В последние годы у меня появилась замечательная возможность путешествовать по нашей России-матушке. Предпочитаю перемещаться по её необъятным просторам на поезде: самолёты подозрительно часто стали падать, в автобусе путешествовать неудобно и утомительно… А вот в поезде самое то – безопасно, комфортно, а главное, возможности пообщаться с попутчиками значительно больше, чем в любом другом средстве перемещения. Если же соседи по плацкарту или купе попались неразговорчивые или у самой настроение не позволяет вести душещипательные беседы, то можно просто, без зазрения совести, лежать и читать интересную книгу, до которой дома, ну никак, не доходят руки. Или до умопомрачения разгадывать кроссворды, что тоже весьма полезно и занимательно, да и время проходит совершенно незаметно, можно сказать, пролетает. Но в этот раз душа моя была повёрнута не вглубь своих непроходимых дебрей, а как раз таки наружу – к людям, которые, волею судьбы, как и я в апреле 2014 года оказались в 11 плацкартном вагоне скорого поезда Москва-Новороссийск. Когда я рано утром садилась в этот вагон на станции Грязи, то не ожидала, что в нём будет столько пассажиров. Была весна, не лето, не предпраздничные и праздничные дни, но, несмотря на это, все места в вагоне были заняты. « И куда все едут?» - задала я сама себе вопрос и сама же на него ответила: «Туда же - куда и ты!» Меня встретил дружный разноголосый храп, через который я по узкому проходу пробралась на своё законное нижнее боковое место. Билетов на другие, более комфортные места, в кассе, увы, не было. Верхнее боковое место, прямо надо мной, тоже было занято. Там, укрывшись белой простынёй, тихо (не храпя!)спал мужчина. Разместив под сидениями свой багаж и переодевшись, я приготовилась к приятному времяпрепровождению. В моей большой дорожной сумке на колёсиках лежали купленные специально в дорогу роман Глаттауера «Рождественский пёс» и толстый журнал с кроссвордами. Начала я с последнего – Глаттауера я приберегла напоследок, в качестве, так сказать, сладкого десерта. Осилив третий кроссворд и почувствовав усталость и голод, решила устроить перерыв и позавтракать.
Пока я занималась приготовлениями к перекусу, проснулся мой тихий сосед сверху. Он спустился вниз и я, не сколько из вежливости, но больше из чувства благодарности за примерное (без храпа!) поведение, пригласила его присоединиться к моей скромной трапезе. Обычно, в таких случаях большинство попутчиков отвечает вежливым отказом, предпочитая с огромным аппетитом уплетать свои собственные дорожные заготовки. Всегда удивлялась - отчего в поездках у путешественников разыгрывается ну просто зверский аппетит: то ли от ничегонеделанья, то ли от тряски, то ли от солидарности с аппетитножующими и чавкающими собратьями. То ли это просто кем-то когда-то давным-давно так заведено: в дороге кушать надо много и вкусно, а без жареной курочки в поезде вообще делать нечего. Жареная курочка в дорогу – это как салат «оливье» на Новый год. Правда в последние годы жареную курочку стали активно вытеснять китайские фастфуды, едкий запах которых вызывает у меня лёгкое головокружение и желание дышать пореже и неглубоко и желательно минуя обонятельные рецепторы. Но, как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Путешествуя в обществе себе подобных, приходится терпеть и самые разнообразные запахи, и храп, и кое-что похуже. То есть всё то, что обычно сопровождает непомерное чревоугодие. О вкусах не спорят. К примеру, моя любимая, но ныне покойная тётя Люда (Царство ей небесное!) будучи пассажиркой поезда, никогда ничего не ела и не пила всю дорогу. Спросите, почему она прибегала к такому дорожному посту? Отвечу: всё очень логично - чтобы не посещать общественный туалет. Тётя Люда была очень брезглива, а туалеты очень грязными. Надо отдать должное, что с появлением биотуалетов путешествовать по железным дорогам стало намного комфортнее, да и проводники стали добросовестнее относиться к своим обязанностям.
Я, в отличие от тёти Люды, покушать в дороге люблю, хотя стараюсь брать еды немного, чтобы не переесть, и даже, воспользовавшись ситуацией, скинуть (ну, хоть чуть-чуть) излишки веса. Ох, уж, эти лишние килограммы! На какие только ухищрения не приходится идти, чтобы обмануть того, кто сидит в тебе и постоянно жалобно просит кушать. В идеале правильнее было бы, с целью похудания, вообще не брать с собой никакой еды. Но, этот внутренний, вечно голодный человечек, всегда очень зорко следит за моими сборами в дорогу и самолично, не доверяя другому, вечно худеющему человечку, запасается припасами, несмотря ни на какие весомые доводы последнего. На этот раз в недрах моей сумки-холодильника дожидались своего часа три вкрутую сваренных яйца, несколько ломтиков ржаного хлеба, печенье, яблоки, две очищенных морковки и коробка биокефира (никаких фастфудов и жареных курочек!).
Мой попутчик, сначала было, от предложения присоединиться к завтраку скромно отказался. Но, когда я с гордостью сообщила, что предлагаемые варёные яйца свежайшие и генетически чистейшие, так как от своих домашних, коренных, выращенных на деревенском воздухе и зелёной травке, наседок; печенье же не покупное со вкусом искусственных добавок, а собственного приготовления из, опять же, домашнего творога, сделанного из натурального коровьего молока, – мой сосед сверху не выдержал соблазна(всё-таки реклама великое дело!)и, к моему удивлению (неужели уговорила!), сел напротив меня за накрытый стол. Так что пришлось делиться своими скромными дорожными запасами, но я нисколько об этом не пожалела. За совместным поглощением экологически чистой пищи мы разговорились – мой сосед оказался очень интересным человеком и собеседником. Так получилось, что, совершенно неожиданно для самого себя, за день пути он вкратце поведал мне всю свою жизнь. Уже расставаясь, он признался, что в обычной жизни совершенно неразговорчив и разговорить его не так-то просто. А чтобы в дороге кушать чужую еду! - так это вообще произошло впервые за всю его сознательную жизнь. Обычно он запасается плиткой горького шоколада и коробкой с сырками «Виола» и этого ему вполне хватает, чтобы чувствовать себя в меру бодрым и сытым. Но было в нашей встрече что-то особенное, нестандартное, возможно даже предопределённое свыше. Видно слишком много всего накопилось в душе у моего попутчика и требовало выхода наружу, переосмысления. Мне кажется, у него возникла внутренняя, чисто интуитивная потребность увидеть себя со стороны, перед тем как принять какое-то важное для себя решение. В моём лице он нашёл как раз то самое зеркало, в котором можно было пристально разглядеть самого себя, чтобы понять, как ему, Юрию Алексеевичу Летунову, бывшему лётчику-бомбардировщику 62 лет от роду, жить дальше.
***
А ведь всего три года назад мой собеседник думал, что жизнь его кончилась. На протяжении шестидесяти с небольшим лет кроме лёгких ОРЗ он никогда ничем не болел и даже на головную боль никогда не жаловался. Профессия военного лётчика предполагала наличие отличного здоровья и регулярные медицинские осмотры, которые Летунов всегда проходил без особого напряга. Уходил он на пенсию тоже в прекрасной для своих лет форме, с очень редкой в наше время первой группой здоровья, и с приличной военной пенсией, планируя жить ещё очень долго и интересно. Но судьба решила внести в его радужные планы военного пенсионера свои немилосердные поправки.
Однажды на вокзале, после новогоднего тура в Москву, Юрий Алексеевич почувствовал какую-то странную невесомость во всём теле. Он где-то слышал, что такая лёгкость бывает перед смертью. Не помня как, он нашёл привокзальный медпункт и попросил молоденькую медсестру измерить ему давление. Оно было за 200! Девчонка в белом халате разволновалась и сказала, что вызовет скорую помощь – по её мнению Летунов нуждался в госпитализации. Юрий Алексеевич еле уговорил медсестру не делать этого, но отпустить пациента с высоченным давлением домой одного без сопровождения девчонка категорически не соглашалась. Со слезами на глазах она объявила Летунову, что ни за что не возьмёт такой грех на свою душу. Пришлось Юрию Алексеевичу, вняв предупреждениям фельдшерицы о возможных последствиях гипертонического криза, звонить знакомому другу-медику и просить его о помощи. Друг приехал, дал хорошие таблетки, снижающие артериальное давление и отвёз Летунова домой, взяв с него обещание отзваниваться каждый час. Но от таблеток артериальное давление не снизилось. Не зря молоденькая медсестра волновалась и не хотела отпускать Летунова одного: под утро у Юрия Алексеевича появились глотательные и речевые расстройства. Первый раз в своей сознательной жизни Юрий Алексеевич вынужден был лечь в больницу и соблюдать строгий постельный режим. После МРТ ему поставили диагноз – ишемический инсульт с поражением мозговых центров речи и глотания.
Врачи лечили хорошо: глотание быстро восстановилось, и Летунов пошёл на поправку. Только вот речь до сих пор ещё, спустя 3 года, не пришла в свою доинсультную норму. Так и говорит он медленно, словно нехотя, растягивая слова. Однако со стороны это можно принять за врождённые особенности речи, лично для меня очень даже приятные – меня утомляют быстроговорящие люди. Скорость моего речеосмысления не успевает за скоростью их словоизвержения, и я просто упускаю, в конце концов, нить разговора. А вот с Юрием Алексеевичем мне общаться было очень комфортно и он, чувствуя необычную заинтересованность собеседника, всё говорил и говорил.
Мой попутчик, несмотря на перенесенное грозное заболевание, выглядел очень бодро и моложаво, совершенно не на свой возраст. Я всё гадала: в чём же секрет его хорошей формы. Рассказывая, он как бы со стороны оценивал свою жизнь и словно не верил в реальность пережитого. Непогружение в болезнь, отстранение от неё - может в этом и был секрет молодости моего собеседника. Он сам по себе - болезнь сама по себе. Я спросила Летунова: какой у него сон? На что он мне ответил:
- Прекрасный! Спать - это моё любимое занятие!
- Счастливый! – подумала я, так как сама при любом недомогании и малейшем беспокойстве в первую очередь лишалась нормального сна. Люди, не знающие, что такое бессонница, вызывали у меня чувство восторга и белой зависти(везёт же некоторым!).
Со стороны Летунов выглядел вполне довольным своей жизнью. Хотя, как выяснилось позже из его рассказа, не только в состоянии здоровья, но и в личной жизни Юрия Алексеевича тоже всё было не так гладко и безоблачно, как могло показаться. Карьера, правда, складывалась вполне благополучно. С раннего детства он, так же как его знаменитый тёзка-космонавт, бредил о небе и мечтал стать военным лётчиком. Поэтому, после окончания школы, не раздумывая, подал документы в ближайшее лётное училище. Играючи прошёл медкомиссию и сдал все вступительные экзамены, набрав нужное количество проходных баллов. Учёба давалась настолько легко и радостно, что у Летунова появилось ощущение полной эйфории. Казалось, за спиной у него выросли невидимые крылья, и он всё время парит над землёй.
На втором курсе учёбы, всё ещё находясь в состоянии эмоциональной невесомости, Летунов познакомился с молоденькой девушкой по имени Рая. Они начали встречаться. Довстречались до того, что Рая забеременела. Пришлось Юре спускаться с небес на землю и принимать нелёгкое мужское решение. Женитьба в 19 лет совершено не входила в его планы. Ему было интересно на небе среди облаков, а земные дела казались Юре тяжёлыми и скучными. Летунов, преодолев смущение, даже с мамой решил посоветоваться, как ему быть в данной ситуации, втайне надеясь, что та сжалится над сыночком и поддержит его в нежелании жениться. Но мама сказала, что настоящий мужчина не уходит от трудностей, а взваливает их на себя. На свадьбе Юра плакал. Все думали, что от счастья, а он плакал от горя.
Рая была из многодетной еврейской семьи. Когда родился последний седьмой ребёнок, её мама умерла от послеродовой тромбоэмболии. Отец тоже вскоре умер. Из близких родственников у детей осталась только сестра отца, и та – монашка. Пришлось набожной тёте Гале, конечно же получив благословение батюшки, срочно покинуть родной монастырь и взять на себя хлопоты о многочисленных племянниках. Однако, сильно утруждаться тётя Галя не стала: с понедельника до субботы сиротки жили в интернате, и только на выходные и в праздничные дни тётка забирала их домой. После выходных, проведённых в обществе неприветливой и грубоватой родственницы, дети с радостью возвращались в свой интернат. Там, в отличие от родного дома, где хозяйничала тётка, всегда вкусно кормили, кровати застилались чистым бельём, а ещё там было весело и беззаботно.
Такое детство, лишённое родительской любви и семейного уюта, не могло не сказаться на характере молодой жены Летунова. Хозяйка из неё так и не получилась, несмотря на многочисленные намёки и скандалы супруга. Зато у Раечки проявились могучие материнские гены плодовитости. Она быстренько родила, несмотря на протесты мужа, троих детишек: двух девочек и мальчика. Причём мальчика назвала тоже Юркой.
Формально Летунов стал отцом многодетного семейства, но в душе он, по-прежнему, тяготился семейной жизнью. Домой после полётов шёл нехотя и постоянно находил поводы, чтобы задержаться на службе. Опостылевшую жену называл строго по имени-отчеству: Раиса Ивановна. Она так и не смогла привязать его ни к себе, ни к детям. Кроме врождённой способности к деторождению, Раиса не владела никакими другими женскими секретами,укрепляющими брак, а что-то менять в себе ей просто не приходило в голову из-за патологического, тоже врождённого, упрямства. Наивно считая, что от троих-то детей её вечно недовольный супруг никуда не денется, она совершенно не следила за собой, готовила отвратительно. В казённой квартирке военного городка, где жила молодая многодетная семья, всегда было неприбрано и неуютно.
Только в небе к Летунову снова возвращалось знакомое состояние счастья. Но оно сразу же исчезало, как только под ногами оказывалась твёрдая почва. Каждый из супругов жил своей жизнью, и дети росли тоже сами по себе. После двенадцати лет супружеской жизни с Раисой Ивановной Летунов приобрёл стойкую нелюбовь к младенцам. Он всё время словно чего-то ждал и к чему-то прислушивался. И дождался…
В военном городке супруга Летунова работала в библиотеке. Однажды зашёл Юрий Алексеевич зачем-то к жене на работу, а та возьми и познакомь его со своей коллегой Леночкой. Хотела похвастаться перед красивой подружкой бравым мужем-бомбардировщиком. Дескать, погляди, какого молодца я себе отхватила – не чета твоему мужу-бабнику. Но оказалось, что похвасталась Рая себе же на беду. У замужней Леночки и женатого Юрия Алексеевича случился бурный роман. На очередное место службы Летунов переезжал уже не с женой и детьми, а с любовницей и её дочерью.
Как раз в это время, Летунов получил, наконец-то, большую трёхкомнатную квартиру и, не задумываясь, переоформил её на жену. Это чтобы та могла жить в ней с детьми, ни в чём не нуждаясь: кошки-то, несмотря ни на что, скреблись в душе у Летунова, да и дети… родная кровь всё же. Но, Раиса Ивановна, всё из того же, умом непостижимого упрямства, в подаренной квартире жить не стала, но и продавать её, тоже отказалась. Покупатели ходили за ней по пятам, умоляя только лишь подписать согласие на сделку и получить деньги. Но Раиса Ивановна , мстя, как она считала, сбежавшему мужу, просто бросила ненавистную киевскую квартиру и уехала с детьми в Курскую область, к брату. Свалилась, так сказать, на голову к женатому родственнику. Тому пришлось, матерясь и чертыхаясь, подсуетиться и, втайне от своей прижимистой супруги, купить сестрёнке жильё. Благо, что средства у него для этого имелись.
Когда я спросила Юрия Алексеевичу, как он мог бросить жену с тремя детьми, он мне быстро, несмотря на речевые трудности, ответил:
- Во-первых, она не следила за собой! Во-вторых, она невкусно готовила! И она бросила прекрасную трёхкомнатную квартиру!
***
Летунов начал жизнь с чистого листа. С Леночкой всё было по-другому. У него за спиной снова выросли невидимые крылья и каждый вечер, после службы, он на этих крыльях летел домой. Дом действительно стал тем домом, о котором всегда мечтал Юрий. На пороге его встречала красивая, со вкусом одетая жена с искренней улыбкой и обожающим взглядом. На плите поджидал хозяина вкусный обед, приготовленный с любовью и нежностью. Рубашки его теперь были вовремя выстираны и выглажены, носки аккуратно сложены по парам. В казённой «двушке» новоиспечённой четы Летуновых навсегда поселились порядок и уют: на столе красовалась вышитая льняная скатерть, на полочках белели нежнейшие ажурные дорожки, связанные ловкими Леночкиными руками, диван был застелен красивым гобеленовым покрывалом. К Летунову снова вернулось потерянное, как он думал навсегда, ощущение полного счастья. Он мог теперь не просто жить, но и наслаждаться жизнью. Ну и летать, конечно. Летунов получил вскоре очередное звание майора и соответственно прибавку к жалованью. Это было очень кстати. Ведь Летунову, кроме содержания новой семьи, приходилось платить алименты на своих троих несовершеннолетних детей. Вместе с Леночкой в жизни Юрия Алексеевича появилась и её дочка Наташа. Так что у него теперь было три дочери и один сын.
Леночка рядом с Летуновым снова расцвела и старалась не вспоминать бывшего мужа Вадима. А ведь выходила она за Вадима по большой, как ей казалось, любви. Они были одноклассниками. Красивый и статный Вадим был любимцем девчонок: почти каждая мечтала, чтобы он оказал ей хоть какой-нибудь знак внимания. Но Вадим из всех девчонок выбрал именно Леночку, за что она была ему безмерно благодарна. После школы они сразу поженились, и вскоре у них родилась дочка Наташа, вылитая мама. Такая же светленькая, с большими голубыми глазами и ямочками на щеках. Вадим окончил курсы парикмахеров и стал работать в элитном салоне, пользуясь большой популярностью у женской половины городского населения. От клиенток просто не было отбоя. Их привлекало не только мастерство Вадима, но и его яркая, прямо-таки киношная внешность. Коллеги, кто с иронией, кто с завистью, называли его между собой: наш Ален Делон.
Леночка была совершенно счастлива и порхала, как бабочка. Она не заметила, как Вадим стал отдаляться от неё, всё чаще задерживаться на работе и подолгу разговаривать с «коллегами» по телефону. Всё домашнее хозяйство целиком перешло на хрупкие Леночкины плечи. Но она безропотно выполняла неблагодарную женскую работу, чтобы её любимым Вадику и Наташеньке было жить легко и радостно.
Глубокая трещина в отношениях между супругами пролегла из-за подарка Леночкина отца. У него был «жигулёнок», на котором Геннадий Михайлович, отец Лены, из-за проблем со зрением почти не ездил. Дочка давно положила глаз на «копейку», однако стеснялась попросить родителей отдать им с Вадимом свой автомобиль. Но однажды Геннадий Михайлович встретил любимую дочку, идущую с рынка и нагруженную, как верблюд, многочисленными тяжелыми пакетами с продуктами. Увидел её нежные ручки с выпученными венами и облупленным лаком на ногтях и задумался. А спустя несколько дней торжественно вручил дочке и зятю ключи от своего «жигулёнка». Лена даже подпрыгнула от счастья и расцеловала прослезившегося отца. Но радость её оказалась недолгой. Ещё не старая, вполне исправная машина приглянулась и её любимому мужу. Сразу после вручения подарка, с последующим «обмыванием колёс», Вадим завёл с женой разговор о том, как наиболее рационально использовать семейное средство передвижения.
Лена работала в библиотеке военного городка. Последний находился недалеко от их дома, за городским парком, а потому на работу Леночка ходила всегда пешком по чистым асфальтированным дорожкам, любуясь парковыми клумбами и фонтанчиками. Вадим же ездил в свой салон в пыльном, битком набитым пассажирами, общественном транспорте на противоположный конец города. Поэтому, вполне логично, что автомобиль мужу был нужнее, чем жене. Лена, скрипя сердцем, согласилась с доводами Вадима, но торжественно объявила, что отдаёт машину только до выходных. У неё уже были права, и она просто горела желанием «порулить», и на выходные у неё был уже намечен очередной поход на рынок за продуктами. На том и порешили. Но в субботу Вадиму снова срочно понадобился автомобиль, якобы для перевозки каких-то габаритных коробок для салона, и он, поцелуями и сюсюканьями, уговорил-таки растерянную жену уступить ему машину. Так и пошло... Вскоре «жигулёнок», подремонтированный и отдраенный, перешёл в безраздельное пользование Вадима. Он сшил на заказ новые велюровые чехлы для сидений, купил крутую магнитолу… Лена глотала слёзы обиды, но, опасаясь ссоры с мужем, по-прежнему одна тягала на себе с рынка тяжёлые сумки. И в дождь, и в снег, и в жару… А Вадим в модной "джинсовке" колесил по городу в подаренной тестем машине под французский прононс Джо Досена. Это было невыносимо.
Состояние влюблённости постепенно сошло на нет. Из порхающей бабочки Леночка превратилась в малоподвижную сонную куколку. Она, наконец-то, поняла, что они с Вадимом совершенно чужие люди, живущие под одной крышей. Самовлюблённый Вадик жил в своё удовольствие, тратил на себя всю свою и частично её зарплату, одевался в модные заграничные шмотки, которые Лена себе позволить никак не могла. Зато она – кормила, обстирывала, наглаживала, убирала и еле сводила концы с концами. На дочку красавец отец тоже почти не обращал внимания, словно это был не его ребёнок, а соседский. «Наверняка и любовница у него есть», - с тоской думала Лена. Но доводить отношения до открытой войны она не решалась. Поэтому только плакала и терпела. Терпела до тех пор, пока не встретила Юрия.
***
Зная от Летунова о приобретённой им после первого брака нелюбви к младенцам, Леночка рожать общего ребёнка так и не решилась. У неё самой желание иметь малыша, «как две капли воды похожего на папу», было, но, поразмыслив, рассудительная Леночка решила не осложнять и без того непростую жизнь. Её Юре, многодетному отцу, и так приходилось туго. Поэтому, во избежание нежелательных «сюрпризов», она сходила в женскую консультацию и вставила внутриматочную спираль.
Наташа, её дочка, быстро привыкла к новому мужу мамы и подружилась с ним. Однако «папой» долго не называла, а звала, по обоюдному согласию, дядей Юрой. Летунов относился к падчерице без заигрываний и сюсюканий, но вполне искренне и доброжелательно. Он поддерживал продолжающееся, уже по телефону, общение Наташи с родным отцом и безропотно оплачивал все счета за междугородние переговоры.
Так и жили они втроём, хоть и без особого достатка, но вполне дружно и счастливо. А года через три к ним присоединилась старшая дочь Юрия Алексеевича – Таня. Произошло это совершенно неожиданно для всех.
После очередной размолвки с матерью, Таня позвонила отцу и прямо-таки выпалила, что хотела бы к нему переехать. Летунов, непредвидевший такого поворота событий, осторожно поинтересовался – что случилось? Со слезами в голосе, еле сдерживаясь от душащих её рыданий, Таня впервые пожаловалась отцу на мать. Видно переполнилась её чаша терпения.
Дело в том, что Раиса Ивановна воспитывала своих детей, используя методы вышеупомянутой тёти Гали. Она не проявляла никакого интереса к их проблемам и увлечениям. Если дети накормлены, обуты, одеты – значит родительскую миссию можно считать выполненной, так считала Раиса Ивановна. Дети варились в котле собственных переживаний и умозаключений, не зная, что такое родительская поддержка, ласка, доверительная беседа... Раиса Ивановна думала, что если она сама выросла без всяких там «телячьих нежностей», то почему же и её дети не смогут без них обойтись. Психика её была лишена какой-либо гибкости, поэтому перестраиваться, переучиваться, перевоплощаться – для Раисы Ивановны было неразрешимой задачей. То, что дети могут страдать от таких воспитательных аскет, её совершенно не волновало. Нечего баловать – здоровее будут! Такова была материнская доктрина Раисы Ивановны, и она неукоснительно, с присущим для неё упрямством, ей следовала, изводя детей мелочными упрёками и унижениями.
Летунов, во время совместного проживания с бывшей супругой, постоянно скандалил с ней из-за её излишней придирчивости к детям и суровости, призывая «ослабить закручивание гаек». Раиса Ивановна, нехотя, но вынуждена была подчиняться. Теперь же проявления её материнского деспотизма сдерживать было некому и они стали невыносимыми в своей абсурдности и агрессивности. Особенно для старшей дочери-подростка, которая более , чем сестра и брат, в силу своего возраста и особенностей характера, нуждалась в материнской заботе.
История, рассказанная Таней, потрясла Летунова. Дело было так. Некоторое время назад, пообедав, дети забыли убрать в холодильник пятилитровую кастрюлю с супом, сваренным матерью на всю неделю. Она простояла весь день на плите. А так как стояла июльская жара, то к вечеру, когда раздражённая и уставшая Раиса Ивановна пришла с работы, суп запузырился. Приподняв крышку кастрюли и понюхав её содержимое, мать пришла в бешенство. На то у неё, по-видимому, было несколько причин. Во-первых, в её планы на сегодняшний вечер не входила готовка первого блюда среди недели; во-вторых - это был непредвиденный перерасход продуктов, а значит и денег, которых и так было не густо; в-третьих, в данной ситуации, как она считала, дети не проявили должного уважительного отношения к ней и к её родительским стараниям; в-чётвёртых, и эта была первопричина скандала, у неё появился повод сорвать на детях своё плохое настроение. Таня, видя состояние матери и предвидя, из горького опыта, что за этим последует, всю вину мужественно взяла на себя. Направив свой негатив теперь только на старшую дочь, Раиса Ивановна налила прокисший суп в тарелку и заставила Таню его есть. При этом она громко ругалась, что у неё ленивые и бессовестные дети и, что она научит их отвечать за свои отвратительные поступки.
Давясь и попёрхиваясь, Таня влила в себя несколько ложек кислой зловонной похлёбки - больше, несмотря на угрозы матери, не смогла. Ночью у неё сильно болел живот, её рвало, а утром начался понос и поднялась температура. Однако врача, всё из тех же якобы воспитательных соображений, Раиса Ивановна вызывать не стала. Чем жёстче и больнее расплата за проступок, тем надёжнее будет результат от полученного жизненного урока: так считала покойная тётя Галя, а теперь считала и Раиса Ивановна. Она заставила дочь разжевать, обильно запивая водой, пачку активированного угля и спокойно ушла на работу. К счастью, молодой организм справился с инфекцией, и Таня быстро поправилась. И тут же позвонила отцу. Она сохранила в своей памяти греющую душу картинку, как отец защищает её и остальных детей от нападок матери. Некому больше ей было звонить. Дяде Ване, тому самому, что купил им квартиру? Так они с сестрой были очень похожи, одного интернатскотётигалиного замеса, - у него с собственными детьми были такие же проблемы. «Нет, только папа может меня выслушать и сможет мне помочь!» - так думала Таня, когда решила обратиться за поддержкой к отцу.
Выслушав дочь, Летунов еле удержался, чтобы не сказать вслух то, что говорить ребёнку, по его понятиям, не следовало. Всё внутри у него клокотало и негодовало, и рвалось на язык. Таня была его любимой дочкой - он, как только она вышла из младенческого возраста, сразу же почувствовал в ней родную душу. Из всех детей больше всего была похожа на отца именно старшая дочь. У неё были папины серые беспокойные глаза, такие же, как у него, светлые шелковистые волосы и такая же милая ямочка на подбородке. Решившись на разрыв с Раисой Ивановной, Летунов больше всего сожалел о предстоящей разлуке с Танечкой. Услышав историю дочки, он ужасно расстроился. Ему впервые стало стыдно за свою счастливую нынешнюю жизнь. В то время, когда его любимица страдала от невыносимого характера матери и никто не мог её защитить, он спокойно ходил на работу, ел, спал, любил… Поэтому Летунов решил, что обязательно заберёт Таню к себе, чего бы это ему не стоило.
Но мать есть мать, поэтому Юрий Алексеевич не стал подливать масла в огонь и корректно посоветовал дочке не обижаться на маму, а войти в её трудное положение: всё-таки одной растить троих детей задача не из лёгких. А что касается Таниного переезда к нему – на это Летунов дипломатично ответил: «Если Раиса Ивановна не будет возражать, то он согласен». Он пообещал дочери, что в любом случае не оставит её без своей поддержки и сумеет найти способы, чтобы уговорить мать.
Юрий Алексеевич был уверен, что бывшая жена, из-за своего упрямства и желания ему отомстить, так просто не отпустит старшую дочь. А потому приготовился к длительным переговорам и сразу же, с присущей ему, военному лётчику, решимостью, стал прикидывать в уме стратегию дальнейших действий. Во-первых, скорее всего ему придётся в скором времени ехать в Курск и встречаться с бывшей супругой. Во-вторых, он запланировал подключить к разрешению ситуации Ивана Ивановича, брата Раисы Ивановны: у Летунова с шурином, несмотря ни на что, сохранились хорошие дружеские отношения (мужик мужика всегда поймёт!). В-третьих - для выполнения первых двух пунктов ему придётся брать увольнительные дни на службе. В-четвёртых… Четвёртым пунктом была Леночка. Летунов представил её мечтательные голубые глаза, наивные ямочки на щёчках… и вычеркнул четвёртый пункт. Леночка поймёт всё, как надо!
Но реальность оказалось намного проще, и план военных действий остался невостребованным. К глубочайшему удивлению Юрия Алексеевича, бывшая супруга не стала мстить ему и препятствовать переезду Тани к отцу и даже помогла дочери собрать вещи и купить билет на поезд.
Я спросила своего собеседника: «Как он думает – почему его строптивая «бывшая» была так сговорчива в данной ситуации?» На что он, пожав плечами, ответил: «Возможно, втайне, Раиса Ивановна надеялась, что появление Тани станет той трещиной между мной и Леной, которая, в конце концов, приведёт к нашему разрыву и соответственно возврату меня обратно в старую семью». Я догадалась, что мой попутчик и сам не раз размышлял о причине этой, так несвойственной Раисе Ивановне, уступчивости.
Бывшая супруга Летунова, если придерживаться вышеизложенной версии, была недалека от истины. После того, как бледная и растерянная Таня, с тёмными от бессонницы кругами под глазами, появилась на пороге Летуновской квартирки вместе со старым чемоданчиком и пухлым портфелем с учебниками, Леночка, дождавшись, когда девочки лягут спать, с нескрываемой обидой сказала мужу:
- Мог бы и посоветоваться со мной, прежде чем принимать такое важное решение! А если я не согласна, чтобы твоя дочь жила с нами?
- Тогда тебе придётся вернуться в Киев к мужу! – смеясь, ответил Летунов и чмокнул жену в ямочку на щеке.
На этом инцидент был исчерпан. Мудрая и отходчивая Леночка, в конце концов, хорошенько поразмыслив, с уважением отнеслась к решению супруга, и в дальнейшем старалась относиться к Тане так же, как относилась к своей родной дочери, ни в чём не делая различий.
Тане новая семья отца понравилась и к матери она больше не вернулась, хотя по просьбе Летунова отношений не порвала, а периодически позванивала и ей, и сестре с братом.
***
Теперь они жили вчетвером. Юрий Алексеевич и Леночка работали, девчонки учились в школе. Наташа, наблюдая за доверительными отношениями отчима и Тани, втайне завидовала последней. Она всё чаще звонила родному отцу, но не получала от Вадима того, чего хотела бы от него получить. А ждала она искреннего интереса к своей жизни и к своим проблемам, и мудрого совета взрослого опытного мужчины. Вот, например, как ей быть, если её не взлюбила учительница по математике: перейти в другой класс или остаться в своём классе, где у неё так много друзей. Или – как быть, если её лучшей подруге Вике и ей нравится один и тот же мальчик: отступить, чтобы сохранить дружбу с Викой или бороться за свою симпатию, но потерять подругу… Раньше со всеми проблемами Наташа делилась с мамой, но в последнее время, после появления в семье Тани, ей ужасно захотелось иметь такого же взрослого друга, каким был для её сводной сестры дядя Юра.
Однако Вадим не проявлял никакого интереса к проблемам дочери и быстро прерывал её откровения, ссылаясь на свою занятость. А однажды, после очередного телефонного разговора, Вадим попросил Наташу больше не звонить ему. Он сообщил дочери, что теперь у него другая жена, которой неприятны его частые общения с «бывшими». Так и сказал: «бывшими». Наташа в сердцах бросила трубку и долго ни с кем не разговаривала, пытаясь самостоятельно переварить своим детским умом поведение отца. А переварить такое предательство близкого человека девочке-подростку было чрезвычайно трудно. К счастью, у неё хватило логики не возненавидеть весь мир или все мужское население планеты. Ведь она уже знала, что есть мужчины, которые поступают иначе, чем её отец.
Наташа случайно услышала разговор отчима и матери на кухне в тот день, когда приехала Таня. Она поняла, что дядя Юра пригласил свою дочку жить с ними, даже не спросив согласия её мамы. Тогда Наташе был неприятен этот факт, свидетельствующий по её тогдашнему мнению о том, что Юрий Алексеевич ни во что ставит свою жену и проявляет к ней неуважение. Но теперь, когда сама очутилась в схожей ситуации, она уже совсем по-другому оценила поведение отчима. По её теперешнему мнению, он поступил в той ситуации, как настоящий мужчина, так как руководствовался только своими принципами и слушал только свою совесть и никого больше. Наташа подумала о том, что хотела бы иметь такого отца, как дядя Юра. На этой последней мысли она задержалась несколько дольше, чем на других: чем-то она её зацепила… И тут Наташу озарило. А что ей собственно мешает иметь такого папу. Она называла отчима «дядей Юрой» только потому, что не хотела предавать своего родного отца. Но он сам от неё отказался, чтобы не волновать какую-то незнакомую женщину. На родную дочь ему было совершенно наплевать. Значит, теперь она свободна от своих родственных обязательств и со спокойной совестью может называть Летунова папой. Так же, как называет его Таня.
Наташа в эту ночь долго не могла уснуть, всё ворочалась, ведя внутренний монолог и настраивая себя на новые отношения с отчимом. Называть дядю Юру отцом – значит по-другому на него смотреть, по-другому с ним говорить, по-другому с ним вести себя... Это не так просто, должна произойти маленькая внутренняя революция. Уже засыпая, Наташа определилась, нечего откладывать - всё произойдёт утром!
Трудно было сделать это только в первый раз. Губы не слушались, язык никак не хотел быть гибким и послушным… Наташа набрала в лёгкие побольше воздуха и громко, чтобы все слышали, обратилась к дяде Юре:
- Доброе утро, папа!
Летунов метнул на падчерицу слегка удивлённый взгляд, увидел её детские пухлые губы, готовые разреветься…
- Доброе утро, дочка!
Наташа выдохнула. У неё теперь тоже был самый лучший, самый любимый папа на свете. У неё теперь тоже было сильное плечо, на которое можно было опереться и в которое можно было уткнуться, чтобы поплакать.
***
Через два года Таня окончила школу и поступила в Питерский университет. Ошибки матери, её неумение выстраивать взаимоотношения с родными людьми привели Таню на факультет психологии. Она хотела получить ответы на вопросы, которые волновали её с детства. Как научиться понимать другого человека, как вести себя так, чтобы не отталкивать людей, а находить с ними общие точки соприкосновения… Наука о душе должна была ответить на все Танины вопросы. Она хотела научиться сама и научить других людей жить в мире и согласии друг с другом.
Спустя примерно месяц после того, как старшая дочь уехала учиться в Питер и получила комнату в общежитии, позвонил Юрка, сын Летунова.
Шли годы, а Раиса Ивановна не менялась и не хотела ни чему учиться. Вот и сын Юрка тоже не выдержал её несносного характера. Она придиралась к нему по всякой мелочи: не так посмотрел, не так сказал, не так заправил постель, не так вымыл посуду… При этом Раису Ивановну совершенно не волновало, что сын ел сегодня, какое у него настроение, как он учится в школе, с кем дружит… Юрка ждал от матери сочувствия и понимания, а получал только мелочные придирки и оскорбления. Ты глупый, ты ни к чему не способный, ты ничего из себя не представляешь, из тебя ничего путного не выйдет… У Юрки начал развиваться комплекс неполноценности, он стал плохо учиться, сторониться сверстников.
Только средняя дочь Анна, в отличие от брата и сестры, никак не реагировала на материнские «заскоки»: она одна из всех детей унаследовала материнские гены упрямства и непрошибаемости. Мать чувствовала, что дочка сможет, при случае, дать ей нешуточный отпор, и старалась с ней не связываться. А на Юрке отрывалась. В конце концов, тот не выдержал и решил последовать примеру старшей сестры. Он тоже хотел жить с отцом. Для Летунова просьба сына уже не была такой неожиданностью, как в случае с Таней. Поэтому он, даже не вдаваясь в подробности, только и сказал:
- Если Раиса Ивановна не возражает, то я не против! Приезжай сынок, мы будем рады!
«Мы» - это значило: он, Леночка и Наташа. В этот раз Летунов подготовил жену и падчерицу к грядущим переменам в семье прежде, чем на пороге их квартиры замаячила долговязая Юркина фигура с тощим чемоданчиком в руке и рюкзаком с учебниками за спиной.
***
Мой попутчик на какое-то время прервал свой рассказ. Из окна вагона открывалось великолепное зрелище: огромное раскалённое солнце медленно опускалось за линию горизонта. Мы оба молчали, с восхищением наблюдая за неспешным переходом от вечернего пейзажа к ночному. Менялись декорации, действующие лица, подсветка, настроение… Онемев от грандиозности и масштабности представления, я и мой собеседник наблюдали за природой. А природа наблюдала за нами и усмехалась: над нашей самонадеянностью и нашей гордыней. Она-то точно знала, кто в этом мире главный режиссёр…
Я первая прервала наше молчание и, с трудом оторвав взгляд от окна, спросила Юрия Алексеевича:
- Как Леночка отнеслась к появлению Юрки?
- Нормально, - усмехнулся Летунов, - Юрка приехал, а я уехал: меня тогда командировали в Афганистан. Так что они без меня притирались. Когда я вернулся – Леночка и Юрка были уже большими друзьями. У них оказалась одна общая страсть, которая их очень сблизила. Моей страстью были самолёты, а страстью Юрки и Леночки – машины.
Леночка загорелась идеей своего маленького бизнеса. Это были 90-е годы, когда мир стремительно менялся. Кого-то пугали происходящие перемены, а кого-то вдохновляли. Так вот Леночка, при всей своей мечтательности и хрупкости, неожиданно для всех, оказалась в числе последних. Она решила открыть свой собственный магазин. А для доставки товара, ей нужен был автомобиль. Отцовская «копейка» для такого дела не годилась: маловата и ненадёжна. Так вот, пока Летунов был в командировке, Леночка одна съездила в Польшу и пригнала оттуда подержанный «Фольксваген» с прицепом. Юрий Алексеевич высказал жене своё неодобрение по поводу такого неоправданного риска:
- А, вдруг, в дороге машина сломалась бы. Чтобы бы ты делала – одна в чужой стране? Ты поступила, Лена, крайне неосмотрительно. Неужели, нельзя было подождать, пока я вернусь из командировки?
- Так ведь не сломалась же! – легкомысленно ответила Леночка и примирительно чмокнула мужа в щёку.
Это был уже совершенно другой человек. В тихую, нерешительную Леночку словно чёрт вселился. Она всё время что-то подсчитывала, планировала, глаза её лихорадочно блестели, пульс бился с бешеной скоростью. Летунов пытался отговорить жену от сомнительной затеи, но бесполезно. Остановить Леночку было практически невозможно. Своим азартом она и Юрку заразила. Он быстро научился водить машину и, за возможность «порулить», готов был день и ночь во всём помогать Леночке. Юрка разгружал товар, мыл иномарку, что-то в ней постоянно подкручивал, подмазывал… Леночка, конечно же, была рада такому, совсем ещё юному, но рьяному помощнику: но только не в ущерб учёбы. Она заключила с Юркой договор: сначала уроки, потом машина. И тот старался успевать, хоть и не испытывал никакого интереса к школьным дисциплинам.
Можно сказать, что Юрка заменил Леночке того самого, так и нерождённого ею сына, о котором она мечтала. Ей хотелось, чтобы её сын был очень похож на своего отца, а Юрка как две капли был похож на Летунова: те же серые живые глаза, милая ямочка на подбородке… Только волосы были у него, как у матери, тёмные, но мягкие и вьющиеся...
Вскоре бизнес стал приносить свои плоды. В семье появились свободные деньги. Посоветовавшись, супруги решили поменять старенькую тесную «двушку» на просторную трёхкомнатную квартиру. Уже летом семья справляла новоселье. Из Питера приехали и обе студентки: Таня и Наташа. Одна – без пяти минут психолог, другая – будущий врач. Новоселье отметили с размахом, шумно и весело, гудели почти до полуночи. Пришли и сослуживцы Юрия Алексеевича, Леночкины подруги… Друзья надарили кучу полезных, но ещё больше бесполезных(типа: лакированных оленьих рогов) подарков, съели огромный тазик салата «оливье», выпили пол-ящика водки…
После новоселья жизнь потекла дальше. Юрий Алексеевич всё ещё верой и правдой служил Отечеству, но уже готовился к пенсии, его жена занималась бизнесом, Юрка учился в школе и помогал жене отца,(он никогда не называл Леночку мачехой). Таня и Наташа учились в Питере.
Прошло ещё несколько лет. Однажды вечером, Леночка сказала Летунову, что хочет с ним серьёзно поговорить. Заинтригованный Юрий Алексеевич отложил газету и приготовился слушать жену. Видно было, что она очень волнуется: обычно бледные щёки её ярко пылали, а глаза из голубых стали тёмно-синими и бездонными. Леночка пыталась успокоиться, чтобы начать разговор. Дрожащими пальцами она убрала со лба непослушную челку и хрипло выпалила:
- Я предлагаю начать нам строительство дома.
- Зачем? – опешил Летунов. – У нас прекрасная квартира, зачем нам ещё дом?
- Ты, Юра, скоро пойдёшь на пенсию, и тогда мы сможем все вместе жить у моря.
- А при чём здесь море? – не понял Юрий Алексеевич.
- Я нашла объявление в газете о продаже участков земли под индивидуальное строительство на берегу Чёрного моря. Место очень хорошее, подведены все коммуникации и цена для нас приемлемая. Я уже всё подсчитала. Если сильно не загоняться, то денег должно хватить.
- Но это ведь очень далеко. Не сходи с ума, Лена: давай спокойно жить. Ты ведь знаешь, какая у меня работа, я не смогу до выхода на пенсию заниматься строительством.
- Обещаю, что не буду тебя дёргать и всё сделаю сама, - продолжала настаивать Леночка.
Летунов понял, что жена уже всё для себя решила и отговаривать её бесполезно. Поэтому только махнул рукой:
- Делай, как знаешь. Но я - против.
Так Леночка начала строить дом на берегу Чёрного моря. И надо сказать, что обещание своё сдержала: ни разу не попросила мужа о помощи – всё делала только сама. И проект выбрала, и строителей наняла, и сама ездила контролировать ход строительства…
Юрий Алексеевич снова надолго замолчал.
- И как, построила? – не выдержала я.
- Нет!
- Почему?
- Не успела. Нет больше моей Леночки… десять лет уже прошло с тех пор, – тихо сказал Юрий Алексеевич.
- Как же так!? – ахнула я, - Что случилось? Простите за любопытство, но вы ведь сказали, что жена была моложе Вас?
- На 7 лет… Она умерла от инсульта, от повторного.
- У неё было два инсульта?!
- Да. После первого, она быстро поправилась. Ну, как и я. Я умолял её поберечь себя: бросить и бизнес, и стройку. Но Леночка не стала никого слушать – ни меня, ни врачей. Она словно предчувствовала близкую смерть и поэтому очень спешила жить. Так и умерла в своём недостроенном доме. Мы её похоронили недалеко от того места, на берегу Чёрного моря.
- Но это ведь очень далеко от вашего города! Кто же там ухаживает за её могилой?
- Наташина свекровь. Наташа вышла замуж за своего однокурсника Егора. Он оказался родом из Анапы. Леночкина могила находится рядом с могилой отца Егора. Там очень красиво и всё время слышен шум моря. Можно сказать, что Леночкина мечта о море сбылась. Наташа и Егор каждый отпуск проводят в Анапе, но планируют когда-нибудь поселиться там навсегда. Рядом с Леночкой.
- А Вы?
- И я, наверное, тоже, - задумчиво ответил мой собеседник.
Утром мы с Юрием Алексеевичем простились: он уже приехал, а мне предстояло путешествовать дальше. Я долго смотрела вслед человеку, который за время пути стал мне почти родным. Надеюсь, что всё у него хорошо. Я представляю, как он сидит на берегу моря, у ног его плещутся волны, а над водой летают и пронзительно кричат чайки. Огромное раскалённое солнце медленно опускается прямо в воду там, где сходятся вместе высокое небо и бездонное море. Маленький человек сидит на берегу и удивляется: кто же режиссёр всего этого грандиозного представления?
Поезд уносил меня всё дальше и дальше от того места, где закончилась эта повесть. Там впереди были новые встречи, новые попутчики и новые истории. Мы тешим себя мыслью, что свою книгу судьбы пишем сами, и лишь в конце земной жизни к нам приходит прозрение: там наверху сидит великий режиссёр и великий сценарист и с усмешкой наблюдает за нами.
Он-то знает - кто в этом театре главный.