Триединство автора
Когда Вася Макаров пришел в 2014 на лито Ступени, мы сразу поняли – пришло три человека. То есть один поэт, второй критик и третий прозаик. Они стали бороться между собой, в результете в первом раунде побндил критик. И вышла первая книга китики «Вслед за автором». Там Макаров поел вслед, о есть много кого описал – петрозаводсокго Новикова, а череповецкого Дашко, российского Сопина и вологодскую Щекину…
Но борьба продолжалась. Свою терииторрию отвоевывал поэт, который пытылся одолеть прозаика. Такакова краткая предыстория второй книги – Острова времени. Две тетьих части захватил поэт, одну прозаик. Но не простой прозаик. Его проза - это поэтичечские миниатюры. Который написы не в столбик в строчку, хотя сам текст поэтический и филосоский. Так в компании нашего авторав обнаружился еще и философ. Никто не против.
Верующие люди чтят триединство Богп-Отца, Бога - Сына и Бога-Духа мвятого. Некоторые не могут этого понять и отшатываются от веры. Но у Макаарова таких проблем нет. Он любую структурную сложность восринимает ка данноость поэтому и в нем самом все испостаси органично уживаются.
Теперь что касается стуктуры представленной книги, в которой три части.
У нее не одна, не три а много интонаций. И в каждой есть загадка.
Например 1 часть: все стихи выверенные, спокойно элегические, и только один – про сумасшествие – резкий ломаный, тревожный. Зачем он?
Затем 2 часть, с прозой -- очень грустная задумчивая ровная. Холодная! Но - это что касается космоса. А что касается зели – тексты тесплые и у него там есть поворотный момент – свеча греет океан. Здес Макаров вступает как символист! значение свечи в океане.Хотя бы капля но тепла должна быть.
И третья часть –
Это классические и свободные стихи, с лирической интонацией расворения в пироде. Лично мне они кажутся самыми естестввенными и по языку, и по интонации.
Книга, конено разнородная. Ему ее бы сделать лет десять назад, а то так кончно хочется побольшу туда вместить… Как экспеимент – этонь ножжиданно, хотя оправданно. И нескучно. Срочно надо взывать в Макарове критика, ужэе накопил рецензий. Чстно говоря, ему пора монгрфию и ро Сопина, про Анчарова делать и возлавлать анчаровские исследоваия. Но будем посмотреть, за какие рамки он еще выйдет.
Он не раз это уже делал как со сьтихами на библейскую тему, мне ноавится про Лота.
А самое интересное и довольно зашифрованное стихотворение в этой книге – про колесничство(слово новоизобретенное). Цитируя стих про Лота, можно легко переложить задачу Лота на литературный подтекст.
Вереницей скользящих огней
Из долины петляет дорога.
Не печалься, осталось немного.
Ни жалеть, ни бояться не смей.
Я в слезе соляного столпа
Вижу искры, отсветы пожаров,
Духоту преисподнего жара.
Вытри сажу с холодного лба.
Горизонт полыхает огнём.
Там остались на веки родные,
И друзья, и враги записные
Примирились под серным дождём.
Звёзды гаснут в молочной заре.
Я знакомую тропку примечу.
Нам распахнуто небо навстречу.
Мы уходим, чтоб жить на горе.