Каждую ночь, Тим выходил на улицу и наслаждался тем ощущением, когда его глаза были неспособны распознать предметы в темноте. С годами страсть к тьме росла всё больше. У него была жена и сын, а сам он был заурядным офисным клерком. Ему не нравилась эта работа, но его устраивала зарплата, и из-за этого когнитивного диссонанса Тим часто страдал от неврастении. Чтобы снять стресс, возникший за весь рабочий день, каждый раз, приходя домой, он занимался страстным сексом со своей женой. Но это всегда был секс в полной темноте, т.к. только в кромешной тьме он чувствовал перманентное состояние экзальтации, которое мгновенно исчезало, как только на его сетчатку попадал источник света. Когда он проникал в свою жену, Тим сливался не с ней, а с бесконечным темным пространством, что окружало его и больше удовольствия доставляло ощущение временной слепоты, чем сам акт соития.
Спустя месяц, он начал завязывать себе глаза плотной тканью, но только когда находился дома. Работа, походы в магазины, ребёнок и жена всё это не давало ему наслаждаться жизнью и однажды ночью, он решил лишить себя зрения.
Стоя в ванной комнате, перед зеркалом, он поднес кончик кухонного ножа к глазу и почувствовал, как острие упирается в зрачок. Вдох, выдох и через секунду лезвие начало проникать в глаз, при этом Тим не чувствовал боли, а был в предвкушении вечной экзальтации. Вытащив первое глазное яблоко, он, то же самое проделал и со вторым. Промыв пустые глазницы, и надев глазную повязку, в которой ходил дома всё время, Тим вернулся в постель, к своей жене, благополучно заснув. На следующее утро, его разбудил голос жены.
- Вставай! Ты ведь не хочешь опоздать на работу?!
- Я никуда не пойду сегодня, - спокойно пробормотал Тим
- Почему? Ты заболел? – с недоумением произнесла жена.
Тим повернулся к жене и снял свою повязку. Раздался крик.
- Что с тобой случилось? Кто это сделал с тобой?
- Я сам, - спокойно ответил Тим. – Я хочу жить в полной темноте, всю оставшуюся жизнь.
- А как же мы? Я? Твой сын? Ты о нас подумал?
- У тебя есть работа и этих денег нам должно хватить, а также, мне должны будут платить пособие по инвалидности. Скажем, что меня лишил зрения, какой-то афроамериканец.
- Тогда нужно звонить в полицию…
- Звони, и скажи, что я пришёл домой только под утро.
- Хорошо, – нервозно ответила жена и пошла к телефону.
Через пятнадцать минут приехала полиция и скорая помощь. Тима забрали в госпиталь. Он пролежал там, около недели, ему пытались вернуть зрение, но все попытки были тщетны. В госпиталь постоянно приезжали полицейские, и спрашивала новые подробности, чтобы можно было найти мнимого преступника, лишившего Тима зрения.
Через два месяца Тиму оформили инвалидность и целыми днями, он лежал в эйфорической прострации. Тим перестал общаться с женой, только изредка занимался с ней сексом, а про существование сына вообще забыл. Да и зачем ему это? Зачем семья? Зачем люди? Ведь он нашёл состояние вечной эйфории.
До самой смерти, Тим только и делал, что ел и лежал на кровати. Его жена жила с ним только из-за жалости. На стороне она встречалась с другим мужчиной, который и стал отцом, для сына Тима.
Последние дни своей жизни, Тим провёл в больнице, где и состоялся последний диалог с его женой.
- Ты скоро умрёшь, - с грустью произнесла жена.
- Мы все умрём, - спокойно ответил Тим.
- Я хочу, чтобы ты ответил мне на один вопрос.
- Какой?
- Ты любил меня и своего сына?
- Я никогда не любил вас. Ты была всего лишь проводником физического удовольствия между мной и тьмой, а теперь оставь меня в покое. Уходи.
Слушая удаляющийся плач, Тим с каждым вдохом, всё глубже проваливался в бездонную яму собственного сознания, в которой он полностью слился со своей единственной любовью – тьмой.