоторые из них испускали из печных труб клубы серого дыма, другие стояли тихо. Из-за того, что частокол, заменяющий городскую стену, был сравнительно невысок, мне была видна значительная часть города, по крайней мере, крыши домов точно были в пределах моего обзора. Рядом с дорогой плелись измученные работой и голодом рабы, таща на себе в город большие корзины с чем-то, они шарахались в сторону, едва завидев нас.
Когда первые ряды всадников зашли в город, я внутренне напрягся, ожидая реакции жителей, которые, наверное, уже давно нас заметили. Неизвестность заставляла терзаться сомнениями. Тишина могла быть затишьем перед бурей, перед очень страшной бурей. На моё удивление, въехав в пределы города, я не увидел ни одной женщины, которые должны были быть здесь, если они действительно правят в этих краях. Кругом были только мужчины, в основном рабы, занятые своим делом, от которого они отрывались только для того, чтобы окинуть нас своим взглядом, полным удивления. Размеренная жизнь восточного города была нарушена нашим приездом, из-за которого город стал похож на потревоженный пчелиный улей.
Вскоре я увидел и женщин. Одна из них вывернула на лошади из-за угла дома на соседней улице, свирепо взглянув на нас, и тут же скрылась из виду. За пару мгновений, которые она была перед нами, я успел её кое-как разглядеть. На ней была кожаная безрукавка чёрного цвета и короткие штаны из такой же чёрной кожи. С головы свисали длинные волосы, часть из которых была заплетена в тоненькие косички. Её взгляд был зверски агрессивным, даже у разъярённого волка не бывает такого взгляда. Вскоре показались и другие женщины, они наблюдали за нами, находясь на приличном расстоянии от нас, у некоторых из них в руках появились копья. Ситуация становилась напряжённой. Мы углубились в город настолько, что если бы на нас кто-нибудь решил напасть, то у нас не было бы пути к отступлению, не было возможности ретироваться, спасая свою жизнь.
– Не нравится мне их поведение, они явно что-то замышляют, – сказал я вполголоса.
– Они настроены не очень дружелюбно по отношению к нам, – процедил сквозь зубы Дамир.
Главная городская улица привела нас к зданию, которое выделялось среди всех остальных своими размерами, оно и должно было быть местом нахождения правительницы. Хоть это здание и превосходило значительно все прочие, оно было мало похоже на дворцы правителей нашей империи. Только первый этаж был выстроен из камня, два других были деревянными с двускатными крышами, каждый последующий этаж был уже предыдущего. Когда мы подошли ко входу, по обеим сторонам от нас стояли толпы вооружённых воительниц, пронзающих нас своими взглядами. Все они замерли на месте, сопровождая нас только своими взорами.
Аристократы слезли со своих лошадей и приготовились ко встрече с восточной владычицей, я поспешил вперёд, чтобы быть в числе первых, кто её увидит. Большие двери распахнулись, и группа благородных посланников вошла внутрь. Внутреннее пространство представляло собой один большой длинный зал с рядами маленьких окошек под потолком. Вдоль обеих стен висели светильники, освещающие зал своим жёлтым пламенем, которое подрагивало от малейшего движения воздуха. Я не ошибся, здесь действительно находилась владычица этих земель. Разлёгшись на большом ложе, устланном разноцветными накидками, она встретила нас презрительно-враждебным взглядом. Вид у неё был очень странный, на ней почти не было никакой одежды. Два куска полупрозрачной материи едва прикрывали её грудь и бёдра, длинные волосы лежали рядом с ней на ложе, едва не доставая до её колен. Кисти рук и ступни были разрисованы тонкими узорами чёрного цвета, а на шее висело несколько больших металлических колец. Один из наших аристократов вышел вперёд и обратился к ней:
– Мы рады приветствовать вас от имени великих правителей нашей империи! Мы пришли к вам с миром! – он сделал небольшой поклон.
Правительница окинула его властным взглядом с головы до ног, как будто не понимая, чего он хочет. Ведь она действительно не понимала его, он говорил на незнакомом для неё языке, но вышедший вперёд аристократ об этом не знал и молча ждал ответа. Чтобы упростить его задачу, я решил помочь.
– Они разговаривают на другом языке. Наш язык им не знаком, – шепнул я ему на ухо.
Лицо аристократа из самоуверенного превратилось в удивлённо-растерянное, эта новость была для него более чем неожиданной и выбила у него почву из-под ног.
– Совсем не понимают наш язык? – растерянно спросил он.
– Ни единого слова.
Его лицо на мгновение сморщилось, выражая глубокие раздумья, после чего он крикнул кому-то:
– Принести дары!
Несколько слуг принесли подарки, приготовленные для великой правительницы. Среди них было много дорогих украшений из золота, украшенных крупными драгоценными камнями, которые даже при не очень ярком свете светильников сверкали как звёзды, переливаясь всеми возможными цветами. Окинув ленивым взглядом принесённые для неё дары, она снова посмотрела на аристократа. Подарки были очень дорогими, достойными величайшего правителя в мире, но эта женщина, лежащая перед нами на ложе, нисколько не впечатлилась их видом, как будто ей преподнесли какие-то безделушки. Окинув беглым взглядом почти всех присутствующих, я не заметил ни на одной из них чего-либо похожего на привычные мне женские украшения, не считая маленьких колец, висящих в ушах сразу по несколько штук в каждом. Посланники немного ошиблись в выборе подарков, который основывался на привычных представлениях о женских предпочтениях и вкусах. Но здесь эти знания были бесполезны, это был совсем другой мир с другими законами и порядками. «Что же может быть нужно этим воительницам, если свет от драгоценных камней их не греет?» – подумал я. Нужно было найти что-то, что им пришлось бы по вкусу. Сделать это оказалось не так-то просто, ничего дельного не шло в голову. Пока я думал, повелительница сделала жест рукой, и двое слуг унесли преподнесённые ей подарки. «Таким воительницам ничего кроме оружия в жизни не может быть интересно», – решил я и вдруг понял, что ко мне в голову пришла нужная идея, которой нам всем так не хватало.
– Ей надо подарить какое-нибудь оружие! – сказал я почти во весь голос, хватая за плечо говорившего с правительницей посланника.
– Зачем оружие? Кто же дарит женщинам оружие? – удивился он моему предложению.
– Так надо, нет времени думать! – сказал я и вытащил из его ножен меч.
От звука, изданного металлическим клинком, вынутым из ножен, окружавшие правительницу приближённые вздрогнули и схватились за оружие, намереваясь защитить её в случае необходимости. Стараясь не делать резких движений, я на вытянутых руках поднёс к царице меч и положил его перед ней. Один вид прекрасного меча заставил её немного приподняться для того, чтобы лучше рассмотреть его. Ещё тогда, когда мы ехали по городу, я заметил, что ни у кого из здешних жителей не было в руках ничего кроме копий и коротеньких кинжалов. Скорее всего, этот народ не умел делать мечи, поэтому им и приходилось обходиться таким оружием. Гордая восточная царица жестом приказала слугам поднести ей мой подарок. Слуга, который был мужчиной, тут же подскочил к ней и исполнил приказ, смиренно опустив голову чуть ли не до пола. Она посмотрела на блестящий клинок, отполированный настолько, что в нём можно было видеть своё отражение. Вид отлично выкованного меча зажёг огонь в её глазах. Я не ошибся, она по достоинству оценила этот подарок. Но одного любования мало для того, кто знает толк в оружии, такому человеку необходимо увидеть настоящую силу, заключённую в грозном клинке. Правительница сказала несколько слов своим приближённым, после чего из их рядов вышли две крепкие женщины, мало чем отличающиеся своим телосложением от закалённых длительными тренировками мужчин. Одна из них вытащила из ножен свой кинжал, а вторая вооружилась подаренным мной мечом. Они сделали несколько шагов навстречу друг другу и оба клинка встретились, издав громкий звон от сильного удара. В руках у одной из женщин остался лишь короткий обрубок от её кинжала, меч разрубил его с лёгкостью, как будто он был сделан из дерева. Это впечатлило даже меня, я не мог подумать, что меч окажется настолько прочнее. Было ясно, что нам удалось удивить гордую владычицу силой нашего оружия.
– Вот и нашёлся товар для торговли, – удовлетворённо вздохнул посланец, у которого я забрал меч.
Можно было считать, что цель нашего путешествия достигнута, теперь соседство двух народов могло по праву считаться выгодным. Было видно, что царица заметно смягчилась и теперь уже не смотрела на нас как на презренных животных. Наш народ в лице посланников из чужеземных пришельцев в одно мгновение превратился в полезного соседа. Теперь будущее союза наших народов было в руках аристократов, которым предстояло скрепить его узами дружбы на долгие годы.
Довольный таким благоприятным исходом, я вышел наружу. Нас не убили и не надели наши головы на копья – это был хороший повод для радости.
– Ну что? К чему привели переговоры? – спросила меня Фемина, которая осталась снаружи с остальными людьми.
– Всё хорошо. Между нашими народами будет взаимопонимание, – с довольным видом ответил я, выпрямившись и хрустнув спиной.
Рядом с нами проходили вереницы рабов, сгибающихся под тяжестью своей поклажи. Фемина смотрела на них с жалостью в глазах, сочувствуя их тяжёлой участи. Случайно посмотрев в мою сторону, она поймала мой взгляд на себе.
– Жестоко здесь обращаются с мужчинами, – сказала она, кивая в их сторону головой.
– У них так здесь принято, они не могут жить по-другому.
– Это не причина для такой жестокости, люди должны быть человечнее для того, чтобы выжить.
– Пока по ним не скажешь, что им плохо живётся. Их народ умножается в числе и расселяется на новые земли.
– Они так и будут жить припеваючи, пока не столкнутся с кем-то более могущественным. Настоящая сила ведь познаётся в сравнении с другой силой. Согласен?
– Да.
– Случись война – они и года не протянут. А может и меньше.
Вдруг один из рабов сбросил с себя свою ношу и кинулся к моим ногам.
– Добрый господин, заберите меня отсюда! Пожалуйста, заберите меня обратно, я здесь долго не протяну! – умолял он меня, хватаясь руками за мои ноги.
Один из надсмотрщиков, заметивший, что раб отлынивает от работы, замахнулся было на него плетью, но, увидев мой гневный взгляд, остановился с поднятой рукой.
– Откуда ты знаешь наш язык? – удивился я.
– Я же не здешний, уже два года как попал сюда. Заберите меня с собой!
– Как ты попал в эти края?
– Я скрывался от преследования стражников Квинтия. Я был вором и решил какое-то время пожить в лесу или ещё как-нибудь избежать заточения в тюрьме, но теперь я раскаялся и готов понести заслуженное наказание. Я готов расплатиться за свои провинности, только заберите меня отсюда. Умоляю!
– Постой, хватит умолять меня. И поднимись ты, наконец, хватить целовать землю.
– Хорошо, хорошо. Вы возьмёте меня с собой? – его трясло от страха.
– Я не знаю, возможно ли это теперь, ты ведь принадлежишь им. Посмотри на своё положение с другой стороны, не всё так плохо, как тебе кажется.
– Что хорошего может быть в моём положении? – обречённо спросил он.
– Ты за два года смог изучить их язык?
– Да, хорошо понимаю и говорить могу неплохо. Но какая мне с этого польза?
– А ты подумай своей головой. Ты знаешь наш язык, понимаешь также и их язык. А теперь наши народы будут дружить, и здесь никак не обойтись без человека, который сможет помочь двум империям лучше понимать друг друга.
– Я ведь всего лишь раб, – неуверенно промямлил он.
– Будь мужчиной! – крикнула на него Фемина.
Её слова прозвучали убедительно, и в его глазах появился лёгкий оттенок уверенности.
– Ну, хорошо, я попытаюсь. Но кто меня станет слушать? Таким как я нельзя даже приближаться к благородным людям.
– Ты пойдёшь со мной, – сказала Фемина и потащила его за собой прямо к правительнице.
Фемина отличалась от остальных девушек безграничной решительностью, и мне было каждый раз приятно замечать эту её непохожесть на остальных.
– Ничего себе, впервые вижу таких женщин, – подняв руки к небу сказал подошедший ко мне Дамир.
– Каких – таких?
– Вот таких. Они на оружие смотрят как собаки на мясо. Я свой меч подарил одной из благородных особ, так она на меня смотрела такими глазами, как будто я осыпал её божественными дарами.
– Почему ты решил, что твой подарок для неё не кажется божественным даром? Я посмотрел на их оружие и понял, что здесь его делают из другого металла, который намного мягче того, из которого сделаны наши мечи и копья.
– Я это тоже заметил, в этом их народу до нашего топать и топать. Интересно узнать, какая у их народа есть музыка.
– Почему тебе это интересно?
– У великого народа должна быть великая музыка, по-иному и быть не может. Так говорил мой старый учитель, который обучал меня игре на разных инструментах. Ничего из меня не получилось, но любовь к музыке я от него перенял. Больше всего мне нравятся военные марши, от величественной музыки сердце наполняется храбростью и решимостью. Без музыки могут обойтись только дикари, живущие в лесах и пещерах.
– Кстати говоря, ты слышал что-нибудь о дикарях с южных земель?
– Я их видел.
– Видел? Своими глазами?
– Своими, вот этими, которыми я на тебя сейчас смотрю. Чему ты удивляешься?
– Почему-то решил, что они давно уже не беспокоят нашу империю. Не слышал ни об одном их набеге.
– Это потому, что набеги давно закончились, ушли в прошлое. После того как были построены две южные крепости, дикие племена перестали нападать на наши селения. Теперь их редко увидишь, но мне всё же посчастливилось однажды с ними столкнуться.
– Ты был в южных крепостях?
– Бывал несколько раз, их командующий мой далёкий родственник, повёз меня туда, когда я был ещё ребёнком. Потом я сам иногда туда наведывался. Однажды ночью несколько дикарей решили пробраться мимо, воспользовавшись темнотой. Их заметили и схватили, у них не было оружия, поэтому они даже сопротивляться не могли. Наверное, хотели обворовать наши поля.
– Ты их хорошо разглядел?
– Очень хорошо, мне было интересно посмотреть на них. Они почти так же выглядят, как и мы, только немного смуглее и одеты в шкуры животных. Все крепкие, здоровые, наверное, всю жизнь только и делают, что охотятся и работают.
– Посмотри-ка, – сказал я, резко развернув его за плечо.
Двери широко раскрылись, и из них рабы вынесли на больших носилках свою правительницу, удобно лежащую на разноцветных покрывалах. Спереди и позади неё шли по несколько вооружённых телохранительниц с короткими копьями.
– Она когда-нибудь ходит на своих ногах? – сам у себя спросил Дамир.
– Я в этом сильно сомневаюсь. Здесь всё не так, как у нас. Даже воздух пахнет как-то иначе.
Вскоре после того, как вынесли правительницу, к нам вышла Фемина, уже одна, без того раба, с которым вошла внутрь.
– Где он? – обеспокоено спросил я.
– Всё в порядке, теперь о его судьбе можно не беспокоиться.
– Всё получилось?
– Получилось. Теперь его участи можно только позавидовать. Он стал приближённым правительницы.
– Вот как! – удивился я. – Интересный поворот судьбы.
– О чём вы? – поинтересовался Дамир.
– Только что к моим ногам бросился один из рабов и на нашем языке стал умолять забрать его обратно в наши земли. Оказался беглым вором. Фемина его повела к правительнице, он ведь может оказаться очень полезен теперь, когда наши империи будут дружить.
– Вот уж действительно интересный поворот судьбы.
– Нам уже стало кое-что известно об их народе, – сказала Фемина. – Правительница сказала несколько слов нашим посланникам через этого раба.
– Что же сказала? – заинтересовался я.
– Оказывается, мы имели честь видеть не главную правительницу, а младшую из семи сестёр, унаследовавших власть. Каждой из них принадлежит своя часть империи. Самой младшей достались западные земли, которые она и стала осваивать. От себя раб добавил, что его поймали именно тогда, когда сюда стали пригонять рабов для постройки нового города. То, что мы видим сейчас, стоит здесь не более года и будет достраиваться.
– Какого размера все их земли? Больше, чем наша империя? – спросил я.
– Этого я не знаю, но думаю, что не меньше.
– Вот бы мне выпала возможность объехать все их земли, – загорелся я идеей.
– Было бы неплохо, – поддержал меня Дамир.
– Куда вы спешите? – спросила Фемина. – Сейчас всё равно вам это не удастся сделать, пока что вы чужаки на просторах этой империи. Вы в другом мире, забыли?
– Точно, – улыбнулся Дамир, – наденут наши головы на копья.
– Подождём, пока наши империи скрепятся узами дружбы, а потом уже объедем все эти земли, – предложил я.
– Договорились! – согласился Дамир.
– Ты с нами? – спросил я Фемину, не надеясь, что она может согласиться на это предложение.
– Куда ж я вас одних отпущу? – неожиданно для меня сказала она.
– Так ты согласна? – удивился я.
– А почему бы и нет? Мне будет интересно побывать там, где я не была.
– Вот и славно, перевернём эту империю вверх ногами! – с блеском в глазах воскликнул Дамир.
– Здесь ещё людям жить, сбавь свой пыл, – засмеялся я.
– Да здравствуют покорители новых земель, – гордо сказал Дамир, доставая из-за пояса маленький кинжал и поднимая его к небу.
– Да! – сказал я, вытащив и подняв вверх одновременно с Феминой свой меч.
В этот момент я впервые заметил огонёк озорства в её глазах.
– Но пока нам здесь делать нечего, – заметил Дамир.
– Отправимся куда-нибудь ещё, скоротаем какое-то время интересным путешествием, – предложил я.
– Хм. И куда же мы отправимся? – спросил Дамир, почесав затылок.
– Поедем смотреть на крепости, которые стоят на южных окраинах нашей империи, ты ведь обещал мне их показать.
– Значит, отправимся туда.
– Фемина, тебе эта идея нравится? – спросил я.
– Даже очень. Замечательная идея.
– Выдвинемся в западном направлении сегодня же, я позабочусь обо всех мелочах, – сказал Дамир.
– Я должна предупредить кое-кого о своём отъезде, вернусь скоро, – сказала Фемина, отдаляясь от нас.
– Где же твоя Аурика? Оставишь её и ускачешь с нами? – спросил я его.
– Не нужна она мне, скучная она. Такая же, как и все благородные девицы.
– Можно подумать, ты бываешь рядом с другими.
– Бываю иногда. Неподалёку от нашего замка есть роща, иногда я туда звал юных красавиц помечтать под луной, – Дамир лукаво посмотрел на меня, произнося эти слова. – Дочки простолюдинов намного живее и веселее аристократок.
– Может быть, может быть… Простота привлекает.
– Фемина возвращается, – сказал Дамир. – Теперь я тебя оставлю.
Лошадь Дамира тихим шагом отошла от меня, помахивая хвостом. Казалось, что она такая же беззаботная, как и её хозяин.
– Вот и всё, теперь я совсем свободна и предоставлена сама себе, – радостно сказал Фемина.
– Навсегда? – пошутил я.
– Нет, не навсегда. Пока остальные посланцы будут здесь, я поеду с вами и вернусь в Квинтий тогда же, когда и должна была, останься я здесь.
– Значит, у нас есть несколько свободных дней. Честно признаться, я и не надеялся на то, что ты согласишься разделить с нами это небольшое путешествие.
– Почему же?
– Ты всю жизнь привыкла жить в строгости, соблюдая дисциплину. Такое решение – непозволительная вольность для дисциплинированного человека.
– Знаешь, как я отвечу тебе на это? – сказала Фемина, ненадолго замолчав, обдумывая следующие слова. – Дисциплина чем-то похожа на тяжёлый доспех, так же полезна и необходима. Но иногда доспех надо снимать для того, чтобы дать отдых телу.
– Я тебя понял, ты права. Иногда надо давать себе отдых.
– Когда я тебя впервые увидела, ты сказал, что хочешь стать стражником. Твоя мечта сбылась?
– Всё получилось гораздо лучше, чем я того хотел. Дормидонт сделал меня своим помощником и сразу же поручил провести одно расследование.
– Вот так вот сразу? Не мог он такого сделать.
– Сделал. Сделал потому, что не считал это дело важным и серьёзным. Но всё оказалось совсем не так. Помнишь то письмо, которое ты доставила Дормидонту?
– Помню, конечно же.
– Это было письмо от начальника городской стражи Квинтия. В нём он писал о культе огнепоклонников, который показался ему подозрительным.
– Об этом культе, который недавно разогнали?
– Да, оказалось, что они готовили заговор. Всё стало известно в самый последний момент.
– Глупцы. Как можно было до такого додуматься?
– Их поддерживали богатые и властные люди. Они были даже в городской страже.
– Воистину гнилой город. Не зря его так называют у нас, – с презрением сказала Фемина.
– Почему гнилой?
– Чем больше город – тем хуже в нём идут дела. За порядком в большом городе труднее уследить, чем в маленьком. От этого и появляются такие люди, которые могут нарушать закон безнаказанно.
– Хорошо, что всё вовремя всплыло на поверхность. Иначе много пролилось бы крови.
– Пролилось бы много лишней крови, которой не должно было пролиться.
– А потом мне пришлось выполнить одну просьбу правителя, – продолжил я.
– Ты и правителю успел сослужить службу? – удивилась она.
– Успел. Он, когда узнал, что это я занимался расследованием этого дела, поручил мне одно очень интересное задание.
– Опять надо было кого-то вывести на чистую воду?
– На этот раз всё было куда более интересно. В какой-то мере даже сказочно.
– Сказочно? Заинтересовал. Рассказывай скорее.
– Ты слышала когда-нибудь о Звезде империи?
– Нет, не слышала. Что это такое?
– Это драгоценный камень больших размеров. Говорят, что он обладает божественной силой, которой наделяется его владелец.
– Постой. Позволь мне самой угадать, – она сделала паузу. – Правитель поручил тебе его отыскать?
– Именно так, – я кивнул головой.
– Правитель стал верить в сказки?
– Камень действительно существовал. Пусть он и не обладает божественной силой, но он всё же существовал когда-то. Император Казиус его берёг как самое дорогое сокровище на свете, он считал, что именно благодаря силе этого камня он и смог одержать верх над всеми остальными армиями.
– Числом он взял, и только. Его армия была самой многочисленной из-за того, что Маралл и в те времена был самым большим городом.
– Твои слова больше похожи на правду, чем сказки про божественную силу камня, но, как мне кажется, правитель Маралла думает совсем по-другому.
– Уж не собрался ли он повторить завоевания императора Казиуса?
– Этого я знать не могу. Думаю, что нет.
– Только этого нам не хватало, – раздражённо вымолвила Фемина.
– Сейчас никто не захочет развязывать войну, уже не те времена и не те люди.
– Значит, ты отправился на поиски этого камня? – вернула разговор в былое русло Фемина.
– Да, отправился на его поиски и отправился не куда-нибудь, а в самое зловещее место нашей империи.
– Куда же? – не догадалась Фемина.
– Прямо к Огненному хребту.
– Ты был там? Ты добрался до самого хребта?
– Был у самого его подножия, и должен тебе сказать, он не оправдывает своего названия.
– Он не такой огненный, каким его считают?
– Он больше снежный, чем огненный. На сколько хватало моего взора, простирались высокие горы с заснеженными вершинами.
– Значит это место не такое зловещее, каким его описывают?
– Совсем нет, если не внушать себе это. Я это понял после того, как сам чуть было не поддался страху, – усмехнулся я.
– Чего же ты там мог испугаться?
– Шороха в кустах. Он мне показался слишком подозрительным в таком пустынном месте, и я кинулся в кусты, обнажив свой меч.
– И что же было дальше?
– Оказалось, что там прятался маленький тощий волчонок.
– У-у-у, как страшно, – улыбнулась она. – И кто же одержал верх в этом сражении?
– Мы решили разойтись друзьями, – ответил я ей с улыбкой.
Дамир вернулся к нам прямо-таки светясь от счастья.
– Ты достал звезду с неба, или тебе улыбнулась богиня? – спросил я про его настрой.
– Теперь мы можем отправляться, всё почти готово. Давайте сюда своих лошадей, я их скоро вам верну.
– Что ты задумал? – прищурив один глаз, спросила его Фемина.
– Ничего особенного, скоро вы сами всё увидите. Давайте их скорее.
Забрав наших лошадей, Дамир удалился с ними.
– Как думаешь, что пришло ему в голову? – спросил я.
– Мы скоро сами всё увидим, – повторила его слова Фемина.
У меня были кое-какие мысли относительно его затеи, но я не хотел о них говорить раньше, чем смогу в них убедиться. И я не ошибся, я предполагал увидеть примерно что-то похожее на то, что предстало перед моим взором. Дамир вёл к нам обратно трёх нагруженных тяжёлой поклажей лошадей. Его довольное выражение лица вызвало у меня безудержный смех, который от меня передался нам троим.
– Ты собрался на край света? – выдавил из себя я, захлёбываясь от смеха.
– Путь неблизкий, я взял всё необходимое для нас.
– С нами едет ещё несколько человек? Для кого это всё? – спросила Фемина, дотронувшись рукой до поклажи, лежащей на спине её лошади.
– Здесь только необходимые нам вещи, я старался не брать лишнего, – ответил Дамир и тут же покатился со смеху, поняв смехотворность своих слов.
– Раз всё готово, то мы можем отправляться, – сказал я, запрыгнув на спину своей лошади. – Только бы наши лошади не рухнули под тяжестью всего этого барахла.
Дамир и Фемина молча сделали то же самое, и три всадника направились на запад – в ту сторону, где был их дом. Только недавно попав в этот совсем чужой для нас мир, мы покидали его, так и не успев истоптать его копытами своих лошадей. Но мы покидали его не навсегда, мы уходили, чтобы вернуться вновь. Этот мир должен был созреть для того, чтобы однажды нам покориться и впустить нас на свои земли. Дорога предстояла долгая: сначала нам надо было добраться до Квинтия, потом до Маралла и уже оттуда направиться к южным крепостям. Ещё совсем недавно, когда я только ушёл из родного поселения, путешествие в чьей-то компании мне казалось тягостным и неинтересным, но теперь, находясь рядом с ещё двумя людьми, решившими разделить со мной мой путь, я был рад тому, что они сейчас рядом.
Мы миновали бревенчатые стены восточного города, оказавшись за его пределами. Мимо нас тянулись вереницы рабов, изнывающих от жары и облитых потом, от которого их кожа блестела на солнце. Они сгибались под тяжестью своей ноши, которая прижимала их к земле, отчего они почти всегда смотрели себе под ноги, лишь изредка поднимая взгляд для того, чтобы через мгновение снова упереться им в землю. Ещё раз подумав об их горькой участи, я порадовался тому, что не родился одним из них. Нет ничего страшнее для человека, чем прожить жизнь животного в человеческом обличии. Жизнь рабов даже хуже, чем жизнь животного, тем, что животное свободно, а раб может быть лишь там, где ему позволено. Шаг не туда – удар плетью, остановился – удар плетью. Только смерть может избавить такого человека от страданий.
Я и опомниться не успел, как города не стало видно – так далеко мы уже от него отошли. Дамир всё время рассказывал какие-то весёлые истории, смеясь и веселя нас, время летело незаметно. Ближе к вечеру, когда заходящее солнце уже начало немного краснеть и раскрашивать своим светом облака, мы ехали молча, устав за день от испытанных эмоций. Наши нагруженные лошади лениво ступали по земле, покачивая своей ношей. Я подумал о том, что мы со стороны, наверное, больше похожи на бродячих торговцев, чем на путешественников, и невольно улыбнулся.
– Дамир, может быть, ты и палатку захватил с собой? – спросил я его, ожидая услышать отрицательный ответ.
– Конечно, взял, – ответил он то ли в шутку, то ли всерьёз.
– Правда, взял?
– Взял, конечно. А ещё взял постель. Для троих.
– И постель взял?
– Чему ты так удивляешься? – спросил он меня. – Не будем же мы спать на голой земле и под открытым небом.
– А я когда-то отправился путешествовать с парой лепёшек, в старых штанах, рубахе и башмаках.
– Больше с собой ничего не взял? Денег тоже не было?
– Ни одной монеты. Со мной было только то, что я перечислил.
– С тобой был ещё твой меч, – напомнила мне Фемина.
– Да, точно, он тоже был со мной.
– Какой же ты отчаянный, – Дамир удивлённо посмотрел на меня. – Я бы ни за что не отважился вот так вот ни с чем отправиться куда-то.
– Это не так уж и страшно, – махнул я рукой.
Между нами снова повисло безмятежное молчание, тёплые лучи заходящего солнца приятно слепили глаза, отчего хотелось их закрыть и смаковать каждый лучик уплывавшего за горизонт багрового светила. Как будто обменявшись мыслями, все трое одновременно остановили лошадей и слезли с них. Я сразу же брякнулся спиной на землю, растянувшись во весь рост. Зелёная трава ещё не уступила место сухой, поэтому на земле лежать было удобно и приятно. Дамир и Фемина привязали своих лошадей к дереву, стоящему неподалёку. Я встал и сделал то же самое.
– Посмотрите, какой я себе меч раздобыл взамен своего, – похвалился Дамир, показывая нам меч с красиво отделанной рукоятью.
– Такую интересную вещицу хорошо было бы опробовать, – предложила Фемина.
– Не хочешь ли ты предложить мне поединок? – сверкнув глазами, спросил Дамир.
– Уже предложила.
Меч Фемины со звоном был вынут из ножен, блеснув багровыми лучами заката. Предстоял интересный поединок – должны были перекреститься мечи двух опытных бойцов, один из которых вдобавок ко всему был настоящим воином. Противники сжали покрепче свои мечи, оценивая друг друга взглядом и делая медленные шаги, выбирая удачный момент для атаки. Первым попытался поразить цель меч Фемины, обрушившийся на Дамира сверху, в одно мгновение преодолев свой путь, так что я не успел заметить, как он это сделал. Дамир успешно парировал атаку и попытался нанести удар сбоку, который был встречен мечом Фемины, каким-то образом угадавшим намерения противника. Грациозные движения блестящих клинков завораживали меня, я сам и не заметил, как опустился на землю, наблюдая за происходящим. Движения Дамира были более размашистыми и агрессивными, Фемина, напротив, старалась не делать лишних движений и только отбивала удары, иногда пытаясь атаковать сама. Намахавшись мечами вдоволь, они подошли ко мне.
– Сражаться с таким противником как ты – одно удовольствие, – с довольным видом сказал Дамир Фемине.
– То же самое я могу сказать и о тебе, – ответила Фемина, утерев немного вспотевший лоб краем рукава.
Её вьющиеся волосы слегка колыхались на ветру, почти полностью слившись с остатками заката. От активных движений её лицо покрылось лёгкой испариной, которая выглядела как-то особенно, придавая её лицу какую-то неповторимую нежность. Широко раскрытые глаза излучали жизнь, так сильно бушующую в её теле. Фемина стояла передо мной как богиня, вдыхая вечерний воздух широкой грудью, гордо вздымающейся от частого дыхания. Её небрежная поза в моих глазах отражалась всеми гранями изящества, которые только могут быть присущи женскому телу.
– Ты заснул, что ли? – голос Дамира одним махом вывел меня из оцепенения.
– А? Что? – с нотками потерянности в голосе спросил я.
– До тебя не докричишься, я решил, что ты умеешь спать сидя с открытыми глазами, – Дамир засмеялся.
– Да я это так… задумался немного.
– Возвращайся в наш мир. Здесь ты намного нужней, нам надо установить палатку.
– Дамир, – обратился к нему я, – я уже не удивляюсь тому, что ты с собой умудрился взять ещё и палатку. Скажи мне только, чего ты не взял?
– Это трудно сказать вот так сразу, надо подумать. Я ведь и сам не всё помню, что показалось мне необходимым в пути. Сейчас посмотрим.
Из сумки, висевшей на его лошади, показалась аккуратно свёрнутая ткань палатки.
– Что-то забыл взять? – иронично осведомился я у Дамира, видя, как он безуспешно пытается что-то найти.
– Никак не могу найти молот, точно ведь помню, что взял его.
– Вот же он, – заметил я торчащую рукоять из сумки на лошади Фемины.
– Точно, это он. Давай-ка его сюда.
Пока я с Дамиром возился с установкой палатки, Фемина откуда-то принесла сухих дров, набрав также немного хвороста. Яркое пламя разгоревшегося костра, вспыхнувшего от искр, высеченных из двух камней, также взятых с собой предусмотрительным Дамиром, осветило сумрак, поглотивший нас вместе с полем, которое сгинуло во мрак со всем, что на нём было. Одинокий островок света посреди этого моря тьмы мерцал в ночи как яркая звезда на тёмном небосводе. Кусок холодного мяса из сумки Дамира был насажен мною на острую ветку и поднесён к яркому пламени, которое вдохнуло в остывшую плоть жаркое дыхание костра. Мои зубы вонзились в ещё пышущее жаром мясо, обжигающее губы и язык. Из моей груди вырвался стон наслаждения.
– М-м-м, – лишь смог промычать я.
Дамир и Фемина вопросительно посмотрели на меня.
– Пища богов, просто восхитительно, – пояснил я изданный мной звук.
– Попробуй моё, – Фемина поднесла к моему рту маленький кусочек мяса.
Весьма удивлённый таким поступком, я принял открытым ртом кусок нежного мяса. Фемина, глядя на меня, тихо хихикнула. Ей, наверное, было забавно то, что она меня кормит прямо с рук, а у меня немного захватило дух от неожиданности. Мне показалось, что в этот момент внутри меня, где-то очень глубоко, проснулось что-то, что очень долго дремало. И это что-то было как-то связано с Феминой. Новое едва заметное чувство играло во мне целым букетом новых ощущений, пока ещё трудно различимых на фоне друг друга, но уже вполне заметных. Отблески полыхающего пламени освещали её лицо, дополняя его черты ночной загадочностью. Кроме света костра я мог видеть только звёзды, которые, и без того слабо светящиеся на небосводе, затмевались ярким пламенем. Весь остальной мир для меня не был виден и поэтому будто бы не существовал. Существовали только мы трое: я, костёр и она. Вся вселенная сгинула, и остались лишь мы, сидящие рядом. Впервые в жизни я чувствовал тепло, которое исходило от другого человека. Что-то подобное я чувствовал к своему отцу, но то было совсем другое тепло, оно было не таким волнующим, как это, исходящее от Фемины. Случайно посмотрев в сторону Дамира, я поймал на себе его живой взгляд.
– Выспался? – услышал я от него, возвратившись в эту реальность.
– Что? – недоумённо спросил я.
– Ты опять спал с открытыми глазами, – с наигранно серьёзным видом ответил он.
– Спал с открытыми глазами? – удивилась, услышав подобное, Фемина.
– Да-да, спал, я сам видел! – Дамир решил доиграть свою роль до конца.
Фемина заинтересованно посмотрела на меня, ожидая услышать что-нибудь о моём умении спать таким необычным способом.
– Глупости всё это, не умею я так спать, – отмахнулся я.
– Умеешь, ещё как умеешь, – не унимался Дамир. – Я сегодня уже второй раз вижу, как он это делает, – уверил он Фемину.
– Молчи! – как можно тише сквозь зубы прошипел я, не желая, чтобы Дамир проговорился, и сказал, что я смотрел на неё.
– Вправду так умеешь? – любопытно сверкнув глазами, спросила она.
– Нет, я просто задумался.
– Интересно, а о чём задумался? А? – Дамир приблизился ко мне, как будто хотел заглянуть в самую душу.
– О судьбе, – ответил я, неожиданно для него и для себя.
– О судьбе? – переспросил он.
– О том, что человека ожидает в будущем. Ты сам как думаешь, существует ли судьба?
– Я о таких вещах не задумываюсь. Зачем ломать голову над этим, не лучше ли просто жить и не думать о подобном?
– А почему бы и нет? Тебе разве это не интересно?
– Немного любопытно, но зачем это знать? Всё равно, если наш жизненный путь предначертан, то уже ничего не изменишь.
– Не будь так в этом уверен, – присоединилась к разговору Фемина. – Если ты знаешь что-то заранее, то уже наполовину готов к этому. Я это для себя уяснила, когда обучалась воинскому искусству. Только судьба – это не противник, чьи планы можно узнать или предугадать.
– Мне ближе другое мнение, – сказал я, посмотрев на звёзды. – Человек сам ваяет свою судьбу, сам прокладывает свой жизненный путь. И именно поэтому у человека бывает именно такая судьба, какую он заслуживает.
Дамир с Феминой на мгновение замолчали, одобрительно посмотрев на меня.
– А ведь точно сказал, – восхищённо произнесла она, ткнув Дамира в бок локтём.
– Да, это точно, – ответил он. – Но не это главное, – он сделал небольшую паузу для того, чтобы мы прислушались к его следующим словам.
– Что главное? – спросил я.
– Главное сейчас – это то, что… нам уже пора спать. Вы, конечно же, можете здесь философствовать до рассвета, но утром нам надо будет продолжить свой путь, – Дамир усталой походкой направился к палатке.
Костёр уже почти потух, последние языки пламени судорожно вырывались из красных углей, которые начинали светиться чуть ярче, когда порыв лёгкого ветра пытался задуть пламя. Я придвинулся поближе к горячим углям и стал их ворошить тонкой палочкой. Фемина села рядом, положив голову на колени согнутых ног, и молча стала наблюдать за моими действиями.
Дамир, находясь внутри палатки, крикнул нам:
– Кто завтра рано утром не проснётся – останется здесь. Слышите? – он высунул наружу свою голову. – Останется здесь один, остальные ждать не станут. Я не шучу, смотрите у меня! – в темноте блеснул отражённый от его белоснежной улыбки свет угасающего костра.
Воцарившаяся тишина накрыла нас обоих. Дамир улёгся спать и не издавал ни единого шороха. Длинный, насыщенный событиями день прошёл, оставив после себя лёгкую усталость, которая постепенно стала переходить в дремоту. Остановившийся на горящих углях взгляд начинал таять и расплываться, то ли от усталости и сонливости, то ли от жара догоравшего костра. И чем сильнее остывали красные угли, тем сильнее я погружался в это облако сонливости, окутавшее меня. Вдруг несколько сухих веток упали на горячие угли – это Фемина решила дать костру вторую жизнь. Ветки быстро вспыхнули, вновь озарив всё вокруг ярким пламенем.
– Пусть догорает, нам надо спать, завтра будет длинный день, – спокойно сказала она.
Мы подошли к палатке и заглянули внутрь. Дамир лежал на боку и мирно спал. Я с Феминой устроился рядом. Наконец-то я смог прилечь и расслабить свою спину. Чувствуя большое и приятное облегчение, я растянулся во весь рост. Фемина, в отличие от меня, просто так не сбросила свою верхнюю одежду, а принялась аккуратно её сворачивать и складывать рядом с собой. В один момент, когда она немного повернулась в мою сторону, свет костра осветил её грудь, виднеющуюся под тонкой рубахой, которая свободно облегала красивые изгибы её молодого тела. Лёгкое смущение овладело мной и заставило отвести взгляд. Я постарался как можно скорее забыть об этом, но эта мелочь крепко засела в моей голове. Я даже стал испытывать какое-то чувство вины за то, что случайно увидел то, чего видеть не следовало. Мой взгляд наткнулся на Фемину случайно, и я это понимал, но от этого маленький червячок, сидящий внутри меня и грызущий мою совесть, не хотел успокаиваться. Чтобы подобное больше не повторилось, я закрыл глаза и для верности отвернулся в другую сторону.

Огонь горел везде, горела земля, горели деревья, небо было затянуто чёрными тучами с кроваво-красными прожилками. Воздух был наполнен запахом гари, запахом испепелённой земли, ветер крутил вихри из чёрного пепла. Какая-то беспощадная стихия лизнула пламенным языком землю, уничтожив всё живое на ней. Я стоял посреди выжженного поля, я не понимал, почему я нахожусь здесь, но меня это не беспокоило в этот момент. В одной моей руке был большой стальной прут, в другой – огромного размера молот. Положив прут на камень, я ударил по нему молотом, выбив из металла кучу ярких искр. От звука лязгнувшего металла кровь вскипела в моих жилах, и ею налились мои глаза, округлившись от наполнившей меня силы. Руки преисполнились обжигающим изнутри огнём, ещё крепче я сжал прут, ещё сильнее ударил по нему молотом, заставив землю подо мной содрогнуться от удара. Удары стали чаще и сильней, и вот уже я держу в своей руке не стальной прут, а длинный меч, отражающий свет от горящего вокруг пламени. Удар, ещё удар, удар, ещё удар…

Сон постепенно стал отступать, я уже чувствовал, что лежу на спине, стал вспоминать, кто я и где я. Для того чтобы быть совсем уверенным, я приоткрыл один глаз и посмотрел по сторонам. Я действительно находился в палатке, но звон металла почему-то продолжал слышаться. Меня это очень удивило, неужели я всё ещё продолжал спать и видел продолжение своего сна? Одна мысль пришла мне в голову, и, чтобы убедиться в своём предположении, я выглянул наружу. Моя догадка оказалась верной – это Дамир с Феминой устроили утренний поединок на мечах.
Накинув на себя одежду, я вылез наружу, взяв с собой свой меч. Меч я взял, потому что ко мне в голову пришла одна озорная мысль, которую я и намеревался осуществить. Ещё вчера я заметил ту лёгкость, с которой Фемина провела поединок. Она заметно меньше атаковала и поэтому тратила гораздо меньше сил, чем уходило у Дамира. И поэтому мне стало интересно, сможет ли она противостоять сразу двум противникам, или же её искусности на двоих не хватит. В один из удобных для атаки моментов я вклинился между ней и Дамиром, буквально оттеснив его от неё, и нанёс удар, который, конечно же, был ею отбит. Судя по блеску в глазах Дамира, он понял мою затею и с удвоенной бодростью набросился на Фемину. Она как будто ждала этого момента, ждала для того чтобы показать, на что она способна. Её движения стали ещё более резкими и непредсказуемыми, как я ни пытался застать её врасплох своим ударом, у меня ничего не получалось. Она из обычного человека превратилась в дикого, но очень расчётливого зверя, способного предугадать каждое движение противника. Подпустив в один момент Дамира к себе поближе, Фемина увела его удар в сторону, одновременно толкнув его в бок ногой, от чего Дамир упал на меня, повалив нас обоих на землю. Его громкий смех разлетелся по безбрежному полю.
– С тобой лучше не связываться в настоящем поединке, – махнул он рукой. – Это сродни самоубийству.
– Откуда в тебе столько силы и ловкости? Это же нереально! – восхищённо воскликнул я.
– Вести бой с двумя противниками почти так же просто, как и с одним. Нужно лишь умение, которое добывается в упорных тренировках.
– Я тоже много времени потратил на изнуряющие тренировки, но такому меня не учили, – заметил Дамир.
– Владеть оружием и воевать – не одно и то же. Тебя научили махать оружием, но не научили побеждать. Такому учат только настоящих воинов, – гордо выпрямившись, сказала Фемина.
Мне приходилось и до этого терпеть поражение в поединке с этой юной воительницей, но теперь она меня удивила вновь.
– Мы должны быть уже близко от наших земель, – вслух предположил я.
– Я думаю, что мы до них уже скоро доберёмся, – посмотрев вдаль, пробормотала Фемина.
– Это значит, что Квинтий уже совсем рядом? – произнёс я вполголоса. – Мы сможем посмотреть на великие конюшни царя Квинтия.
– Конечно, сможем, – ответила мне Фемина, забравшись на свою лошадь. – Если поторопимся, то и это успеем.
– Чего же мы ждём? Нам пора, – с этими словами я вскочил на лошадь.
– Меня вы ждёте, – крикнул Дамир, собиравший палатку и прочую мелочь, оставшуюся с ночи.
Какое-то время спустя бодрые лошади поскакали вперёд. Теперь их уже не так сильно отягощал груз, взваленный на них предусмотрительным Дамиром, – почти половину еды мы уже съели, и вдобавок к этому нами была оставлена большая часть не очень нужных в пути вещей, которые мешали лошадям быстро скакать. Мы действительно стали продвигаться вперёд быстрее. Не успел я оглянуться, как мы уже миновали сухие степи, разделяющие две империи, и мчались между полей Квинтия, усеянных собирающими урожай работниками. Их спокойные взгляды после испуганных взглядов рабов показались мне по-домашнему тёплыми. До путешествия на восток я бы не смог в простом человеческом взгляде увидеть что-то особенное. Как ни крути, а дома всегда лучше. И понимаешь это только тогда, когда побываешь вдали от него. Вообще-то эти просторы, на которых я был всего второй раз в жизни, не могли считаться моим домом, но после возвращения из земель диких воительниц всё обычное казалось мне в чём-то родным.
После того, как впереди показались стены города, мы подались немного вправо, туда, где и должны были быть по моему предположению большие конюшни.
– Вот они, – промолвила Фемина, протягивая руку вперёд, когда мы остановились на небольшом пригорке.
С того места, где мы стояли, открывался отличный вид. Посреди огромного зелёного поля стояли неимоверно большого размера конюшни, своим видом напоминавшие подкову. Во внутреннем дворе конюшен находилось множество лошадей, которых, как я понял, только начали выводить. Часть из них оставалась стоять во дворе, а остальных небольшими табунами выводили пастись в поле.
– Как же здесь много лошадей! – невольно вырвалось у меня.
– Примерно столько же, сколько при царе Квинтие, – подсказала Фемина. – Тогда это было страстью царя, а теперь это хороший товар для торговли.
Налюбовавшись красотой и величием легендарных конюшен, мы отправились дальше. Впереди был ещё очень долгий путь, и задерживаться долго на одном месте очень не хотелось, поэтому почти всё время в гривах наших лошадей был ветер, трепавший также и наши волосы. Примерно в полдень мы достигли того места, где я впервые ступил на дорогу, ведущую в Маралл. Невольно я взглянул направо в сторону рощи и вспомнил свою жизнь, которая была у меня там когда-то. Вспомнил детство и юность, все прожитые мной там годы, жителей нашего поселения. Вспомнил доброго старика Вика и беззубого Берга, вспомнил своего отца, с которым почти каждый день рыбачил в нашем заливе. Все эти воспоминания хоть и ушли в глубь меня, но всё же меня не покинули и теперь дали о себе знать. Если бы я остался в селении, то сейчас у меня была бы совсем другая жизнь, я бы сейчас качался на волнах в маленькой лодочке в надежде поймать рыбу, для того чтобы прокормить себя. Но эти мысли надолго не задержались у меня в голове, их унесло следующим же порывом ветра, ударившим мне в лицо. Мы так быстро неслись вперёд, что окружающий нас пейзаж менялся ещё быстрее, чем сменялись мысли в моей голове. После полудня мы остановились, чтобы дать нашим лошадям заслуженный отдых, после таких скачек им надо было немного отдохнуть.
– Если мы поторопимся, то сегодня успеем добраться до Маралла, – задумчиво произнёс Дамир. – А стоит ли так спешить? – спросил он сам себя и тут же махнул рукой, отвергая свою мысль.
– Мы можем остановиться на постоялом дворе возле таверны, здесь есть один неподалёку, – предложила Фемина.
– Хорошая идея, – поддержал я её. – С утра сразу же направимся к южным крепостям, сегодня мы всё равно не успели бы до них добраться.
– Как думаете, что сейчас делают посланники наших городов в восточных землях? – Спросил Дамир.
– То же, что и обычно, – бездельничают, – усмехнулся я.
– Как и мы сейчас, – заметила Фемина.
И действительно, уже который день я ничего не делал. Раньше я каждый день покрывался трудовым потом, а теперь только и делал, что катался на лошади по просторам всего света и бездельничал.
Пока лошади паслись и отдыхали, мы втроём ещё раз перебрали все наши вещи, решив оставить только самое необходимое. Вначале мы выбросили палатку и всё, что нам было необходимо для сна, потом избавились от мисок и чашек. В конце концов мы оставили лишь немного воды и пресных лепёшек, которые могли бы нам понадобиться в дороге.
– Вот и расстался ты со своим дорогим грузом, – с усмешкой похлопал я Дамира по плечу, изображая сочувствие.
– Ты смеёшься надо мной, а мне действительно жалко. Я ведь каждую вещь взял для того, чтобы она нам сослужила свою службу.
– Мы и без этого всего обойдёмся. Тебе, может быть, непривычно будет после графской жизни обходиться малым, но ты привыкнешь и к этому. Люди ко всему привыкают.
– Я не настолько изнеженный, всё будет в порядке. Мне больше жалко своих стараний.
– Иногда лучше совсем ничего не иметь, чем иметь слишком много, – сказал я и снова вспомнил, как ушёл из селения, оставив там свою старую жизнь.
– Да-а-а, а ты прав, – протянул Дамир. – Так я и сделаю, брошу всё, – сказал он и демонстративно бросил на землю накидку со своей лошади.
За ней последовала его шляпа с белым пером и цепь с шеи. Когда он стал с себя стягивать одежду, я с Феминой не смог сдержать смех. Очень скоро он остался в одних коротких подштанниках, которые ради смеха нарочно натянул повыше.
– Ты этого хотел, да? – спросил он меня.
– Именно, – ответил я, подойдя к своей лошади.
Дамир в ответ сделал грозное выражение лица, подперев руками бока.
– Поскакали дальше, оставим его здесь в таком виде, – обратился я к Фемине, уже сидя на лошади.
Фемина молча залезла на свою лошадь и последовала за мной.
– Что за шуточки? Остановитесь, – уже серьёзно сказал Дамир, сделав пару шагов в нашем направлении.
– Догоняй нас, – я пнул лошадь в бока, придав ей ходу.
Спотыкаясь на ходу, он наспех надел свою одежду и пустился за нами вдогонку.
– А чего ты в одежде? – спросила его Фемина, когда он с нами поравнялся. – Ты же хотел всё бросить.
– Я решил повременить с этим. Всегда успею. И тем более, если отец узнает, что меня видели голым, то что он про меня подумает? Лучше мне избежать этого. А в этой твоей таверне хорошо кормят? – спросил он Фемину.
– Я не жалуюсь, по-моему, вполне сносно.
– Сносно или хорошо?
– Хорошо, хорошо! Не беспокойся, тебя там не отравят.
– Тогда давайте поскачем туда поскорей, а то я уже чувствую, как голод подкрадывается ко мне.
Мы гнали наших лошадей что есть мочи, выжимая из них всё, на что они способны. Казалось, что мы обгоняли ветер, крутивший в воздухе клубы серой пыли. Таверна показалась впереди даже ещё раньше, чем я её ожидал увидеть. Добравшись до неё, мы не оставили лошадей около входа, как сделали в прошлый раз, когда я был с Феминой, а завели их за таверну, где располагался постоялый двор с конюшней. Оставив лошадей и, заодно, договорившись насчёт комнаты на ночь, мы зашли в таверну. Как и в прошлый раз, на меня обрушилась волна смешавшихся друг с другом голосов, которая поглотила нас троих. С момента последнего визита сюда здесь ничего не изменилось, всё так же здесь за столами сидели разношёрстные шумные компании подвыпивших людей. Мы заняли один из только что освободившихся круглых столов. Дамир жестом подозвал разносчика еды.
– Мы устали и проголодались, – сказал он ему. – Принеси-ка нам чего-нибудь поесть и не думай скупиться на угощения, дабы мы не стали скупыми на деньги, – для убедительности он тряхнул мешочком с монетами.
Звон монет подействовал на разносчика сильней всяких слов, он в тот же момент исчез, отправившись за едой.
– А я смотрю – ты тут уже освоился, – иронично подметила Фемина.
– Да, здесь уютней, чем я предполагал, – Дамир устало откинулся на спинку стула.
Через пару мгновений на нашем столе уже стояло сразу несколько больших мисок с разной едой, от варёного и жареного мяса даже ещё чувствовался жар. Волшебный звон монет сделал своё дело.
– Чего-то ещё изволите, господа? Что будете пить?
– Господа будут пить вино, – ответил ему Дамир. – Принеси самого лучшего, которое у вас есть.
– Вино у нас пьют редко, и его бывает очень мало, но для вас я попытаюсь его раздобыть в нашем погребе.
– Ты мне нравишься, лови! – с этими словами Дамир подкинул в воздух одну монету, которую разносчик ловко поймал и, не теряя времени, отправился за вином.
– Да, тут очень даже неплохая еда, – аппетитно вгрызаясь в мясо, промычал Дамир.
Разносчик вернулся к нам не только с вином, вместе с ним был ещё один мужчина, которого он взял себе в помощь. Вместе они принесли нам большой кувшин вина с тремя большими кружками и ещё много всего съестного на больших блюдах и тарелках.
– Самое холодное вино для щедрых господ, – с улыбкой поставил он на стол кувшин.
– Держи, – Дамир положил на стол несколько монет, расплачиваясь за еду. – Давайте выпьем это вино за нас троих, – сказал он нам, поднимая наполненную до краёв кружку.
Мы поддержали его громким возгласом, подняв вверх свои кружки. Я ещё не привык к таким напиткам, поэтому сделал лишь один глоток. А Дамир с Феминой отпили одним махом почти половину. После нескольких глотков я почувствовал тепло, растекающееся по моему телу. Но больше всего чувствовалось действие вина на мою голову, в которой всё как будто бы немного перемешалось и встало с ног на голову. От этого странного чувства хотелось постоянно говорить и смеяться, точно так же, как и все, кто находился в этой таверне. Через какое-то время вино уже пилось так же легко, как и вода. Время летело незаметно, причём настолько быстро, что когда мы всё-таки решили встать и пойти на постоялый двор, было уже совсем темно.
– Ничего себе, уже стемнело, – промямлил Дамир хмельным голосом.
– Засиделись мы, а всё из-за твоего вина, – толкнула его в плечо Фемина.
– Главное теперь – найти дорогу до постоялого двора, – ночную тишину огласил раскат его громкого смеха.
– Если я не ошибаюсь, – продолжал он, – то наша комната должна быть четвёртой слева на втором этаже.
Четвёртая слева комната на втором этаже действительно оказалась свободной, и мы втроём в неё ввалились, плюхнувшись с ходу на кровати. Не снимая с себя одежду, мы уснули.

Утреннее пробуждение далось мне нелегко, глаза никак не хотели раскрываться. Было огромное желание лежать так сколько захочется. Только приглушённые голоса Дамира и Фемины заставили меня открыть глаза. В комнате никого не оказалось, их голоса доносились ко мне из коридора из-за неплотно прикрытой двери. Пересиливая желание поспать, я поднялся с кровати.
– Уже проснулся? – Дамир заглянул внутрь. – Выходи наружу, мы уже потеряли много времени, – с этими словами он скрылся за дверью.
Потерев лицо и уши, чтобы хоть немного отогнать от себя сон, мне пришлось выйти наружу, широко зевая на ходу.
– Кажется, мы спали дольше, чем обычно, – я посмотрел на солнце.
– Намного больше, и потеряли уйму времени, – нетерпеливо поправляя накидку на своей лошади, сказал Дамир.
– Может быть тогда будет лучше, если мы срежем путь и не будем терять время на дорогу через Маралл? – предложил я.
– Это плохая идея, так лучше не делать.
– Почему же плохая? Сэкономим кучу времени.
– Намного удобней добираться до крепостей по дороге. Она там только одна, никакой другой нет. Раньше из-за набегов на южные земли их не возделывали, и теперь там трудно будет пройти, лошади не смогут как следует разогнаться.
– Тогда не будем терять время даром, – подогнала нас Фемина.
До Маралла оставалось совсем немного, таверна располагалась от него не так уж далеко и, несмотря на позднее пробуждение, мы могли запросто попасть в город до полудня. Резвые лошади неслись как угорелые, как будто они тоже понимали, что нам надо спешить. Встречный ветер свистел в ушах и резал глаза. С тех пор, как я научился ездить верхом, прошло достаточно времени для того, чтобы я чувствовал себя уверенно, но недостаточно для того, чтобы привыкнуть к такому способу передвижения. У меня всё ещё немного захватывало дух от такой непривычной для меня скорости, и поэтому простое передвижение по просторам империи доставляло мне удовольствие и коротало моё время. Я и оглянуться не успел, как мы уже достигли полей Маралла. Теперь можно было дать лошадям передохнуть и спокойно добраться до города.
– Быстро мы, – вполголоса сказал я себе под нос.
– Ещё бы, – ответила, услышав мои слова Фемина.
– Дамир, как ты думаешь, нам посчастливится увидеть дикарей, как когда-то посчастливилось увидеть их тебе? – мечтательно спросил я.
– Кто знает, вдруг и посчастливится.
– Ты видел дикарей? – удивлённо спросила Фемина. – Так они же исчезли давно уже.
– Их я видел очень давно, может быть, уже и исчезли. О них давненько ничего не было слышно, может быть, у них просто отбили охоту к нам соваться.
– Расскажи, как они выглядят? – Фемина очень заинтересовалась.
– Ну… не буду говорить, что очень от нас отличаются, правильней было бы сказать, что своим видом они на нас сильно похожи, если не считать их одежды. Они носят на себе звериные шкуры, которые едва прикрывают их тела. На вид они очень крепкие и сильные, по крайней мере, мне так показалось. А может быть дело в том, что я тогда был очень маленьким, и поэтому дикари мне показались такими крупными.
Дамир стал подробно рассказывать про то, что он видел в тот раз, когда на южной границе империи были пойманы двое дикарей, зачем-то решивших пробраться к нашим землям под покровом ночи. А я тем временем окинул взглядом бескрайние поля Маралла. Месяц урожая был уже в самом разгаре, и на этих полях должны были трудиться многие работники, но в этот день вокруг нас никого не было. Удивительным было не это, с началом сбора урожая действительно можно было подождать какое-то время, меня больше удивило то, что в некоторых местах урожай уже был собран, а в остальных остался нетронутым. Дамир закончил свой рассказ, ответив на все вопросы Фемины, и дальше мы поехали молча. Мы приближались всё ближе и ближе к городу, но вокруг не было ни души.
– Куда ж все подевались? – Дамир задал себе тот же вопрос. – Эх, бездельники, – ответил он сам себе, решив, что причина простоя сбора урожая заключается именно в лени рабочих.
Шагов через сто мы увидели на дороге брошенную телегу со слетевшим колесом, которая выглядела здесь как-то неуместно, странно и даже немного нелепо. Мы втроём молча проводили её взглядом. Каждый из нас, наверное, подумал об одном и том же – что всё это значит? Но на этот вопрос мы не могли получить ответ, вокруг нас по-прежнему никого не было. Когда мы приблизились к городу настолько, что нам стали видны пригородные постройки, ситуация стала мне казаться ещё более странной. Маленькие человечки, которые обычно сновали взад и вперёд, теперь носились как угорелые между своих домишек, и это не было похоже на обычную суету. Меня это насторожило, здесь явно что-то случилось, в этом уже не было никаких сомнений. Но что именно произошло, пока оставалось неясным. Мы поспешили вперёд для того, чтобы пролить свет на положение вещей. Среди людей воцарилась паника, отовсюду были слышны крики, везде был беспорядок и дикое смятение, в котором пребывали все люди.
– Что тут происходит? – крикнул Дамир пробегавшему мимо нищему, который даже не заметил его.
Дамир слез с лошади и схватил за плечи первого попавшегося человека.
– Что такое? Что за паника? – спросил он громко.
– Это война! Это война! – с ужасом в глазах прокричал несчастный, бледнея и дрожа всем телом.
– Какая ещё война? Что происходит?
– Война! Война! Мы все умрём, – трясясь от ужаса, прокричал сиплым голосом мужчина и бросился бежать.