Чудовищный ветер старался с корнем вырвать вековые деревья, что окружали замок Дэйвернот. Звуки, рождавшиеся этой ночью, могли бы испугать самых смелых воинов, но в этот час никого не было на стенах, никто не охранял ворота. Наверное, при желании, в замке можно было найти живых людей, но одинокая фигура, проскользнувшая между яростно раскачивающимися деревьями, не стремилась туда, где могли скрываться от непогоды его жители.
Человек прошел через парадные залы. Тусклый свет отражался от украшений на стенах, освещая ему путь. Он шел вперед, точно знаю, куда ему нужно, и что навстречу ему никто не попадется. Небольшая дверь, скрытая за гобеленом, рассказывающем историю побед древнего короля, старого хозяина замка, вела вверх, в башню, в королевские покои. Человек ступал бесшумно, скорее по привычке, чем из-за боязни быть услышанным. Он ничего не боялся. Он знал, что замок практически пуст. Его тревожило только то, что он мог увидеть в королевских покоях.
На мгновение он замер пред дверью. Толкнув ее, он оказался там, куда стремился. Не успев еще ничего разглядеть в полумраке комнаты, он понял, что находится там один.
Его взгляд был устремлен к окну. Рядом с ним стояла пустая колыбелька. Человек подошел к ней. Он сжал руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев, а из-под ногтей закапала кровь.
Крик, принесенный из замка Дэйвернот в тот день ветром, испугал молодую женщину с небесными глазами. И никому она не смогла сказать – почему. Никому, даже своему мужу, державшему на руках их новорожденного сына.
***
Эмми поморщилась. Болели все мышцы, такого с ней не случалось за все шестнадцать лет ее жизни. Новый хореограф решил, что они должны стать настоящими танцорами и целых два часа мучил ее класс всевозможными упражнениями на растяжку. Это было вчера. Сегодня же Эмми решила навсегда завязать со своим очередным увлечением и никуда не ходить. Впрочем, танцами она занялась всего две недели назад и особых чувств они у нее не вызывали. Нет, ей нравилось все, что они делали на занятиях, но на вершине блаженства она не была. Родители, которые радостнее, чем она думала, приняли ее желание танцевать, конечно, расстроятся, когда она им сообщит о своем решении покинуть группу мистера Лайла.
Вообще Эмми очень повезло с родителями. Так считала и она, и все ее друзья. Ни разу в жизни Эмми не была наказана, у нее было все, о чем она только могла пожелать. Все ее увлечения родители с восторгом поддерживали. Конечно, родители тоже предлагали ей много вариантов. И именно поэтому Эмми неплохо готовила, рисовала, пела, культурно вела себя за столом (спасибо трехмесячным курсам этикета), могла положить на лопатки школьного задиру Бобби, а с помощью одного из друзей отца овладела вообще ненужными в современном мире навыками верховой езды и стрельбы из лука. Теперь к немаленькому списку прибавились еще и танцы.
Глядя на эту милую девушку с длинными волосами цвета гречишного меда и серо-голубыми глазами, мало кто мог догадаться, какие она скрывает в себе таланты. Невысокая, с виду она казалась хрупкой и ранимой, совершенно непохожая на своих родителей, Эмми ни минуты не сидела на месте. Вся ее жизнь была расписана по плану, составленному много лет назад. Не оставалось времени на простые радости, свойственные ее возрасту. У нее были друзья, но не такие, ради которых готов на все. Она влюблялась, но только потому, что влюблялись все вокруг.
Порой ей казалось, что она живет чужой жизнью, но продолжала смеяться, пряча в душе страхи и сомнения.
- Ну, пааап, я так устала от всего этого! Мне, конечно, интересно, но зачем? – как-то спросила она.
- Как знать, Эмми, может, мы делаем из тебя принцессу, - хохотнул тогда отец.
-Очень смешно, - фыркнулаЭмми, и больше к этой теме они не возвращались.
Труднее всего было по ночам. Ей снились сны. Слишком яркие и правдоподобные, чтобы быть вымыслом. Но в тоже время слишком нереальные, чтобы быть правдой. Она просыпалась в слезах, но не помнила, что вызвало их. Неуверенность росла в ней, ломая все, к чему она привыкла за долгие годы. И не было никого, с кем бы она могла поговорить об этом. Родителям она доверяла все свои секреты. Кроме этого. Словно знала, что ее самый большой секрет предназначен только для нее.
Сейчас же беда была в том, что идею с танцами они восприняли очень серьезно, и девушка боялась их огорчить. Но вот сейчас, стоя на пороге гостиной, где сидели родители, она не решалась им об этом сказать.
- Что-то случилось, детка? – мама с тревогой смотрела на нее.
- Нет, -Эмми помедлила. – Я ушла из танцевального класса! – выпалила она и резко выдохнула.
- Эмми … Мы ведь так все этого хотели… Так стремились попасть в эту школу. Тебе нужно подумать и вернуться.
- Эстель, не дави на ребенка, - отец вздохнул. – Эмми, это твое право решать, чем ты хочешь заниматься в жизни.
- Но, Грег, она должна учиться танцевать!
- Если она не хочет…
- Мало ли чего она не хочет! Столько сил потратить в пустую!
- Никто силы понапрасну не тратил, что должна знать и уметь, она знает, - возразил отец.
Эмми смотрела на них и не понимала, что происходит. Первый раз в жизни родители спорили при ней, и первый раз – из-за нее. Мама была почти в ярости, было видно, что Эстель еле сдерживается.
-Мам, если вы хотите, вернусь…
- Тебе не обязательно пересиливать себя, - начал Грег, но Эстель его прервала.
-Ты вернешься в школу и будешь посещать занятие. Ты будешь учиться и станешь лучшей в классе! Ты…
- Эстель…
- Ты должна заниматься! Это все, что мы от тебя требуем!
- Эстель…
- Неужели так трудно хоть раз довести дело до конца?
- Я вернусь, - тихо сказали Эмми.
- И правильно, - удовлетворенно заявила мать. – На тебя потрачено столько сил. Да и она была бы расстроена, что ее дочь…
-Эстель! – рявкнул Грег.
Мать испуганно замолчала, поняв, что сказала лишнее. Она посмотрела на мужа, попыталась улыбнуться, словно ничего не произошло. Мимолетная оговорка, не имевшая значения. Но для Эмми эта случайная фраза была роковой. Почувствовав, что привычный мир начинает рушиться, покрываться трещинами, Эмми тихо спросила:
- Ее дочь?
- Детка, я не это хотела сказать, - начала говорить Эстель.
-Что значит «ее дочь»? – прервала ее девушка.
- Эмми …
-Пап, - она смотрела со слезами на человека, который всегда был ее незыблемой опорой.
- Эмми …
В его голосе она услышала то, что не хотела слышать. Сожаление. Печаль. Мольбу. Человек, который никогда в жизни не отступался, сжал руки, стараясь не смотреть на Эмми, пряча глаза. Он никогда ей не врал, она точно знала, что для него честность превыше всего. А теперь выходит… Врал?
- Папа, скажи мне.
- Ты не наша дочь, - глухо произнес он.
- Нет, - зажимая рот руками, чтобы не зареветь в голос, Эмми сползла по стене по пол. Она не заметила, как отходила от родителей все дальше, боясь услышать то, чего знать не хотела.
В голове все смешалось. Такого просто не могло быть. Они часто шутили над ней, наверное, и сейчас… Тогда почему в глазах матери такая боль?
- Детка, прости, - Эстель умоляюще протянула к ней руки. – Мы любим тебя! Любим всем сердцем. Ты для нас всегда будешь нашей маленькой девочкой…
- Кто мои родители? – слова вырвались прежде, чем Эмми смогла их осознать.
Она посмотрела в глаза Грегу, боясь его ответа. Чувства перемешались. Девушка хотела услышать ответ, и в тоже время не желала его всей душой.
- Ты не поверишь, - наконец сказал он.
Тишину в комнате можно было трогать руками. Она угнетала и пугала, звенела в ушах, словно церковные колокола. Каждый нерв в теле слушал эту тишину, дал, когда ее разорвут слова. И когда Эмми уже отчаялась что-то услышать, Грег начал говорить.
- Эстель всегда была с тобой. Кормилица, нянька. Держала тебя на руках с самого твоего рождения. Ухаживала, когда ты болела, радовалась тому, что ты росла, - он посмотрел на жену, у которой по щекам текли слезы. – Твоя мать, - он перевел взгляд на Лили. – Твоя матушка любила тебя до безумия. Ты ее первый ребенок, сокровище, тем более дочь…
- У меня есть…? – начала Эмми.
-У тебя есть брат, - Грег всегда понимал ее с полуслова. –Он младше тебя всего на пару минут. Да, - остановил он готовые соваться с ее губ вопросы. – Он твой близнец. И именно из-за этого все беды… Хотя, наверное, все началось намного раньше… Твоя матушка была очень красива…Невысокая, хрупкая, изящная, с волосами цвета старинного золота, с глазами ярче, чем небо в самый ясный день. В нее невозможно было не влюбиться. И твой отец полюбил ее с первого взгляда… Понимаешь, Тинара, так звали твою мать, была сиротой и жила вместе со странствующими артистами. Она была танцовщицей.
Эмми удивленно уставилась на Грега. Переведя взгляд на Эстель, она поняла, почему той так хотелось, чтобы девушка начала заниматься танцами. Эмми почувствовала, как сердце сжалось от тоски. Вся жизнь рухнула в одночасье. Привычный мир перестал быть реальным. Эмми хотелось сказать Грегу, чтобы он замолчал, что она не хочет ничего знать, что они ее родители. И не могла. Голос не слушался. А разум отказывался принимать весть о том, что она приемный ребенок. Конечно, внутренне содрогнулась Эмми, узнать правду хорошо, но вина за то, что она вынудила родителей рассказать все именно сейчас своей глупой выходкой, съедала ее сердце.
- Поэтому вы хотели, чтобы я танцевала? – наконец нарушила она молчания, понимая, что этого вопроса от нее и ждут. – Из-за того, что моя мать была танцовщицей?
- Эмми, - еле слышно произнесла Эстель. – Много лет я так хотела тебе все рассказать, но не могла… Я дала слово. Я делала все, чтобы вырастить тебе достойной памяти твоей матери… Она была не просто танцовщицей… Нет. Она творила настоящие чудеса… Я видела ее танец всего раз, но никогда его не забуду. Настоящая магия… Я знаю, что ты мне не поверишь, не поверишь нам, - ее голос обрел силу, она посмотрела на мужа. – Но твой отец – король, а ты принцесса, наследница могущественного когда-то королевства.
-Шутите! – засмеялась Эмми.
Но в глазах Грега и Эстель не было ни капли смеха. Они выглядели как никогда серьезными. Тревога, захлестнувшая девушку, набирала силу. Поверить в то, что ей говорили, было неимоверно сложно. Но и правдой это не могло быть. Прожить шестнадцать лет с любящими родителями, а потом узнать, что все вокруг фикция, обман. Они сошли с ума, это было абсолютно точно, раз верят в то, что говорят. Но сомневаться в словах тех, кто всегда и во всем ее поддерживал, учил честности и ответственности?
- Мы понимаем, если ты нам не веришь, - поспешно сказал Грег. – Сами бы не поверили, просто выслушай. Мы жители совершенно другого мира, наши ученые, маги, если будет угодно, смогли открыть портал в этот мир, потратив силы, накопленные несколькими поколениями, чтобы спасти тебя. Там, в нашем родном мире, идет страшная война. Погибли многие… Многие потеряли веру и перешли на сторону тьмы. Князь Ааронд – воплощение зла, не знаю, человек ли он вообще. Я был еще ребенком, когда меня пугали рассказами о его злодеяниях. Много лет все было спокойно, но, когда на трон взошел твой отец, война разразилась опять. И стала намного страшнее. Всех, кто отказывался встать на сторону Ааронда, убивали без разбора – и мужчин, и женщин, и детей. А когда родились вы, то все стало еще хуже. Король в каждом видел врага. И это было правдой.
- Они охотились за тобой, Эмми, - тихо произнесла Эстель. – Каждый убийца, появлявшийся в замке, приходил за тобой. Твоя мать поняла это и предложила отправить тебя в другой мир.
-Почему за мной? А не за моим… братом, - с трудом произнесла последнее слово Эмми.
- Ты старшая, наследница трона, - ответил Грег.
- Не думаю, что в этом причина, - сказала его жена. – Если бы они хотели лишить земли Прайма наследника, то стремились убить бы обоих детей. Им почему-то нужна была ты. И твоя мать, уверена, знала почему.
- Так ее можно спросить! – Воскликнула Эмми. – И все закончится. Узнаем, что ему от меня надо и…
- Не узнаем…
Лили посмотрела на Грега. Он был слишком расстроен. Да, он сказал своей дочери, что она не его дитя, но мука в глазах была столь явной, что девушке стало не по себе.
- Мы никогда не узнаем, что было известно твоей матери… В тот день, когда тебя переправляли в этот мир, она погибла.
-Погибла? Так значит… Я сирота?
- Твой отец и брат живы, - поспешила сказать Эстель. – Они хотели бы все сами рассказать тебе. Да и мы не должны были так торопиться. Через два года из нашего мира откроется портал, чтобы забрать тебя домой. Мы надеялись, что ты все поймешь и согласишься вернуться в Прайм. И простишь нас за все.
- Простить? – воскликнула Эмми. – Вы мои родители! Вы воспитали меня несмотря ни на что. Любили меня, и я вас люблю. Когда мы вернемся туда, ничего не изменится. Кем бы ни были мои родители, настоящими всегда будете вы…
- Эмми, - перебил ее Грег. Он переглянулся с женой и продолжил. – Мы не сможем вернуться с тобой. Тогда ты была ребенком, теперь же взрослый человек.
- Не сможете? Но как…
Девушка смотрела на родителей. Если бы она их не знала, если бы на месте этих людей были совсем другие, знакомые или незнакомые, она бы не поверила ни единому слову. Даже сейчас ей казалось, что из-за шторы выпрыгнет какой-нибудь телеведущий, посыплются воздушные шарики, и с криком «Розыгрыш!» все рассмеются. Но нет, чересчур серьезные люди обсуждали совершенно немыслимое.
- Милая, мы любим тебя, но вернуться нам не под силу…
Чудовищный раскат грома сотряс дом. На столе звякнула посуда, закачалась люстра, несколько книг упало с полки.
Эмми вздрогнула.
- Это не гром, правда? Землетрясение? – спросила она. Родители переглянусь. Никогда она не видела такого страха на их лицах. – Что такое?
- Беда не приходит одна, - Эстель вскочила на ноги. – Что мы будем делать, Грег? Этого не было в плане, как он мог узнать? – ее голос сорвался.
- Понятия не имею, но зло всегда найдет дорогу.
- Сейчас? Именно сейчас? – женщина беспомощно огляделась. – Эмми, доченька, прости, что все так получается, но мы не можем позволить всему рухнуть…
- Мам?
- Грег, если он нашел ее здесь, то этот мир больше не может служить прибежищем. Мы должны вернуть ее домой!
-Мам!
- У нас не хватит сил, чтобы открыть портал.
Эстель кинула взгляд в окно, за которым стремительно наступала ночь. Внезапно свет в комнате погас. Эмми вскрикнула от неожиданности. В полумраке она хорошо видела родителей. Те застыли на мгновение, как восковые фигуры, а потом бросились в разные стороны. Эстель бросилась вверх по лестнице, определенно направляясь в свою комнату. Грег, даже не посмотрев в ее сторону, направился к стенному шкафу, где на полках были собраны безделушки и сувениры. Именно там находился единственный источник света в комнате. Небольшая статуэтка, всегда нравившаяся Эмми больше остальных, изображала волчицу, защищавшую своих волчат. Устрашающий оскал, напряженная поза – мать, готовая на все ради своего потомства. Черный отполированный камень с небольшими трещинками. Фигурка была крошечной, легко смогла бы поместиться в ладони. И вот теперь от нее исходило мерцающее красноватое сияние. Оно пульсировало, привлекая к себе внимание.
- Пап? – тихо спросила Эмми, подойдя к нему. Она была испугана, и не знала, что пугает больше – происходящее сейчас или то, что будет в будущем.
Грег взял фигурку и вложил в ее руки. Эмми почувствовала исходящее от волчицы тепло, словно она была живая, не созданная из мертвого камня. Внезапно на душе стало легко, будто ушли все проблемы и страхи, отступили сомнения. Девушка даже попыталась улыбнуться. Грег заметил это и посмотрел на фигурку, Эмми тоже перевела на нее взгляд, и та неожиданно погасла.
- Чтобы не случилось, ни за что не выпускай ее из рук. Это твой талисман и твой маяк. Он называется Гааро. Когда тебе грозит опасность, фигура светится.
- Но сейчас она погасла, - заметила девушка.
- Потому что ты взяла ее в руки. Скоро она снова начнет светиться, когда привыкнет к тебе. Не забывай, Эмми, когда ты отправишься домой, она должна быть в твоих руках, только благодаря ей тебя смогут найти там. Она станет маяком, который приведет к тебе твоего отца.
- Ты мой отец, - на глаза Эмми навернулись слезы.
- Доченька, - он прижал ее к своей груди. Девушка слышала, как сильно бьется его сердце. Она прижалась к нему так сильно, как смогла, будто старалась запомнить о нем как можно больше.
- Грег! – Эстель легко сбежала по лестнице. – Они открыли портал в городе, в сосновом парке. Я их чувствую, но не могу точно сказать, когда они придут сюда.
Она на мгновение замерла, увидев мужа и дочь, и бросилась к ним. Грег успел раскрыть объятия, и через секунду уже они стояли все вместе.
- Нам нужно идти, - глухо сказал он. – Мы теряем время. Эмми, тебе придется бежать не оглядываясь. Мы их задержим, но отвлекать долго не сможем. Их цель ты. Как только я прикажу, ты побежишь.
Грег отстранился от них и подошел к окну. Сейчас Эмми казалось, что человек, который предстал перед ней, совсем чужой. Холодный взгляд, четкие движения, командный голос. Сейчас Грег был похож на солдата, воина, который любой ценой должен выполнить приказ.
- Но куда мы пойдем, - в глазах Эстель стояли слезы. – Сами открыть портал мы не сможем, в прошлый раз случилось чудо…
- Мы отправим ее через портал, который открыли приспешники Ааронда!
-Нет! Мы отдадим Эмми прямо ему в лапы! – женщина крепче прижала к себе испуганную девушку. – Мы спасем ее здесь, но там она попадет к ним, ведь наверняка выход будет на темной стороне! Портал, созданный злобой и ненавистью, не может быть в другом месте!
- Тили, - впервые ласково назвал ее мужчина. – Вспомни, что говорил Альмирих. Портал в нашем мире можно открыть только из одного места. Значит, выход будет там же, где, когда располагался и вход, в Долине Зеленых Цветов.
Эмми смутно понимала, о чем они говорят. Ей хотелось одного – проснуться в своей кровати и узнать, что все это лишь дурной сон, что родители на самом деле ей родные, что не нужно, скрываясь, бежать в какой-то другой мир, где она, подумать только, наследница трона. Но сколько она не пыталась, сжимая до боли руки в кулаки, избавиться о наваждения, ничего не получалось.
- Я вас так люблю, - вдруг сказала она. Спорившие Грег и Эстель обернулись к ней.
-И мы тебя, надеюсь, ты не забудешь нас, малышка, - с нежностью произнес мужчина.
- Папа…
- Вам пора, - Эстель подтолкнула дочь к выходу. – Я останусь здесь. Попробую отвлечь их.
- Мама…
- Забери ее, спаси нашу девочку, - грустно улыбнулась она Грегу.
Он схватил ее за руку и вывел на улицу. Они прошли через сад и направились к парку.
- Ничего не бойся. Не выпускай фигурку из рук, - Эмми крепче сжала пальцы, стараясь не потерять крохотный кусок металла. Мужчина продолжал уверенно вести ее вперед.
На улице не было никого. Слишком пустынно для вечерних сумерек. Страх леденящими иглами забирался под кожу, заставляя двигаться быстрее. Под ногами захрустел гравий, которыми были усыпаны дорожки соснового парка.
Страшный грохот раздался за их спинами. Эмми судорожно обернулась и увидела, как над тем местом, где был их дом, поднимается ярко-алое зарево.
- Мама, - закричала она и рванула туда.
Грег перехватил ее и, удерживая за пояс, продолжил свое движение. Он почти нес вырывающуюся из его рук девушку.
- Мы должны к ней вернуться! – истерично кричала она. – Ее убьют! Отпусти! Я сама…
-Послушай! – он резко поставил ее перед собой и грубо схватил за плечи. – Мы спасаем тебя! Все жизнь мы посвятили этому! Эмми, никто не хочет напрасно тратить свою жизнь! Мы растили тебя, любили и оберегали! Не делай так, чтобы все оказалось напрасно!
Когда рушится привычный мир, слова становятся ненужными. Разумом она понимала, что ей говорит отец, но глупое сердце рвалось обратно. Идти вперед ей не хотелось, но ноги подчинялись и несли тело вперед.
Они были почти в самом сердце парка, когда налетевший порыв ветра обжег ее кожу. Вместе с жаром, он принес непривычные, но показавшиеся знакомыми запахи.
Их было четверо. Они стояли, окружив воронку смерча. Летавшие вокруг них искры и молнии, время от времени появлявшиеся из воронки, похоже, совершенно не волновали их. Они были одеты как разбойники из исторических фильмов. Это с какой-то отрешенностью заметила Эмми. Ей хотелось оказаться дома, проснуться в своей кровати и рассказать родным, о том, какой странный сон ей приснился. Но это был совсем не сон. Она явно чувствовала, как ее руку сжимают стальные пальцы отца, который, как оказалось, был ей совсем не родным.
- Эмми, - еле слышно прошептал он, спрятав ее за дерево. – Я отвлеку их, а ты прыгай в воронку. Не оглядывайся на меня, слышишь? Только не оглядывайся, - Грег легко тряхнул ее. – Не беспокойся обо мне. И не потеряй Гааро, держи его обеими руками…
Девушка беспомощно смотрела, как он идет между деревьев, и сердце ее сжималось от дурных предчувствий. Она смотрела ему вслед и понимала, что видит последний раз в жизни. Он уходил, и ей хотелось плакать от того, что больше не будет в ее жизни ни любящей мамы, ни заботливого отца. Они не попрощались. Она не сказала ничего из того, что ей хотелось.
- Папа, - прошептала она и двинулась за ним.
Она услышала крик и громкий хруст ломаемых веток. Но не посмотрела в ту сторону. Эмми стояла с закрытыми глазами и ждала тишину. Ждала недолго, только, чтобы успокоить нервы.
- Раз, - она глубоко вдохнула и выдохнула. – Два… Три!
Открыв глаза, она кинулась к мерцавшей воронке, зависшей над землей. Но не успела сделать и пары шагов, как наткнулась на неожиданное препятствие.
Их было не четверо, а пятеро.
Ее грубо схватили, и она полетела на землю. Больно ударившись спиной, о неожиданности она разжала руку, и фигурка волчицы выпала в траву. Девушка испугалась. Тот, то надвигался на нее, словно явился из кошмара. Оцепенев от страха, Эмми смотрела на скалившегося мужчину.
- Попалась, крошка. Думаю, хозяин не шибко обидится, если я с тобой немножко поиграю… а уж потом отдам ему. Пре-е-е-лесть…
В его руках появилась веревка. Легко поигрывая ей, он смотрел на девушку. В черных безжизненных глазах горело садистское предвкушение. Эмми шевельнулась, пытаясь отползти. В голове судорожно билась мысль о том, что до спасения совсем чуть-чуть. Страх парализует, страх забирает последние силы. Замерзает кровь, и отключается разум. Что делать? Смотреть на приближающуюся неизбежность с покорностью. Она ничего не сможет сделать. Ей нечего противопоставить ему. Она еще ребенок. И сегодня ей все же суждено умереть.
Ее рука наткнулась на что-то острое. Камень. Пальцы сжались, обхватив острые края. Стало больно, но это не имело значения. Судьба дала ей шанс. Будет одна попытка. Эмми посмотрела прямо в налитые кровью глаза. Страх. Страх за свою жизнь. Страх смерти. «Сейчас или никогда».
Можно действовать быстро, но, когда на кону стоит жизнь, секунды превращаются в часы.
Эмми казалось, что время вокруг остановилось. Она схватила камень и кинула в человека. Она знала, что попадет, была совершенно уверена в этом. Судьба просто не могла ее обмануть, дав возможность. И то же мгновение вскочила на ноги и бросилась к порталу. Если бы она оглянулась, то увидела, как мужчина оседает на землю, держась за то, что когда-то было его лицом. Эмми не оглянулась. Пожалуй, так было лучше.