(памяти Эмиля Лотяну)
Дождь, ветер, яркие фонари вечерней Таганки. Перешагиваю через обочины тротуаров, пытаясь не утонуть в дорожном крошеве талого снега, иду к троллейбусной остановке в мокрых мехах и без зонтика. Все рогатые кораблики плывут до Котельнической набережной, в сторону высотки.
Дорога, ручьи и машины сбегают вниз, к Москва-реке, одним шумным потоком. Ноябрьская оттепель ранней зимы смывает мои сомнения: успею, важно не то, чем и как угощают, а то, что будет главным содержанием вечера — концерт памяти Эмиля Лотяну, замечательного режиссёра, сценариста и поэта прошлого века.
***
Там, в глубинном сумраке кинозала, яркий луч магического проектора оживлял белое полотно экрана. Наша девичья команда одноклассниц всегда была музыкально-художественной, потому явление нового фильма талантливого молдавского режиссёра — отличный повод пойти в кино, чтобы получить живые впечатления. Романтику Горького мы перечитывали в школе — это были программные произведения. Но не буревестник или Данко вдохновляли юных дев — в школьной программе не было, пожалуй, ничего более откровенного и лирического, чем «Девушка и Смерть», такого магически завораживающего, как рассказы старого Макары Чудры. Это было красиво, это было романтично, а главное — это было о ЛЮБВИ.
Кони, брички, живописные просторы Буковины, цыганские напевы с первого кадра… В памяти навсегда — магический образ Радды, являющейся в белых цветущих травах, колдовской взгляд её, от которого и мёртвый воскреснет: «О ней, этой Радде, словами и не скажешь ничего. Может быть, её красоту можно бы на скрипке сыграть, да и то тому, кто эту скрипку, как свою душу, знает*».
***
Проникаю через переполненный пёстрым народом холл кинотеатра в зал, где уже почти нет свободных мест. Повсюду снуют милые театральные бабушки — эта московская публика особого рода вездесуща и неприхотлива. Сегодня им повезло вкусить дарёного молдавского вина, и они бодрыми стайками мигрируют от галёрки к партеру, как повезёт. Стихли скрипки и танцы, молодые ребята и девушки в молдавских народных костюмах стоят у колонн, строя рожицы в дружеских селфи. Солидные дамы и господа при галстуках фланируют по периметру классического зала советской эпохи: белые высокие колонны, алые дорожки и жёлтый цвет стен. Эта публика никуда не торопится, раскланиваясь со знакомыми (видимо, посольскими), дежурно улыбаясь и замирая в непринуждённых позах для фото с бокалами и без.
В битком набитом кинозале «Иллюзиона» у самой сцены стоит маленькая стройная женщина с микрофоном. Звонким голосом она начинает вечер памяти — так названо мероприятие по поводу 80-летия Народного артиста РСФСР Эмиля Владимировича Лотяну. Ведущая и главный организатор вечера — Светлана Тома, та самая Радда, которую придумал ушедший от нас в 2003 году режиссёр.
Она не диктор, в ней нет поставленного сценического равнодушия конферансье. Она не говорит, а нараспев почти читает краткую фильмографию Эмиля Лотяну.
Первый яркий фильм автора и первая её роль — не цыганки, а простой молдавской девушки, рассекающей в сапогах по степям и кодрам за стадами овец («Красные поляны», 1966) — такую её, ещё совсем юную, высмотрел молодой режиссёр на троллейбусной остановке. И сразу предложил сниматься в кино. Обаятельный, элегантный, яркий — таким Лотяну был всегда, от первого знакомства и до расставания, которое, впрочем, стало для Светланы не фатальным, а скорее этапным, как расстояние от одного фильма до другого, куда он снова звал её, и она, как правило, приходила и соглашалась даже на короткие второстепенные роли.
Балагур и кудесник в компании, Эмиль Владимирович был жёстким и требовательным тираном на съёмочной площадке. Поблажек никаких для юной актрисы не было: нужна лёгкая походка, а не получается такой в сапогах. Надеваются утяжелители на несколько дней и после, когда они сняты, походка действительно легка и свободна: девушка птицей летает теперь в пейзаже.
***
Выступают послы Молдовы и Румынии, румынская сторона акцентирует единство народа и языка. Тема — наш режиссёр, наше творческое наследие, даже с рождением его никакого перекоса: Бессарабия в 30-х годах прошлого века принадлежала Румынии. Семья Эмиля Лотяну, разделённая войной на две половины (отец — в советской Бессарабии, мать — в Румынии), ставила перед выбором: куда вернуться, где осесть, чтобы воплотить свои мечты. Юноше, живущему на улицах и спящему на вокзалах, грезилось кино. И он понимал, что его шанс пробиться в этот мир есть только в Советской киношколе.
Генеральный директор Госфильмофонда зачитывает результаты вступительного сочинения Эмиля Лотяну во ВГИК: «Содержание на «отлично» без учёта грамотности». Талант несомненный, а с русским языком у молдавского парня были проблемы, зато он очень хорошо знал французский, сказалось обучение в румынской гимназии.
Светлана Тома очень эмоционально и тепло благодарит всех, кто помог вечеру состояться, ведь зал и сам кинотеатр «Иллюзион» — государственная собственность, а режиссёр нынче, после распада Союза, молдавский, судя по приглашённым послам и артистам, приехавшим автобусом (!) со своими инструментами и звуковыми установками. С дороги — прямо на концерт! Всю вступительную (торжественную) часть артисты простояли на сцене и в кулисах, не забывая лучисто улыбаться и ни разу не пытаясь присесть.
Гаснет свет, и мелодия молдавской хоры наполняет зал. Танцует знаменитый «Жок» — юные и прекрасные, темпераментно выплясывающие на неуютно маленькой сцене артисты, ни разу не задевают музыкантов, теснящихся в левой части её. Невозможно сидя слушать эту музыку, она заводит и завораживает!
Каким страстным и ярким был танец Радды! Казалось, летит она над лугом, как птица, распахнув крылья цыганского платка. Светлану Тома привезли на съёмочную площадку уже в костюме, с монистами и монетками в чёрных распущенных локонах. Она так вошла в образ, что настоящие цыгане поверили и назвали её своей царицей. И в этот памятный вечер цыганская песня снова звучала для неё, а она сидела в первом ряду, вспоминая и принимая моменты искренней благодарности.
Из всех живущих нынче артистов, которые снимались в фильмах Эмиля Лотяну, только Светлана Тома не пропускает ни одной даты памяти мастера. А нынешний вечер — вообще её детище, результат неимоверных усилий. Как иначе назвать ту работу, которая проделана для того, чтобы всех пригласить, собрать и устроить в столице, для многих уже — столице иностранного государства? Всё оказалось возможно для этой маленькой хрупкой женщины со стальным характером. Но главная движущая сила, как мне кажется, не в самой благодарности человеку и режиссёру, нет. Когда она говорит о Лотяну, кажется, у неё перехватывает дыхание от эмоций, от воспоминаний, от той горячей памяти, которую она хранит в своей душе.
И ты понимаешь, что весь этот вечер памяти, всё, что задумано и сделано — живое воплощение любви АКТРИСЫ и ЖЕНЩИНЫ к тому, кто впервые и навсегда завоевал её сердце, кто сотворил её из юного и прекрасного теста в тот образ, который остаётся с нами — образ страстной и сильной свободолюбивой Радды, которая только так может рассказать о своей судьбе:
— У нас были другие отношения. С ним я совершенно не думала о свадьбе и платье. Чем отличается официальный брак от неофициального? Штампом в паспорте. Ведь любовь — это такое чувство… таинственное. Ты никогда не сможешь объяснить, почему ты хочешь быть с этим человеком. Необъяснимо, почему любовь уходит… Любовь — это что-то эфемерное, флюидное… Я не знаю, как объяснить это чувство, оно — великая тайна. Чувства к Эмилю Владимировичу были со мной всегда. Моя любовь к нему переплавилась в то, что я перестала быть собственницей, он стал настолько мне дорог, что я могла долгое время не быть с ним рядом, но я ничего от него не требовала. Мы же ничего не требуем от наших детей, мы их просто любим — так было и в нашем случае**.
Насколько сильным и безусловным должно быть чувство, если вспомнить, что уже через несколько лет Светлана переживёт уход своего мужчины в новый роман. Но, несмотря на это, актриса предстанет в роли второго плана в новом фильме Лотяну «Мой ласковый и нежный зверь». В сердце режиссёра уже поселилась юная Галочка Беляева — нежная девочка с наивным взглядом лучистых серых глаз. Как это возможно было выдержать и пережить той, кто наблюдала на съемках в развитии роман любимого человека с новой избранницей, и принять, и простить, и перевести отношения на другой уровень без претензий и скандалов?..
Светлана Тома в своих интервью о Мастере всегда подчёркивает талант и неординарность натуры Эмиля Лотяну. В нём, неутомимом и кипящем идеями, заключался источник и радости, и боли, и надежды. Даже в расставании с ним она чувствовала не окончание, а продолжение их романа — пусть теперь на дистанции, в разных семьях и обстоятельствах. Их браки оказались короткими. Лотяну вскоре развёлся с юной женой, неожиданно быстро ушёл из жизни муж Светланы — отец её единственной дочери. С Галиной Беляевой Светлана и сегодня в хороших отношениях, а в минуту «страстей роковых», когда пара разводилась, не поделив сына (Эмиль Лотяну спрятал его от жены), Светлана Тома помогла матери найти и вернуть мальчика. Как позже признавалась, ей пришлось обмануть Лотяну, но до самой смерти он так и не узнал всю правду о случившемся. Светлана никогда не хотела разрыва близких дружеских отношений с любимым человеком.
Последняя широко известная работа Эмиля Лотяну — большой проект с международным составом, фильм и сериал «Анна Павлова». В главной роли явила свои балетные навыки жена режиссёра — Галина Беляева. Светлане Тома тоже досталась маленькая роль матери главной героини. Почти незаметная, но рядом, в новом проекте, следуя по стопам Мастера, она появилась в нескольких кадрах фильма. Для Беляевой же это была по сути самая значимая роль во всей карьере, как в кино, так и театре.
В искренность чувств и отношений можно поверить только тогда, когда видишь, что человеку от них нет никакой выгоды или особых привилегий. Вполне успешная карьера, состоявшееся материнство и вполне благоустроенный быт, а ещё призвание — то, чему отдаёшь силы и время. Всё это у Светланы Тома есть. К тому же она и сегодня полна энергии, окружена вниманием многочисленных поклонников и друзей. Тринадцать лет прошло с тех пор, как ушел из жизни режиссёр её судьбы и главный герой её романа. Но нет «зачем» у памяти души, пока бьётся любящее сердце, пока жива память.
***
Разноцветными огнями сияет вечерняя Москва. От Таганки до окраин столицы вереницей тянется поток машин. Уезжают артисты из солнечной Молдовы, оставляя краски юга и мелодию непрерывного течения хоры. Разъезжаются поздние гости.
Память — это то, что ты оставляешь после себя людям. От кого-то останется куча тряпья и старого хлама, от кого-то — невоплощённая идея или неосуществлённая мечта. Эмиль Лотяну оставил нам в наследство несколько замечательных художественных шедевров, таких ярких и неповторимых, таких невозможных сегодня, что его по праву называют последним романтиком советского кино. Он жил и творил всегда искренне, самозабвенно и с любовью.
Есть множество определений важнейшего чувства в жизни человека — от научного (физиологического) до возвышенного (поэтического). Но нет объяснений тому, насколько сложным, глубоким и многогранным может быть это чувство. Одно определённо: в настоящей любви, не привязанности или зависимости, не может быть никаких условий или правил. Это, пожалуй, самое главное, что неподсудно морали или религиозным догмам, что вырывается из всех контекстов законодательств и не ложится в прокрустово ложе норм человеческого общежития. Почему? Потому что всё, что можно измерить или обусловить, перестаёт быть захватывающе интересным и волнующим — тем, что дарит радость, что окрашивает и освещает серую обыденность. Без этого волшебного чувства невозможно творчество и счастье, без этого иссякнет поток благотворной энергии жизни.
Говорят, что режиссёр — это не профессия, а судьба. Создавать сюжет, в который поверит зритель, можно только искренне проживая его в своём сердце. Таким человеком, таким Мастером и был последний романтик советского кинематографа Эмиль Владимирович Лотяну. Но главный сюжет его жизни — его Галатея, его муза, его друг и родная душа по-прежнему жива и верна единственному настоящему герою своего романа.
__________________________
* М. Горький. Макар Чудра
** http://www.peoples.ru. Из интервью Светланы Тома