Ранним утром доспать мне помешала 82-летняя соседка за стенкой. Разбуженная шумом, я услышала сначала, как упала её палка, и тут же упала она сама. И я ещё раз убедилась, что конец света у каждого свой, и Ад для некоторых начинается прямо на Земле. Это страшно: сползти кое-как со своей постели, надоевшей за три года постоянного лежания, и, оперевшись на ставшую частью её тела палку – подпорку, включить свет, выбраться за дверь спальни в зало... и, пошатнувшись, рухнуть на пол. Проснувшись от этого грохота, я вновь стала внимать её вечным обращениям вслух к своей единственной дочери (а моей подруге детства), которая сделала для мамы всё возможное: прикрепила маму к соццентру обслуживания населения, и за дополнительную плату та же женщина 2 раза в день приходила и кормила её, и ещё топила печи, когда было холодно. Сама же дочь не могла оставить работу в другом городе, и лишь звонила ей каждый день до тех пор, пока мама оказалась неспособной обращаться с телефонным аппаратом (сломав их штуки три прежде!) Не знаю, как долго, но мне показалось целую вечность, соседка стучала по полу или по столу палкой, кричала и звала на помощь свою дочь в разных интонациях, то тихо, то срываясь на крик. «Ира… Ира... Ирина… Ирина… Ирочка… Господи… Господи… Господи…» Раз 100, 200 или того больше! У меня ж не было, как прежде, ключа от её квартиры, и потому я могла сейчас только лишь страдать вместе с ней... да вот записывать эти строки.
Такие ночи повторялись всё чаще и чаще... У нас с ней раньше была игра: она постучит - я отвечу стуком и тут же бегу к ней то с маленькой порцией еды для разнообразия, то просто поговорить – повспоминать былые годы, или сделать лёгкий нейро-ассист её больному телу… Сейчас же она лежала одна среди ночи и кричала, и звала на помощь свою дочь, иногда обращаясь к Господу. Я мысленно стала просить у Бога облегчить её участь, укоротить это затянувшееся время страданий и одиночества больного человека, сидевшего в комнате своей как в клетке, изо дня в день, год за годом ...
Тело её деформировалось, и уже года четыре адские боли в суставе некогда травмированной ноги не давали ей покоя. Память её ослабла настолько, что она не ориентировалась в пространстве: где дочь? – здесь ли, в другом городе – где хотим, там и дочь! Она смешала день с ночью, вечер мог быть для неё утром, и наоборот… Она изрезала не одну хорошую вещь, будь то одежда или постельное бельё. Ела она почти автоматически, что бы ни дали - всё ела без разбору. Или могла и вовсе не есть сутками, и надо было заставлять.
«Ира, иди ко мне! Ира, иди ко мне! Ира… Ира… Ирочка…» - то кричит, то стонет тётя Таня, лёжа на полу и не в силах подняться сама. «Ира! Ириночка…» - слышу я за стенкой голос немощной женщины. А я, как дура, сижу в своей кровати в 4 утра, слушаю всё это и пишу, не имея возможности прийти и помочь. Господи, прости её Душу грешную, возьми Ты уж, наконец, её, мученицу Татьяну, к себе и определи, конечно же, в Рай! Ибо эта прекрасная женщина, когда-то первая красавица нашего городка, бессменный руководитель с 50-летним стажем, верная спутница своему мужу - гулёне, чуткий душевный человек - достойна Рая после жизни…
И вот я слушаю-слушаю и автоматически отвечаю ей стуком. Вдруг она затихает… Надолго ли! Навсегда?...
В таком настроении я, наконец, встала и пошла под холодный душ. Капнула из носа кровь одной каплей – ночные переживания подняли давление... Организм сам отрегулировал, сделав мне кровопускание. Молодец, организм! – знает, как надо сделать так, чтобы не болела голова.
Конечно же, дождавшись 6-00 утра, я позвонила женщине, которую дочь наняла ухаживать за ней. Но получила лёгкое нарекание.
P.S. Моя 80-летняя мама, наглядевшись на соседкины мучения, решилась-таки на операцию по замене тазобедренного сустава (а до этого тоже года 3 терпела несусветную боль, а врачи не давали ей направление на операцию из-за кардиограммы. А когда маме стукнуло 80 - у них оказались квоты, и операция состоялась.) Я присутствовала в палате до и после операции, ночевала с ней, ассистом (работа с телом - не массаж) помогала после восстановить повреждённые места. Операция не тяжёлая, наркоз местный, делали слаженно сразу четыре хирурга в Костромской областной больнице. Низкий поклон им. Вставать было велено на второй день после операции! Ходила мама сразу же с палочкой (без ходуль). Теперь осваивает ходьбу с модными скандинавскими палками. Довольна. Полна идей и планов на будущее.