Соломенная шляпка
Золотая
С головки её ветреной
Слетает...
Чем хорош большой охотничий стаж? Большим количеством различных происшествий, как трагических, так и комических.
В середине далеких уже семидесятых годов друзья пригласили меня на открытие охоты на уток в угодья на берегу Куршского залива. Для справки. Куршский залив,- это место впадения реки Неман и других мелких речек в Балтийское море. От материка залив отгорожен узкой песчаной Куршской косой, уникальным природным образованием длинной около 100 километров. Коса засажена уникальными соснами и туями. Дикие кабаны белым днем бродят по обочинам дорог.
Куршская коса находится под охраной «Юнеско» и объявлена национальным парком России. Об этом прекрасном месте, бывшем месте обитания племени куршей, отсюда и название косы-Куршская, можно рассказывать очень долго, но надо возвращаться к той памятной охоте.
Итак, третья суббота августа, я снабженный друзьями рюкзаком с резиновыми, в ту пору , чучелами уток в одной руке и с ружьем в другой, зорко вглядываясь в балтийское, как ни странно ясное и солнечное в тот день небо, бреду по берегу залива, выбирая место для охоты. Одет я, конечно, не в современный камуфляж, а в подходящую одежду третьего срока. На голове у меня широкополый брыль- соломенная шляпа по-украински, потемневшая от времени, местами даже с дырами, правда небольшими.
Вдоль берега залива тянется полоса тростника, шириной, где метров 200, где больше, где меньше, с малыми и побольше, плесами. Несмотря на еще раннее для охоты время, над полосой тростника то и дело проносились небольшие стайки и одиночные утки. Одному чирку не повезло, траектория его полета пролегла на расстоянии выстрела из моего ружья. Рюкзак с чучелами на землю, приклад в плечо, небольшая поводка стволами… Спикировал чирок в заросли, и как ни пытался я, отвернув голенища болотников, отыскать долгожданную добычу, поиски мои были безрезультатными.
Посчитав, что это место будет перспективным и на вечер, я решил остаться на этом плесе до вечера, да и сбитого чирка бросать не хотелось. Для обустройства охотничьей позиции необходимо было расставить чучела, и сделать какое- либо укрытие. Решив начать с чучел, я взял в одну руку рюкзак с чучелами , и вместо того, чтобы оставить ружье на берегу, захватил его с собой. Бреду по колено в воде, внимательно всматриваясь в небо над тростником. На ту беду лиса близехонько… Да не лиса, лиса это у дедушки Крылова, а у меня кочка, но скрытая под водой и близехонько так, что навернулся я через нее моментально лицом вниз, только брызги в разные стороны. На мою беду сразу за кочкой оказалось более глубокое место, и я весь скрылся под водой, только любимый брыль поплыл по воде, слегка покачиваясь на волнах.
Встал я на ноги, мокрый до нитки, как водяной, сапоги полны доверху, тяжести неимоверной, еле до берега добрел. Слава богу, было еще не поздно, солнце светило еще достаточно ярко, да и температура воздуха явно за двадцать градусов. Сняв с себя абсолютно всю одежду, я расстелил ее на береговых кочках, сапоги вверх подошвами пристроил на ближайшем кусте. Так и хожу в костюме Адама, греясь под лучами неяркого вечернего солнышка, время от времени переворачивая одежду. Прошло около получаса, одежда подсыхала, солнце светило. Красота!
Повернувшись в противоположную сторону от залива, я увидел бредущих вдоль берега двух охотников с легавой собакой породы курцхаар. Обрадовавшись возможности разыскать при помощи собаки потерянного чирка, я во весь голос окликнул коллег. Эй, мужики, выручайте! Вы бы видели их реакцию! Будто сильным порывом ветра откачнуло их от меня! Не смотря на приличное расстояние, разделявшее нас, я отчетливо разглядел испуганно- удивленные выражения на их лицах. Конечно, картина, представшая перед, ними была еще та! Вдоль уреза воды ходил мужчина, вся одежда, которого состояла из очков и соломенной шляпы. Все бы ничего, но в руках у него было ружье! По их лицам было ясно видно, что они судорожно вспоминают адрес ближайшей психушки, и прикидывают, как я сумел преодолеть расстояние от нее до берега залива в таком виде!
Мне стоило больших трудов убедить их в своей вменяемости. Охотники, все еще опасаясь, медленно подошли, а когда ситуация разъяснилась, долго смеялись надо мной и над своим испугом. Курцхаар тем временем отыскал в зарослях почти потерянного чирка и подал его в руки хозяина, а тот отдал его мне. Одежда к тому времени почти высохла, и можно было надевать ее досушиваться на тело. Довольные друг другом и собакой мы расстались.
Совершенно не помню, удалось мне что-нибудь добыть в тот вечер, но качающийся на волнах брыль до сих пор стоит в моих глазах, хотя с той поры прошло уже сорок лет.