- А я тебе говорю, что это богоугодное дело, - твердит возбужденно уже целый час священник в чёрной рясе и с огромным крестом на шее, жуя голубя с тёплым сорбетом фуа-гра, - и прибыльное. Кхе-кхе… уж мне ты можешь поверить.
- Отец Тихон, - закашлял чиновник Андрей Андреич, полный человек лет сорока, - я понимаю, что охрана никого не пустит в этот ресторан, и у нас всё схвачено, но я всё же советовал бы Вам не говорить так громко о наших делах. Тем более с набитым ртом, вдруг подавитесь, не дай бог, конечно. Оленька, принеси-ка ещё графинчик, а то в горле пересохло.
- Ты, - священник, дожёвывая кусок голубя, грозно глянул на собеседника, - сопляк, будешь меня здесь учить уму-разуму?! Без твоего знаю всё! Побольше пожил на земле и ума хватает, слава богу.
Оленька тихо, как лёгкий ветерок, поднесла графин, поставила его между блюдами, которыми был заставлен стол, взяла пустую и грязную посуду и начала отходить, так же тихо, едва дыша.
- И того, Оленька, посматривай, чтобы всегда было на столе, что выпить, - сказал ей вслед Андрей Андреич, - Эх, хорошо как сидим! Ну, отец Тихон, запьем кушанье, а то грешно давиться в сухомятку.
В ресторане играет тихая музыка, шторы в зале задёрнуты, зал пуст. Человек в рясе на мгновение погрузился в мир грёз о будущем, затем довольно осмотрелся и прервал молчание:
- А будет ещё лучше. Храм построить только надобно, а лучше целый комплекс, - медленно проговорил священник, восстанавливая дыхание, - я же толкую тебе об этом целый час, балда. Ты же должен понять, не дурак. Дурака на твое место не поставили бы.
- Отец Тихон, а вдруг возмущаться будут. Ведь в том районе есть храмы, несколько даже. Тем более, получается, ещё и часть парка взять под храм придётся, и не малую. Точно возмутятся, это же совсем...
- Сынок, тебе ещё учиться и учиться, – откинулся и начал почёсывать бороду священник, - мы ж не просто так. Для людей всё делаем! Построим в этом храмовом комплексе, может быть, конечно, школу приходскую, медицинский центр и ещё чего-нибудь. Вот что! У меня архитектор знакомый есть, хороший мужик, деловой. И храм огромный, и всё, что угодно построит. Или хотя бы нарисует на бумажках своих, а мы покажем народу, мол, смотрите, что для Бога и людей делаться будет. Хах. А дальше разберемся. Согласие нужно твоё, Андрей Андреич, помочь там-сям. Бог не забудет, а я, в свою очередь, донесу до него твои заслуги перед ним. Может ты и умный, но опыта у тебя маловато.
- Это вы верно подметили, опыта мало. Хорошо, что Вы тут есть. Но мне всё же кажется, что люди будут против строительства храма.
- Хватит! Хватит уж, Андрей Андреич, пургу молоть. Людей мы спрашивать не будем, ведь богоугодное дело. А кто против церкви и Бога пойдёт? Никто. Наказуемо! – священник взял вилку, глянул на неё, бросил и продолжил есть голубя руками.
Чиновник прищурился, смотря в пустоту, на его лбу появились морщины. Он пытался осмыслить всё, в том числе и свою долю с этого, но тут священник с улыбкой сказал:
- Смотри, не перенапрягись, а то зенки-то лопнут, прости господи.
- Да я того…
- Ты того! Слушай меня. Боишься, что возмутятся, взбунтуются? Забудь! Люди у нас тихие, шуметь, как в Европах и Америках не любят, даже смеются над теми, кто этим занимается, сочувствуют им. Верующих много, простой народ, послушный. Ра-ади бога, ты думаешь, кто что скажет против? Ага, мечтай! Ещё попросят всеобщего покаяния, православное правительство, царя батюшку и самодержавие. Хотя у нас и так, - священник оглянулся, - помолчу об этом. А за целый комплекс, всякие там медицинские центры они, - продолжил он более уверенно, - если скажем эдак, для детишек, зубами хвататься будут.
- Это вы придумали хорошо, отец Тихон, я только за. Будет храм, обещаю.
- Во-от! Сын мой, вот это совсем другой разговор, по-божески! Соберем, непосредственно перед строительством, людей где-нибудь. Расскажем им, как всё красиво будет. Про патриотизм, воспитание подрастающего поколения. Я уже речь придумал, слушай, - священник поднялся со стула, поправил рясу и начал с выражением говорить речь, - «Каждый из вас должен либо поддержать храмостроительство и войти в вечность с поднятой рукой и протянутой Богу, либо нечто другое совершить. Я, как священник, имею возможность наблюдать за жизнью тех людей, тех семей и тех родов, у кого на руках и на сердце, и на совести разрушенные храмы или непостроенные храмы - это одно и то же, если человек выступает против строительства храма. Я предупреждаю только, что храмостроительство – это святое дело, и весь род человека, который поучаствовал в этом деле, будет освящен, а тот, кто препятствовал… будет проклят. Так сказано в писании, я только должен об этом предупредить!» - на секунду на лице священника застыло серьёзное выражение, а потом он засмеялся довольно. -А, ну как?
- Прекрасно! Отец Тихон, вы чудесный человек, дай вам бог здоровья.
- Это само собой, Андрей Андреич, - довольно улыбаясь произнес священник, - Ну, давай горло смочим и поедем кто куда. Позже свидимся, даст бог, и обсудим всё получше.
Священник и чиновник сняли охрану, сели по машинам и разъехались. Работники ресторана повылазили из щелей, прибрались, отдернули шторы и начали пускать людей в заведение.