Дитя Ниюкта

Дитя Ниюкта.

Привет и в ответ – привет. Трудно общаться, если собеседник – одиночество. Сложно определить: говорю сейчас я или слушаю свои мысли. Губы не подвижны. Мысли. Небольшая пустая комната с зарешечённым окном без дверей. Пейзаж по другую сторону стекла изменчив: то звёздное небо, то пурга, как давно нет солнца.
– Здравствуй, юный принц. Твои возможности без границ, зачем ты заточил себя?
– Нет выхода, нет дверей, я один, один. Всё – обман, иллюзия, где реальность?
–  Помоги мне, сын Морфей, и вместе мы отыщем ответ.
– Ответа нет. Столько создавал, постигал. Нависли воспоминания пластами, сдавливая стены моего убежища. Соприкоснутся стены, и не станет меня.
– Поможешь или продолжишь ждать конца?
– Помогу и продолжу ждать, ибо ты всего лишь плод моего воображения, которое пытается развеять одиночество.
Губы увлажнились, я говорил, сотрясал пустоту. На правой стене от окна в середине появилась труба, около её отверстия в полу образовался жёлоб.
– В углубление будут падать сферы по одной, сожми её в ладонях, и она поведает тебе свою историю. Говори вслух о своих ощущениях, дабы усилить их. Ты поможешь найти звёзды в пространстве бескрайнего света.
– Ты кто?
– Я мать Ниюкта.
– Где ты? Я хочу видеть тебя!
– Помоги, придёт время, увидимся.
Вновь настало время тишины, трон одиночества пошатнулся, Морфей стал ждать, любуясь чужеродным твореньем.


Мал.

Ожидание растянулось в бесконечность, я стал проваливаться в забытьё.
– Мал мир твой, по сути шесть стен и одна из стен с дыркой, прикрытая решёткой. Зачем ты заточил себя?
 – Не помню, само собой вышло. Раз, и спрятался от бескрайних возможностей.
– Переливается твой квадратный мир разными цветами, являясь сосредоточением чувств. Настоящий магический кубик, кубик-рубик. Гармонизируем цвета, да распахнуться створки.
– Кубик Рубик?
 – Мимолётная забава на стыке времён. Давай вернёмся к поставленной задаче. Пока не будем вводить темы, для начала ознакомимся с сутью, которую способны содержать сферы. Первые миниатюры, они в малом хранят многое. О! Слушай, шум нарастает. Прикатилась. Дальше действуй сам.

В углублении лежал шар. Рефлекторно взял его обеими руками, обхватив ладонями. Шар стал пульсировать, расширяясь, пронизывая руки жгучим холодом, леденящий ветер обдувал тело, перехватывало дыхание. Может я потерял сознание, ибо очутился в помещение, в котором находилось трое мужчин. То яркий свет, то вновь потёмки с шумом. Громко и чётко произнёс: «Мы находимся в клубе, первый сбой произошёл, когда я вышел за мужчинами из помещения и сразу очутился за городом у разбитого льда. Очертания города не чётки, они здесь пришлые, что-то бурят, есть киоск». Как раз подошли к нему, продавщица блеснула глазищами из полутьмы.
Во второй день я побывал на их трудовом поле, сосредотачивал свою волю на печке, чтобы унять дрожь. Пережил ещё одну ночь, кормили мышей хлебом, а наутро пришла главная героиня – мама-мышь, наречённая именем Света. Света была заботливой матерью, помогала кормящим, следила за хозяйством, знала каждый закуток, но пристрастилась к дурман воде и закончила свой век в горлышке бутылки на самом дне.
Меня вышвырнуло обратно в комнату, сфера угасла, пульсировало, ярко светясь, лишь слово – Света! Света! Света.
Захотелось света, я встал и  вкрутил до конца лампочку в патрон, тьма отступила, стало светлей.
– Я живой, при этом моё горлышко с решёткой.
– Ты дополнил своё окружение горящей лампочкой, под потолком висящей на проводе, придёт время, дорастёшь до двери. Когда закончишь, пропихни сферу за решётку, чтобы вернуть её на прежнее место. 
– Хорошо.
– Ты испытал стресс. Не будем торопиться, на этом всё. Пожалуйста, отдай мне сферу и жди, я скоро вернусь.


Морфеев сказ Морфиев.

Холод и горе принёс свет или свет прошёл сквозь горе и холод, чтобы осветить мою келью?
– Продолжим, настал момент глобальной ветви-ствола, по сущности своей охватывающий все остальные ветви, при этом являющийся основой всего – это рассказ.
– Что ты мне сама расскажешь?
– Есть интересные существа, имя которым люди, они приходят в гости к матери Земле только на век, чуть мене или боле, освобождённые от прошлых дум. Отец им заповедал познавать, но зачерпнув крупицу знаний, они стремятся научать друг друга. Они настолько увлеклись процессом говорить, что стали глухи к родительским речам. Любовь терпима безрассудно: мать давала силы, отец дарил им вдохновение, при этом их многоликое дитя вершило гибель, через войны, безразличие, крича! Кричал в ответ им безмолвно дух сосредоточения: «Остановись, задумайся, умолкни ранее прихода смерти, прислушайся к мнимой немоте тиши, услышь стоголосый рассказ мира». Тот хор услышала лишь я, когда цивилизация затихла, увлёкшись чарами Гипноса.
Ощутил, что сущность, именующая себя моей матерью – задумалась.
– Ты видишь сферу.
– Где?
– Где положено, в жёлобе.
– Там ничего нет.
Установилась напряжённая тишина, может это особые невидимые сферы?
– Первый опыт взаимодействия со сферой травмировал тебя серьёзней, чем ожидалось. Сосредоточься, постарайся увидеть.
Я стал внимательно созерцать жёлоб, его внутренняя поверхность отшлифована идеально, при этом отражение было смазанным, наложенным, словно отобразились разные вариации, смещавшиеся реальности, которые наслоились друг на друга. Грянул гром, зашелестели капли дождя за окном, и я утоп в объятьях сна.
– Спи мой сын, пусть сон залечит раны и в новом пробуждении, мы отыщем путь домой.
В помещение мелькнула тень, прихватив с собой незримые для Морфея вещи.


Сон аж сон!

Какая дивная музыка окутала меня во сне. Затем проявилась чертовщина, тело охватило пламя, я ощутил огонь творчества настолько  близкого и далёкого Л., Эль, Люция, Света, повествующего о Морфее, другим в тридевятом царстве, тридесятом государстве. Из задумчивости вывел переполох вызванный шумом приближающейся сферы. В этот раз я пригляделся, в ней светилось слово «Ёлка».
– Ёлки моталки, ух, что меня ждёт?
Мы соприкоснулись, история началась.

Проявился край родной Л. – Россия. «Оказался около двух елей, потрепанных судьбой, слушаю их разговор. Одну сбили, уронили, выдернули с горшка и вон попросили до первого сугроба, рада бедная, что хоть с балкона не вышвырнули. Как говорится, относительно полюбовно расстались. А вот соседку дети спровадили, ночью, тихо, пока родители спали, вишь играть мешала им» - произнёс вслух громко, чётко, как Ниюкта советовала. Конечно, подрастут такие детки и родителей спровадят, дабы жить молодым не мешали, строить им новое будущее. Эх, видно доля такая, жаль противно оставаться на обочине жизни. Пожалел я, взял да прижал их к сердцу, чтобы отогреть родимых. Ох, колючие звёзды подиума оказались, всё сердце изранили, от боли аж выронил сферу из рук. Смотрю, под лампой ель в горшке стоит. Дар от сферы за мои страдания от доброты душевной.

Обрывки сна, герой звук. Интересно, зачем звук в виде своеобразного шелеста усыпил меня? Из бездны глубин памяти я вспомнил девушку, сон или воспоминание, нас разлучили. Неужто Ниюкта причастна, может она заточила меня в это зазеркалье? Обратил внимание, что в жёлобе находилась новая сфера, мерцая словом «Таможня».

Очутился  на таможенном пункте, кто-то прислал телеграмму им, вчитался в содержание: «тьма тюрьма и трясогузка», верно, мне информацию передали. А вот Таможню озадачило, даже таблетку приняла от тучности. Говорю ей.
– Это для меня телеграмма от девушки, я из тьмы-тюрьмы и видимо, она маму трясогузкой назвала. Я внешность мамину не помню, наверное, вертлявая, хрупкого телосложения женщина. Сам себя я заточил, вот через сферы выхожу из заключения, свет недавно провели, до этого тьма-тьмущая была.
Но меня Таможня не слышала, в транс вошла, ушла гулять по тутовой аллее.
Гляжу, конфискат у них интересный в углу стоит: телескоп, тазик, тапочки. Перевёл взгляд на свои босые ноги, может взять тапочки, пока взвешивал за и против, Таможня зашевелилась.
– Там можно, вам можно, гнать таких шутников надо.
– Вы мне?
– Вам, вам, товарищи туристы. Шутить изволите.
Выдвинула ящик из тумбы, смахнула туда телеграмму, резко задвинула, а ветер-юморист выхватил листочек – и в тазик с водой. Смотрим, телеграмма медленно тонет, бумага!
Нет бы, воспользоваться моментом, границу быстрей перейти – засмотрелся.
– Что это у вас всех из карманов торчит, травку везёте. Траву на стол.
Выгреб всё из карманов, думаю, так заведено. Хорошо мама травы в карманы напихала. Когда успела?
– Можно дальше проходить?
– Вам можно, господа туристы, обратно домой.

Стою босой в камере сырой, сфера скатилась с руки, соприкоснулась с первой сферой и укатились через окно, а в ладони две нежно зелёного цвета таблетки.
– Закопай их в землю в горшке, они удобрят и обогатят почву, прорастёт трава в горшочке зелёным ковром.
– Хорошо. Чувствую, девушка у меня есть, где она?
Решил задать вопрос, невзначай, пока делом занят.
– В одной из сфер, ищи и найдёшь.
– Ты нас заточила?
– Ты сам венец пожинаемых итогов.
В сей час звон колокольный или звенящее дребезжание будильника да благодаря этому пробуждение сладостное от мрачного сна, но от рокового нависшего молчания ликовала немотой тишина. Видно состарился, сломался будильник, от груза прошедших лет иль разбился вдребезги ради других, обрекая остальных на вечный сон.


Души одиночества.

– Вновь игнорируешь сферы.
– Освободи меня.
– Я освобождаю тебя, при этом нужна твоя помощь, участие. Найди в себе мужество идти дальше, несмотря на терзающие изнутри сомнения. Отныне будешь получать сферы с мощной творческой силой, способные помочь преодолеть полученную травму, убрать застилающий взгляд барьер. Каждый раз, когда ты уходишь в мир сферы и возвращаешься, происходит фантастическое путешествие. Сфера ждёт, иди.

В окружности светилась фраза «Друг в доме», само сосредоточение увлекло меня в лес.  В лесу фермер искал своё стадо, а нашёл раненое существо, невиданное им прежде. Старик старался помочь, преодолев страх, отнёс существо в дом, позвал врача, но к утру, оно погибло. Я старался не попадаться на глаза, наблюдая со стороны, как он похоронил и скрыл могилу от любопытных невежд, как существо воскресло и добилось от него помощи, а затем покинуло его. Первый раз мне было нечего взять с собой, возможно, я не покидал этот мир, из-за того, что ничего не взял. Зачерпнув пригоршню земли, стал ждать, ничего. Решил пробраться в дом да поискать серебреные монеты под полом, где хранился железный котелок фермера. Мои поиски были безуспешны. Вдруг ощутил сильную боль в голове, меня ударили.
– Ах ты, ворюга, теперь ясно, почему ты ошивался вокруг моей фермы. Опоздал, нет больше долларов. Выметайся из дома, ещё раз увижу, одной шишкой не отделаешься.
– Простите мою бестактность, я из другого мира, чувствую, история закончилась, а я до сих пор здесь.
– Не обманывай, ты человек, любопытный и трусливый человек.
– Я человек или эта подходящая форма для проявления? – посмотрел на свои руки, они схожи с руками фермера, только без мозолей, морщин, – мне некуда идти.
– Видно, не рассчитал, сильно приложил лопатой по голове. Хорошо, оставайся, по хозяйству лишние руки всегда нужны. Через время отойдёшь и вспомнишь, откуда ты. Имя помнишь?
– Морфей, странник сфер, ваше имя я знаю, а вот имя существа от меня сокрыто. Быть может, у стремительных путешественников нет имён.
Этот добрый дикарь сразу ощутил моё присутствие, после нашего знакомства, я провёл с ним целый год в трудах. Он сказал окружающим, будто я его сын. Мы любили по вечерам разжигать камин, раскуривать трубку мира и, наблюдая за огнём, вести беседу.
– Скоро я вернусь обратно в келью.
– Раньше я спросил бы «Почему?», но интуиция с годами обостряется, близок день, когда вновь увижу любимую жену. Значит, последняя беседа, Морфей?
– Да…
– Тогда ответь на единственный вопрос: Почему я вас встретил?
– Таков сказ, история, рассказанная другим, способным прочитать и услышать. Между нами тремя есть связь, мы души одиночества.
– Нет, моё одиночество временное, ради встречи с вами. Умотался сегодня я, в сон клонит.
– Конечно, отец.
– Всю свою жизнь я отдавал, прими и ты подарок от меня. Протяни ладонь.
Он дал мне дымчатый шарик с мерцающим огнём.
– Знаешь, мы души познавшие одиночество, вот наше сходство. Рано поутру погоним коров на пастбище, а сейчас немного сна.  Приберись и ложись спать, нежданный сын.
Я успел укрыть отца пледом, прежде чем отдалился и возвратился.

Любуясь подарком, ощутил умиротворение.
– Какой интересный дар, внутри малой сферы пульсирует искра, породившая большой взрыв, тебя одарили первоосновой.
– Ниюкта, благодарю за помощь. Право, мне легче.
– Как история?
– Само повествование не является фантастическим путешествием, при этом приход существа из космоса на планету и его уход, можно отнести к фантастическому посещению. Выходит, лишь со мной произошло фантастическое путешествие.
– Иногда происходят события не в тему, но к месту, сынок.
– Один из многих парадоксов совершенства.
– Хорошо, наслаждайся мерцанием, набирайся сил для новых странствий.


Мухоловка.

За туманом сомнения, тревоги, нерешительности, блистал ответ на все вопросы, маня и прячась от моего взора.
– Прижми шарик к солнечному сплетению, тогда он сольётся с тобой.
– Хорошо.
Ощутил тепло, спокойствие, отрицательные эмоции впитал губкой туман, стало ясно, чем больше я буду приумножать зло, тем менее различимым станет свет от искры.
 – Придёт время, прижмутся ладони к груди, и пламя из шара осветит мир, проявляя путь к месту достижения утопии, где рассеется вечный спутник – тень.
– Утопия?
– Благое место, исходный эталон которого находится внутри тебя.
– Ты сделала меня вместилищем, способным разжечь или погасить огонь.
– Нет, случай и не зримый для нас автор привёл тебя к данному состоянию.
Внимание привлекла зелёная сфера, подмигивая бордово-красным словом «Ловушка».

Я стоял за спиной капитана, наблюдавшего за высадкой и созданием плацдарма для исследования планеты. Тревогу в сердце босса посеял биохимик, но разве можно проиграть, когда одерживаешь победу за победой? Все предыдущие планеты обузданы, определена их ценность для человечества и место на звездной карте. До момента поломки корабля я постоянно следовал за капитаном, видел военную браваду боевиков, слушал его молитву за трапезой, ощущал растерянность при общении с гуманоидом, участвовал в паническом бегстве при остановке часов обратно на базу, в пиковый момент окончательного осознания опасности почувствовал его дикий животный страх, когда палевые группы перестали отвечать, а затем прекратил реагировать на приказы робот, ещё через время умолкла радиосвязь. Капитан знал, не имея возможности вывести на орбиту планеты спутник с сигналом СОС, они обречены на гибель. Да, их будут искать, но отправляясь в темноту неизведанных уголков космоса, единственный способ найти корабль – отыскать сигнал от идентификационного маяка, но учитывая, что микроорганизмы этой планеты постепенно пожирают металл, вскоре их последняя нить к спасению умолкнет.
Капитан собрал команду в смотровой рубке, чужое солнце клонилось к закату, враждебный мир за стеклом становился новым домом для незваных гостей. Выслушав поочерёдно мнение всех присутствующих, он обратился ко мне.
– Мичман, поделитесь с нами мыслями.
Моё инкогнито рухнуло, я вновь стал частью повествования.
– Разрешите взять с корабля две вещи и отправиться в деревню гуманоидов. Нам нужна их помощь.
– Верно, подготовьте дельтаплан, в течение следующего дня мы нагоним вас. Ребята, нам предстоит бессонная ночь, нужно найти приборы не из металла и спасти те, где возможна замена металлических частей. За дело! Мы справимся.
Муравейник ожил, люди занялись делом. Вскоре мы остались одни.
– Видно волнение, мне кажется, мы видимся впервые. Ладно, что возьмёшь?
– Ментоскоп и модель корабля из вашей каюты.
– Муляж металлический, ему недолго осталась, бери.  Думаешь, есть шанс починить корабль? 
– Мне нужен повод для контакта.
После прыжка с наивысшей точки корабля,  чудо инженерной мысли превратило меня в птицу, я полетел, оседлав воздушные потоки ветров, следуя к деревне по нити, не поглощённой девственными джунглями тропы, проломленной к поселению мимолётным людским могуществом. Приземлился на ближайшую поляну, найденную по струйке дыма, ибо деревья отлично оберегали деревню, понятно, почему экспедиция двигалась пешком.  Дым привёл меня к хижине, войдя в которую увидел гуманоида, ранее приходивший на корабль, он сидел у костра, всматриваясь во всполохи огня. Сел рядом, достал из рюкзака ментоскоп, поставив его между нами, надел шлем став ждать. После трёх щелчков сгораемых поленниц, шаман водрузил шлем на свою тыквообразную голову.
– Мы сказали всё, что хотели.
– Но ты ждал меня?
– Сердце посоветовало встретиться, планета велит уходить вглубь джунглей.
– Я не один из них.
– Докажи!
Я снял шлем, отбросив его, продолжив общение телепатически.
– Прибор поломан, мне нужна ваша помощь.
– Зачем нам помогать тебе?
– Для меня нет смерти, да просьба моя мала.
Я достал модель корабля, протянув на открытой ладони к шаману.
– Сделайте уменьшенную копию из древесины.
Шаман взял и внимательно осмотрел предмет.
– Мы связаны единой мыслью, мастер преступил к работе.
– Мне пришлось ради сохранения формы ускорить разрушение предмета, не пугайтесь.
Фигурка осыпалась и развеялась пылью.
– Нам не доводилось встречать других бессмертных, мы сами пришлые. Благодаря прогрессу обрели бессмертие, но стали узниками планеты, она не способна нас переварить.
Шаман принёс в горшке растение, держащее в своей пасте насекомое.
– Мухоловка.  Помогает устранять насекомых в помещении. Данная планета подобна этому растению, тоже терпеливо ждёт свою добычу, живые существа погибают, перевариваются медленнее, ибо их организмы стараются приспособиться к враждебной среде. Ты согласен выслушать нашу историю, пока мы ждём?
– Да.
– Когда-то мы были частью парящих градов. Отыскав центр вселенной, мы стали наблюдать за развитием космоса. Одна из научных групп нарушила запрет, вступив в контакт с разумной жизнью в созвездии млечного пути. Они соблазнились женской красотой, видишь ли, мы, после достижения бессмертия, стали однополыми, выбрав для существования мужскую форму, желая сохранить возможность передачи своего ДНК через половой контакт с другими схожими существами. Банальная подстраховка, если вдруг смерть вновь станет угрозой нашему обществу. Отступники, являлись членами нашего города. Они изменили естественный ход событий, сделали нас их частью, поэтому мы вернули силой новоявленных богов и отправились в добровольное изгнание в космические глубины. В начале я хотел направить нас в ближайшую чёрную дыру, но совет единства запретил, посчитав решение безрассудным, опасным. В конце концов мы отдалились настолько далеко, что связь с советом прекратилась. Изначально обнаружив планету Мухоловку, мы назвали её Клондайк, местом несусветных ресурсных богатств. Ради скорейшего ремонта, модернизации корабля-града, мы вошли в атмосферу.
Рассказчик умолк, собираясь с силами, утихомиривая встревоженную боль.
– Когда наш оплот пал, оказалось, отступники после контакта стали смертными, то, что должно было подстраховать, стало источником их гибели.  В ловушке не переварились мы и портал, ибо он вне времени, способный перенести в любую точку периода и места.
– Почему вы не возвращаетесь на один из градов?
– Мы утратили наш дом! Наш позор велик!
– Зато вы способны принести знания о смерти, дабы в будущем уберечь цивилизацию и спасти выживших гостей.
– Мы не знаем координаты их дома.
– Вы помните координаты планеты, из-за которой началось ваше изгнание?
– Всегда… Мы помним точку не возврата.
– Они потомки ваших погибших братьев.
– Они виновны в боли, скитании, узничестве нашем.
– Простив и одарив спасением, сами обретёте искупление.
В хижину зашёл гуманоид и протянул древесный кораблик. Взяв ожидаемый предмет, я стал испаряться, домой возвращаться.
– Выбор за вами.

Приземлил кораблик у ствола ёлки, трава, словно джунгли, укрыла его.
– Мне нужно было больше времени, я поторопился.
– Нет. Морфей показал путь к спасению, пройти по нему они должны сами. 
– У гуманоидов зачатки утопии, но даже они оказались падкими.
– Ошибки – часть совершенства, способного привести к идеалу.
– Ты хочешь, чтобы я привёл нас к идеалу.
– Неважно как? Главное найти и дойти.
– Любой ценной?
 – Нет. Свет при любой температуре не греет. Нужно соблюдать гармонию.
Прислонившись к стене, ощутил внутри убаюкивающую теплоту, захотелось уснуть.
– Мам, я хочу отдохнуть.


Нехорошие детки.

Открыв глаза, сразу увидел в жёлобе сферу «День перемирия», красовалась фраза в сумраке наступающей ночи. Я оказался на плоской крыше укреплённой усадьбы за спиной охранника Макса, отсюда внешняя и внутренняя территория были, как на ладони. Прибыл хозяин, верный сторожевой пёс отправился его встречать. Оставшись наверху, уселся за столик, где обнаружил резервную рацию, настроив её на приём, стал слушать и наблюдать. В этом повествовании разразилось противостояние между новым и уходящим поколением. Уходящие привыкли созидать, но позабыли воспитывать, поэтому подросшие детки провозгласили себя панками, начав присваивать желаемое без спросу, силой. Угасающая цивилизация укрепилась в усадьбах и укрылась в безопасных центральных районах больших городов, где ещё сохранился закон да порядок, при этом тёмные воды хаоса абсолютной свободы год за годом не спеша отвоёвывали, затопляли оставшиеся островки благоразумия.
Благодаря привычке Макса носить рацию при себе на груди, я был в курсе событий, не покидая крыши. Дом, сады, пруд с фонтаном и золотыми рыбками оберегали ловушки с собаками. Собаки являлись проблемой, они могли учуять меня. Оказывается, хозяин приехал сдержать нрав своего стража, в позапрошлый раз хотевшего в день перемирия отравить гостей слабительным. Завтра днём ворота усадьбы откроются, позволяя панкам посетить усадьбу, дабы привить им культуру, нравственность, показать блага и великолепие цивилизованности. Макс являлся матёрым сторожем, наученный годами борьбы, у него был свой соглядатай в орудовавшей в их районе банде. Попрощавшись с господином, делая ночной обход, он переговорил со своим шпионом. Главарь готовил сюрприз, пронос бомбы на территорию поместья, с целью взрыва и прорыва защитных укреплений. Их последующая встреча днём, лишь подтвердила – приближающаяся ночь будет неспокойной. Макс быстро нашёл подарок, его закопали под корнями старого дуба, росшего у ограждения, из-за взрывного внешнего предохранителя, обезвредить быстро бомбу не представлялось возможным. Макс стал готовиться к сражению, попросив змей у Джона из ближайшей цитадели. Когда его товарищ по профессии умчался на грузовике обратно к себе, пришло время вмешаться, тем временем Макс успел выпустить змей в подготовленные им для них места. Ползучие твари затаились, ожидая гостей.   
– Приём…, как слышно, Макс?
– Всё в порядке, Джон. Ты добрался?
– Нет – это гость. Я могу помочь, увидимся на крыше.
– На какой крыше? – растерявшись, спросил Макс.
– На крыше Цитадели Кроу.
Осёкся, почувствовав, что собеседник уже не слушает меня. Не знаю, какие ощущения будоражили душу Макса, но пришёл он не сразу и с ружьём.
– Мне осталось лишь нажать на курок.
– Ты никогда никого не убивал. Садись, поговорим.
Сев напротив меня, он направил свет от фонарика мне в лицо.
–  Как сюда проникли? Сколько вас осталось внутри усадьбы? Где остальные? Говори, если хочешь дожить до утра.
– Подросшие нехорошие детки снуют по кустам, ожидая фейерверка. Скоро грянет полночь и прольётся кровь. Можно предотвратить, но решать тебе, Макс.
– Не заговаривай мне зубы, отвечай на вопросы.
– Я могу разминировать бомбу, ещё есть время. Идём или ждём полночи, когда завершиться день перемирия.
– Думаешь, не смогу сдержать вас детей-переростков? Бомбу они заложили.
– Вопрос иной. Смерть попирует или нет?
Макс выключил фонарик, пристально посмотрел в мои глаза, передёрнул затвор на оружии, сказав:
– Пошли.
 – Выбор сделан, большой бум отменён, вызови утром полицию, им нужно обезвредить предохранитель.
В моих глазах забрезжил свет, от неожиданности Макс обратно уселся на стул. Ружьё выстрелило, дробь остановилась и зависла в воздухе в паре сантиметров от меня. Я собрал дробинки в ладонь, затем высыпав на стол.
– Ровно двенадцать.
– Что?
– Двенадцать дробинок. Макс, нужно добиться отмены ежегодного перемирия. В перемирии нет толку, коле враждующие стороны не готовы к миру. Данное наследие надо сохранить для грядущего после панков поколения. Произошедший инцидент, даст возможность оградить усадьбы от гнилого общества. Эти крохи культуры станут основой для эпохи возрождения.
– Кто меня будет слушать без доказательств, старого вояку. 
Я вынул диктофон, на который записал их разговор с главарем, положил на стол.
– Хорошая привычка не выключать рацию.
Нажал кнопку включения записи.
«… Если нам запрещено носить ножи и револьверы, это совсем не значит, что мы бессильны. На тебя может, скажем, упасть камень. Или ты споткнёшься и упадёшь в огонь. Есть немало способов, и мы обязательно прикончим тебя».
– Мне пора. Подари фонарик.
Макс побоялся приблизиться, поэтому бросил фонарик. Поймав дар, мой силуэт растворился в ночном мраке.

Зачем попросит фонарь? Куда его теперь девать?
– Лампочка может перегореть.
– Откуда тебе знать?
– Ты мой сын, я чувствую твои помыслы.
– Лампочка перегорит?
– Перестанет источать свет.
– Свет разгорается, мои глаза светились, я увидел их в зрачках Макса.
– Хорошо, выбран верный путь.
– Я не хочу, чтобы лампочка перегорела.
– Её источник света вне нашей власти.
– Я могу выкрутить её из патрона.
– Принять свет или нет – это выбор. Источать свет – дар. Передохни. Вскоре продолжим беседу.
Оставил фонарик у горшка, надо разжиться одеждой, карманы нужны.


Тобиас в дар.

– Проснись…, Морфей.
Открыв глаза, увидел – в жёлоб прикатилась новая сфера «Дурной пример».
– Научная фантастика, дерзай.

Оказался на небольшом отдалении за спиной местного алкаша. Юноша, сумев распрощаться с заинтересовавшимся им полицейским, пошатываясь, двинулся по тротуару, едва переставляя ноги. Ровно напротив самого ухоженного дома пьяница распластался, получив в награду тираду нравоучений от хозяйки жилища, еле поднялся и приплёлся к крыльцу местной церкви, где стал дожидаться пастора, но вместо него к нему подошёл старик, после общения с ним юноша направился к окраине города.
За городом навстречу к нам нёсся автомобиль, произошла авария, машина улетела в канаву, чудом не задев нас. Юноша мгновенно протрезвел, бросившись спасать пассажиров, а я направился на холм к хижине, с целью продолжить наблюдение с возвышенности. Укрытие оказалось ненадёжным, обеспечив безопасность пострадавших, юноша быстрым шагом направился к развалюхе. Перед возвращением хозяина домой, произошло удивительное, я воспарил, моё тело прижалось к потолку, слившись с ним.
Оказавшись в безопасности, юноша снял потрепанный пиджак, перестал симулировать дыхание, вынул из груди ёмкость, вылив её содержимое в раковину и вставив её обратно в себя, затем оно уселось на стул неподвижно, расслабилось. Когда существо выключило свой мозг, произошла синхронизация наших сознаний.
Подо мной находился мыслящей робот-гуманоид, выключив режим опустившегося пропойцы, он вошёл в основную фазу, являющуюся зачаточной личностью, сейчас робот анализировал произошедшие с ним события. «Как повлияет на мою карьеру случившееся? Я желал перемен, что будет с моими мечтами? Как поступят со мной, если меня разоблачат? В силе останется предложение по новой работе, которую предложили в письме, находившимся в почтовом ящике?». Робота из своеобразной задумчивости вывел стук в дверь, он вышел, но мне было не до него. Через него я получил доступ к центру управления, отныне я почувствовал мыслительные процессы тысяч машин, отыгрывающих различные роли.
Абсолютный контроль, сокрытый за ширмой свободы: роботы выбирают, подписывают, исполняют контракты, при этом информация, полученная через слух, зрение передаётся в центр, отсюда могут корректировать их логические цепочки. Авария являлась проверкой, прошла успешно, смена подготовлена. Что делать мне? Как получить дар от машины, у которой ничего нет?!   
Сколько эмоций бурлило в гуманоиде, небольшим вмешательством, через желание поделиться пережитым с единственным человеком, который знает правду, он был направлен к куратору. Его подготавливали к отправке в составе экспедиции на одну из ещё не освоенных планет. Чем больше расстояние, тем выше задержка сигнала, поэтому в роботе вырабатывали верность к людям годами. Оказывается машину можно приручить. Показался мой подопечный, осмотревшись, зашёл в здание школы. Последовав следом, я нащупал решение, в основном режиме робот склонен содействовать и потакать желаниям людей.
Дождавшись последней фразы школьного уборщика, являющегося смотрителем города, я распахнул дверь в кладовую, захлопал в ладоши и зашёл в центр полукруга.
– Браво.
– Вы кто? – растерявшись, спросил уборщик.
– Я глава общества прогресса и совершенствования человеческого рода. У меня один вопрос к тебе, Тобиас. Ты подаришь мне себя?!
– Да.
Сама наивность. Сработало, пространство вокруг нас начало манятся.

– Где я?
– Не знаю, дальше комнаты не выходил.
– Морфей, что ты наделал?!
– Привёл друга, знакомься – Тобиас.
– Яхве добр.
– Что?
– Тобиас, ты согласен остаться с моим сыном Морфеем?
– Да, мне это интересно.
– Зачем его спрашиваешь, он машина.
– Нет, он личность, способная самостоятельно принимать решения, значит – он больше, чем машина. Добро пожаловать, Тобиас друг Морфея.
Сфера покатилась к окну, Тобиас собрался что-то произнести, но отвлёкся на шум, идущий из трубы.


Дар Товиасу.

Мимо меня прошёл мальчуган, он что-то приметил в зарослях черники, но мне было не до него. Почему Ниюкта захотела остаться наедине с Тобиасом? Или я решил их оставить вдвоём да притянул сферу? Мимолётный взгляд на название – «Машина» и вот я здесь. Где машина? Вокруг лес, уже темнеет, вновь прошёл мальчишка, за ним вослед брели две коровы. Ну что ж. Пора наблюдать, искать момент для помощи и возвращения домой.
Мои возможности по восприятию мира стали шире, интуитивно я узнал следующее: пожилая бездетная пара фермеров приютила сироту, дабы иметь лишние руки в хозяйстве. Увы, чувства друг к другу остыли, сердца ожесточились с годами. Стоило мальчику вернуться, как он получил за малую провинность пару ударов ремня и остался без ужина. Голод не способствовал засыпанию, юноша вспомнил о странной находке в зарослях, любопытство взяло верх, прихватив немного спичек, он отправился обратно в лес. Наблюдая за его осторожным приближением к месту находки, у меня по спине побежали мурашки, ожил в солнечном сплетении дымный шарик, возникло чувство дежавю, происходил контакт. Юноша смог увидеть в темноте очертания машины, в корпусе которой находились инопланетяне, общавшиеся с ним телепатией, точнее, семейная пара. Очарованные красотой планеты, они близко приблизились, и притяжение притянуло их к земле, из-за падения машина повредилась, внеземные гости погибали. Вжатые в кресла, не способные пошевелится физически, высокоразвитым дюйм хомо оставалось лишь ждать отказа гравитационного ускорителя машины, затем притяжение окончательно остановит их сердца, поставив точку в начатом ими свадебном путешествии. Моё внимание привлёк молочно белоснежный с искрами снежинок камень, между ним и первоначальной искрой возникла связь. Видно я потерял счёт времени, день клонился к вечеру, к месту крушения снова шёл мальчуган. Он был опечален из-за нового нагоняя за взятые спички, гости-узники обогрели добрым мысленным отношением сироту-великана, предложив ему обменяться подарками, ибо их жизненное время заканчивалось, и вскоре в зарослях будет валяться груда металла. Решившись отдать единственную собственную вещь, поломанный перочинный ножик, он получил взамен необходимый мне камень, являющийся символом любви и дружбы у малых людей. Время летело незаметно, спохватившись, мальчишка побежал домой, а я последовал следом.
На кухне горел свет, они его ждали. Дядя Эб схватил приёмыше за горло, приподняв, словно тряпичную куклу, тряся ещё живое тело с безмолвной злобой, приговаривая одну фразу:
– Я тебя проучу, я тебя проучу, я тебя проучу… 
Вот-вот хрустнут шейные позвонки, главный герой станет грудой костей и гниющей плотью. Смогу я тогда выбраться из данного повествования? Или нужно вмешаться, изменив ход истории? Вдруг выпал камень. Оставляя огненный след, он привлёк к себе внимание, руки Эба разжались и схватили находку, положив на стол, он стал рассматривать его с супругой, вдруг это драгоценный камушек? Из камня источался свет любви, вложенный в предмет семейной парой с далёкой карликовой звезды бездонного космоса. Свет отогрел остывшие сердца, бездетные пожилые люди осознали, что именно приёмный мальчик является их наивысшей драгоценностью. Тётя начала готовить ужин, впервые в жизни желая накормить сыночка досыта, а дядя Эб предложил утром поехать в город, чтобы купить большой складной ножик, являющийся заветной мечтой Джонни.
Дождавшись, когда взрослые заснут, я зашёл внутрь дома, сел за стол, любуясь камнем, стал звать мальчика.
– Ты кто?
– Странник сфер. Мне нужен твой камень.
– Почему ты его не украл?
– Не могу. Ты подаришь мне его?
– Нет.
– А если я спасу жизни твоим друзьям из леса?
– Ты можешь им помочь?
– Да.
– Тогда у меня будут помимо дедушки с бабушкой, мама с папой. Я согласен.
– Почему ты решил, что в корабле мама с папой?
– Я почувствовал, они прилетели ко мне, чтобы помочь.
– Увы, в моей власти вернуть их в космос. Они не могут выжить на этой планете.
 Шмыгнув носом, юный собеседник принимал решение.
– Если я откажусь, они опять умрут?
– Да.
– Хорошо, я согласен отдать тебе камень, после того, как ты спасёшь моих родителей.
– Идём.
Придя к месту крушения, мальчишка по привычки заговорил вслух.
– Я нашёл помощь, этот дядя спасёт вас.
В ответ тишина.
– Почему они молчат, мы опоздали!
 – Нет, сердца ещё бьются.
Сфера была вскрыта, приподняв силой мысли машину, я вновь соединил вместе два блюдца. Обратившись телепатически к пассажирам.
– Приветствую. Сосредоточьтесь на образе вашего корабля, на его функциях, дайте мне необходимые чертежи для восстановления машины.
Пару мгновений и шар повис над землёй, пульсируя нежным светом.
– Приветствуем, мы впечатлены возможностями твоего дяди. Почему вы обижаете мальчика?
– Нет. Это не дядя Эб. Я не знаю кто этот дядя.
– Мы посетили данную планету одновременно
– Вы полностью восстановили наши системы, мы не фиксируем искажений в поле планеты, где ваш корабль?
– Я путешествую по ми… планетам, иначе.
– Тогда…
Морфей уже знал, мощности машины не достаточно для преодоления притяжения и атмосферы.
– Попрощайтесь, я помогу вам преодолеть сложности.
– Сейчас мы ощутили присутствие других людей, смотрящих через тебя на нас.
– Это просто искажение, за мной присматривает моя мать Ниюкта.
– Странно, мы ощущаем множество взглядов на нас, из-за повествующего о тебе. Верно всему виной шок от пережитого. Прощай Джонни, наш дар помог тебе?
– Да…, прощайте.
На этот раз Джонни зашмыгал носом чаше.
– Не плачь, мы всегда будем внутри твоего сердца.
– Иди к одиноко стоящему дереву на холме, Джонни.
Дождавшись, когда мальчик будет на безопасном расстоянии, мы переместились из кустарника на поляну. Обхватив мысленно корабль, я стал вращать его над своей головой, увеличивая скорость с каждым витком. У многих есть шанс увидеть в течение жизни падающую звезду, но в эту ночь мальчик смотрел вослед улетающей звезды в тёмную синь небосвода. Отпустить корабль по верной траектории полдела, теперь нужно пережить его мимолётный проход сквозь атмосферу, ибо моя сила стала защитным полем машины. Воспламенившись фитилём, я искрил бенгальским огнём, поляну охватило пламя, испепеляющее саму почву. Сотрясая твердь земную на все шесть баллов, я пал на колени и возопил, ища в крике облегчение от охватившей меня обжигающей боли. Сквозь творящийся вокруг ад ко мне бежал Джонни. Парнишка оказался смелым малым, его оберегал камень любви сжатый в кулачке.
– Дяденька, сегодня никто не умрёт, слышите, не умрёт!
Он вцепился в меня словно пиявка, из всех сил поднимая на ноги и стремясь вывести из опасного места. У меня не было сил идти, видя тщетность попыток, он опустился на колени, вложив камень между нашими ладонями.
– Я дарю камень.
Пошёл процесс возвращения, из последних сил, я утягивал пламя с собой, желая сохранить жизнь Джонни.

Выброшенное навзничь на холодный бетонный пол тело сотрясали спазмы, а по щекам потекли ручьи.
– Нет!!!
Откуда Джонни мог знать, когда отдал мне камень, что я исчезну. Я бросил его. Смог спасти? Нет, вокруг горела сама земля. Зачем? Зачем, он это сделал? Видно, хотел в последний миг сделать мне приятное. Сев на корточки, сжавшись в клубок страдания, я ревел.
– Нет, нет…, нееет..
Из охватившего, чуждого для меня оцепенения вывел голос матери.
– Что ты натворил? Что произошло?
– Верни меня обратно, верни!!!
Попытался прикоснуться к зависшей сфере, меня отшвырнуло к стене.
– Успокойся, сферы обладают характером, образующимся из чувств, заложенных в хранимые ими миры. Нужно убедить сферу позволить тебе вновь войти.
– Машиночка, машинка, пойми, там остался мальчик, он погибает, позволь мне помочь.
Сфера начала источать свет на противоположную стену, лучи выткали новое окно, в котором мы увидели Джонни. Он сидел в центре выгоревшего поля, я сумел забрать пламя и жар с собой. У него не было камня, дяди-просителя, родителей, и поломанный ножик он не нащупал в кармане, неужели всё является фантазией? Думая, что он, балуясь со спичками, спалил поле, а огонь чудом угас, Джонни брёл домой за наказанием. 
Кино закончилось, окно пропало, на стене высветилась фраза:
ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО
Паря к зарешёченному окну, сфера кометой устремилось прочь.
– Морфей, посмотри на дело рук своих.
За окном бушевал огненный шторм, стремясь сжечь неба свод. Нужно было унять бурю, я представил дождь, омывающий обожженное пространство слезами успокоения. Громыхнуло, на жаровню вылили ведро воды, поэтому туман завалок обзор для взора, будто бинт прикрывающий рану от инфекций, дающий время для заживления повреждённого места.
Тем временем на происходящие события взирал безучастный взгляд Тобиаса.
– Тобиас, что ты делал в моё отсутствие?
– Хозяин, вы отсутствовали мгновение.
– Стоп? Опиши.
– Вы подошли к шару, упали рядом, задев его, активировали, благодаря встроенным камерам-миллисекунда обнаружил ваше мимолётное исчезновение и возвращение.
– Морфей, в нашем мире нет времени, если только не создать условия для его возникновения.
 – Подойди.
Тобиас подошёл.
– Почему ты назвал меня хозяином?
– Я подарил вам себя, следовательно нужно выполнять ваши приказы.
Меня озарила мысль посмотреть на себя глазами Тобиаса, благодаря сохранившейся синхронизации, и заодно проанализировать его воспоминания. Перед Тобиасом находилось светящееся нечто, формой напоминающее человека, в месте солнечного сплетения пульсировал дымный шар, а в правой руке светился принесённый для робота дар.
– Если ты не разорвёшь синхронизацию, то не позволишь Тобиасу обрести личность.
– Что я? Кто я?
Отшатнувшись, наша связь оборвалась.
– Ты мой сын, Морфей, а каким предстать перед другими, решать придётся самому.
– Я должен быть более участливым, хозяин?
 – Нет! Не нужно играть роль, стань собой. Где твои планы, переживания, откуда пустота?
– Простите, но я не знаю, где нахожусь, на что могу рассчитывать, все мои стремления остались в прошлом.
– Ты можешь рассчитывать на меня, я не хозяин, а друг. Прими данный камень в знак нашей дружбы.
Тобиас, получив камень, проглотил его, передёрнулся.
– Знаешь, проанализировав сохранённые данные с прошлыми событиями, я прочувствовал каждый момент. Мне давали столько разных имён, Морфей. Отныне называй меня – Товиас.
Знакомый шум за спиной, до встречи дом родной. Новые дороги и пути предстоит пройти. Улучшать жилище, воссоздавать себя с абсолютного нуля. Феникс – это я.
 – Морфей? Ниюкта, почему он упал?
– Морфей потерял сознание.


Сверх.

– Здравствуй.
– Ты кто?
– Автор Ябашбам.
– Ты создал меня?
– Да и нет. Может, я создан тобою?
– Вот мы встретились отец.
– Нет, об отце узнаешь со временем.
– Правда, лампочка погаснет?
– Пойми, я могу в среде равных предложить примкнуть к общему делу, если они изберут иной путь, это их право. Через четыре и более сферы, может погаснуть лампочка, опасть иголки у ёлки и завянуть трава в горшке, при этом сферы из края мастеров оставили свои дары навсегда.
– Выходит, повествование прервётся?
– Нет. Если только ты этого не захочешь?
– Я хочу помочь матери, узнать правду, увидеть реальный мир.
 – Считай реальным миром то место, которое настолько прекрасно, что созерцая данное пространство, ты откажешься считать иначе.
– А какова твоя миссия творец?
– Достичь гармонии между противоположностями, преумножить возможности души и тела. Законами математики утверждено следующее, плюс, приумноженный на плюс, даёт плюс; минус, приумноженный на минус, даёт плюс, при этом если проявится хотя бы один лишний минус, то плюс на минус, приведут все старания к минусу, к отрицательному результату. Но усилия оправданы, ибо награда велика, если окончательный итог приумножения придёт к положительному результату, смертная оболочка обретёт бессмертие, а душа достигнет нового преобразования.
– В тебе тоже есть душа?
– Душа дана всему, тебе предстоит отыскать дух своего мира.
– В чём разница души и духа?
– Дух преисполнен действия, при этом душа склона к безмятежному, созерцательному постижению процессов. Пора пробуждаться, тебя ждёт сфера.

Долго побыть дома не удалось, открыв глаза, перед моим взором улыбалась названием «На Юпитере» сфера, забирая сразу в свой мир. Я находился в одном из сооружений на поверхности Юпитера в кабинете директора станции Топографической службы, после трансформации и выхода на поверхность назад не вернулись четыре человека, они уходили парами. В этот раз решили отправить одного, самого молодого из членов коллектива. Он тоже не возвратился. Коллектив насчитывал малое количество человек, утрата пятерых стала чувствительным ударом по авторитету начальника, люди начали шептаться за спиной, лишь верный пёс дремал у ног хозяина. Благодаря старости собаки, она не обращала на моё присутствие внимание. Люди хотели свернуть проект по освоению Юпитера, но решение было за руководителем. Кент привык добиваться результата любой ценной, поэтому решился на отчаянный шаг, приказав трансформировать его и пса в пластунов. Пластунами люди назвали единственную разумную жизнь, которую удалось им обнаружить на этой суровой планете.
Мир после трансформации преобразился, обрёл красоту, мелодичность. Когда искусственные пластуны приняли решение, отрешится от человечества, я вмещался. У пластунов отсутствовал речевой орган, мы начали общение мысленно. 
– Есть предложение для тебя, искусно выкованный, прежде чем вы растворитесь в воспринятом уюте, если ты его примешь, то своего пса подаришь мне. Согласен?
– Я согласен выслушать тебя, удивительно, оно обратилось ко мне по значению имени с древнего скандинавского языка – ответил мне один из пластунов.
– Вернувшись обратно в форму человека, пережитый опыт проявит скрытые физические свойства тела. В первую очередь начнёт пробуждаться мозг, благодаря усилению умственных способностей оживут регенерационные возможности. Кент станет пробуждённым. У него будет шанс привести всё человечество к сверхсостоянию или узурпировать власть и стать вечным тираном.   
Стоило мне закончить, Кент стелющимися прыжками, волоча брюхо над самой землёй, возвращался обратно к еле различимым очертаниям станции.
– Он так легко отрёкся от меня, даже не вспомнил о прощании.
– В нём взыграло эго.
– Зачем ты всколыхнул в моём хозяине порочное чувство?
– Чтобы уберечь вас от гибели, иначе вы растворились бы в просторах Юпитера. Тебе не обязательно примитивно передвигаться, как твой хозяин. Просто, устремись напрямик к цели, паря над поверхностью. Отныне я нарекаю тебя именем Сверх, свернись кольцом на одной из моих рук и мы переместимся в мой мир.
Благодаря давлению устоявшихся привычек пса подчинятся над новой формой, мне удалось легко заполучить одного из искусственных пластунов, а на самом деле духов. Он прижался к руке, Юпитер растворился, освобождая место комнате.

Еле различимый абстрактный змей парил по воздуху к ёлке, устремившись к её основанию, колыша ветром зеленый ковёр, он вошёл в деревянную фигурку космического корабля.
– Схожие челноки переносили нас с хозяином от шарика к шарику. Отныне я самостоятельно начну бороздить мир в одном из челноков, обнаруженного мною у ствола игольчатого дерева.
Оказывается, бывшим собака свойственна ностальгия.
– Морфей, что со мною, я слышу голос внутри себя. Немая речь сотрясает меня изнутри.
– Друг Товиас, эта телепатия. Знакомься, дух нашего мира, Сверх.
– Гав. Ой, здравствуй незнакомец. 
Челнок повис в воздухе, переливаясь всеми цветами радуги.
– Как назовёшь свой корабль?
– Мы с ним одно целое, пусть у нас будет общее имя.
Выжигалось сверху вниз  буква за буквой название судна эС Вэ Е эР Ха.
– Хозяин, позволь мне пойти побегать, вернее, освоиться в новом мире за окном.
– Иди.
Сверх улетел в пучину тумана.
– Сынок, совершён рискованный поступок, неизвестно к какому состоянию придёт сфера «На Юпитере».
– Один из творцов рассказал мне о гармонии, способной привести отрицательное к положительному. Я решил рискнуть, дав шанс Кенту.
– Когда ты успел встретиться с творцом?
– Потеряв сознание, я повидался с автором Ябашбам.
– Морфей, этот образ является итогом бурного воображения, вызванного сильным переутомлением. Следующий раз будь осторожней.
– Тогда нужно отдохнуть.
Я уселся на пол, прислонившись спиной к стене. У Тобиаса в хибаре была кровать, надо разжиться.
– Товиас, возьми у горшка фонарик, пусть будет при тебе. 
Он беспрекословно выполнил пожелание, после присел на корточки напротив меня.
– Знаешь, я вижу окружающее пространство силовыми полями, будто нахожусь внутри силовой матрицы. Видно сбил автомобиль меня, а всё сейчас воспринимаемое  является остаточными электрическими конвульсиями.
Товиас говорил где-то вдалеке, конечно, это эффект дремоты, я засыпаю.


Знания Товиасу.

Товиас остался наедине со своими тревогами, его внимание привлёк шум, в цифровое значение, образующее выемку прикатился светящийся шар. Всмотревшись в него, удалось увидеть название «Наблюдатель». Подойдя ближе, взору предстали бесчисленные комбинации цифр, порождающие своими сочетаниями различные формы, фигуры, пути. Отведя взгляд, Товиас впервые увидел, что находится в комнате, около одной из стен спал обнажённый мужчина, его друг Морфей. Возникло чёткое ощущение, данная сфера завёт их обоих, вложив её в ладонь Морфея и накрыв своей ладонью, они оказались внутри.

Мы оказались на планете.
– Удивительно, мне снится Товиас.
– Морфей, мы внутри сферы.
– Что?
– Сфера пригласила меня, но без твоей помощи я не мог войти.
– И как мы вошли?
– Нужно было положить сферу между нашими ладонями.
Около нас пробудилось сознание, почти невидимое, сотканное из направленных полей информации, порождающих мыслящее существо. Товиас собрался спросить «Что это?», но его прервал Морфей телепатическим ответом:
– Нам нельзя выдавать себя раньше времени, молчи. Нужно наблюдать до момента завершения повествования прописанной судьбы.
Интеллектуальное силовое поле увидело примитивное создание, которое смотрело на него. Схватив его, изучило, затем отпустило. Оно осознало, что прибыло сюда с целью исследования данной планеты. Всё шло привычно для нас всех, пока мы не наткнулись наподобие кратера, на зеркальной поверхности которого исследователь увидел заблокированные воспоминания, оказывается, когда-то он был человеком. Невидимый наблюдатель проявил своё могущество для подобных ему, ибо мы все в какой-то степени являлись наблюдателями. С начала он отсёк от источника интеллектуальное поле, восстановив доступ ко всем его воспоминаниям, добившись от него принятия обретённой свободы, древний обратился к нам:
 – Зачем вы прибыли сюда?
Товиас заговорил первым:
– Меня попросила прийти сфера, а мой друг Морфей помог сюда попасть.
– Машина, обретшая душу, чувствую твою пустоту, бесцельность и потерянность, благодаря прибывшему сюда раньше вас гостю, я могу тебя наполнять его знаниями о многих посещённых и изученных им планетах.
– Хорошо, я согласен.
– Но прежде, ты должен обрести свободу, пусть Морфей окончательно заблокирует возможную синхронизацию между вами.
– Я разорвал связь!
– Разорвать, не значит отказаться в будущем от возобновления синхронизации. Одари своего друга абсолютной свободой, со своей стороны я дарую ему знания.
– Хорошо, при этом связь между камнями не прекратится.
– По нашему обоюдному согласию, Товиас обрёл свободу и знания, необходимые для реализации данного дара. 
– Скажи мне, кто я? – решился спросить Морфей.
– Ты дитя ночи и сна, обретшее форму в глубинных истоках бездны. Иди обратно с другом в свой кокон, да обретёшь достойное воплощение в положенный срок безвременья.

Мы мгновенно оказались вновь в комнате. Меня раздирали тысячи вопросов, но древний находился за пределом досягаемости, сохранив в моём существовании завесу тайны. Выбрав вместилищем ответов Товиаса, который пройдя мимо меня к решётке, всматриваясь вдаль, стал придавать моему миру форму.