4. Марусино детство

Виктор Гранин
                Из сочинения "Просто Мария. Интродукция и
                рондо каприччизо."
                Часть вторая. Рондо  каприччизо."

Содержание на http://www.proza.ru/2017/12/19/1599

       Матушка Мария рассказывала о себе так:

      «Детство моё проходило плохо. В семье у нас было детей девять человек. Мы были самые младшие: я, Кенка и Иван. Вот. Одежды никакой не было. Нужда была. И вот сошьют тебе платьтишка из ситца из  дешовенькова – вот примерно к паске сошьют тебе новое платье – ты его за лето износишь. К зиме вот, к митреву дню восьмого ноября – праздник был престольный[?] – опеть сошьют платьте. И вот ты его за зиму опеть износишь. Никаких – ни рубахи, и ни трусов – ничё не было. Вот сидим мы. Вот родители уезжают в город. Часа наверно в два. Часов не было. Отец сходит на улицу – по звёздам определял время. Ну, примерно, часа в два ночи уезжают родители в город, постелёнку эту собирают всю картошку закрывать. И мы встаём – сну-то уже нету, надо нам ись. А старшие сёстры нас ругают,  нам ись не дают. Ну, всё-равно. А кака еда-то – хлеб ржаной да и всё. Но чай напьёмся, залезам на печку – руска печка больша была – вот там сидим. Оне начинают – пол был не крашеный – начинают пол мыть. Нас вот это с полночи и весь день нас с печки не пускают – пол моют. Вымоют – пол был некрашеный – тёрли его голиком до блеска. Пока не высохнет этот пол – мы там сидим, на пече на этой. И чё там, делать нечева. И вот так вот жизнь проходила. И вот эта снимут со с тебя это платтишко стирать – сидишь голиком на печке, пока он не высохнет. Но потом чё. Мы вот это втроём росли. Уля у нас побольше была, на два года старше была всё по нянькам жила, почти что дома её не было. А мы вот троём и ходим.
 А потом я побольше стала – коров у нас много было – телят много. Вот этих телят по степе пасла. А степь большая была, там поскотина загораживалась от полей, а тут между полей, полям и домам была степь широкая – коровы ходили, коров не пасли пастухи, а просто они ходили свободно. И вот я этих телят и пасу. Ой, целыми днями с глаз не спускаю. Вот боялась  когда гром гремит. Загремит этот гром – ой я боюся, ой гоню этих телят домой, сама богу молюсь, сама богу…. Я боялась молнии, грому боялась.
Но потом – сколько? – вот лет, наверное, мне  уж двенадцать стало. Да, лет одиннадцать мне чё-то меня в школу отправили учиться. И Кенка учився, Иван учився, и я училась все вместе. В первый класс я пошла. Ой, школа была далёко. Никаких ни трусов, ни штанов не было. Ой. Пока иду в эту школу, ноги, эти колени у меня изноют. Ну, кончила один этот класс.»

Ну, и что тут можно добавить; каким плетением стиля да гиперболами с метафорами живописать начало жизни отдельно взятого человека среди множества её современников?